Дай графу время окончательно прийти в себя. Не может быть, чтобы он совсем утратил воспоминания о тебе, ведь ты была так дорога ему!
Розамунда шумно вздохнула и сказала:
– Надо послать за мастером Ахметом.
– Согласен, – произнес Адам, выходя из спальни. – Отец все еще очень слаб и растерян. Теперь, когда он снова в сознании, ему необходимо восстановить силы. Все будет хорошо, Розамунда! – Адам взял леди Фрайарсгейт за руку, стараясь ободрить.
Прикосновение этих больших горячих рук окончательно лишило Розамунду выдержки. Она, впав в полное отчаяние, зарыдала в голос, повторяя при этом:
– Я умру, если Патрик меня не узнает!
Адам ничего ей не сказал. Да и что он мог сказать? Он хорошо помнил о том, что сказал мастер Ахмет. Что память к его отцу может вернуться полностью, может – частично, а может и вообще не вернуться. Ему самому не терпелось выяснить как можно точнее, в какой степени сохранилась память у лорда Гленкирка. Адам чувствовал бессилие Розамунды, ее отчаяние и боль. Он привлек ее к себе и крепко обнял. Не может быть, чтобы отец не вспомнил женщину, которую так сильно любил.
А Розамунда в какой-то момент вдруг подумала о том, что это объятие Адама почти не отличается от того, как обнимал ее когда-то Патрик. Она еле слышно вздохнула, представив себе, что вот сейчас поднимет голову – и окажется, что она в объятиях Патрика. Он ласково улыбнется ей и поцелует в губы.
– Патрик… – сорвалось с ее трепетных губ.
– А ну хватит реветь! – послышался резкий возглас Мейбл.
Розамунда моментально очнулась и увидела себя в объятиях Адама. Он искренне старался ее утешить. Она должна была стать его мачехой. Розамунда еще несколько раз всхлипнула, прежде чем окончательно успокоиться. Осторожно освободившись из объятий Адама, она еле слышно промолвила:
– Простите, я не должна была поднимать такой шум. Спасибо, Адам, за вашу доброту.
Розамунда выпрямилась, расправила плечи и твердым шагом направилась к себе в комнату.
– Вы дадите мне знать, когда придет врач? – попросила она, обращаясь к сыну Патрика.
Он молча кивнул, не в силах что-либо сказать. Он еще не пришел в себя от тех чувств, которые испытал, держа в объятиях возлюбленную отца. Адам вдруг подумал, что только присутствие в комнате Мейбл удержало его от дерзкой попытки покрыть поцелуями заплаканное лицо Розамунды.
– Это вполне естественная реакция, милорд. Любому нормальному мужчине захочется утешить красивую женщину, коли она так жалобно плачет, – сказала Мейбл, словно подслушав его мысли.
– Но я хотел поцеловать ее, – тихо промолвил Адам.
– Ну а как же не хотеть! – невозмутимо отвечала Мейбл. – Самое обычное дело. Хорошенькая женщина плачет от горя. И мужчине обязательно захочется ее поцеловать, чтобы утешить. – Мейбл легонько похлопала Адама по руке.
– Она же невеста моего отца! – произнес он, простонав.
– Тем более вы не могли остаться равнодушным к ее слезам, – заключила Мейбл. – Ну а теперь, Адам Лесли, пошлите наконец за доктором да выкиньте эти свои мысли из головы. – Она вежливо выпроводила мужчину из комнаты и вернулась к своему месту у изголовья графа Гленкирка. Он спал сном выздоравливающего человека. Дай Бог, чтобы он узнал Розамунду, когда снова проснется, подумала про себя Мейбл. Бедняжке и без того досталось в жизни…
В комнату вошел врач, и в этот момент граф проснулся.
– Он все еще слишком слаб, – сообщил мастер Ахмет, – но я твердо могу заверить вас, что худшее уже позади. Король будет рад услышать от меня эту новость.
– А что с его памятью? – спросил Адам. – Судя по всему, она пока не восстановилась полностью.
– Память еще может вернуться, а возможно, и нет, – неопределенно ответил мавр.
– Патрик не вспомнил меня! – в отчаянии вскричала Розамунда и с надеждой посмотрела на мавра.
Его темные глаза были полны искреннего сочувствия.
– Я не могу себе представить, чтобы мужчина был способен забыть такую женщину, как вы, мадам, но не исключена возможность, что он вас так и не узнает. Впрочем, учтите и то, что он только-только пришел в себя. Дайте ему еще немного времени. – Мавр повернулся к Адаму и добавил: – Милорд, я полагаю, что теперь могу сократить свои визиты до одного раза в день.
Он поклонился всем присутствующим и вышел.
Когда Том привел из дворца Филиппу, малышка была буквально переполнена впечатлениями от увиденного там.
