Она как маленький беспомощный котенок. Такое создание невозможно обидеть. Его волей-неволей хочется любить и защищать.
– Тогда зачем ты завел со мной этот разговор? – сердито спросила Розамунда.
– Потому что я тебя люблю, – тихо ответил Логан, сразу как-то весь обмякнув.
– Ты всего лишь хотел родить наследника, а для этого подойдет любая женщина, – холодно заметила Розамунда.
– Да, я не скрываю, что хотел наследника. Это право любого мужчины. Но я вовсе не потому хотел жениться именно на тебе, Розамунда Болтон! Я люблю тебя. Почему ты не хочешь в это поверить?
– Убирайся из моей комнаты, Логан Хепберн! – выкрикнула Розамунда. – Там, в зале, наверняка удивятся, куда ты пропал. Ага, а вот и Энни. Входи, милая, и давай укладываться. Доброй ночи, милорд, – добавила она, давая понять, что разговор окончен.
– Ты действительно так его любишь? – не унимался лорд Клевенз-Карн.
– Да, люблю, – твердо заверила Розамунда. – Так, как никогда не любила и не полюблю никого другого.
Логан развернулся и вышел, не проронив больше ни слова.
– Леди Джинни обещала прислать нам ужин, – пролепетала Энни, еще не придя в себя от испуга.
– Как много ты успела подслушать? – строго спросила у камеристки Розамунда.
– Да почитай все, миледи, от начала и до конца. У меня просто ноги отнялись от страха. Все стояла под дверью и боялась войти, – отвечала Энни.
– Ты сейчас же забудешь все, что слышала, – чеканным голосом произнесла Розамунда.
– Да, конечно, – поспешно согласилась Энни. – Его сиятельство просил передать, что они с Дермидом переночуют в зале.
Розамунда кивнула.
– Леди Джинни очень добрая, – заметила Энни через несколько минут. – Она так переживала из-за моего положения. Ведь она и сама должна скоро родить. Говорит, что ждет ребеночка в сентябре.
– Она и правда милая, – согласилась Розамунда. – Нам стоит помолиться о том, чтобы у нее родился мальчик, иначе ее муж ни за что не успокоится.
– Надеюсь, что я тоже рожу мальчика, – с улыбкой добавила Энни.
Явилась горничная и развела в камине огонь, чтобы гости не страдали из-за ночной сырости. Другая горничная принесла поднос с двумя плошками бараньей похлебки, хлебом, сыром и элем. Третья девушка принесла тазик с теплой водой для умывания и заботливо пристроила его возле очага, чтобы вода не остывала. Судя по всему, хозяйка замка хорошо вымуштровала свою челядь и знала, как позаботиться о том, чтобы ее гостям было удобно. Розамунда и Энни с большим аппетитом поужинали, умылись, скинули платья и забрались в кровать. Постель была чистая и пахла лавандой. Женщины тут же заснули и крепко проспали до самого рассвета.
Услышав щебетанье птиц за окном, Розамунда проснулась. Она соскочила с кровати, извлекла из-под нее ночной горшок, помочилась и выплеснула содержимое прямо в окно. День обещал быть теплым. И что-то неуловимое в утреннем свежем прозрачном воздухе все сильнее звало ее домой. Она только и думала о том, как вернется. Еще несколько часов пути – и она снова будет дома, во Фрайарсгейте. Патрик будет с ней, так же
как и ее родные. Розамунда глубоко вздохнула. Наверное, она могла считать себя счастливой. Накинув платье и сунув ноги в башмаки, Розамунда подошла к кровати.
– Энни! – Она осторожно потрясла служанку за плечо. – Проснись, Энни. Мы скоро выезжаем и к обеду уже будем дома!
Энни простонала спросонья, но послушно поднялась с кровати.
– Энни, я сейчас спущусь в зал. Не копайся тут слишком долго, дорогая, – проговорила Розамунда и поспешно вышла из спальни. В зале ее ждал Патрик. Розамунда бросилась к нему и с разбегу поцеловала прямо в губы. – Я соскучилась по тебе за эту ночь! – шепнула она.
– Он не потрудился спуститься, чтобы попрощаться с нами, – вполголоса произнес Патрик, имея в виду хозяина замка.
– Он бы снова сцепился со мной. Разве я тебя не предупреждала о том, что так и будет? – спросила Розамунда.
– Вчера он так напился, что братьям пришлось волоком тащить его в постель, но его жена и виду не подала, что это ее смущает. Она слишком хотела выговориться. Наверное, ей здесь очень одиноко. Обе ее невестки – недалекие женщины, у которых на уме одни побрякушки, кружева да барахтанье в постели.
– Давай убираться отсюда, пока не поздно, – сказала Розамунда. – До Фрайарсгейта всего пара часов езды. И я вовсе не хочу снова встречаться с Логаном Хепберном.
– Поговорим об этом потом, – ответил Патрик. – По-моему, нам следовало дождаться хотя бы хозяйку замка, чтобы поблагодарить за гостеприимство. Идем, милая, поешь овсянки. К тому же здесь еще остался свежий хлеб.
