– Я непременно сделаю так, что императору станет известно обо всем, что вы мне сегодня рассказали, милорд, – пообещала баронесса, вставая с кресла. – Полагаю, теперь нам лучше вернуться на террасу и постараться сделать это как можно незаметнее. В противном случае наши отношения немедленно станут предметом для сплетен. Меньше всего я бы хотела доставлять неприятности вашей любовнице. Она очень красивая женщина. По-моему, она не шотландка.
– Да. Она англичанка, – немного оторопев, отвечал Патрик. Баронесса действительно шла к цели напролом, с жадностью добывая любые крохи информации. – Розамунда – близкая подруга королевы.
– Ах, так вот где вы познакомились! При дворе короля Якова! Ну конечно, а как же иначе!
– Да, – подтвердил граф и взял Ирину фон Крюзенкам за руку, чтобы провести по темному коридору от библиотеки до террасы, где веселились остальные гости.
– Лорд Ховард знает ее? – продолжила свои расспросы баронесса.
– Розамунда говорит, что они не были знакомы, – ответил Патрик, задержавшись у входа на террасу.
– И вы ей верите? – Баронессу явно заинтересовали отношения между шотландским графом и английской леди, являвшейся подругой королевы и в то же время незнакомой с английским послом. Ведь если леди действительно подруга королевы, они непременно должны были встречаться с лордом Ховардом при дворе Генриха Тюдора.
– А почему я не должен ей верить? – удивился Патрик.
– Милорд, что я слышу? Неужели вы и правда так наивны? – воскликнула Ирина фон Крюзенкам.
– Патрик не удержался от смеха – он отлично понимал, что ее так удивляет.
– В детстве Розамунда некоторое время состояла при английском дворе. Тогда они и подружились с Маргаритой Тюдор, но почти всю жизнь Розамунда провела дома, в Камбрии, что на самой границе Шотландии и Англии. Вот почему при дворе короля Генриха Восьмого она не имеет никаких связей.
– А равным образом и мужа, – подхватила баронесса.
– Да, Розамунда – вдова, – сообщил Патрик и добавил, опережая очередной вопрос баронессы: – С тремя дочерьми и довольно большим поместьем. Вы это хотели знать, мадам?
Баронесса густо покраснела, от чего неглубокие оспины на ее лице стали гораздо заметнее.
– Простите мою назойливость, милорд. Но мой долг – собрать для императора как можно больше сведений. Однако сегодня я позволила себе переступить границы приличий и прошу меня извинить.
– Для меня просто немыслимо не простить вас. – Патрик улыбнулся, задержав взгляд на выдающемся бюсте баронессы, затем поднес ее руку к губам и запечатлел на ней вежливый поцелуй.
– У вас весьма учтивые манеры, милорд, – заметила низким грудным голосом баронесса и нехотя отняла руку, подумав про себя о том, что не прочь была бы соблазнить этого горца. Он далеко не молод, но его совсем еще юная любовница, по-видимому, вполне удовлетворена. Баронесса посмотрела на графа с некоторым интересом.
– Я польщен, – учтиво поклонился граф, – но слишком влюблен в мою леди.
Баронесса снова залилась краской.
– Вы умеете читать мысли, милорд? – со злостью в голосе спросила она, злясь не столько на графа, сколько на себя за свою несдержанность.
Патрик слегка усмехнулся и сказал:
– Не надо злиться, милая Ирина! Я действительно польщен вашим вниманием.
Патрик раскланялся с собеседницей и вернулся на террасу. Незаметно проскользнув на свое место возле Розамунды, он наклонился и поцеловал ее в плечо.
– Она выглядит обиженной, – заметила Розамунда. – Что ты сделал?
– Я ее отверг, – прошептал в ответ граф.
– Полагаешь, это было разумно? – спросила Розамунда.
– Что я слышу? По-твоему, я должен был ее соблазнить? – Патрик казался явно удивленным.
– Нет! Но ты мог бы дать ей повод надеяться и тем самым сохранить дружеские отношения, – объяснила Розамунда.
– Она задает слишком много вопросов, – пояснил граф.
– И в основном обо мне, насколько я могу судить. Конечно, она будет обо мне расспрашивать. Говорят, она очень дружна с лордом Ховардом. Во всяком случае, он так считает.
– Ну да, его нетрудно заставить во что-то поверить. Но положись на мое слово, Розамунда, когда я тебе скажу, что милая Ирина не ступит и шагу, прежде чем не прикинет, как к этому отнесется император и как это повлияет на ее положение. Соблазняя английского посла, она не принесет пользы ни себе, ни императору Максимилиану, – сделал вывод Патрик и, усмехнувшись, добавил: – А вообще-то она довольно лакомый кусочек! Хотя и немного тяжеловесный!
Патрик рассмеялся еще громче в ответ на убийственный взгляд Розамунды.
– Ну-ну, это ведь не я, а ты предложила ее соблазнить! – весело защищался он.
– Ничего подобного я не предлагала! – возмущенно произнесла Розамунда.
– Макдафф сказал, что его флейтист будет играть для нас до самой ночи, моя милая, – попытался задобрить разозлившуюся было возлюбленную граф.
– Маэстро сказал, что мой портрет продвигается успешно, но он не позволит мне взглянуть на его работу, пока она не будет закончена, – смягчившись, решила сменить тему Розамунда.
– А в чем ты ему позируешь? – заинтересованно спросил Патрик.
– В накидке лавандового цвета, – жеманно закатив глазки, проворковала Розамунда. – Я решила, что раз он все равно успел разглядеть меня во всех подробностях и со мной неотступно будет Энни, я могу позировать ему в таком виде, в каком он пожелает. В образе богини любви.
Патрик не знал, как ему отреагировать: рассердиться или обрадоваться.
– А твоя грудь будет обнажена? – уточнил он.
– Только одна, левая, – с равнодушным видом отвечала Розамунда.
– Но не правая? – В его глазах сверкали искорки смеха.
– Нет-нет. Только левая, – заверила Розамунда. – Я чрезвычайно скромная богиня, милорд!
– Какое облегчение это слышать! Но что прикажешь мне делать с портретом полуобнаженной богини, любимая? Вряд ли я смогу повесить его у себя в Гленкирке.
– Тогда зачем ты вообще заказал мой портрет, милорд? – спросила Розамунда, поднося к губам свой кубок и отпивая глоток вина.
– Я хотел преподнести его тебе, чтобы он напоминал о чудесных днях в Сан-Лоренцо, – ласково проговорил Патрик, снова целуя возлюбленную в плечо.
– Маэстро пишет этот портрет для себя, – сообщила Розамунда. – И он ни за что тебе его не продаст. Однако мне удалось договориться, чтобы он написал и твой портрет тоже. Он останется у меня, когда мы больше не сможем быть вместе. Но я не хочу, чтобы мое изображение преследовало тебя, Патрик, тем более что ты вряд ли сможешь открыто повесить над камином в Гленкирке портрет женщины с голой грудью. Из того, что мне довелось узнать про твою невестку Анну, можно сделать вполне определенный вывод, что она этого не одобрит.
– Да, – согласился Патрик и грустно рассмеялся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145