Но вот наконец дверь распахнулась, и в комнату вошел какой-то джентльмен. Он решительным шагом направился к Розамунде, взял ее руки и поцеловал.
– Я Адам Лесли, – представился он наконец, – а вы та самая Розамунда! – Сын Патрика оказался рослым и широкоплечим, как и его отец. Темно-каштановые волосы отливали рыжиной, а глаза были не зеленые, как у отца, а ярко-синие. – Отец нисколько не преувеличивал, описывая вашу красоту, мадам! – Адам повернулся, чтобы приветствовать Тома. – А вы, должно быть, лорд Кембридж, – сказал он с поклоном.
Том учтиво поклонился в ответ.
– Где ваш отец, Адам Лесли? Почему он не пришел сюда сам, чтобы поздороваться со мной? – в недоумении спросила Розамунда.
– Он здесь, мадам, – ответил Адам, – и ради него вам следует набраться терпения и отваги.
– Что случилось? – встревожилась Розамунда. Голос ее при этом дрогнул.
Адам тяжело опустился в кресло напротив нее и проговорил:
– Мы приехали еще вчера, поздно вечером. Я еще никогда не видел, чтобы моему отцу так не терпелось поскорее попасть в Эдинбург. Он вел себя как мальчишка. Мы могли бы спокойно переночевать в нескольких милях от города, но отец во что бы то ни стало хотел оказаться в «Единороге и короне». Он боялся, что вы приедете рано утром и не застанете его на месте. Хозяин постоялого двора подал нам превосходный ужин, и мы, поев, легли спать. Утром отец проснулся, жалуясь на резкую головную боль. Он встал с кровати, громко вскрикнул и упал без чувств. Сейчас он находится под присмотром врача.
Розамунда вскочила с кресла:
– Где вы его оставили? Я должна быть с ним! Ведите меня к нему сейчас же, Адам Лесли!
Она побледнела и дрожала от волнения.
Адам не пытался спорить. Он встал и взял Розамунду за руку.
– Вы ведь тоже пойдете с нами, милорд? – спросил он лорда Кембриджа.
Том кивнул и отправился за ними следом. Адам провел Розамунду по коридору и поднялся с ней вверх по лестнице. Отворив дверь одного из номеров, он пригласил возлюбленную отца пройти вовнутрь. Почти в ту же минуту из смежной комнаты им навстречу вышел высокий худощавый мужчина с очень смуглой кожей, в необычном белом балахоне до пят.
– А, милорд, вы вернулись. – Он с любопытством посмотрел на Розамунду и Тома. – Это та самая леди? – поинтересовался незнакомец.
– Да-да, это нареченная невеста моего отца, мастер Ахмет, – ответил Адам. – Этого врача прислал сам король, – пояснил он Розамунде и Тому.
– Что с графом? – встревоженно спросила Розамунда. Врач внимательно посмотрел в ее мертвенно-бледное лицо, взял за руку, усадил возле камина и присел сам. Розамунду сотрясала нервная дрожь. Ахмет взял ее за запястье и стал подсчитывать пульс.
– Постарайтесь успокоиться, мадам, – негромко проговорил он через минуту. – Что случилось, того уже не исправить. У вас сильное сердцебиение, и это нехорошо для вас. Милорд, вы не могли бы налить миледи немного вина из того кувшина? Выпейте немного, мадам, и тогда мы поговорим о состоянии графа.
Адам послушно наполнил кубок и подал его Розамунде. Она осушила его до дна и действительно немного успокоилась. Теперь ей хватило смелости прямо посмотреть на мастера Ахмета.
– У графа, – проговорил врач, – случился удар. Он все еще не пришел в себя. Припадок не отразился на остальном теле, все его члены остаются теплыми и подвижными. Он может очнуться безо всяких последствий, а может лишиться дара речи. Я видел немало таких случаев. Он может очнуться с поврежденной памятью, а может не очнуться вообще. Вот каков мой прогноз, мадам.
– Разве вы еще не пустили ему кровь? – спросила Розамунда.
– Кровопускание было бы неуместной мерой для подобного случая, мадам, – ответил врач. – Для выздоровления графу понадобятся все его силы.
Розамунда понимающе кивнула и добавила:
– Как по-вашему, когда он может прийти в себя?
– Не знаю, мадам, – честно признался врач.
– Я сама буду за ним ухаживать, – решительно заявила Розамунда.
– Это было бы лучше всего для его сиятельства, – согласился врач. – Здешние сиделки на редкость нерасторопные женщины.
– Том, отправь посыльного во Фрайарсгейт! Мейбл должна приехать сюда! – скомандовала Розамунда. – А кроме того, постоялый двор не место для больного. У тебя ведь есть дом в Эдинбурге, не так ли?
– Я уже послал слугу, чтобы он проветрил комнаты и приготовил все к нашему прибытию, – откликнулся лорд Кембридж. – После свадьбы я собирался на несколько дней предоставить его в ваше с Патриком распоряжение. А мы с юной Филиппой отправились бы ко двору и познакомились с городом.