Патрик отвел Розамунду к столу, и слуга живо подал им горячую овсянку и свежий деревенский хлеб. В овсянку Розамунда добавила меда и густых сливок. Особенно вкусным казался мягкий ароматный хлеб. Розамунда отламывала от него по кусочку, макала в мед и угощала Патрика. Он отвечал ей тем же, и вскоре они со смехом принялись слизывать капельки меда с пальцев и с губ.
Вдруг Патрик посерьезнел и сказал:
– Я не просто хочу быть с тобой, Розамунда. К собственному удивлению, я обнаружил, что мне без тебя не обойтись.
– И я тоже чувствую это, любимый, – отвечала Розамунда, утопая взглядом в его глазах.
В зал вошла хозяйка замка.
– О, вы уже встали! – воскликнула она и поспешила к столу. – Хорошо ли вы позавтракали? А выспались как?
– Мы очень довольны оказанным нам приемом, миледи Джинни, – встал, приветствуя ее, граф.
– Вы оказались щедрой хозяйкой, – добавила Розамунда. – Я хочу отдельно поблагодарить вас за заботу и за тот ужин, что прислали вчера ко мне в спальню. Я была слишком усталой, чтобы спуститься к столу. Мы совсем недавно вернулись из дальних стран. Но благодаря вашему гостеприимству у меня такое чувство, будто я уезжала всего на каких-то две недели.
– Я так рада, что вы решили остановиться именно у нас! – ответила Джинни. – Я буду еще более рада принимать вас у себя вновь!
– И вы могли бы навестить Фрайарсгейт, как только захотите, – учтиво ответила Розамунда.
– Ох, когда родится ребенок, мне станет не до разъездов, – заметила Джинни. – А уж теперь я и подавно не в состоянии путешествовать. Когда-нибудь я непременно навещу вас, только это случится не раньше, чем дети Логана – которых, по уверениям его братьев, я должна нарожать ему полный дом, – достаточно подрастут. – Джинни смущенно улыбнулась. – Кажется, у вас есть дочери, верно?
– Три, а один сын умер совсем маленьким, – вполголоса отвечала Розамунда.
– Все в один голос повторяют, что я ношу мальчика и оттого у меня такой огромный живот, – сказала Джинни.
– Я бы не очень верила в это до тех пор, пока ребенок не появится на свет, – заметила ей Розамунда. – Девочки тоже могут быть большими.
– Нет, это непременно будет мальчик, – упрямо покачала головой Джинни, – ведь Логан ждет мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Тогда зачем ты завел со мной этот разговор? – сердито спросила Розамунда.
– Потому что я тебя люблю, – тихо ответил Логан, сразу как-то весь обмякнув.
– Ты всего лишь хотел родить наследника, а для этого подойдет любая женщина, – холодно заметила Розамунда.
– Да, я не скрываю, что хотел наследника. Это право любого мужчины. Но я вовсе не потому хотел жениться именно на тебе, Розамунда Болтон! Я люблю тебя. Почему ты не хочешь в это поверить?
– Убирайся из моей комнаты, Логан Хепберн! – выкрикнула Розамунда. – Там, в зале, наверняка удивятся, куда ты пропал. Ага, а вот и Энни. Входи, милая, и давай укладываться. Доброй ночи, милорд, – добавила она, давая понять, что разговор окончен.
– Ты действительно так его любишь? – не унимался лорд Клевенз-Карн.
– Да, люблю, – твердо заверила Розамунда. – Так, как никогда не любила и не полюблю никого другого.
Логан развернулся и вышел, не проронив больше ни слова.
– Леди Джинни обещала прислать нам ужин, – пролепетала Энни, еще не придя в себя от испуга.
– Как много ты успела подслушать? – строго спросила у камеристки Розамунда.
– Да почитай все, миледи, от начала и до конца. У меня просто ноги отнялись от страха. Все стояла под дверью и боялась войти, – отвечала Энни.
– Ты сейчас же забудешь все, что слышала, – чеканным голосом произнесла Розамунда.
– Да, конечно, – поспешно согласилась Энни. – Его сиятельство просил передать, что они с Дермидом переночуют в зале.
Розамунда кивнула.
– Леди Джинни очень добрая, – заметила Энни через несколько минут. – Она так переживала из-за моего положения. Ведь она и сама должна скоро родить. Говорит, что ждет ребеночка в сентябре.
– Она и правда милая, – согласилась Розамунда. – Нам стоит помолиться о том, чтобы у нее родился мальчик, иначе ее муж ни за что не успокоится.
– Надеюсь, что я тоже рожу мальчика, – с улыбкой добавила Энни.
