Нечаянно. Я допла-
чу!
- Вы ничего не понимаете! Я ночнист! Рисую только то, что есть на са-
мом деле! Никакого очковтирательства! Сейчас ночь. Не видно ни зги! Вы
что-нибудь видите?
- Ни зги!
- И у меня на картине ни зги! Все сходится! То есть, сама жизнь! Воз-
можно, когда туча уйдет, звезды высыпят, тогда, я, как честный ночнист,
отображу действительность. Причем, у меня звезд будет ровно столько,
сколько на небе! Ни больше и не меньше!
- Хорошо. Покупаю, то что есть.
- "Покупаете!" А я, может, не продам!
- Почему?
- Вы мне не нравитесь!
- Глупости! Как я могу вам не нравиться, когда темнота! На свету я бы
еще мог кому-то не понравиться, а в темноте, вы меня извините! В темноте
легче понравиться, потому многие предпочитают темноту прочим временам
года.
- Зато на свету вы бы никогда не позволили себе грязные намеки на мою
якобы женскую грудь! Уберите руки!
- Вас никто не трогает! Оставим в покое женскую грудь! Забудем о ней!
Давайте картину, покупаю то, что есть. Повешу на стену, думаю, ночью она
будет смотреться неплохо. Сколько вы за это хотите?
- Если бы вы видели этот щедевр...
- Учтите, я его не вижу. С учетом этого хотелось бы подешевле...
- Так! Одно из двух: или мы доверяем друг другу, или хотим обмануть!
- Конечно хотим... доверяем!
- Так вот за этот маленький шедевр я хотел бы...
- Я, кстати, предпочитаю большие шедевры. Знаете, если уж приобрета-
ешь шедевр, хочется побольше. А когда маленький, это уже не шедевр, а я
бы сказал "шедеврик"... Ой! Что там сзади?
- Опять грудь?!
- Нож!
- Да это сучок! Там дерево!
- Ну и сучки у вас ночью! Ужас! Говорите быстренько сколько, и я по-
бегу, пока не зарезали...
- Шестьдесят!
- Так и думал, что вы скажете "шестьдесят". Хотя никогда не покупал
шедевры по ночам. Сорок!
- Так и знал, что вы скажете "сорок"! Сразу видно, никогда не покупа-
ли ночью настоящие шедевры! Пятьдесят!
- Держите.
- Что это?
- Деньги!
- Вы меня не обманываете? Тут темно. Уже трижды надували. Сунут ка-
кие-то бумажки, а сами хвать шедевр и бежать! Здесь ровно пятьдесят ты-
сяч?
- Не меньше. Две бумажки, минимум по двадцать пять!
- Держите картину.
- Жаль маленькая!
- Зато шедевр!
- Надеюсъ. А то знаете, заплатить ночью неизвестно за что полсотни не
хотелось бы!
- Да и мне получить в темноте за шедевр две каких-то бумажки не очень
приятно! Надеюсь на вашу порядочность!
- А в темноте больше надеяться не на что!
- У меня есть спички. Посветить? Все сразу станет ясно.
- Не будем портить эту чудную ночь.
Выродок
- А сколько стоит эта шапка?
- Сто пятьдесят.
- А в том магазине такая же триста пятьдесят.
- Не торгуйтесь. Эта последняя.
- Но почему в том магазине дороже, чем у вас? Шапка хуже? Или мех
другой?
- На ярлыке написано сто пятьдесят, и я не продам и на рубль дороже!
- Ничего не понимаю. Вроде нормальная меховая шапка, а стоит дешевле.
Из кого она? Чей мех?
- Государственный.
- Понимаю. Зверя самого как зовут?
- Вам-то что? Нравится - берите! Надоели! "Почему дешевле, какой
зверь?" Выродок!
- Кто?
- Шапка из меха выродка. Понятно?
- Ах это выродок... так вот он какой! То-то я вижу знакомое что-то...
а в жизни на кого похож?
