– Да! Боже милостивый, как мне хорошо с тобой, Патрик! – Она выгибалась навстречу его ударам бедрами.
Она была тугой. Она была горячей. Она была бесконечным наслаждением, которым он никогда не сможет насытиться. Он двигался как можно медленнее, но по мере того, как нарастала их страсть, его удары становились все чаще. Патрик словно издалека слышал хриплые рыдания Розамунды и собственные глухие стоны. Комната плыла у него перед глазами. Он почувствовал, как длинные ноготки рвут кожу у него на спине, и, схватив Розамунду за запястья, завел ей руки за голову.
– Стерва! – выдохнул он.
– Дьявол! – прошипела Розамунда в ответ и вдруг громко вскрикнула, содрогнувшись всем телом. – Ох, Патрик! – в восторге произнесла она.
– Розамунда! Розамунда! – воскликнул Патрик, издав при этом почти звериный рык.
Они долго лежали рядом, прислушиваясь к тому, как постепенно их дыхание снова становится глубоким и ровным. Патрик взял Розамунду за руку и не спеша расцеловал каждый пальчик. Она прикрыла глаза и довольно вздохнула. С той самой минуты, когда их глаза встретились впервые, она знала, что их любви не суждено длиться вечно, но сейчас все было чудесно и она не желала думать о будущем. Умри она во сне сегодня ночью – и ей будет довольно того, что уже было между ними. Розамунда поднесла к губам сильную руку Патрика и поцеловала в середину ладони. Ни он, ни она не проронили ни слова. Слова им были ни к чему.
Вскоре они заснули. Спустя какое-то время раздался робкий стук в дверь.
– Да! – крикнула Розамунда, моментально проснувшись.
– Пьетро заглянул к нам и предупредил, что портниха явится через полчаса, миледи, – послышался голос Энни.
– Мы будем готовы, – ответила Розамунда и легонько толкнула графа в бок: – Надо вставать, милорд, и смыть с себя запах нашей страсти. Ванна наверняка остыла, но ее будет довольно.
Выйдя с Патриком на террасу, Розамунда удивилась, обнаружив, что вода в ванне не такая уж холодная, – щедрое солнце подогрело ее своими лучами. Они поспешили окунуться. Розамунда так торопилась, что даже позабыла собрать волосы на макушке, и снова намочила их концы. Она быстро вытерлась сама и вытерла Патрика.
– Ну ладно, я буду ходить в нижней сорочке, – проговорила Розамунда, – а вот что наденешь ты? Впрочем, синьору Селестину вряд ли удивишь видом твоих достоинств! – ехидно заметила она.
– Дермид уговорил Пьетро раздобыть штаны, а рубашка у меня есть своя! – с улыбкой ответил Патрик. – Так что я, когда снова предстану перед Селестиной, буду выглядеть гораздо более прилично, чем ты.
– Ну так ступай одеваться, чтобы создать хотя бы видимость приличий! – скомандовала Розамунда.
Патрик согласно кивнул и через потайную дверь вернулся в свою комнату.
Розамунда поискала глазами седельную сумку. Найдя ее на полу возле кровати, она достала из нее нижнюю сорочку с красивой кружевной отделкой. Надев ее, Розамунда присела на край кровати, чтобы расчесать волосы и привести их в порядок. Ей уже не терпелось снова надеть платье.
Из гостиной наконец донеслись чьи-то громкие голоса, а уже через минуту в дверь постучали. Розамунда отворила ее и вышла в гостиную. В ту же секунду из дверей своей спальни появился граф Гленкирк: тучная особа с черными глазами и длинными темными волосами, похоже, не обратила на Розамунду внимания, зато при виде графа радостно взвизгнула:
– Патрицио! Будь благословенна Дева Мария! Я уж и не чаяла увидеть тебя когда-нибудь снова!
Она надвинулась на Патрика, широко раскинув свои объятия.
Графу стоило огромного труда не расхохотаться во весь голос. Что сделали с Селестиной годы! Граф сохранил в своей памяти образ стройной, изящной девушки, ставшей когда-то его любовницей, а сейчас перед ним стояла дородная матрона. Кое-как высвободившись из ее богатырских объятий, Патрик взял Селестину за плечи и запечатлел на ее губах смачный поцелуй.
– Селестина! Святая Мария! Тебя теперь надо любить в три раза больше! – Он окинул взглядом внушительных размеров фигуру и заключил: – Ты почти не изменилась, дорогая!
– Еще как изменилась! – возразила Селестина с добродушным смехом. – Но учти, Патрицио: с каждым куском плоти, прираставшим к моему телу, я добавляла столько же тяжести к моему кошельку! Не говоря уже о том, что я родила шестерых детей!
– А сколько мужей ты похоронила, милая? – спросил, дразня ее, граф.
– Мужей? – Селестина снова зашлась от хохота. – Да когда у меня было время на эти глупости, Патрицио?