Явилась горничная и развела в камине огонь, чтобы гости не страдали из-за ночной сырости. Другая горничная принесла поднос с двумя плошками бараньей похлебки, хлебом, сыром и элем. Третья девушка принесла тазик с теплой водой для умывания и заботливо пристроила его возле очага, чтобы вода не остывала. Судя по всему, хозяйка замка хорошо вымуштровала свою челядь и знала, как позаботиться о том, чтобы ее гостям было удобно. Розамунда и Энни с большим аппетитом поужинали, умылись, скинули платья и забрались в кровать. Постель была чистая и пахла лавандой. Женщины тут же заснули и крепко проспали до самого рассвета.
Услышав щебетанье птиц за окном, Розамунда проснулась. Она соскочила с кровати, извлекла из-под нее ночной горшок, помочилась и выплеснула содержимое прямо в окно. День обещал быть теплым. И что-то неуловимое в утреннем свежем прозрачном воздухе все сильнее звало ее домой. Она только и думала о том, как вернется. Еще несколько часов пути – и она снова будет дома, во Фрайарсгейте. Патрик будет с ней, так же
как и ее родные. Розамунда глубоко вздохнула. Наверное, она могла считать себя счастливой. Накинув платье и сунув ноги в башмаки, Розамунда подошла к кровати.
– Энни! – Она осторожно потрясла служанку за плечо. – Проснись, Энни. Мы скоро выезжаем и к обеду уже будем дома!
Энни простонала спросонья, но послушно поднялась с кровати.
– Энни, я сейчас спущусь в зал. Не копайся тут слишком долго, дорогая, – проговорила Розамунда и поспешно вышла из спальни. В зале ее ждал Патрик. Розамунда бросилась к нему и с разбегу поцеловала прямо в губы. – Я соскучилась по тебе за эту ночь! – шепнула она.
– Он не потрудился спуститься, чтобы попрощаться с нами, – вполголоса произнес Патрик, имея в виду хозяина замка.
– Он бы снова сцепился со мной. Разве я тебя не предупреждала о том, что так и будет? – спросила Розамунда.
– Вчера он так напился, что братьям пришлось волоком тащить его в постель, но его жена и виду не подала, что это ее смущает. Она слишком хотела выговориться. Наверное, ей здесь очень одиноко. Обе ее невестки – недалекие женщины, у которых на уме одни побрякушки, кружева да барахтанье в постели.
– Давай убираться отсюда, пока не поздно, – сказала Розамунда. – До Фрайарсгейта всего пара часов езды. И я вовсе не хочу снова встречаться с Логаном Хепберном.
– Поговорим об этом потом, – ответил Патрик. – По-моему, нам следовало дождаться хотя бы хозяйку замка, чтобы поблагодарить за гостеприимство. Идем, милая, поешь овсянки. К тому же здесь еще остался свежий хлеб.
Патрик отвел Розамунду к столу, и слуга живо подал им горячую овсянку и свежий деревенский хлеб. В овсянку Розамунда добавила меда и густых сливок. Особенно вкусным казался мягкий ароматный хлеб. Розамунда отламывала от него по кусочку, макала в мед и угощала Патрика. Он отвечал ей тем же, и вскоре они со смехом принялись слизывать капельки меда с пальцев и с губ.
Вдруг Патрик посерьезнел и сказал:
– Я не просто хочу быть с тобой, Розамунда. К собственному удивлению, я обнаружил, что мне без тебя не обойтись.
– И я тоже чувствую это, любимый, – отвечала Розамунда, утопая взглядом в его глазах.
В зал вошла хозяйка замка.
– О, вы уже встали! – воскликнула она и поспешила к столу. – Хорошо ли вы позавтракали? А выспались как?
– Мы очень довольны оказанным нам приемом, миледи Джинни, – встал, приветствуя ее, граф.
– Вы оказались щедрой хозяйкой, – добавила Розамунда. – Я хочу отдельно поблагодарить вас за заботу и за тот ужин, что прислали вчера ко мне в спальню. Я была слишком усталой, чтобы спуститься к столу. Мы совсем недавно вернулись из дальних стран. Но благодаря вашему гостеприимству у меня такое чувство, будто я уезжала всего на каких-то две недели.
– Я так рада, что вы решили остановиться именно у нас! – ответила Джинни. – Я буду еще более рада принимать вас у себя вновь!
– И вы могли бы навестить Фрайарсгейт, как только захотите, – учтиво ответила Розамунда.
– Ох, когда родится ребенок, мне станет не до разъездов, – заметила Джинни. – А уж теперь я и подавно не в состоянии путешествовать. Когда-нибудь я непременно навещу вас, только это случится не раньше, чем дети Логана – которых, по уверениям его братьев, я должна нарожать ему полный дом, – достаточно подрастут. – Джинни смущенно улыбнулась. – Кажется, у вас есть дочери, верно?
– Три, а один сын умер совсем маленьким, – вполголоса отвечала Розамунда.
– Все в один голос повторяют, что я ношу мальчика и оттого у меня такой огромный живот, – сказала Джинни.
– Я бы не очень верила в это до тех пор, пока ребенок не появится на свет, – заметила ей Розамунда. – Девочки тоже могут быть большими.
– Нет, это непременно будет мальчик, – упрямо покачала головой Джинни, – ведь Логан ждет мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145