Разве можно было при виде Большого Пса усомниться в том, что именно ему суждено спасти Италию? Во всяком случае, отец Пьетро ни минуты не сомневался. «Нагрянет Пес…» Данте взял строку древнего пророчества и задействовал ее в первом же стихе своей «Комедии». Теперь, когда Пьетро собственными глазами увидел Капитана, он не задумываясь последовал бы за Большим Псом хоть к девятому кругу ада.
Всадники ехали по холмистой местности у подножия Альп. По эту сторону реки Илласи тоже росли вишни. Лошади, которые шли первыми, сбивали вишни с веток, и задние ряды попадали под картечь перезрелых плодов.
Путь отряду дважды преграждали мутные речки. Жеребец Кангранде на полном скаку врезался в воду и лишь тогда, будто одумавшись, переходил на более спокойный шаг. Остальные лошади вели себя куда нерешительнее. Самый вид воды их пугал. Всадникам приходилось спешиваться и силой тащить лошадей, тяжелых от боевого снаряжения, через поток.
Кангранде не ждал. Едва выбравшись из воды, он пришпоривал жеребца, и они с Юпитером снова отрывались от отряда. За Большим Псом на бешеной скорости неслись Марьотто, Антонио и Пьетро. Вскоре до них долетал только грохот доспехов неповоротливого отряда.
После переправы через вторую речку вдали показалась невысокая гряда гор. Пьетро подъехал к Кангранде и, к своему изумлению, услышал, что тот поет, причем в ритм скачке:
Стадо теснит
Леопардов и львов.
Топот копыт!
Копья рогов!
Ха-ха-ха-ха!
Эхо гремит.
Копья рогов!
Топот копыт!
Заметив обескураженного Пьетро, Кангранде расхохотался.
– Подпевай! Слова выучил?
Он снова запел густым баритоном, а Пьетро силился запомнить слова. Когда Кангранде затянул песню в третий раз, Пьетро уже мог подпевать.
Sentirai poi li giach
Che fan guei padach –
Giach, giach, giach, giach, giach –
Quando gli odo andare!
Можно подумать, они едут не на войну. Можно подумать, это увеселительная прогулка, охота в честь какого-нибудь праздника. Пьетро пел громко и вдохновенно, как в церкви. К ним присоединился Антонио. Когда куплет им надоедал, они тут же сочиняли новый.
Кангранде и трое юношей проезжали виноградники. Вдруг Марьотто, в перерыве между куплетами, воскликнул:
– Уже близко!
– Что, Виченца? – обрадовался Пьетро.
– Да не Виченца, а наш фамильный замок. Вон там, за лесом. А в лесу, между прочим, привидения кишмя кишат. – И Марьотто махнул рукой вправо, в сторону леса, действительно довольно темного.
– Так прямо и кишат?
Монтекки с видом человека, который знает, о чем говорит, приставил палец к носу. Пьетро на всякий случай рассмеялся.
– Если выживем, придется тебе показать хотя бы одно привидение.
– Если? Да ты сегодня же увидишь привидения! Приглашаю тебя в замок на ужин – после того, как мы спустим шкуры с падуанцев.
– Туда им и дорога! – воскликнул Антонио.
Пьетро улыбнулся и нагнул голову – как раз вовремя, иначе ударился бы о низкую ветку.
– Дорога… Не вижу я здесь никакой дороги, – проворчал он себе в шлем. Голос отразился от стенок «ведра» и загудел в ушах, как псалом под церковными сводами.
Кангранде несколько замешкался – его жеребец крушил на своем пути кусты можжевельника. До Виченцы оставалось не менее четырех миль, а уже виден был дым. Пьетро оглянулся. Всадники из крепости Илласи отставали примерно на две мили. Впереди ждали запертые северные ворота, далеко от осажденного пригорода Сан-Пьетро. На внешнем кольце стены он увидел солдат. Пьетро вспомнил, как еще утром, взглянув на стену Вероны, построенную римлянами, нашел ее изношенной, но подумал: если вражеская армия проберется за внешнюю стену, скрыться горожане смогут только за этой вот старой стеной. Стены каждого города являлись защитой как от диких зверей и буйнопомешанных, так и от вражеских армий и сильных ветров. Однако за стенами Виченцы находились сейчас и друзья, и враги.
Вслед за Кангранде юноши придержали коней. Юпитер тоже остановился, вывалив язык; впалые бока его ходили ходуном. Капитан снял свой посеребренный шлем, чтобы лучше видеть поле битвы.
– Так-так, понятно, – бормотал он себе под нос.
Пьетро прищурился, силясь разглядеть то, что так явно видел Кангранде.
– Все ясно, – бодро сказал Антонио.
– Яснее некуда, – подтвердил Кангранде.
– Разве мы не поедем в Виченцу? – удивился капуанец.
Скалигер указал на равнину, простиравшуюся прямо под ними.
– Не устроить ли нам пикник?