Только теперь она огляделась и заметила Розамунду.
– Эта милая девчушка теперь у тебя в любовницах? Придется нам ее откормить, а то она совсем у тебя отощала! Она говорит на каком-то из языков, которые знаю я?
– На французском, дорогая, только говори не очень быстро. И не пытайся ее обманывать. Она хозяйка большого поместья, которым управляет сама, и весьма успешно.
– Шотландка? – поинтересовалась Селестина.
– Англичанка, – ответил граф. – И твой отец должен был объяснить тебе, что я приехал сюда как частное лицо, чтобы повидаться со своим старым другом, герцогом Себастьяном. Ты ведь не будешь болтать обо мне, дорогая?
– У нас теперь имеется английский посол, – сообщила Селестина, следя за реакцией графа на свои слова.
– Знаю, – ответил он, – но Розамунда не такая знатная персона, чтобы ему было необходимо знать о ее прибытии. Она не имеет отношения к королевскому двору.
Селестина кивнула и, направившись к Розамунде, сказала по-французски:
– Мадам, я принесла с собой платье, которое вполне сгодится вам, во всяком случае, до тех пор, пока вы не обзаведетесь полным гардеробом!
– Спасибо, – ответила Розамунда. – Я могу на него взглянуть?
– Мария! Быстро! – окликнула портниха свою молоденькую помощницу.
Платье принесли и разложили на кресле. Оно было сшито из шелка цвета морской волны и украшено тонким кремовым кружевом.
– Цвет вполне подходящий, – заметила Селестина, – если учесть, что я не знала, как вы выглядите, мадам.
– Оно слишком простое, – заметил граф.
– Оно достаточно красивое, и Селестина не могла переводить зря материалы, украшая платье, на которое нет заказчика, Патрик, – возразила Розамунда и, с улыбкой взглянув на портниху, добавила: – Можно его примерить?
Селестина кивнула и просияла в ответ.
– Он сказал, что вы умная женщина, мадам. Вы угадали насчет платья.
– Вы не могли бы немного оживить вырез? – спросила Розамунда. – К примеру, пустить золотое шитье?
– Конечно, мадам. Платье только ждало, когда у него появится хозяйка. Я могу приготовить его уже завтра. Вы пока примерьте его, чтобы мы выяснили, где еще нужно подогнать. А кроме того, я принесла с собой образцы тканей, чтобы мадам могла сама выбрать все, что ей понравится, – продолжала щебетать Селестина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Она была тугой. Она была горячей. Она была бесконечным наслаждением, которым он никогда не сможет насытиться. Он двигался как можно медленнее, но по мере того, как нарастала их страсть, его удары становились все чаще. Патрик словно издалека слышал хриплые рыдания Розамунды и собственные глухие стоны. Комната плыла у него перед глазами. Он почувствовал, как длинные ноготки рвут кожу у него на спине, и, схватив Розамунду за запястья, завел ей руки за голову.
– Стерва! – выдохнул он.
– Дьявол! – прошипела Розамунда в ответ и вдруг громко вскрикнула, содрогнувшись всем телом. – Ох, Патрик! – в восторге произнесла она.
– Розамунда! Розамунда! – воскликнул Патрик, издав при этом почти звериный рык.
Они долго лежали рядом, прислушиваясь к тому, как постепенно их дыхание снова становится глубоким и ровным. Патрик взял Розамунду за руку и не спеша расцеловал каждый пальчик. Она прикрыла глаза и довольно вздохнула. С той самой минуты, когда их глаза встретились впервые, она знала, что их любви не суждено длиться вечно, но сейчас все было чудесно и она не желала думать о будущем. Умри она во сне сегодня ночью – и ей будет довольно того, что уже было между ними. Розамунда поднесла к губам сильную руку Патрика и поцеловала в середину ладони. Ни он, ни она не проронили ни слова. Слова им были ни к чему.
Вскоре они заснули. Спустя какое-то время раздался робкий стук в дверь.
– Да! – крикнула Розамунда, моментально проснувшись.
– Пьетро заглянул к нам и предупредил, что портниха явится через полчаса, миледи, – послышался голос Энни.
– Мы будем готовы, – ответила Розамунда и легонько толкнула графа в бок: – Надо вставать, милорд, и смыть с себя запах нашей страсти. Ванна наверняка остыла, но ее будет довольно.
Выйдя с Патриком на террасу, Розамунда удивилась, обнаружив, что вода в ванне не такая уж холодная, – щедрое солнце подогрело ее своими лучами. Они поспешили окунуться. Розамунда так торопилась, что даже позабыла собрать волосы на макушке, и снова намочила их концы. Она быстро вытерлась сама и вытерла Патрика.
– Ну ладно, я буду ходить в нижней сорочке, – проговорила Розамунда, – а вот что наденешь ты? Впрочем, синьору Селестину вряд ли удивишь видом твоих достоинств! – ехидно заметила она.
