Я хотел сказать: "Так нечестно", - но,
смотрю, качнули в разные стороны, стрелка дернулась и встала на 21. Они
стол на попа! Стрелка ни с места - заклинило. Ребята в сердцах стол пе-
ревернули, погас свет. Но публика в темноте завопила: "Было двадцать од-
но!"
Короче, напихал мешок долларов. На улицу вывели: "С такой суммой вы
домой не дойдете!" И с этими словами вломили за милую душу. Очнулся.
Долларов нет, нос во рту, левым глазом в упор вижу ухо, но друг друга не
узнаем.
Что вам сказать? Никогда я не выигрывал столько денег! И никогда меня
так крепко не били! По теории Эйнштейна все сходится. Повезло не тогда,
когда выиграл, а если с выигрышем еще и ноги удалось унести. А я замеш-
кался, в теорию вероятности не вписался. Жаль Эйнштейна не было рядом,
взял бы в долю, когда лупили. А может, старик прав? Денег нет, зато не
убили! Выходит, пруха моя продолжается.
Подмышка
А все Константин! В бане мылись, он мою спину трет и вдруг слышу:
"Едешь в отпуск на Кипр, там люди со всего света голышом съедутся. Надо
соответствовать международным стандартам."
- А чем это я не соответствую? Вроде сзади и спереди как у людей.
Константин спину трет, зубами скрипит от напряжения:
- У тебя под мышками заросли. А на Западе мужики бреют подмышки под
ноль. Тогда она элегантно смотрится и запросто можешь знакомиться с да-
мами прямо на пляже.
Ну я побрился наголо. Руку поднял, смотрю в зеркало... Мама родная!
Срамота! Как вам объяснить... Я уже не мальчик, мужчина в возрасте, кожа
под мышкой складками. За волосами-то было не видно, а сбрил, оказалась
там... почти женская нагота. Один к одному, правда, под мышкой. Как на
картине художника Пикассо.
Ну, думаю, раз во всем мире так принято, пусть любуются.
Прилетели на остров ласковый Кипр. Позавтракали и на пляж. Народу
тьма и как хотят, так и загорают. Многие девицы без лифчика вовсе, ти-
течки туда-сюда мечутся и что любопытно: пока они в лифчике, интригует,
что ж там внутри! А когда душа нараспашку, интерес гаснет, смотришь на
грудь тупо, как на коленку, никакого воодушевления.
Почти у всех подмышки выбриты. Но почему-то на меня озираются. Я сам
чувствую: неприлично! Руку задрал, подмышка обнажается, будто трусы с
тебя сдернули, а там ты женщина. Двуполым себя ощущаю. Мало того! С ба-
бами говорю нормально, басом, а с мужиками тянет тенором! Ну беда!
Руку стараюсь не подымать, прижал плотно. Но не будешь весь отпуск
строевым шагом ходить! Ни зевнуть, ни потянуться.
Забинтовал оба плеча - жарко. В рубашке по пляжу - глупо. Ждать, пока
волосы отрастут - состаришься!
Пошел в магазин, купил парик женский, мужских не было. Причем стоит
как пять кружек пива! В гостинице пару кудряшек срезал, прокипятил от
холеры и клеем из тюбика присовокупил. Хорошенькая подмышечка вышла!
Иду по пляжу, как король. Знаю, все что надо, прикрыто! Правда, после
купания волосы локонами пошли да цвет изменился: я блондин, а под мышкой
шатенка болтается. Но, главное, срамоту прикрыл! Хоть и с женскими воло-
сами под мышкой, но чувствую себя стопроцентным мужчиной.
Ныряю, плаваю, даже в волейбол поиграл, а там как вы знаете, подмышка
у всех на виду. Резаки такие гасил - публика ахала.
И тут настроение сбили. Подходят двое, судя по плавкам - соотечест-
венники и говорят: "Слышь, друг, извини, у тебя сзади на плавках дырка!"
Откуда?! Зашел в раздевалку, снял. Дырочка крохотная. Но когда наде-
ваешь, материя тянется и дырка получается будь здоров! Вот на что люди
глазели!
Фу! Гора с плеч! Я-то переживал, что подмышка женская! А попа, слава
богу, нормальная, как у мужиков во всем цивилизованном мире.
Возвращение шавки
Кривоногая шавка толком не ела два дня. Опустевшие кишки громыхали
при каждом движении.
"До чего народ пошел жадный!" - думала шавка. - Помойки, и те пусты!
А где же пособие бездомным по безработице? Никакого тебе гуманизму, ни
косточки! Пару дней подожду и сдохну, пожалуй!"
Шавка наткнулась на высоченный забор. Не забор, а сплошная стена ки-
тайская!
"Ничего себе! Что же там лопать должны, коли так всерьез отгорожено?!
Не иначе кости в сметане!" - шавку затопило внутри желудочным соком.
- Не может такого быть, чтоб забор без конца и без края! - шавка тру-
сила вдоль досок. - Без дырочки не бывает!
И, действительно, увидела лаз. Крохотный. То ли крот прорыл, то ли уж
скользил. Но чем сильней голод, тем в меньшую дырку пролезешь. Шавка вы-
давила себя на ту сторону. Огляделась и забыла про все посреди неземной
красоты.