Марьотто прыснул. Антонио округлил глаза. Кангранде развернул коня и сам повернулся спиной к Виченце – городу, для спасения которого он без передышки отмахал такое расстояние. Он закинул ногу на круп разгоряченного жеребца, впрочем со всеми предосторожностями, чтобы не поранить его шпорой.
– Пикник? – переспросил Антонио.
– Конечно. Мы ведь пропустили свадебный обед. Я такой забывчивый. Следовало захватить из Илласи вина. Оно бы пришлось кстати. Или хотя бы колбасы. Юпитер, малыш, ты ведь не отказался бы от кусочка колбаски?
При слове «колбаска» Юпитер два раза гавкнул.
Юноши не знали, что и думать о словах Скалигера. Пьетро смотрел, как владыка Вероны, запрокинув голову, что-то выискивает в небе.
– Что вы хотите увидеть, мой господин?
– Велокса.
– Велокса?
– Фортис Велокс – это дербник. Он все время летел за нами, а теперь исчез. Ну да ладно, зато Юпитер при мне. С его помощью я научу Понцино и Асденте охотиться на лис.
Пьетро решительно ничего не понимал. Зато Марьотто сразу ухватил суть.
– На лис, говорите?
– Да. Только, сдается мне, Понцино с Асденте и без меня знают, как на них охотиться.
Антонио тоже понимающе улыбнулся.
– И как же, мой господин?
Капитан вдохнул побольше воздуха, словно учитель, начинающий новую тему.
– Есть два способа. Способ первый: завидев лису, вы с воплями несетесь за ней. Способ второй: вы устраиваете ловушку и ждете, пока лиса сама в нее попадет.
Теперь улыбался и Пьетро.
– Что это должна быть за ловушка, мой господин?
– Приманкой, конечно же, послужит жирный петух. Причем не простой, а с тремя длинными перьями. – Кангранде приставил к затылку три пальца, имея в виду три флага, безвольно повисшие на стенах Виченцы. – Мы с вами, друзья мои, и есть лисы. А петух – это Виченца. Смотрите-ка, даже сторожевой собаки нет. Ну как не позариться? – Тут Кангранде покачал указательным пальцем. – Однако лиса дьявольски хитра. Она видит, что нет ни собаки, ни забора, ни каких-либо других препятствий, – подходи и забирай жирного петуха. Как по-вашему, на какие мысли наводит лису эта ситуация?
– Не иначе, здесь подвох, – сказал Пьетро.
– Именно. – Кангранде через плечо оглядел пустые склоны холма. – Для охотника важно не ошибиться при выборе приманки. В данном случае наши друзья из Падуи несколько перестарались. Неужели они и впрямь рассчитывали, что я сегодня же приеду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Всадники ехали по холмистой местности у подножия Альп. По эту сторону реки Илласи тоже росли вишни. Лошади, которые шли первыми, сбивали вишни с веток, и задние ряды попадали под картечь перезрелых плодов.
Путь отряду дважды преграждали мутные речки. Жеребец Кангранде на полном скаку врезался в воду и лишь тогда, будто одумавшись, переходил на более спокойный шаг. Остальные лошади вели себя куда нерешительнее. Самый вид воды их пугал. Всадникам приходилось спешиваться и силой тащить лошадей, тяжелых от боевого снаряжения, через поток.
Кангранде не ждал. Едва выбравшись из воды, он пришпоривал жеребца, и они с Юпитером снова отрывались от отряда. За Большим Псом на бешеной скорости неслись Марьотто, Антонио и Пьетро. Вскоре до них долетал только грохот доспехов неповоротливого отряда.
После переправы через вторую речку вдали показалась невысокая гряда гор. Пьетро подъехал к Кангранде и, к своему изумлению, услышал, что тот поет, причем в ритм скачке:
Стадо теснит
Леопардов и львов.
Топот копыт!
Копья рогов!
Ха-ха-ха-ха!
Эхо гремит.
Копья рогов!
Топот копыт!
Заметив обескураженного Пьетро, Кангранде расхохотался.
– Подпевай! Слова выучил?
Он снова запел густым баритоном, а Пьетро силился запомнить слова. Когда Кангранде затянул песню в третий раз, Пьетро уже мог подпевать.
Sentirai poi li giach
Che fan guei padach –
Giach, giach, giach, giach, giach –
Quando gli odo andare!
Можно подумать, они едут не на войну. Можно подумать, это увеселительная прогулка, охота в честь какого-нибудь праздника. Пьетро пел громко и вдохновенно, как в церкви. К ним присоединился Антонио. Когда куплет им надоедал, они тут же сочиняли новый.
Кангранде и трое юношей проезжали виноградники. Вдруг Марьотто, в перерыве между куплетами, воскликнул:
– Уже близко!
– Что, Виченца? – обрадовался Пьетро.
– Да не Виченца, а наш фамильный замок. Вон там, за лесом. А в лесу, между прочим, привидения кишмя кишат. – И Марьотто махнул рукой вправо, в сторону леса, действительно довольно темного.
