А когда я исполню свой долг, Филиппа, можно будет взять тебя с собой и показать придворную жизнь.
– А как только я побываю во дворце, – вставил Том, – то раздобуду для тебя, моя милая, все самые свежие новости.
Розамунда улыбнулась и покачала головой:
– Очень хорошо, кузен. А теперь давай решим одно важное дело. Ты хотел бы принять ванну до обеда или после? Бедные лакеи собьются с ног, таская горячую воду для нас обоих!
– Конечно, до обеда! – воскликнул Том. – Девочка моя, неужели ты считаешь, что дорожная вонь не помешает мне наслаждаться ароматами пищи? Только такая неотесанная провинциалка, как ты, может есть что угодно и как угодно.
– Просто я никогда не возводила прием пищи в ранг священнодействия, кузен, – язвительно заметила Розамунда и повела Филиппу наверх, в отведенные для них комнаты. Там их с нетерпением ждала Люси, и простодушное восхищение молоденькой служанки роскошной обстановкой дома напомнило Розамунде поведение Энни в тот раз, когда она приехала ко двору после гибели Оуэна.
– Дворецкий сказал, что вот эта маленькая комнатка – для меня одной! – сообщила Люси.
– А где буду спать я? – капризным тоном спросила Филиппа.
– А вы, госпожа Филиппа, будете спать в своей спальне. Идемте, я вам покажу ее. Это рядом с комнатой вашей мамы. – Люси провела девочку в спальню Розамунды, отделанную резными панелями. В одной из них была устроена скрытая дверь. Нажав на потайную защелку, Люси распахнула ее. – Вот, поглядите! Это ваша спальня, и из окон можно смотреть на реку. И к тому же, – добавила служанка, оглянувшись на Розамунду, – в эту комнату не попадешь иначе как через спальню вашей матушки. И никто вас здесь не потревожит в своем гнездышке!
Розамунда вдруг подумала, что никогда прежде не видела эту дверь и даже не подозревала о ее существовании. Интересно, есть ли такие же потайные комнаты в домах в Гринвиче и в Оттерли?
Несколькими часами позже, когда на дворе сгустились сумерки, все снова собрались за обеденным столом, накрытым в гостиной. На ужин подали креветок в горчичном соусе и маринованного угря, каплуна, фаршированного яблоками, изюмом, сухарями и шалфеем, баранью ногу и пироги – один с начинкой из оленины, а другой – с утиным мясом, отваренным в красном вине. Из закусок были нежная деревенская ветчина, спаржа, вымоченная в белом вине, молодой зеленый горошек и свекла. На десерт подали свежую клубнику с густыми взбитыми сливками. Филиппе достался маленький кубок вина, не разбавленного водой. Она смаковала его мелкими глотками.
– Превосходный обед! – удовлетворенно заметил Том и откинулся в кресле. – Непременно передай это повару, – добавил он, обращаясь к дворецкому.
– Обязательно передам, милорд, – ответил тот и, посмотрев на Розамунду, сообщил: – Ваша ванна будет готова через полчаса, миледи.
– Поблагодари от меня лакеев, – с улыбкой произнесла Розамунда. – Я знаю, какой это нелегкий труд – таскать на второй этаж ведра с водой. У вас послушные и расторопные слуги.
– Да, миледи, – поклонился дворецкий.
– Ох, мама, как я устала! – зевая, проговорила Филиппа.
– Тогда ты первой полезешь в ванну, моя крошка, и не пытайся увиливать, – строго сказала Розамунда. – Ты не мылась с того дня, как мы выехали из Фрайарсгейта. Хотя многие придворные ленятся принимать ванну каждый день, ты скоро убедишься сама, какой придирчивый у нас король и как легко впасть в немилость из-за того, что от тебя разит потом.
– А что мне делать завтра, пока ты будешь на приеме у королевы? – спросила Филиппа.
– Ты как следует выспишься, чтобы прийти в себя после путешествия, а потом погуляешь в саду у дяди Тома. Оттуда прекрасный вид на реку, а значит – тебе не придется скучать. Особенно сейчас, в середине лета, – ответила Розамунда.
Наконец в гостиной появился дворецкий и сообщил, что ванна готова.
– Доброй ночи, дорогой Том, – попрощалась Розамунда со своим гостеприимным кузеном.
– Доброй ночи, – ответил Том. – Отдохни хорошенько, милая кузина. Завтра тебе предстоит нелегкий день.
Наверху Люси уже успела добавить в ванну любимого ее хозяйкой белого вереска, и по комнате распространялся тонкий аромат.
– Сперва помоги вымыться Филиппе, – приказала Розамунда камеристке, а сама отправилась к себе в спальню и села перед окном, откуда можно было любоваться садом и рекой. Уже стало совсем темно, и видно было лишь мелькание фонарей. Река не засыпала даже ночью. Розамунда вспомнила некоторые из скульптур, украшавших сад ее кузена, и невольно улыбнулась. Вряд ли Филиппа сможет правильно назвать этих мраморных существ. Зато ей удастся как следует изучить подробности строения мужского тела, и когда-нибудь это знание непременно пригодится.