– Дермид уговорил Пьетро раздобыть штаны, а рубашка у меня есть своя! – с улыбкой ответил Патрик. – Так что я, когда снова предстану перед Селестиной, буду выглядеть гораздо более прилично, чем ты.
– Ну так ступай одеваться, чтобы создать хотя бы видимость приличий! – скомандовала Розамунда.
Патрик согласно кивнул и через потайную дверь вернулся в свою комнату.
Розамунда поискала глазами седельную сумку. Найдя ее на полу возле кровати, она достала из нее нижнюю сорочку с красивой кружевной отделкой. Надев ее, Розамунда присела на край кровати, чтобы расчесать волосы и привести их в порядок. Ей уже не терпелось снова надеть платье.
Из гостиной наконец донеслись чьи-то громкие голоса, а уже через минуту в дверь постучали. Розамунда отворила ее и вышла в гостиную. В ту же секунду из дверей своей спальни появился граф Гленкирк: тучная особа с черными глазами и длинными темными волосами, похоже, не обратила на Розамунду внимания, зато при виде графа радостно взвизгнула:
– Патрицио! Будь благословенна Дева Мария! Я уж и не чаяла увидеть тебя когда-нибудь снова!
Она надвинулась на Патрика, широко раскинув свои объятия.
Графу стоило огромного труда не расхохотаться во весь голос. Что сделали с Селестиной годы! Граф сохранил в своей памяти образ стройной, изящной девушки, ставшей когда-то его любовницей, а сейчас перед ним стояла дородная матрона. Кое-как высвободившись из ее богатырских объятий, Патрик взял Селестину за плечи и запечатлел на ее губах смачный поцелуй.
– Селестина! Святая Мария! Тебя теперь надо любить в три раза больше! – Он окинул взглядом внушительных размеров фигуру и заключил: – Ты почти не изменилась, дорогая!
– Еще как изменилась! – возразила Селестина с добродушным смехом. – Но учти, Патрицио: с каждым куском плоти, прираставшим к моему телу, я добавляла столько же тяжести к моему кошельку! Не говоря уже о том, что я родила шестерых детей!
– А сколько мужей ты похоронила, милая? – спросил, дразня ее, граф.
– Мужей? – Селестина снова зашлась от хохота. – Да когда у меня было время на эти глупости, Патрицио?
Только теперь она огляделась и заметила Розамунду.
– Эта милая девчушка теперь у тебя в любовницах? Придется нам ее откормить, а то она совсем у тебя отощала! Она говорит на каком-то из языков, которые знаю я?
– На французском, дорогая, только говори не очень быстро. И не пытайся ее обманывать. Она хозяйка большого поместья, которым управляет сама, и весьма успешно.
– Шотландка? – поинтересовалась Селестина.
– Англичанка, – ответил граф. – И твой отец должен был объяснить тебе, что я приехал сюда как частное лицо, чтобы повидаться со своим старым другом, герцогом Себастьяном. Ты ведь не будешь болтать обо мне, дорогая?
– У нас теперь имеется английский посол, – сообщила Селестина, следя за реакцией графа на свои слова.
– Знаю, – ответил он, – но Розамунда не такая знатная персона, чтобы ему было необходимо знать о ее прибытии. Она не имеет отношения к королевскому двору.
Селестина кивнула и, направившись к Розамунде, сказала по-французски:
– Мадам, я принесла с собой платье, которое вполне сгодится вам, во всяком случае, до тех пор, пока вы не обзаведетесь полным гардеробом!
– Спасибо, – ответила Розамунда. – Я могу на него взглянуть?
– Мария! Быстро! – окликнула портниха свою молоденькую помощницу.
Платье принесли и разложили на кресле. Оно было сшито из шелка цвета морской волны и украшено тонким кремовым кружевом.
– Цвет вполне подходящий, – заметила Селестина, – если учесть, что я не знала, как вы выглядите, мадам.
– Оно слишком простое, – заметил граф.
– Оно достаточно красивое, и Селестина не могла переводить зря материалы, украшая платье, на которое нет заказчика, Патрик, – возразила Розамунда и, с улыбкой взглянув на портниху, добавила: – Можно его примерить?
Селестина кивнула и просияла в ответ.
– Он сказал, что вы умная женщина, мадам. Вы угадали насчет платья.
– Вы не могли бы немного оживить вырез? – спросила Розамунда. – К примеру, пустить золотое шитье?
– Конечно, мадам. Платье только ждало, когда у него появится хозяйка. Я могу приготовить его уже завтра. Вы пока примерьте его, чтобы мы выяснили, где еще нужно подогнать. А кроме того, я принесла с собой образцы тканей, чтобы мадам могла сама выбрать все, что ей понравится, – продолжала щебетать Селестина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145