- На выродка и похож. Говорят, вроде помесь выдры с диким кабаном.
- Вот это да! Так он, собственно, что... хрюкает или плавает?
- Плывет и хрюкает. Копыта, плавники, клыки, крылья, рога, хвост. Та-
кого куда ни кинь - выживет! Ну что вы! Выродковые шапки на экспорт
идут.
- А что ж они такого зверя сами не могут вывести?
- Нет. Для выродка нужны определенные условия. Они только у нас.
- А им слабо создать условия получше?
- А ему надо, чтоб похуже. В хороших условиях выродок не размножает-
ся, гибнет. А когда все плохо, он только сил набирается, мех густеет.
- Героический зверь.
- А вы думали? В поисках корма по горам лазит, ныряет, по болоту на
брюхе сколько хош проползает. Пищи нет, так он камень грызть может,
нефть усваивает, при этом мочится чистым бензином!
- Ай да ученые! Кого вывели!
- А вы думали! Вот здесь все написано: пуленепробиваемый, противоу-
дарный.
- В смысле бьешь, а ему хоть бы что?
- А что ему сделается? Вот идете вы в этой шапке, дали вам по башке,
- вас нет, а шапке хоть бы что! Выродок!
- А мордашка симпатичная?
- Когда поест, - да. Зато приручается быстро. Из рук ест.
- Что ест?
- А что дадут. Прямо из рук. Ну, а как все съест, за руку принимает-
ся. Я ж говорю, ручной зверек!
- А отчего волос жесткий и не гнется совсем?
- У него все время мех дыбом.
- Почему дыбом?
- Жизнь у него такая!
- А размножается как?
- Размножается делением.
- И что он делит?
- Что есть, то и делит. Найдут корку или кость и делят, рвут друг
друга на части!
- Нет, я спросил, как они размножаются?
- Господи! Я ж вам говорю: делением! При дележке они друг дружку рвут
и их больше становится. Как у ящерицы. Ей хвост оторвешь, у нее новый
вырастает. И у выродка. Хвост оторвут, а через полчаса хвост до целого
выродка вырастает. И так любой орган.
- Ничего себе! То есть, чем меньше того, чего делить, тем их больше
становится?!
- Ну да! Я ж говорю: ценный зверек! Берете шапку? Последняя! Вон на-
род уже косится. Начнут делить, - разорвут.
- Можно примерю? Ну как?
- Натяните поглубже. Чего она над головой зависает?
- Да волосы чертовы, как не укладываю, все время дыбом! Жизнь, сами
знаете...
Хоть бы что!
Почему я так выгляжу? Потому что легко переношу невзгоды. Научился
переносить...
Помню первую в жизни неприятность. Родные за меня тогда страшно бес-
покоились. А я только нижнюю губу прикусил!
Помню потом годик: беда за бедой, удар за ударом, - но я только зубы
стиснул покрепче!
И снова неудачи! Казалось бы все! Предел! А я челюсти сжал вставные и
ни звука!
И тут опять! Кругом плохо! И просвета не видно! Другой бы в петлю, а
я сдавил спокойненько десны и шизу! Шизу, как ни ф шом ни фыфало!
Волки и овцы
- Все собрались?
- Вроде все, - сказал пегий волк, задвигая засов на воротах овчарни.
- Ну, что ж, кворум есть! - сказал вожак и облизнулся присутствующим.
- Товарищи! Волки и овцы! Давайте наконец поговорим откровенно, как го-
ворится, положа лапу на сердце! Надо признать, долгие годы осуществля-
лась неверная практика. Говорили, что, мол, волки сыты и овцы целы! А
было ли так на самом деле? Нет, товарищи! Драли овец у всех на глазах!
Однако никто из овец не нашел в себе мужества честно сказать: "Доколе?!"
Увы, все молчали! Да, в приличном обществе во время еды не разговарива-
ют! Если ешь ты. Но когда едят тебя, высказываться можно. И нужно! Пора
назвать вещи своими именами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119