– Королева сказала, что я похожа на тебя в те дни, когда вы только познакомились, мама! – сообщила она.
Розамунда лишь рассеянно улыбнулась в ответ и вяло пробормотала:
– Конечно, доченька.
– Скачи-ка ты лучше к Люси, козочка, и расскажи ей обо всем, что видела, – посоветовал Том, заметив подавленное настроение кузины. Как только Филиппа выбежала из комнаты, он спросил Розамунду: – Что случилось, милая моя? На тебе лица нет!
– Патрик очнулся, – отвечала она убитым голосом.
– Так ведь это чудесно! – воскликнул лорд Кембридж.
– И он меня не узнал, – с дрожью в голосе добавила Розамунда.
– А вот это совсем не чудесно, – отозвался Том.
– Том, что мне теперь делать? – в растерянности вопрошала Розамунда. – Я же не могу выйти за человека, который меня не узнает!
– Я видел, как из дома выходил врач, когда мы с Филиппой вернулись, – заметил Том. – Что он говорит по этому поводу?
– Он говорит, что Патрик может вспомнить меня, а может и не вспомнить. Господь свидетель, я этого не переживу! Я умру от горя! Я умру без него!
Том шумно вздохнул. Он помнил, как Розамунда с Патриком в один голос повторяли, что с самой первой встречи их не покидало мрачное предчувствие разлуки. До сих пор он не относился к этим словам всерьез и считал, что Розамунда слишком все драматизирует, однако в свете последних событий начинал думать, что предчувствия их не обманули. Это потом, когда их страсть укрепилась настолько, чтобы влиять на ясность рассудка, им удалось поверить в то, что они могут остаться вместе навсегда. И вот теперь такой удар судьбы! Предсказанный ими самими и в то же время неожиданный в своей жестокости. Лорд Кембридж просто не знал, как утешить бедную кузину.
– Королева сказала, что желает тебя видеть, – произнес он наконец.
– Я не могу сейчас идти во дворец! – в раздражении выкрикнула Розамунда.
– Но ты же не можешь просто взять и уехать из Эдинбурга, не выразив королю и королеве свое почтение. Маргарита терпеливо ждала твоего визита и не сердилась, поскольку знала, что Патрик болен. Но врач наверняка сообщит королю о том, что сегодня граф пришел в себя. Значит, королева решит, что ты на днях явишься с визитом, и именно так ты и сделаешь, Розамунда. Филиппа очаровала их обоих. Она сидела на ковре в личном кабинете ее величества и играла с маленьким принцем, который уже учится ходить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Розамунда шумно вздохнула и сказала:
– Надо послать за мастером Ахметом.
– Согласен, – произнес Адам, выходя из спальни. – Отец все еще очень слаб и растерян. Теперь, когда он снова в сознании, ему необходимо восстановить силы. Все будет хорошо, Розамунда! – Адам взял леди Фрайарсгейт за руку, стараясь ободрить.
Прикосновение этих больших горячих рук окончательно лишило Розамунду выдержки. Она, впав в полное отчаяние, зарыдала в голос, повторяя при этом:
– Я умру, если Патрик меня не узнает!
Адам ничего ей не сказал. Да и что он мог сказать? Он хорошо помнил о том, что сказал мастер Ахмет. Что память к его отцу может вернуться полностью, может – частично, а может и вообще не вернуться. Ему самому не терпелось выяснить как можно точнее, в какой степени сохранилась память у лорда Гленкирка. Адам чувствовал бессилие Розамунды, ее отчаяние и боль. Он привлек ее к себе и крепко обнял. Не может быть, чтобы отец не вспомнил женщину, которую так сильно любил.
А Розамунда в какой-то момент вдруг подумала о том, что это объятие Адама почти не отличается от того, как обнимал ее когда-то Патрик. Она еле слышно вздохнула, представив себе, что вот сейчас поднимет голову – и окажется, что она в объятиях Патрика. Он ласково улыбнется ей и поцелует в губы.
– Патрик… – сорвалось с ее трепетных губ.
– А ну хватит реветь! – послышался резкий возглас Мейбл.
Розамунда моментально очнулась и увидела себя в объятиях Адама. Он искренне старался ее утешить. Она должна была стать его мачехой. Розамунда еще несколько раз всхлипнула, прежде чем окончательно успокоиться. Осторожно освободившись из объятий Адама, она еле слышно промолвила:
– Простите, я не должна была поднимать такой шум. Спасибо, Адам, за вашу доброту.
Розамунда выпрямилась, расправила плечи и твердым шагом направилась к себе в комнату.
– Вы дадите мне знать, когда придет врач? – попросила она, обращаясь к сыну Патрика.
Он молча кивнул, не в силах что-либо сказать. Он еще не пришел в себя от тех чувств, которые испытал, держа в объятиях возлюбленную отца. Адам вдруг подумал, что только присутствие в комнате Мейбл удержало его от дерзкой попытки покрыть поцелуями заплаканное лицо Розамунды.
