Я даже подозреваю, что он по-своему ее любил.
Розамунда кивнула и заметила:
– Что-то я не вижу здесь почетного гостя!
В эту минуту глашатай у входа в зал возвестил:
– Дамы и господа, маэстро Паоло Лоредано из Венеции! Все устремили взгляды на человека, стоявшего на верхней ступени лестницы.
Глава 7
Паоло Лоредано был высоким худощавым мужчиной с ярко-рыжей шевелюрой. Его наряд был сшит по последней моде и поражал своим великолепием. На шелковых бриджах чередовались серебряные и темно-пурпурные полосы, чулки также блестели серебряной нитью, а на одной ноге красовалась золотистая подвязка с пышным бантом в форме розы. Атласный дублет из голубой с золотом парчи украшала искусная вышивка пурпурного цвета. Короткая накидка была сшита из полос золотого и серебряного шелка, так же как и пышные буфы коротких рукавов. Над элегантной шляпой из пурпурного бархата гордо развевался плюмаж из страусовых перьев. В звеньях массивной золотой цепи, спускавшейся почти до пояса, искристо поблескивали крупные самоцветы. Легкие туфли с закругленными носами были обтянуты тем же пурпурным шелком, а пальцы рук унизаны перстнями и кольцами. В руке этот господин держал единственную серебристого цвета перчатку, а на поясе у него висел длинный кинжал с крестообразной рукоятью.
На миг он замер, обозревая зал, а затем спустился вниз легкой танцующей походкой и сразу же направился к трону герцога.
– Мой дорогой маэстро, добро пожаловать в Сан-Лоренцо! Для нас это большая честь – принимать вас в течение целой зимы!
– Grazia, – ответил Лоредано. – В феврале я готов перебраться куда угодно, лишь бы не жить в Венеции, мой дорогой герцог! Однако ваш небольшой анклав обладает всем, что я люблю. Солнечная погода, берег моря и изобилие хорошего света для моих картин. Я снял виллу с видом на гавань и буду жить там со своим слугой. – Венецианец еще раз обвел зал внимательным взглядом. – И к тому же, – продолжил он, – у вас, как я вижу, нет недостатка в прелестных женщинах и молодых мужчинах. Полагаю, я буду вполне доволен этим сезоном, мой дорогой герцог. Дож велел передать вам свои пожелания всего наилучшего.
– Надеюсь, он здоров? – спросил герцог Себастьян.
– Вполне здоров, если учитывать его возраст. Мы все питаем надежду на то, что он сможет править Венецией еще десять лет, а то и больше, – отвечал Паоло Лоредано.
– Превосходно! Превосходно! – с чувством воскликнул герцог. – А теперь позвольте представить вам моего сына, его жену и других гостей. – Себастьян подвел художника к Рудольфо и его супруге. После этого все приглашенные один за другим стали выходить вперед, чтобы познакомиться с известным венецианцем. – А вот и еще одна гостья в моем герцогстве. Она навещает нас каждую зиму, – сказал герцог. – Позвольте представить вам баронессу Ирину фон Крюзенкам из Крейзенберга.
– Баронесса, – приветствовал даму художник, галантно склоняясь над унизанной кольцами пухлой холеной ручкой и в то же время жадно поедая глазами открытый низким вырезом пышный бюст. – Вы должны позировать для меня.
– Я изображу вас в образе воинственной королевы варваров!
– А как я буду одета? – Голос дамы прозвучал негромко, но достаточно игриво, а голубые глаза неотрывно смотрели в лицо художника.
– Я дам вам шлем, копье и слегка прикрою нижнюю половину фигуры, – отвечал он, тоже не отводя взгляда от ее лица, – но ваша грудь должна оставаться обнаженной. У варваров женщины-воины всегда ходили с обнаженной грудью. – Венецианец вновь плотоядно посмотрел на пышный бюст дамы.
Баронесса рассмеялась низким, чуть хрипловатым смехом.
– Я подумаю над вашим предложением, – пообещала она.
– Эту картину я преподнесу в подарок вашему мужу, – вполголоса добавил художник.
– Я вдова, маэстро, – ответила дама и величаво удалилась.
– А это лорд Макдафф, посол от короля Якова Шотландского, – продолжал знакомить гостя с присутствующими герцог.
Лорд Макдафф поклонился и отступил.
– Это граф Гленкирк, занимавший пост посла короля Якова много лет назад. Он ненадолго вернулся сюда со своей знакомой, чтобы спастись от холодной северной зимы. Познакомьтесь: леди Розамунда Болтон из Фрайарсгейта, – представил герцог.
Патрик учтиво поклонился, но художнику было явно не до него: он так и поедал глазами Розамунду.
– Вы прекрасны, мадонна! – негромко восхитился он.
– Grazia, maestro, – отвечала Розамунда. Она понемногу начинала осваивать итальянский язык.
