Мысли о предстоящей битве тотчас вылетели у него из головы.
Солдаты Пьетро спешили занять свои места. Прошел слух, что изгнанники атакуют крепостные стены южных пригородов Виченцы и уже добрались до городских ворот. Горожан организованно эвакуировали из этой части Виченцы.
Пьетро завернул за угол и увидел ворота, за которыми открывался широкий двор. Пьетро велел своим солдатам придержать коней. Именно эти ворота три года назад остановили падуанцев. Сегодня ворота распахнулись словно по волшебству – подкупленный Муцио сделал вид, что следует плану падуанцев. Отряд Пьетро должен был удерживать эту позицию до появления из засады войск Угуччоне и Баилардино.
«Сколько в падуанской армии солдат, – думал Пьетро. – Сколько времени мы сможем продержаться?»
Он слышал приветствия в адрес изгнанников и наемников. Ждать осталось совсем немного. Караульный – Пьетро решил, что это Муцио, – начал отпускать веревки, державшие массивные ворота. Один из солдат Пьетро в великом изумлении воскликнул:
– Что он делает? Ворота должны быть закрыты!
– Оставь надежду, всяк сюда входящий, – ответил Пьетро, со вздохом вынимая меч из ножен.
Винчигуерра стоял на гребне стены Сан-Пьетро, и лицо его было багровым от возбуждения. Пока все идет в точности, как задумано – лучше, чем задумано. Он кивнул троим своим лучникам, выстроившимся вдоль внешней стены. Лучники, как один, выпустили стрелы в сторону восходящего солнца.
– Видели сигнал? – вскричал Асденте.
Каррара, успевший прокрутить в уме все способы предполагаемой измены графа, отреагировал немедленно.
– Солдаты! – обратился он к войску. – Помните: мы отвоевываем то, что по праву должно принадлежать нам! – Далее последовал сжатый пересказ событий столь хорошо известных, что каждый из солдат мог изложить их не хуже Каррары; в пересказе фигурировали благородные гвельфы, поддерживающие Папу; презренные гибеллины – пешки в руках императора; самая презренная пешка, прибравшая к рукам Верону. Свою вдохновенную речь Марцилио закончил девизом Падуи: «Muson, Mons, Athes, Mare Certos Dant Michi Fines!»
В ответ грянуло «ура!», Каррара пришпорил коня и на скаку добавил:
– Вперед! За Падую! За patavinitas!
Войско, частично верхами, частично пешком, устремилось к Виченце. На ходу солдаты вопили, надеясь одними устрашающими воплями покорить город.
* * *
Граф обозревал надвигающееся войско. Каррара скакал впереди, как и подобает храброму полководцу.
«Храбрый-то он храбрый, но болван».
Асденте, опытный воин, несколько придержал свой отряд, пропуская Марцилио вперед. Полководец должен врываться в самую гущу сражения лишь тогда, когда положение станет отчаянным. Граф решил до поры приберечь собственную персону. Он сделал для падуанцев все, что обещал. Они войдут в Виченцу.
Мимо графа пробежал юноша в обносках и разваливающихся башмаках, но с начищенным до блеска мечом.
– Эй, ты! – окликнул граф. – Как твое имя?
– Бенедик, синьор!
– Синьор Бенедик, я поручаю тебе вернуться тотчас же, как только наше войско достигнет внутренних стен, и доложить мне обо всем.
– Будет исполнено, мой господин!
И юноша побежал дальше, пытаясь догнать конных падуанцев, которые уже с грохотом проскакали по мосту и миновали арку. Граф вспомнил, как три года назад на этом самом месте стояли горожане, переодетые лучниками; тогда армию падуанцев повергли в бегство всего лишь восемьдесят человек.
«Пусть только Пес явится, – злорадствовал Бонифачо. – А ведь он явится. Но поможет ему лишь чудо. Надеюсь, он припас парочку чудес. Пусть почувствует сладкий вкус победы, прежде чем я выбью чашу из его рук».
Изгнанники с крепостной стены громко приветствовали трехтысячную армию Падуи, спешившую навстречу победе. Винчигуерра присоединил свой голос к общему реву.
Три тысячи. Больше, чем предполагали веронские военачальники. Много, много больше. Совет старейшин Падуи решил, что первое наступление в этой войне должно стать и последним.
Три тысячи, а против них – тридцать кое-как обученных крестьянских парней под командованием Пьетро Алагьери.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
– Надеюсь, ты неплохой актер, – прошептал Морсикато. На противоположной стороне двора Муцио почти открыл ворота.
– Не хотите сыграть мою роль? – прошипел в ответ Пьетро. – А то могу садануть вас по ляжке.
Морсикато нервно хихикнул.
– Об этом раньше надо было думать.
– Я думал. – Тут Пьетро в голову пришла новая мысль. – Что, если граф с ними?
– Вообще-то не должен.
– А вдруг?
Доктор пожал плечами.
– Тогда не придется выплачивать тебе вчерашний должок.