– Так прямо и кишат?
Монтекки с видом человека, который знает, о чем говорит, приставил палец к носу. Пьетро на всякий случай рассмеялся.
– Если выживем, придется тебе показать хотя бы одно привидение.
– Если? Да ты сегодня же увидишь привидения! Приглашаю тебя в замок на ужин – после того, как мы спустим шкуры с падуанцев.
– Туда им и дорога! – воскликнул Антонио.
Пьетро улыбнулся и нагнул голову – как раз вовремя, иначе ударился бы о низкую ветку.
– Дорога… Не вижу я здесь никакой дороги, – проворчал он себе в шлем. Голос отразился от стенок «ведра» и загудел в ушах, как псалом под церковными сводами.
Кангранде несколько замешкался – его жеребец крушил на своем пути кусты можжевельника. До Виченцы оставалось не менее четырех миль, а уже виден был дым. Пьетро оглянулся. Всадники из крепости Илласи отставали примерно на две мили. Впереди ждали запертые северные ворота, далеко от осажденного пригорода Сан-Пьетро. На внешнем кольце стены он увидел солдат. Пьетро вспомнил, как еще утром, взглянув на стену Вероны, построенную римлянами, нашел ее изношенной, но подумал: если вражеская армия проберется за внешнюю стену, скрыться горожане смогут только за этой вот старой стеной. Стены каждого города являлись защитой как от диких зверей и буйнопомешанных, так и от вражеских армий и сильных ветров. Однако за стенами Виченцы находились сейчас и друзья, и враги.
Вслед за Кангранде юноши придержали коней. Юпитер тоже остановился, вывалив язык; впалые бока его ходили ходуном. Капитан снял свой посеребренный шлем, чтобы лучше видеть поле битвы.
– Так-так, понятно, – бормотал он себе под нос.
Пьетро прищурился, силясь разглядеть то, что так явно видел Кангранде.
– Все ясно, – бодро сказал Антонио.
– Яснее некуда, – подтвердил Кангранде.
– Разве мы не поедем в Виченцу? – удивился капуанец.
Скалигер указал на равнину, простиравшуюся прямо под ними.
– Не устроить ли нам пикник?
Марьотто прыснул. Антонио округлил глаза. Кангранде развернул коня и сам повернулся спиной к Виченце – городу, для спасения которого он без передышки отмахал такое расстояние. Он закинул ногу на круп разгоряченного жеребца, впрочем со всеми предосторожностями, чтобы не поранить его шпорой.
– Пикник? – переспросил Антонио.
– Конечно. Мы ведь пропустили свадебный обед. Я такой забывчивый. Следовало захватить из Илласи вина. Оно бы пришлось кстати. Или хотя бы колбасы. Юпитер, малыш, ты ведь не отказался бы от кусочка колбаски?
При слове «колбаска» Юпитер два раза гавкнул.
Юноши не знали, что и думать о словах Скалигера. Пьетро смотрел, как владыка Вероны, запрокинув голову, что-то выискивает в небе.
– Что вы хотите увидеть, мой господин?
– Велокса.
– Велокса?
– Фортис Велокс – это дербник. Он все время летел за нами, а теперь исчез. Ну да ладно, зато Юпитер при мне. С его помощью я научу Понцино и Асденте охотиться на лис.
Пьетро решительно ничего не понимал. Зато Марьотто сразу ухватил суть.
– На лис, говорите?
– Да. Только, сдается мне, Понцино с Асденте и без меня знают, как на них охотиться.
Антонио тоже понимающе улыбнулся.
– И как же, мой господин?
Капитан вдохнул побольше воздуха, словно учитель, начинающий новую тему.
– Есть два способа. Способ первый: завидев лису, вы с воплями несетесь за ней. Способ второй: вы устраиваете ловушку и ждете, пока лиса сама в нее попадет.
Теперь улыбался и Пьетро.
– Что это должна быть за ловушка, мой господин?
– Приманкой, конечно же, послужит жирный петух. Причем не простой, а с тремя длинными перьями. – Кангранде приставил к затылку три пальца, имея в виду три флага, безвольно повисшие на стенах Виченцы. – Мы с вами, друзья мои, и есть лисы. А петух – это Виченца. Смотрите-ка, даже сторожевой собаки нет. Ну как не позариться? – Тут Кангранде покачал указательным пальцем. – Однако лиса дьявольски хитра. Она видит, что нет ни собаки, ни забора, ни каких-либо других препятствий, – подходи и забирай жирного петуха. Как по-вашему, на какие мысли наводит лису эта ситуация?
– Не иначе, здесь подвох, – сказал Пьетро.
– Именно. – Кангранде через плечо оглядел пустые склоны холма. – Для охотника важно не ошибиться при выборе приманки. В данном случае наши друзья из Падуи несколько перестарались. Неужели они и впрямь рассчитывали, что я сегодня же приеду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192