– Это вполне естественная реакция, милорд. Любому нормальному мужчине захочется утешить красивую женщину, коли она так жалобно плачет, – сказала Мейбл, словно подслушав его мысли.
– Но я хотел поцеловать ее, – тихо промолвил Адам.
– Ну а как же не хотеть! – невозмутимо отвечала Мейбл. – Самое обычное дело. Хорошенькая женщина плачет от горя. И мужчине обязательно захочется ее поцеловать, чтобы утешить. – Мейбл легонько похлопала Адама по руке.
– Она же невеста моего отца! – произнес он, простонав.
– Тем более вы не могли остаться равнодушным к ее слезам, – заключила Мейбл. – Ну а теперь, Адам Лесли, пошлите наконец за доктором да выкиньте эти свои мысли из головы. – Она вежливо выпроводила мужчину из комнаты и вернулась к своему месту у изголовья графа Гленкирка. Он спал сном выздоравливающего человека. Дай Бог, чтобы он узнал Розамунду, когда снова проснется, подумала про себя Мейбл. Бедняжке и без того досталось в жизни…
В комнату вошел врач, и в этот момент граф проснулся.
– Он все еще слишком слаб, – сообщил мастер Ахмет, – но я твердо могу заверить вас, что худшее уже позади. Король будет рад услышать от меня эту новость.
– А что с его памятью? – спросил Адам. – Судя по всему, она пока не восстановилась полностью.
– Память еще может вернуться, а возможно, и нет, – неопределенно ответил мавр.
– Патрик не вспомнил меня! – в отчаянии вскричала Розамунда и с надеждой посмотрела на мавра.
Его темные глаза были полны искреннего сочувствия.
– Я не могу себе представить, чтобы мужчина был способен забыть такую женщину, как вы, мадам, но не исключена возможность, что он вас так и не узнает. Впрочем, учтите и то, что он только-только пришел в себя. Дайте ему еще немного времени. – Мавр повернулся к Адаму и добавил: – Милорд, я полагаю, что теперь могу сократить свои визиты до одного раза в день.
Он поклонился всем присутствующим и вышел.
Когда Том привел из дворца Филиппу, малышка была буквально переполнена впечатлениями от увиденного там.
– Королева сказала, что я похожа на тебя в те дни, когда вы только познакомились, мама! – сообщила она.
Розамунда лишь рассеянно улыбнулась в ответ и вяло пробормотала:
– Конечно, доченька.
– Скачи-ка ты лучше к Люси, козочка, и расскажи ей обо всем, что видела, – посоветовал Том, заметив подавленное настроение кузины. Как только Филиппа выбежала из комнаты, он спросил Розамунду: – Что случилось, милая моя? На тебе лица нет!
– Патрик очнулся, – отвечала она убитым голосом.
– Так ведь это чудесно! – воскликнул лорд Кембридж.
– И он меня не узнал, – с дрожью в голосе добавила Розамунда.
– А вот это совсем не чудесно, – отозвался Том.
– Том, что мне теперь делать? – в растерянности вопрошала Розамунда. – Я же не могу выйти за человека, который меня не узнает!
– Я видел, как из дома выходил врач, когда мы с Филиппой вернулись, – заметил Том. – Что он говорит по этому поводу?
– Он говорит, что Патрик может вспомнить меня, а может и не вспомнить. Господь свидетель, я этого не переживу! Я умру от горя! Я умру без него!
Том шумно вздохнул. Он помнил, как Розамунда с Патриком в один голос повторяли, что с самой первой встречи их не покидало мрачное предчувствие разлуки. До сих пор он не относился к этим словам всерьез и считал, что Розамунда слишком все драматизирует, однако в свете последних событий начинал думать, что предчувствия их не обманули. Это потом, когда их страсть укрепилась настолько, чтобы влиять на ясность рассудка, им удалось поверить в то, что они могут остаться вместе навсегда. И вот теперь такой удар судьбы! Предсказанный ими самими и в то же время неожиданный в своей жестокости. Лорд Кембридж просто не знал, как утешить бедную кузину.
– Королева сказала, что желает тебя видеть, – произнес он наконец.
– Я не могу сейчас идти во дворец! – в раздражении выкрикнула Розамунда.
– Но ты же не можешь просто взять и уехать из Эдинбурга, не выразив королю и королеве свое почтение. Маргарита терпеливо ждала твоего визита и не сердилась, поскольку знала, что Патрик болен. Но врач наверняка сообщит королю о том, что сегодня граф пришел в себя. Значит, королева решит, что ты на днях явишься с визитом, и именно так ты и сделаешь, Розамунда. Филиппа очаровала их обоих. Она сидела на ковре в личном кабинете ее величества и играла с маленьким принцем, который уже учится ходить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145