Итак, завтра. Увидит ли она завтра и королеву, и короля? В последний раз они с Генрихом расстались друзьями. Розамунда должна сделать так, чтобы, несмотря на любопытство, а может, даже и ревность из-за ее связи с графом Гленкирком, король простил ее. Значит, надо его как следует попросить. Как следует. Придется проявить полную покорность, чтобы доказать Генриху свою преданность не только как королю, но и как бывшему любовнику. Розамунду бросило в холодный пот при одной мысли об этом, но она трезво оценивала свое положение и была готова к любому повороту событий.
В спальню вошла Люси и доложила:
– Миледи, госпожа Филиппа уже в постели. Вам угодно принять ванну прямо сейчас?
Розамунда встала с кресла и отвернулась от окна.
– Да, только сперва пожелаю дочери спокойной ночи. Она так сильно задумалась, что даже не заметила, как Люси с Филиппой проскользнули в смежную спальню. Розамунда нажала на потайную защелку и вошла в комнату дочери. Здесь было темно и тихо.
– Доброй ночи, дорогая, – сказала она Филиппе. – Пусть тебе приснятся только хорошие сны, и ангелы будут охранять твою кроватку.
– Мне обязательно приснится хороший сон, мама. Кровать такая теплая и мягкая! Дядя Том всегда выбирает для себя самые хорошие вещи!
– Да, это он умеет, – согласилась Розамунда и, наклонившись, поцеловала дочь в лоб.
– Мама! Король не станет тебя обижать, правда? Он не посадит тебя в Тауэр? – На личике Филиппы отразилась взрослая тревога.
– Нет, моя крошка, – заверила Розамунда. – Король никогда не обижал твою маму. И не станет обижать впредь.
Она задула свечу на столике возле кровати и тихонько вышла из комнаты, оставив дверь чуть-чуть приоткрытой, чтобы услышать, если Филиппа проснется ночью и о чем-нибудь попросит.
Люси помогла хозяйке раздеться и аккуратно собрала ее дорожное платье.
– Кое-что придется отдать в стирку, а кое-что просто почистить щеткой, миледи. Что вам угодно надеть завтра?
– Я пока и сама не знаю, – ответила Розамунда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– А как только я побываю во дворце, – вставил Том, – то раздобуду для тебя, моя милая, все самые свежие новости.
Розамунда улыбнулась и покачала головой:
– Очень хорошо, кузен. А теперь давай решим одно важное дело. Ты хотел бы принять ванну до обеда или после? Бедные лакеи собьются с ног, таская горячую воду для нас обоих!
– Конечно, до обеда! – воскликнул Том. – Девочка моя, неужели ты считаешь, что дорожная вонь не помешает мне наслаждаться ароматами пищи? Только такая неотесанная провинциалка, как ты, может есть что угодно и как угодно.
– Просто я никогда не возводила прием пищи в ранг священнодействия, кузен, – язвительно заметила Розамунда и повела Филиппу наверх, в отведенные для них комнаты. Там их с нетерпением ждала Люси, и простодушное восхищение молоденькой служанки роскошной обстановкой дома напомнило Розамунде поведение Энни в тот раз, когда она приехала ко двору после гибели Оуэна.
– Дворецкий сказал, что вот эта маленькая комнатка – для меня одной! – сообщила Люси.
– А где буду спать я? – капризным тоном спросила Филиппа.
– А вы, госпожа Филиппа, будете спать в своей спальне. Идемте, я вам покажу ее. Это рядом с комнатой вашей мамы. – Люси провела девочку в спальню Розамунды, отделанную резными панелями. В одной из них была устроена скрытая дверь. Нажав на потайную защелку, Люси распахнула ее. – Вот, поглядите! Это ваша спальня, и из окон можно смотреть на реку. И к тому же, – добавила служанка, оглянувшись на Розамунду, – в эту комнату не попадешь иначе как через спальню вашей матушки. И никто вас здесь не потревожит в своем гнездышке!
Розамунда вдруг подумала, что никогда прежде не видела эту дверь и даже не подозревала о ее существовании. Интересно, есть ли такие же потайные комнаты в домах в Гринвиче и в Оттерли?
Несколькими часами позже, когда на дворе сгустились сумерки, все снова собрались за обеденным столом, накрытым в гостиной. На ужин подали креветок в горчичном соусе и маринованного угря, каплуна, фаршированного яблоками, изюмом, сухарями и шалфеем, баранью ногу и пироги – один с начинкой из оленины, а другой – с утиным мясом, отваренным в красном вине. Из закусок были нежная деревенская ветчина, спаржа, вымоченная в белом вине, молодой зеленый горошек и свекла. На десерт подали свежую клубнику с густыми взбитыми сливками. Филиппе достался маленький кубок вина, не разбавленного водой. Она смаковала его мелкими глотками.