– Вас я тоже непременно должен написать! – с жаром воскликнул венецианец. – Я уже представляю вас в облике богини любви, мадонна! Только не говорите мне «нет»!
– Вы мне льстите, маэстро! – ответила Розамунда и вежливо улыбнулась.
– Но вы так и не сказали «да»! – не унимался венецианец.
– Я и правда не сказала, – ответила Розамунда, взяла под руку Патрика и отошла в сторону.
– Ты с ним заигрывала! – тихо проговорил граф, не в силах скрыть досаду.
– Да, я заигрывала, – подтвердила Розамунда, – но не сказала, что позволю изобразить меня с голой грудью или еще более неприлично, – и хитро улыбнулась.
– А если от этого будет зависеть мой успех в переговорах с Венецией? – задал Патрик провокационный вопрос.
– Да! – решительно ответила Розамунда. – Да, я позволю ему, Патрик! Ты же видишь, он хочет меня соблазнить. Только пока трудно сказать, когда именно это случится. До того, как он получит свое у баронессы, или после? – весело рассмеялась Розамунда.
– Пожалуй, ты права! – тоже не удержался от смеха граф. – Между прочим, баронесса заинтересовала меня не на шутку. У меня есть сведения о том, что она дочка одного из приближенных императора Максимилиана и приезжает в Сан-Лоренцо каждую зиму. Макдафф считает, что она служит глазами и ушами императора в этом герцогстве. У Себастьяна прекрасные отношения с Германией, ведь их корабли постоянно бывают в его гавани. И кто заподозрит женщину в шпионаже?
– Да к тому же такую красавицу, – заметила Розамунда.
– Ты считаешь образцом женской красоты мясистых особ с пышной грудью, золотистой шевелюрой, голубыми глазами и откровенной улыбкой? – спросил Патрик, лукаво прищурив глаза.
– Ну да, я заметила, как она стреляла в тебя глазками весь вечер, – процедила Розамунда. – Но тебе не кажется, что она несколько… великовата?
– Немецкие женщины почти всегда такие ширококостные, – ответил граф. – Говорят, они отлично управляются с мечом. Уж не ревнуешь ли ты, любовь моя?
– К этой баронессе? Не больше, чем ты ревнуешь меня к венецианцу, милорд! – преувеличенно безразличным Тоном ответила Розамунда, посмотрела на графа и торжествующе улыбнулась.
Патрик не успел придумать достойный ответ, поскольку предмет их разговора внезапно возник совсем рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Розамунда кивнула и заметила:
– Что-то я не вижу здесь почетного гостя!
В эту минуту глашатай у входа в зал возвестил:
– Дамы и господа, маэстро Паоло Лоредано из Венеции! Все устремили взгляды на человека, стоявшего на верхней ступени лестницы.
Глава 7
Паоло Лоредано был высоким худощавым мужчиной с ярко-рыжей шевелюрой. Его наряд был сшит по последней моде и поражал своим великолепием. На шелковых бриджах чередовались серебряные и темно-пурпурные полосы, чулки также блестели серебряной нитью, а на одной ноге красовалась золотистая подвязка с пышным бантом в форме розы. Атласный дублет из голубой с золотом парчи украшала искусная вышивка пурпурного цвета. Короткая накидка была сшита из полос золотого и серебряного шелка, так же как и пышные буфы коротких рукавов. Над элегантной шляпой из пурпурного бархата гордо развевался плюмаж из страусовых перьев. В звеньях массивной золотой цепи, спускавшейся почти до пояса, искристо поблескивали крупные самоцветы. Легкие туфли с закругленными носами были обтянуты тем же пурпурным шелком, а пальцы рук унизаны перстнями и кольцами. В руке этот господин держал единственную серебристого цвета перчатку, а на поясе у него висел длинный кинжал с крестообразной рукоятью.
На миг он замер, обозревая зал, а затем спустился вниз легкой танцующей походкой и сразу же направился к трону герцога.
– Мой дорогой маэстро, добро пожаловать в Сан-Лоренцо! Для нас это большая честь – принимать вас в течение целой зимы!
– Grazia, – ответил Лоредано. – В феврале я готов перебраться куда угодно, лишь бы не жить в Венеции, мой дорогой герцог! Однако ваш небольшой анклав обладает всем, что я люблю. Солнечная погода, берег моря и изобилие хорошего света для моих картин. Я снял виллу с видом на гавань и буду жить там со своим слугой. – Венецианец еще раз обвел зал внимательным взглядом. – И к тому же, – продолжил он, – у вас, как я вижу, нет недостатка в прелестных женщинах и молодых мужчинах. Полагаю, я буду вполне доволен этим сезоном, мой дорогой герцог. Дож велел передать вам свои пожелания всего наилучшего.
– Надеюсь, он здоров? – спросил герцог Себастьян.
