Ты бы лучше съел вот этого цыпленка! – Она выбрала самые лакомые кусочки и положила в тарелку вместе с артишоками, отваренными в вине, свежим хлебом и ломтиком мягкого сыра. – У вашего посла отличный повар, – добавила Розамунда, продолжая с аппетитом поглощать угощения.
– Если ты не остановишься, то наверняка кончишь как Селестина, – не удержался Патрик от замечания.
– Я и так постилась целых две недели, а ты ни словом не обмолвился о том, что в пути мы будем есть так мало и такую холодную безвкусную дрянь, мой милый! И теперь я намерена наверстать упущенное, наедаясь каждый день до отвала и принимая ванны! – решительно заявила Розамунда.
– Уж не тебе ли пришла в голову мысль выставить ванну на террасу? – поинтересовался Патрик.
Розамунда утвердительно кивнула:
– Я подумала, что принимать ванну гораздо приятнее, любуясь при этом горами, морем и городом там, внизу!
– Ну что ж, пусть ванна остается там, пока мы будем гостить у посла! – заключил с улыбкой Патрик.
– Как прошла встреча с лордом Макдаффом? – спросила Розамунда.
– Конечно, посол был удивлен моему визиту, но как только прочел письмо от короля, сразу все понял. Ты была права. Английского посла зовут Ричард Ховард, и это ничтожный человечишка, готовый ползать перед герцогом на коленях. Но стоит ему заговорить от лица своего хозяина – как моментально становится наглым и спесивым типом.
– А что же герцог? Он уже знает о том, что ты здесь и зачем приехал? – спросила Розамунда.
– Я привез письмо и для герцога Себастьяна. Макдафф доставит его завтра же, – отвечал граф Гленкирк. – Не думаю, что представители Венеции и императора уже успели сюда добраться.
– А не умнее было бы вообще держать свое пребывание здесь в тайне от герцога, милорд? – проговорила, рассуждая вслух, Розамунда.
– Герцог Себастьян давно получил письмо с известием о том, что я собираюсь навестить Сан-Лоренцо этой зимой и что мой предстоящий визит следует держать в тайне, – ответил граф. – Он достаточно догадлив и должен был понять, что за этим кроется что-то важное. Думаю, герцог будет помогать нам до тех пор, пока не сочтет, что ему это невыгодно. Себастьян ди Сан-Лоренцо – опытный политик и умный человек. Он никогда ничего не делает без причины и без выгоды для себя или своего герцогства. Нам предстоит решать свою задачу медленно и осторожно, обдумывая каждый шаг, в отличие от вашего короля, которому все немедленно вынь да положь.
– Генрих Тюдор – чрезвычайно честолюбивый человек, – заметила Розамунда. – Говорят, он внешне похож на своего деда, короля Эдуарда Четвертого. А кое-кто добавляет, что он похож на него и характером, замыслив для Англии некое грандиозное будущее. Я всего лишь повторяю то, что слышала, поскольку не берусь сама судить о его характере. Он с завидным упорством добивался того, чтобы переспать со мной, хотя меня совсем не радовало его внимание. Генрих принадлежит к тем людям, которые заботятся лишь о собственном удовольствии и удовлетворяют лишь собственные желания. Может, для короля это даже хорошо. Не знаю.
– Это бывает хорошо для короля в том случае, если король придерживается правил, – добавил Патрик. – Ты долго была его любовницей?
– Всего пару месяцев, – ответила Розамунда. – И все это время меня терзал страх, что королева узнает о моем предательстве, ведь она была моей подругой, когда я девочкой состояла при дворе. Мы с Оуэном поддержали ее в те годы, когда король Генрих Седьмой все еще сомневался, достойна она быть его невесткой или нет. Он обходился с ней очень жестоко и держал впроголодь. И именно она снова пригласила меня ко двору после того, как не стало Оуэна. Я не хотела ехать, но королеве не принято отказывать.
– Или королю, – с горечью добавил Патрик.
– Ты ревнуешь? – удивилась Розамунда. – Тебе незачем ревновать меня, любовь моя!
– Я ревную ко всем мужчинам, что были в твоей жизни до меня, Розамунда! И к тем, что будут у тебя потом, когда я уйду из твоей жизни. Я никого не любил так, как люблю тебя, – с чувством произнес Патрик и, поднеся руку Розамунды к губам, запечатлел на ней нежный поцелуй.
– Не надо пока говорить о нашей разлуке, милый. У нас еще много времени. Я знаю это! – Розамунда нежно погладила графа по щеке. – Вы не хотели бы сбрить эту ужасную щетину, милорд? – состроив гримаску, спросила она. – В Аркобалено наверняка найдется хороший цирюльник, способный оказать эту услугу!
– Тебе не нравится моя борода? – переспросил Патрик.
– Нет! Я понимаю, что в дороге тебе было не до бритья, но сейчас…
– Нам не потребуется искать цирюльника. Дермид сделает все, что нужно. Дермид! – окликнул граф слугу, и юноша тут же явился. – Миледи угодно, чтобы я избавился от бороды, приятель. Давай-ка займемся этим не откладывая, потому как я теперь чистый и сытый и вполне готов к сиесте!
– Сию минуту, милорд! Вот только раздобуду бритву и тазик! – ответил Дермид.
– Я буду ждать тебя с нетерпением, – сказала Розамунда, поднимаясь из-за стола и вытирая губы и руки салфеткой. Одарив Патрика соблазнительной улыбкой, она медленно прошествовала к двери в спальню и закрылась там.
– Доводилось мне слышать про то, какие холодные эти англичанки, милорд, – заметил Дермид с ухмылкой. – Да только – не в обиду вам будет сказано – ничего подобного я не вижу.
– Ты уже положил глаз на Энни, – заметил граф. – Учти, Дермид, она девушка приличная, и ее хозяйка не даст тебе выйти сухим из воды, если ты ее чем-то обидишь!
– Ох, да как можно, милорд? Ни одному мужчине и в голову не придет обижать Энни! Да и она спуску не даст, если кто-то себе такое позволит! Я и правда думаю приударить за ней, ведь дома мне не приглянулась ни одна красотка.
– А она девушка что надо, эта Энни. И нарожает своему мужу здоровых деток. Ежели на то пошло, так я бы и в Англии остался ради нее.
– Если она полюбит тебя, Дермид, то не будет возражать и против того, чтобы перебраться в Гленкирк, – добавил граф. – Но впереди еще довольно времени, так что с решением можете не торопиться.
Дермид кивнул. Он ненадолго покинул гостиную, чтобы найти принадлежности для бритья, и тут же вернулся. За несколько дней пути Патрик оброс густой темной щетиной, кое-где поблескивавшей серебром. Слуга ловко выбрил ему щеки и шею и, полюбовавшись на дело своих рук, заявил:
– Ну вот, так-то оно лучше, милорд. По правде сказать, без бороды вы гораздо моложе!
Патрик сделал недовольную гримасу. Дермид вовсе не хотел обидеть хозяина своим замечанием, но невольно напомнил ему о той разнице в возрасте, которая была между ним и Розамундой. Патрик встал из-за стола, поблагодарил слугу за усердие и пошел в спальню. Скинув с бедер полотенце, он посмотрел на свое отражение в большом зеркале, висевшем в гардеробе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145