– Хоть кому-то польза, – пробормотал Пьетро.
Он огляделся; мавр, надеясь, что его не заметят, перестроился в последний ряд. В своем восточном наряде, в коническом шлеме, он выделялся; ясно было, что граф вряд ли взял бы такого в свой отряд.
– Воины! – начал Пьетро, повернувшись к своим солдатам. – Виченцу предали. Падуанцы вот-вот войдут в ворота. Они не поймут, кто мы такие, и это нам на руку. Слушайте меня и не начинайте атаку, пока я не дам сигнал.
«А когда подам, молитесь, чтобы Баилардино и Угуччоне прибыли вовремя».
– Прибудут, никуда не денутся. – Морсикато прочитал мысли Пьетро.
– Разумеется, – отвечал Пьетро. – Боже, они что, табун перед собой гонят? Откуда взялось столько лошадей?
Муцио наконец открыл дубовые ворота во всю ширину.
– Сейчас пойдем, – скомандовал Пьетро.
Первым в ворота въехал всадник в красно-белом наряде. За ним следовал капитан. В руках он держал знамя с гербом Падуи, чтобы ни у кого не возникло сомнений насчет принадлежности отряда. За капитаном, растянувшись цепью по дороге, ехало не меньше тысячи всадников.
Пьетро слишком хорошо знал шлем красно-белого щеголя.
– Вот черт! Это же Каррара!
– Тебе не придется дурачить его слишком долго. Вперед!
Доктор стукнул Помпея пяткой по ноге. Огромный конь рванулся вперед. Спектакль начался, нравилось это Пьетро или не нравилось.
– Черт меня побери, – пробормотал Пьетро, воздевая руку в приветствии.
«Почему бы Марцилио не проявить осторожность и не перебраться в задние ряды, оттуда и командовать?»
Каррара тотчас заметил знакомые доспехи. Лицо падуанца перекосилось от ярости, а поскольку забрало его было поднято, Пьетро увидел эту ярость. Каррара вонзил шпоры в бока своего коня и поскакал прямо к Пьетро.
– Нет-нет, ты, кусок дерьма, не приближайся, – шептал Пьетро. – Лучше отдай распоряжения своим солдатам, оглядись, достань меч из ножен, полюбуйся, как он блестит. Только не надо…
Каррара натянул поводья.
– Граф, – мрачно поприветствовал он. Пьетро пробурчал в шлем нечто нечленораздельное. – Граф, я полагал, что вы в соответствии с нашим планом должны оставаться на крепостной стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Солдаты Пьетро спешили занять свои места. Прошел слух, что изгнанники атакуют крепостные стены южных пригородов Виченцы и уже добрались до городских ворот. Горожан организованно эвакуировали из этой части Виченцы.
Пьетро завернул за угол и увидел ворота, за которыми открывался широкий двор. Пьетро велел своим солдатам придержать коней. Именно эти ворота три года назад остановили падуанцев. Сегодня ворота распахнулись словно по волшебству – подкупленный Муцио сделал вид, что следует плану падуанцев. Отряд Пьетро должен был удерживать эту позицию до появления из засады войск Угуччоне и Баилардино.
«Сколько в падуанской армии солдат, – думал Пьетро. – Сколько времени мы сможем продержаться?»
Он слышал приветствия в адрес изгнанников и наемников. Ждать осталось совсем немного. Караульный – Пьетро решил, что это Муцио, – начал отпускать веревки, державшие массивные ворота. Один из солдат Пьетро в великом изумлении воскликнул:
– Что он делает? Ворота должны быть закрыты!
– Оставь надежду, всяк сюда входящий, – ответил Пьетро, со вздохом вынимая меч из ножен.
Винчигуерра стоял на гребне стены Сан-Пьетро, и лицо его было багровым от возбуждения. Пока все идет в точности, как задумано – лучше, чем задумано. Он кивнул троим своим лучникам, выстроившимся вдоль внешней стены. Лучники, как один, выпустили стрелы в сторону восходящего солнца.
– Видели сигнал? – вскричал Асденте.
Каррара, успевший прокрутить в уме все способы предполагаемой измены графа, отреагировал немедленно.
– Солдаты! – обратился он к войску. – Помните: мы отвоевываем то, что по праву должно принадлежать нам! – Далее последовал сжатый пересказ событий столь хорошо известных, что каждый из солдат мог изложить их не хуже Каррары; в пересказе фигурировали благородные гвельфы, поддерживающие Папу; презренные гибеллины – пешки в руках императора; самая презренная пешка, прибравшая к рукам Верону. Свою вдохновенную речь Марцилио закончил девизом Падуи: «Muson, Mons, Athes, Mare Certos Dant Michi Fines!»
В ответ грянуло «ура!», Каррара пришпорил коня и на скаку добавил:
– Вперед! За Падую! За patavinitas!
Войско, частично верхами, частично пешком, устремилось к Виченце. На ходу солдаты вопили, надеясь одними устрашающими воплями покорить город.