– Вполне здоров, если учитывать его возраст. Мы все питаем надежду на то, что он сможет править Венецией еще десять лет, а то и больше, – отвечал Паоло Лоредано.
– Превосходно! Превосходно! – с чувством воскликнул герцог. – А теперь позвольте представить вам моего сына, его жену и других гостей. – Себастьян подвел художника к Рудольфо и его супруге. После этого все приглашенные один за другим стали выходить вперед, чтобы познакомиться с известным венецианцем. – А вот и еще одна гостья в моем герцогстве. Она навещает нас каждую зиму, – сказал герцог. – Позвольте представить вам баронессу Ирину фон Крюзенкам из Крейзенберга.
– Баронесса, – приветствовал даму художник, галантно склоняясь над унизанной кольцами пухлой холеной ручкой и в то же время жадно поедая глазами открытый низким вырезом пышный бюст. – Вы должны позировать для меня.
– Я изображу вас в образе воинственной королевы варваров!
– А как я буду одета? – Голос дамы прозвучал негромко, но достаточно игриво, а голубые глаза неотрывно смотрели в лицо художника.
– Я дам вам шлем, копье и слегка прикрою нижнюю половину фигуры, – отвечал он, тоже не отводя взгляда от ее лица, – но ваша грудь должна оставаться обнаженной. У варваров женщины-воины всегда ходили с обнаженной грудью. – Венецианец вновь плотоядно посмотрел на пышный бюст дамы.
Баронесса рассмеялась низким, чуть хрипловатым смехом.
– Я подумаю над вашим предложением, – пообещала она.
– Эту картину я преподнесу в подарок вашему мужу, – вполголоса добавил художник.
– Я вдова, маэстро, – ответила дама и величаво удалилась.
– А это лорд Макдафф, посол от короля Якова Шотландского, – продолжал знакомить гостя с присутствующими герцог.
Лорд Макдафф поклонился и отступил.
– Это граф Гленкирк, занимавший пост посла короля Якова много лет назад. Он ненадолго вернулся сюда со своей знакомой, чтобы спастись от холодной северной зимы. Познакомьтесь: леди Розамунда Болтон из Фрайарсгейта, – представил герцог.
Патрик учтиво поклонился, но художнику было явно не до него: он так и поедал глазами Розамунду.
– Вы прекрасны, мадонна! – негромко восхитился он.
– Grazia, maestro, – отвечала Розамунда. Она понемногу начинала осваивать итальянский язык.
– Вас я тоже непременно должен написать! – с жаром воскликнул венецианец. – Я уже представляю вас в облике богини любви, мадонна! Только не говорите мне «нет»!
– Вы мне льстите, маэстро! – ответила Розамунда и вежливо улыбнулась.
– Но вы так и не сказали «да»! – не унимался венецианец.
– Я и правда не сказала, – ответила Розамунда, взяла под руку Патрика и отошла в сторону.
– Ты с ним заигрывала! – тихо проговорил граф, не в силах скрыть досаду.
– Да, я заигрывала, – подтвердила Розамунда, – но не сказала, что позволю изобразить меня с голой грудью или еще более неприлично, – и хитро улыбнулась.
– А если от этого будет зависеть мой успех в переговорах с Венецией? – задал Патрик провокационный вопрос.
– Да! – решительно ответила Розамунда. – Да, я позволю ему, Патрик! Ты же видишь, он хочет меня соблазнить. Только пока трудно сказать, когда именно это случится. До того, как он получит свое у баронессы, или после? – весело рассмеялась Розамунда.
– Пожалуй, ты права! – тоже не удержался от смеха граф. – Между прочим, баронесса заинтересовала меня не на шутку. У меня есть сведения о том, что она дочка одного из приближенных императора Максимилиана и приезжает в Сан-Лоренцо каждую зиму. Макдафф считает, что она служит глазами и ушами императора в этом герцогстве. У Себастьяна прекрасные отношения с Германией, ведь их корабли постоянно бывают в его гавани. И кто заподозрит женщину в шпионаже?
– Да к тому же такую красавицу, – заметила Розамунда.
– Ты считаешь образцом женской красоты мясистых особ с пышной грудью, золотистой шевелюрой, голубыми глазами и откровенной улыбкой? – спросил Патрик, лукаво прищурив глаза.
– Ну да, я заметила, как она стреляла в тебя глазками весь вечер, – процедила Розамунда. – Но тебе не кажется, что она несколько… великовата?
– Немецкие женщины почти всегда такие ширококостные, – ответил граф. – Говорят, они отлично управляются с мечом. Уж не ревнуешь ли ты, любовь моя?
– К этой баронессе? Не больше, чем ты ревнуешь меня к венецианцу, милорд! – преувеличенно безразличным Тоном ответила Розамунда, посмотрела на графа и торжествующе улыбнулась.
Патрик не успел придумать достойный ответ, поскольку предмет их разговора внезапно возник совсем рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145