– Когда графа можно будет перевезти туда? – спросила Розамунда, обращаясь к врачу.
– Я бы дождался, пока к нему вернется сознание, – посоветовал тот.
– Адам… – Розамунда обратилась к сыну Патрика, – простите меня за то, что я стала отдавать распоряжения, не посоветовавшись с вами. Я ведь еще не жена вашему отцу. Вас устроит то, что я предлагаю?
Адам приблизился и опустился на колени перед креслом Розамунды.
– Я знаю, как сильно он любит вас, мадам, и меня все устраивает, поскольку я знаю, что вы сделаете для него все, что в ваших силах. – Он взял ее маленькую, холодную как лед руку и осторожно поцеловал.
– Спасибо, – коротко ответила Розамунда и, обратившись к врачу, деловито спросила: – Что я должна делать?
– Вам следует следить за тем, чтобы графу было удобно и чтобы его не беспокоили. Постоянно увлажнять ему губы водой или вином. Если он сможет глотать, поить его вином. Я буду приходить два раза в день, чтобы проверять состояние пациента, мадам. Если вам срочно потребуется моя помощь, вы найдете меня либо в замке, либо в доме на Хай-стрит. – Мастер Ахмет поднялся со своего кресла. – А сейчас я вас покину. – Он низко поклонился и вышел из комнаты.
Розамунда встала, сняла теплую накидку и отложила в сторону.
– Я должна немедленно его увидеть, – сказала она и вслед за мужчинами вошла в соседнюю комнату.
Патрик лежал на кровати с закрытыми глазами. Дыхание было частым и неглубоким, а кожа бледной и холодной. За то время, что Розамунда не видела его, он почти не изменился.
– Ох, любовь моя! – еле слышно прошептала Розамунда, опускаясь на край кровати и робко касаясь его руки. Она была совершенно безвольной, и длинные пальцы не попытались ответить на пожатие. – Патрик, ты слышишь меня? – с дрожью в голосе произнесла Розамунда. – О Господи, этого не может быть! Не отнимай его у меня! У его сына! У Гленкирка!
Граф Гленкирк оставался таким же неподвижным и молчаливым.
Розамунда не вспомнила о том, что рядом находится ее кузен, пока Том не заговорил.
– Как нам быть с Филиппой? Ты сама скажешь ей или это сделаю я? – спросил он.
Розамунда повернула к нему искаженное скорбью лицо:
– Это должен сказать ты, Том, если сможешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Я Адам Лесли, – представился он наконец, – а вы та самая Розамунда! – Сын Патрика оказался рослым и широкоплечим, как и его отец. Темно-каштановые волосы отливали рыжиной, а глаза были не зеленые, как у отца, а ярко-синие. – Отец нисколько не преувеличивал, описывая вашу красоту, мадам! – Адам повернулся, чтобы приветствовать Тома. – А вы, должно быть, лорд Кембридж, – сказал он с поклоном.
Том учтиво поклонился в ответ.
– Где ваш отец, Адам Лесли? Почему он не пришел сюда сам, чтобы поздороваться со мной? – в недоумении спросила Розамунда.
– Он здесь, мадам, – ответил Адам, – и ради него вам следует набраться терпения и отваги.
– Что случилось? – встревожилась Розамунда. Голос ее при этом дрогнул.
Адам тяжело опустился в кресло напротив нее и проговорил:
– Мы приехали еще вчера, поздно вечером. Я еще никогда не видел, чтобы моему отцу так не терпелось поскорее попасть в Эдинбург. Он вел себя как мальчишка. Мы могли бы спокойно переночевать в нескольких милях от города, но отец во что бы то ни стало хотел оказаться в «Единороге и короне». Он боялся, что вы приедете рано утром и не застанете его на месте. Хозяин постоялого двора подал нам превосходный ужин, и мы, поев, легли спать. Утром отец проснулся, жалуясь на резкую головную боль. Он встал с кровати, громко вскрикнул и упал без чувств. Сейчас он находится под присмотром врача.
Розамунда вскочила с кресла:
– Где вы его оставили? Я должна быть с ним! Ведите меня к нему сейчас же, Адам Лесли!
Она побледнела и дрожала от волнения.
Адам не пытался спорить. Он встал и взял Розамунду за руку.
– Вы ведь тоже пойдете с нами, милорд? – спросил он лорда Кембриджа.
Том кивнул и отправился за ними следом. Адам провел Розамунду по коридору и поднялся с ней вверх по лестнице. Отворив дверь одного из номеров, он пригласил возлюбленную отца пройти вовнутрь. Почти в ту же минуту из смежной комнаты им навстречу вышел высокий худощавый мужчина с очень смуглой кожей, в необычном белом балахоне до пят.
– А, милорд, вы вернулись. – Он с любопытством посмотрел на Розамунду и Тома. – Это та самая леди? – поинтересовался незнакомец.