"Сукой буду, Париж!"
Как и многие, она не бывала в Париже, но больше сравнить было не с
чем.
Каждый кустик подстрижен как в парикмахерской. Пахло чем-то ни разу
не нюханным. Ни окурка тебе, ни осколка! До того красота, лапа по нужде
ну просто не поднимается!
Шавка притаилась в кустах. Люди явно не местные! Бесподобно одеты,
пахучие, мытые! И совсем непонятная речь! Абсолютно без мата. Что гово-
рят - не поймешь! Да никак иностранцы?! Не иначе в посольство прорва-
лась. А вдруг за границу протиснулась... Охренеть можно!
С господами гуляли собаки. Тоже, не какие-нибудь! Выходит, если за
псиной следить, кормить, стричь, расчесывать, породу толком не опреде-
лишь! Меня разок накормить до отвала, расчесать, блох выкусать, тоже ка-
кой-нибудь булькерман-пинчер получится!
И у хозяев и у собак шаг был легкий, в глазах вместо злобы одно ба-
ловство. Шавка зажмурилась, заскулила: "Живут, собаки! То, что забором
отгородились, умно. Такое увидишь, вернешься на родину, на первой березе
повесишься!"
Шавка вздохнула, и в ноздри вошел дивный запах. Запах вел влево. Шав-
ка за ним сквозь кусты по-пластунски. На поляне стоял сказочный стол.
Графины, бутылки, в сверкающих мисках навалом еды. Причем, что подозри-
тельно: еда была и никого рядом не было! Ясно дело: отрава! Но как при-
готовлено!
Капли слюны застучали об гравий. "Живем один раз! Наемся от пуза, ум-
ру, зато будет что вспомнить! Ну, с Богом!"
Сердце ушло к себе в пятки, что, как известно, повышает прыгучесть.
Разбег! Толчок! Хрясь!
Шавка приземлилась в салате с креветками, оттуда в лосося. В момент
было выжрано все, что накрыли на двенадцать персон. Жаль, не успела по-
нять, что ж она ела! Остался паштет из куриной печенки, который лез уже
из ушей. Но уйти, не доев, тем более когда тебя не приглашали?! У нас
так не принято! Шавка нырнула в печенку, но тут поднялась тошнота,
- Вырвать такое?! Не дождутся! - шавка стиснула зубы, как на допросе,
и отключилась. Пища сдавила мозг.
Очнулась на круглой лужайке. По краям три скульптуры из мрамора - вы-
бирай любую!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
смотрю, качнули в разные стороны, стрелка дернулась и встала на 21. Они
стол на попа! Стрелка ни с места - заклинило. Ребята в сердцах стол пе-
ревернули, погас свет. Но публика в темноте завопила: "Было двадцать од-
но!"
Короче, напихал мешок долларов. На улицу вывели: "С такой суммой вы
домой не дойдете!" И с этими словами вломили за милую душу. Очнулся.
Долларов нет, нос во рту, левым глазом в упор вижу ухо, но друг друга не
узнаем.
Что вам сказать? Никогда я не выигрывал столько денег! И никогда меня
так крепко не били! По теории Эйнштейна все сходится. Повезло не тогда,
когда выиграл, а если с выигрышем еще и ноги удалось унести. А я замеш-
кался, в теорию вероятности не вписался. Жаль Эйнштейна не было рядом,
взял бы в долю, когда лупили. А может, старик прав? Денег нет, зато не
убили! Выходит, пруха моя продолжается.
Подмышка
А все Константин! В бане мылись, он мою спину трет и вдруг слышу:
"Едешь в отпуск на Кипр, там люди со всего света голышом съедутся. Надо
соответствовать международным стандартам."
- А чем это я не соответствую? Вроде сзади и спереди как у людей.
Константин спину трет, зубами скрипит от напряжения:
- У тебя под мышками заросли. А на Западе мужики бреют подмышки под
ноль. Тогда она элегантно смотрится и запросто можешь знакомиться с да-
мами прямо на пляже.
Ну я побрился наголо. Руку поднял, смотрю в зеркало... Мама родная!
Срамота! Как вам объяснить... Я уже не мальчик, мужчина в возрасте, кожа
под мышкой складками. За волосами-то было не видно, а сбрил, оказалась
там... почти женская нагота. Один к одному, правда, под мышкой. Как на
картине художника Пикассо.
Ну, думаю, раз во всем мире так принято, пусть любуются.
Прилетели на остров ласковый Кипр. Позавтракали и на пляж. Народу
тьма и как хотят, так и загорают. Многие девицы без лифчика вовсе, ти-
течки туда-сюда мечутся и что любопытно: пока они в лифчике, интригует,
что ж там внутри! А когда душа нараспашку, интерес гаснет, смотришь на
грудь тупо, как на коленку, никакого воодушевления.
Почти у всех подмышки выбриты. Но почему-то на меня озираются. Я сам
чувствую: неприлично! Руку задрал, подмышка обнажается, будто трусы с
тебя сдернули, а там ты женщина. Двуполым себя ощущаю. Мало того! С ба-
бами говорю нормально, басом, а с мужиками тянет тенором! Ну беда!
