Юра набрал номер, откашлялся: "Вы потеряли собаку по имени Арамис?
Хотите получить за вознаграждение? А сколько... Сколько я хочу? -
Бунькин задохнулся. Откуда он знал, сколько он хочет? - Три... тысячи...
долларов!"
В трубке вздохнули. Юра хотел выпалить: "В смысле три тысячи руб-
лей!", но мужской голос произнес: "Совсем оборзели. В девять у метро
"Маяковская"!
Через час Юра ворвался в дом:
- Ирка! Три тысячи долларов за одну собаку! Бизнес есть бизнес!
И Бунькины отправились в круиз вокруг себя! Наелись, напились, прио-
делись всласть! Ира перестала дергаться, похорошела. Они ходили взявшись
за руки и без причины смеялись. Прохожие говорили с завистью: "Гляньте!
Рэкетир с проституткой!"
Но в понедельник около часу дня доллары кончились.
Два дня Юра молча курил оставшиеся дорогие сигареты. На третий день
оделся и ушел с мешком.
Вернулся за полночь еле живой и вывалил из мешка двух псов. Они без
устали лаяли, кидались на дверь.
- У кого ты их взял? - испугалась Ира.
- Завтра по телевизору узнаем, у кого.
Но по телевизору накиких объявлений о пропаже собак не было. И на
следующий вечер. И всю неделю.
За это время Бунькин приволок еще пять собак. Итого в доме их было
восемь, с хозяевами - десять. От лая Ира оглохла. Плюс к тому всех надо
было кормить и выгуливать.
- Скоты, - психовал Бунькин. - Пропала любимая собака, а им хоть бы
хны! Не люди - звери!
У Иры опять начал дергаться левый глаз. Юра чувствовал, она скоро
сляжет, скорей всего, навсегда. Он всячески избегал в разговоре резких
выражений типа: бизнес, выгода, прибыль, деньги... Сам кормил и выводил
псов на улицу. Соседи шушукались: "Без спроса собачью гостиницу устрои-
ли!"
В воскресенье вечером в дверь позвонили. Озверевший Бунькин матерясь
про себя, распахнул дверь.
Дама в роскошной шубе с таксой в руках улыбнулась: "Мне сказали, у
вас гостиница для собак! Я на неделю еду в Париж. Возьмите Лизоньку,
только учтите, ест мясо парное, спит под одеялом и с соской. Пятьсот
долларов хватит?"
Юра кивнул, вернее, у него чуть не отвалилась башка.
- Завтра зайдет подруга, жена дипломата, у них сенбернар. На две не-
дели. Собака сложная, так что заплатит дороже. До свидания!
Бунькин уставился на доллары, как эскимос на Коран. Собаки сбились в
кучу вокруг таксы и сплетничали.
Юра очнулся и кинулся трясти полуживую супругу:
- Что я говорил! Собачий бизнес - это настояший бизнес! Оказывается,
все рассчитал правильно! Открываем гостиницу "Собачья радость Буньки-
ных"! Псина не человек, за нее никаких денег не жалко!
Собаки дружно задрали хвосты, судя по всему, предложение было принято
единогласно.
Средство от тараканов
Торговец орет:
- Лучшее средство от тараканов! Голландский порошек "Индекстайм"!
Уничтожает тараканов и прочую нечисть в радиусе двадцати метров! К утру
горы трупов! Если у вас нет тараканов, купите "Индекстайм" и у вас ни-
когда их не будет!"
- Скажите, на самом деле надежное средство?
- Надежно, как смерть! За три дня сорок пять покупателей - и ни один
с претензиями больше не появлялся!
Одиночество
Старый одинокий волк, прокашлявшись, завыл на Луну. Дотого жалостно
прозвучало, что сам волк уронил слезу и она, жгучая, продырявила снег.
От одиночества завыл он пуще прежнего, сердце сжалось. Чем тоскливее
выл, тем сильнее болела душа. А чем больше страдала душа, тем тоскливее
выл. До того довылся, бедняга, встал в горле ком, ни туда, ни сюда. Не
вздохнуть и не взвыть, хотя хочется.
И тут вдали чей-то вой. Рванул старый на звук.
Что вы думаете? Сидит на поляне молодой, еще толком не стреляный волк
и воет себе на Луну. Причем воет, сопляк, неверно, зато от чистого серд-
ца. Хотел старый волк проучить наглеца, да заслушался. У молодого одино-
кого волка тоже, видать, накипело. Душу старому растревожил, он подсел к
молодому и взвыл о своем. До чего слаженно получилось, вы не поверите!
Старый волк взял низко басом, молодой взвился тенором. Жаль, вы не слы-
шали. Словно два Паганини на Луну воют.
В морозной ночи далеко звук разносится. Тут еще один одинокий волк
подоспел. За ним следом еще. И еще...
К полуночи на поляне до сотни одиноких волков собралось, кругом сели
и без дирижера, но строго в гармонии завели волчью песнь.
Представляете: один волк на Луну воет - мурашки по коже обеспечены, а
тут почти сто! Перемножьте мурашки - жуткая цифра получится! А волки ду-
реют, завывают по-черному, в полную пасть. Симфония "Вой минор"!
Хотя в душе всем обидно, если по-честному. Казалось каждому: одинок
я, как никто, и вой мой единственный, неповторимый. Оттого и одинок, что
второго такого на земле не сыскать, чем, тоскуя, гордился. И тут на тебе
- сто штук и вой у всех практически одинаковый. Ощущение, будто ограби-
ли, индивидуальность средь бела дня сперли. А с другой стороны, одному
разве воется так, как в хорошей компании?!
Почему мужики в одиночку напиваются в хлам, а как за столом сойдутся,
сразу петь и заслушаешься!
Когда воешь один, лишь тоска навевается, жалеешь себя, жалеешь, пока
не возненавидишь себя окончательно. Тьфу!
К тому же в одиночку свои неприятности - в лучшем случае довоешься до
размера беды. Каждому хочется разделить свое горе, а чтобы хватило на
всех, тут нужна катастрофа! Тем более все скулят о своем и ты уже там не
поместишься. Вот отчего повсеместно воют, воют, а облегчения нету.
Предположим, один ты в дерьме. Конечно обидно, но мелко. Ну а как все
вокруг в том же самом?! Согласитесь, уже трагедия, другой жанр. Когда
все в дерьме, оно сплачивает и возвышает. Ощущение сопричастности.
Короче, волки выли не переставая, отводя душу свою и наводя ужас на
окружающих. Танковая колонна прошла, они ноль внимания. Поначалу населе-
ние в страхе тряслось, а потом успокоилось: пока воют, не загрызут.
Пасть занята. И если вслушаешься, что-то до боли знакомое, хоть
по-волчьи, а понятно без слов. И местные жители подхватили мелодию. Нич-
то, оказывается, так не сближает, как одиночество.
Если доведется, послушайте как поет стая одиноких волков. Подвойте и
вам станет лучше.
Одно горе на всех
- Дедушка! Тепло, солнышко, а вы плачете в такую погоду! Что случи-
лось?
- Мне намедни семьдесят пять стукнуло, помирать надо, и тут вспомнил:
ни разу в жизни толком не плакал! Времени не было! Выходит, так и помру,
не плакамши! А люди говорят: поплачешь - легче делается! Вот я и плачу
вторые сутки без перерыва за все, что было!
- И как плачется?
- Не говори, милая! До чего ж оно сладко-то! И я, дурак старый, в
этом всю жизнь себе отказывал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119