– Да-да, это нареченная невеста моего отца, мастер Ахмет, – ответил Адам. – Этого врача прислал сам король, – пояснил он Розамунде и Тому.
– Что с графом? – встревоженно спросила Розамунда. Врач внимательно посмотрел в ее мертвенно-бледное лицо, взял за руку, усадил возле камина и присел сам. Розамунду сотрясала нервная дрожь. Ахмет взял ее за запястье и стал подсчитывать пульс.
– Постарайтесь успокоиться, мадам, – негромко проговорил он через минуту. – Что случилось, того уже не исправить. У вас сильное сердцебиение, и это нехорошо для вас. Милорд, вы не могли бы налить миледи немного вина из того кувшина? Выпейте немного, мадам, и тогда мы поговорим о состоянии графа.
Адам послушно наполнил кубок и подал его Розамунде. Она осушила его до дна и действительно немного успокоилась. Теперь ей хватило смелости прямо посмотреть на мастера Ахмета.
– У графа, – проговорил врач, – случился удар. Он все еще не пришел в себя. Припадок не отразился на остальном теле, все его члены остаются теплыми и подвижными. Он может очнуться безо всяких последствий, а может лишиться дара речи. Я видел немало таких случаев. Он может очнуться с поврежденной памятью, а может не очнуться вообще. Вот каков мой прогноз, мадам.
– Разве вы еще не пустили ему кровь? – спросила Розамунда.
– Кровопускание было бы неуместной мерой для подобного случая, мадам, – ответил врач. – Для выздоровления графу понадобятся все его силы.
Розамунда понимающе кивнула и добавила:
– Как по-вашему, когда он может прийти в себя?
– Не знаю, мадам, – честно признался врач.
– Я сама буду за ним ухаживать, – решительно заявила Розамунда.
– Это было бы лучше всего для его сиятельства, – согласился врач. – Здешние сиделки на редкость нерасторопные женщины.
– Том, отправь посыльного во Фрайарсгейт! Мейбл должна приехать сюда! – скомандовала Розамунда. – А кроме того, постоялый двор не место для больного. У тебя ведь есть дом в Эдинбурге, не так ли?
– Я уже послал слугу, чтобы он проветрил комнаты и приготовил все к нашему прибытию, – откликнулся лорд Кембридж. – После свадьбы я собирался на несколько дней предоставить его в ваше с Патриком распоряжение. А мы с юной Филиппой отправились бы ко двору и познакомились с городом.
– Когда графа можно будет перевезти туда? – спросила Розамунда, обращаясь к врачу.
– Я бы дождался, пока к нему вернется сознание, – посоветовал тот.
– Адам… – Розамунда обратилась к сыну Патрика, – простите меня за то, что я стала отдавать распоряжения, не посоветовавшись с вами. Я ведь еще не жена вашему отцу. Вас устроит то, что я предлагаю?
Адам приблизился и опустился на колени перед креслом Розамунды.
– Я знаю, как сильно он любит вас, мадам, и меня все устраивает, поскольку я знаю, что вы сделаете для него все, что в ваших силах. – Он взял ее маленькую, холодную как лед руку и осторожно поцеловал.
– Спасибо, – коротко ответила Розамунда и, обратившись к врачу, деловито спросила: – Что я должна делать?
– Вам следует следить за тем, чтобы графу было удобно и чтобы его не беспокоили. Постоянно увлажнять ему губы водой или вином. Если он сможет глотать, поить его вином. Я буду приходить два раза в день, чтобы проверять состояние пациента, мадам. Если вам срочно потребуется моя помощь, вы найдете меня либо в замке, либо в доме на Хай-стрит. – Мастер Ахмет поднялся со своего кресла. – А сейчас я вас покину. – Он низко поклонился и вышел из комнаты.
Розамунда встала, сняла теплую накидку и отложила в сторону.
– Я должна немедленно его увидеть, – сказала она и вслед за мужчинами вошла в соседнюю комнату.
Патрик лежал на кровати с закрытыми глазами. Дыхание было частым и неглубоким, а кожа бледной и холодной. За то время, что Розамунда не видела его, он почти не изменился.
– Ох, любовь моя! – еле слышно прошептала Розамунда, опускаясь на край кровати и робко касаясь его руки. Она была совершенно безвольной, и длинные пальцы не попытались ответить на пожатие. – Патрик, ты слышишь меня? – с дрожью в голосе произнесла Розамунда. – О Господи, этого не может быть! Не отнимай его у меня! У его сына! У Гленкирка!
Граф Гленкирк оставался таким же неподвижным и молчаливым.
Розамунда не вспомнила о том, что рядом находится ее кузен, пока Том не заговорил.
– Как нам быть с Филиппой? Ты сама скажешь ей или это сделаю я? – спросил он.
Розамунда повернула к нему искаженное скорбью лицо:
– Это должен сказать ты, Том, если сможешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145