Руку стараюсь не подымать, прижал плотно. Но не будешь весь отпуск
строевым шагом ходить! Ни зевнуть, ни потянуться.
Забинтовал оба плеча - жарко. В рубашке по пляжу - глупо. Ждать, пока
волосы отрастут - состаришься!
Пошел в магазин, купил парик женский, мужских не было. Причем стоит
как пять кружек пива! В гостинице пару кудряшек срезал, прокипятил от
холеры и клеем из тюбика присовокупил. Хорошенькая подмышечка вышла!
Иду по пляжу, как король. Знаю, все что надо, прикрыто! Правда, после
купания волосы локонами пошли да цвет изменился: я блондин, а под мышкой
шатенка болтается. Но, главное, срамоту прикрыл! Хоть и с женскими воло-
сами под мышкой, но чувствую себя стопроцентным мужчиной.
Ныряю, плаваю, даже в волейбол поиграл, а там как вы знаете, подмышка
у всех на виду. Резаки такие гасил - публика ахала.
И тут настроение сбили. Подходят двое, судя по плавкам - соотечест-
венники и говорят: "Слышь, друг, извини, у тебя сзади на плавках дырка!"
Откуда?! Зашел в раздевалку, снял. Дырочка крохотная. Но когда наде-
ваешь, материя тянется и дырка получается будь здоров! Вот на что люди
глазели!
Фу! Гора с плеч! Я-то переживал, что подмышка женская! А попа, слава
богу, нормальная, как у мужиков во всем цивилизованном мире.
Возвращение шавки
Кривоногая шавка толком не ела два дня. Опустевшие кишки громыхали
при каждом движении.
"До чего народ пошел жадный!" - думала шавка. - Помойки, и те пусты!
А где же пособие бездомным по безработице? Никакого тебе гуманизму, ни
косточки! Пару дней подожду и сдохну, пожалуй!"
Шавка наткнулась на высоченный забор. Не забор, а сплошная стена ки-
тайская!
"Ничего себе! Что же там лопать должны, коли так всерьез отгорожено?!
Не иначе кости в сметане!" - шавку затопило внутри желудочным соком.
- Не может такого быть, чтоб забор без конца и без края! - шавка тру-
сила вдоль досок. - Без дырочки не бывает!
И, действительно, увидела лаз. Крохотный. То ли крот прорыл, то ли уж
скользил. Но чем сильней голод, тем в меньшую дырку пролезешь. Шавка вы-
давила себя на ту сторону. Огляделась и забыла про все посреди неземной
красоты.
"Сукой буду, Париж!"
Как и многие, она не бывала в Париже, но больше сравнить было не с
чем.
Каждый кустик подстрижен как в парикмахерской. Пахло чем-то ни разу
не нюханным. Ни окурка тебе, ни осколка! До того красота, лапа по нужде
ну просто не поднимается!
Шавка притаилась в кустах. Люди явно не местные! Бесподобно одеты,
пахучие, мытые! И совсем непонятная речь! Абсолютно без мата. Что гово-
рят - не поймешь! Да никак иностранцы?! Не иначе в посольство прорва-
лась. А вдруг за границу протиснулась... Охренеть можно!
С господами гуляли собаки. Тоже, не какие-нибудь! Выходит, если за
псиной следить, кормить, стричь, расчесывать, породу толком не опреде-
лишь! Меня разок накормить до отвала, расчесать, блох выкусать, тоже ка-
кой-нибудь булькерман-пинчер получится!
И у хозяев и у собак шаг был легкий, в глазах вместо злобы одно ба-
ловство. Шавка зажмурилась, заскулила: "Живут, собаки! То, что забором
отгородились, умно. Такое увидишь, вернешься на родину, на первой березе
повесишься!"
Шавка вздохнула, и в ноздри вошел дивный запах. Запах вел влево. Шав-
ка за ним сквозь кусты по-пластунски. На поляне стоял сказочный стол.
Графины, бутылки, в сверкающих мисках навалом еды. Причем, что подозри-
тельно: еда была и никого рядом не было! Ясно дело: отрава! Но как при-
готовлено!
Капли слюны застучали об гравий. "Живем один раз! Наемся от пуза, ум-
ру, зато будет что вспомнить! Ну, с Богом!"
Сердце ушло к себе в пятки, что, как известно, повышает прыгучесть.
Разбег! Толчок! Хрясь!
Шавка приземлилась в салате с креветками, оттуда в лосося. В момент
было выжрано все, что накрыли на двенадцать персон. Жаль, не успела по-
нять, что ж она ела! Остался паштет из куриной печенки, который лез уже
из ушей. Но уйти, не доев, тем более когда тебя не приглашали?! У нас
так не принято! Шавка нырнула в печенку, но тут поднялась тошнота,
- Вырвать такое?! Не дождутся! - шавка стиснула зубы, как на допросе,
и отключилась. Пища сдавила мозг.
Очнулась на круглой лужайке. По краям три скульптуры из мрамора - вы-
бирай любую!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119