– Превосходный обед! – удовлетворенно заметил Том и откинулся в кресле. – Непременно передай это повару, – добавил он, обращаясь к дворецкому.
– Обязательно передам, милорд, – ответил тот и, посмотрев на Розамунду, сообщил: – Ваша ванна будет готова через полчаса, миледи.
– Поблагодари от меня лакеев, – с улыбкой произнесла Розамунда. – Я знаю, какой это нелегкий труд – таскать на второй этаж ведра с водой. У вас послушные и расторопные слуги.
– Да, миледи, – поклонился дворецкий.
– Ох, мама, как я устала! – зевая, проговорила Филиппа.
– Тогда ты первой полезешь в ванну, моя крошка, и не пытайся увиливать, – строго сказала Розамунда. – Ты не мылась с того дня, как мы выехали из Фрайарсгейта. Хотя многие придворные ленятся принимать ванну каждый день, ты скоро убедишься сама, какой придирчивый у нас король и как легко впасть в немилость из-за того, что от тебя разит потом.
– А что мне делать завтра, пока ты будешь на приеме у королевы? – спросила Филиппа.
– Ты как следует выспишься, чтобы прийти в себя после путешествия, а потом погуляешь в саду у дяди Тома. Оттуда прекрасный вид на реку, а значит – тебе не придется скучать. Особенно сейчас, в середине лета, – ответила Розамунда.
Наконец в гостиной появился дворецкий и сообщил, что ванна готова.
– Доброй ночи, дорогой Том, – попрощалась Розамунда со своим гостеприимным кузеном.
– Доброй ночи, – ответил Том. – Отдохни хорошенько, милая кузина. Завтра тебе предстоит нелегкий день.
Наверху Люси уже успела добавить в ванну любимого ее хозяйкой белого вереска, и по комнате распространялся тонкий аромат.
– Сперва помоги вымыться Филиппе, – приказала Розамунда камеристке, а сама отправилась к себе в спальню и села перед окном, откуда можно было любоваться садом и рекой. Уже стало совсем темно, и видно было лишь мелькание фонарей. Река не засыпала даже ночью. Розамунда вспомнила некоторые из скульптур, украшавших сад ее кузена, и невольно улыбнулась. Вряд ли Филиппа сможет правильно назвать этих мраморных существ. Зато ей удастся как следует изучить подробности строения мужского тела, и когда-нибудь это знание непременно пригодится.
Итак, завтра. Увидит ли она завтра и королеву, и короля? В последний раз они с Генрихом расстались друзьями. Розамунда должна сделать так, чтобы, несмотря на любопытство, а может, даже и ревность из-за ее связи с графом Гленкирком, король простил ее. Значит, надо его как следует попросить. Как следует. Придется проявить полную покорность, чтобы доказать Генриху свою преданность не только как королю, но и как бывшему любовнику. Розамунду бросило в холодный пот при одной мысли об этом, но она трезво оценивала свое положение и была готова к любому повороту событий.
В спальню вошла Люси и доложила:
– Миледи, госпожа Филиппа уже в постели. Вам угодно принять ванну прямо сейчас?
Розамунда встала с кресла и отвернулась от окна.
– Да, только сперва пожелаю дочери спокойной ночи. Она так сильно задумалась, что даже не заметила, как Люси с Филиппой проскользнули в смежную спальню. Розамунда нажала на потайную защелку и вошла в комнату дочери. Здесь было темно и тихо.
– Доброй ночи, дорогая, – сказала она Филиппе. – Пусть тебе приснятся только хорошие сны, и ангелы будут охранять твою кроватку.
– Мне обязательно приснится хороший сон, мама. Кровать такая теплая и мягкая! Дядя Том всегда выбирает для себя самые хорошие вещи!
– Да, это он умеет, – согласилась Розамунда и, наклонившись, поцеловала дочь в лоб.
– Мама! Король не станет тебя обижать, правда? Он не посадит тебя в Тауэр? – На личике Филиппы отразилась взрослая тревога.
– Нет, моя крошка, – заверила Розамунда. – Король никогда не обижал твою маму. И не станет обижать впредь.
Она задула свечу на столике возле кровати и тихонько вышла из комнаты, оставив дверь чуть-чуть приоткрытой, чтобы услышать, если Филиппа проснется ночью и о чем-нибудь попросит.
Люси помогла хозяйке раздеться и аккуратно собрала ее дорожное платье.
– Кое-что придется отдать в стирку, а кое-что просто почистить щеткой, миледи. Что вам угодно надеть завтра?
– Я пока и сама не знаю, – ответила Розамунда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145