* * *
Граф обозревал надвигающееся войско. Каррара скакал впереди, как и подобает храброму полководцу.
«Храбрый-то он храбрый, но болван».
Асденте, опытный воин, несколько придержал свой отряд, пропуская Марцилио вперед. Полководец должен врываться в самую гущу сражения лишь тогда, когда положение станет отчаянным. Граф решил до поры приберечь собственную персону. Он сделал для падуанцев все, что обещал. Они войдут в Виченцу.
Мимо графа пробежал юноша в обносках и разваливающихся башмаках, но с начищенным до блеска мечом.
– Эй, ты! – окликнул граф. – Как твое имя?
– Бенедик, синьор!
– Синьор Бенедик, я поручаю тебе вернуться тотчас же, как только наше войско достигнет внутренних стен, и доложить мне обо всем.
– Будет исполнено, мой господин!
И юноша побежал дальше, пытаясь догнать конных падуанцев, которые уже с грохотом проскакали по мосту и миновали арку. Граф вспомнил, как три года назад на этом самом месте стояли горожане, переодетые лучниками; тогда армию падуанцев повергли в бегство всего лишь восемьдесят человек.
«Пусть только Пес явится, – злорадствовал Бонифачо. – А ведь он явится. Но поможет ему лишь чудо. Надеюсь, он припас парочку чудес. Пусть почувствует сладкий вкус победы, прежде чем я выбью чашу из его рук».
Изгнанники с крепостной стены громко приветствовали трехтысячную армию Падуи, спешившую навстречу победе. Винчигуерра присоединил свой голос к общему реву.
Три тысячи. Больше, чем предполагали веронские военачальники. Много, много больше. Совет старейшин Падуи решил, что первое наступление в этой войне должно стать и последним.
Три тысячи, а против них – тридцать кое-как обученных крестьянских парней под командованием Пьетро Алагьери.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
– Надеюсь, ты неплохой актер, – прошептал Морсикато. На противоположной стороне двора Муцио почти открыл ворота.
– Не хотите сыграть мою роль? – прошипел в ответ Пьетро. – А то могу садануть вас по ляжке.
Морсикато нервно хихикнул.
– Об этом раньше надо было думать.
– Я думал. – Тут Пьетро в голову пришла новая мысль. – Что, если граф с ними?
– Вообще-то не должен.
– А вдруг?
Доктор пожал плечами.
– Тогда не придется выплачивать тебе вчерашний должок.
– Хоть кому-то польза, – пробормотал Пьетро.
Он огляделся; мавр, надеясь, что его не заметят, перестроился в последний ряд. В своем восточном наряде, в коническом шлеме, он выделялся; ясно было, что граф вряд ли взял бы такого в свой отряд.
– Воины! – начал Пьетро, повернувшись к своим солдатам. – Виченцу предали. Падуанцы вот-вот войдут в ворота. Они не поймут, кто мы такие, и это нам на руку. Слушайте меня и не начинайте атаку, пока я не дам сигнал.
«А когда подам, молитесь, чтобы Баилардино и Угуччоне прибыли вовремя».
– Прибудут, никуда не денутся. – Морсикато прочитал мысли Пьетро.
– Разумеется, – отвечал Пьетро. – Боже, они что, табун перед собой гонят? Откуда взялось столько лошадей?
Муцио наконец открыл дубовые ворота во всю ширину.
– Сейчас пойдем, – скомандовал Пьетро.
Первым в ворота въехал всадник в красно-белом наряде. За ним следовал капитан. В руках он держал знамя с гербом Падуи, чтобы ни у кого не возникло сомнений насчет принадлежности отряда. За капитаном, растянувшись цепью по дороге, ехало не меньше тысячи всадников.
Пьетро слишком хорошо знал шлем красно-белого щеголя.
– Вот черт! Это же Каррара!
– Тебе не придется дурачить его слишком долго. Вперед!
Доктор стукнул Помпея пяткой по ноге. Огромный конь рванулся вперед. Спектакль начался, нравилось это Пьетро или не нравилось.
– Черт меня побери, – пробормотал Пьетро, воздевая руку в приветствии.
«Почему бы Марцилио не проявить осторожность и не перебраться в задние ряды, оттуда и командовать?»
Каррара тотчас заметил знакомые доспехи. Лицо падуанца перекосилось от ярости, а поскольку забрало его было поднято, Пьетро увидел эту ярость. Каррара вонзил шпоры в бока своего коня и поскакал прямо к Пьетро.
– Нет-нет, ты, кусок дерьма, не приближайся, – шептал Пьетро. – Лучше отдай распоряжения своим солдатам, оглядись, достань меч из ножен, полюбуйся, как он блестит. Только не надо…
Каррара натянул поводья.
– Граф, – мрачно поприветствовал он. Пьетро пробурчал в шлем нечто нечленораздельное. – Граф, я полагал, что вы в соответствии с нашим планом должны оставаться на крепостной стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192