), попытка собрать как можно больше сведений о великом поэте и его произведениях поистине впечатляет.
Когда я уже готов был сдать «Королей Вероны» в печать, я наткнулся на «Влюбленного Данте» за авторством Харриет Рубин, и эта книга позволила мне вдохнуть неповторимый аромат эпохи – мне открылось, с какой стороны шляпы гвельфы имели привычку прикалывать перья, и еще масса милых пустячков.
Многие другие книги, которыми я пользовался в процессе работы над «Королями Вероны», были написаны на итальянском, немецком и латинском языках. Соответственно, надо было худо-бедно знать перечисленные языки. Несмотря на то, что мой итальянский неуклонно прогрессировал, я был вынужден прибегать к помощи переводчиков. Благодарю миссис Сильвию Джорджини (переводчицу с итальянского), профессора Мичиганского университета Мартина Уэлша (переводчика с немецкого) и моего друга еще со студенческих лет профессора Джона Лобера за помощь в переводах с латыни.
Кроме того, мне помогали и ныне здравствующие веронцы. Антонелла Леонардо из министерства культуры проявила нездешнюю доброту и любезность, отвечая на мои вопросы и устраивая для нас с женой встречи с удивительными людьми, каковых людей было не меньше полудюжины. Именно благодаря Антонелле прямой потомок Данте, граф Середжо-Алигьери, и пригласил нас в свое поместье. Граф немало поведал нам об истории своей знаменитой семьи и показал дом, купленный Пьетро еще в 1353 году.
Антонелла также познакомила нас с профессором Ритой Севери. Рита преподает в Веронском университете. Она, ее муж Паоло и их прелестная дочь Джулия устроили для нас вечер, пожалуй, самый восхитительный за все время нашего путешествия по Европе, которое, кстати, длилось три месяца. За один этот вечер я узнал о Вероне больше, чем за два года, проведенных за чтением. Рита отвела меня в университетскую библиотеку, где главный библиотекарь буквально задарил меня книгами. Рита также переводила для меня стихи Мануэлло Гвидо. Я в огромном долгу перед этой чудесной женщиной.
Через два дня еще одна чудесная женщина, Даниэла Цумьяни, показала нам останки римских строений, сохранившиеся в Вероне в виде фундаментов магазинов и винных погребков. Даниэла прямо-таки прониклась моим замыслом. За добро платят добром, поэтому возьму на себя смелость порекомендовать книгу Даниэлы «Шекспир и Верона: дворцы и дворики средневекового города». Книга уже переведена на английский язык.
Несмотря на все старания моих друзей, в «Королях Вероны» могут быть ошибки. Они целиком и полностью на совести вашего покорного слуги.
Стоит ли говорить, что без остроумия, мудрости и бессмертных строк самого Уильяма Шекспира никаких «Королей Вероны» просто не было бы?
Подозреваю, что как шекспирологи, так и дантологи проявят к моему труду самое пристальное и отнюдь не дружелюбное внимание. Специалисты по Данте наверняка поставят под сомнение некоторые мои пассажи. Например, перемещения поэта в изгнании до приезда в Верону всегда вызывали жаркие споры, я же подлил масла в огонь, заставив Данте отправиться в Париж, чтобы преподавать в университете. Оправданием моей смелости, возможно, послужит простое желание сделать Пьетро свидетелем последнего унижения тамплиеров. Впрочем, такой пассаж вполне правдоподобен, если не сказать вероятен. Также я наделил Данте длинной бородой – по свидетельствам современников, он действительно носил бороду, хотя некоторые ученые яростно отрицают этот факт (хотя какое отношение борода имеет к творчеству?). Еще я изменил написание его фамилии. Алигьери – флорентийский вариант. После изгнания Данте, пожалуй, желал хотя бы с помощью одной буквы выразить свое презрение к соотечественникам. Я заставил своего Данте взять более ранний вариант собственной фамилии, Пьетро же, как послушный сын, скрупулезно следует примеру отца. Я всегда любил эффект обманутого ожидания; выяснилось, что я в этом не одинок. Сам Данте использует первоначальный вариант написания своей фамилии в письме к Кангранде – «Dantes Alagherii». Разумеется, идут споры о том, действительно ли письмо написано великим поэтом, и так далее и тому подобное.
Пьетро как историческая личность представляет собой ту еще загадку. В распоряжении ученых лишь несколько фактов, однако все они касаются зрелости сына Данте, а никак не его юности. Вот почему я придумал для Пьетро жизнь, которую специалисты сочтут нелепой. В свою защиту я могу сказать одно – сам Данте поступил бы примерно так же. И Шекспир. Они оба питали слабость к хорошей фабуле.
Я неплохо поиздевался над братией, считающей себя истиной в последней инстанции во всем, что касается жизни Данте; впрочем, с Шекспиром я обошелся еще хуже. Я не стал путать даты, события и людей в жизни самого поэта – шекспирологов этим уже не проймешь. Нет, я сделал выжимки из его бессмертных творений. Специально для любителей Шекспира признаюсь – все мои идеи зарождались при чтении шекспировских пьес, в том числе и причина кровной вражды. Я никогда не пытался исправить Шекспира, как делали многие (причем по временам весьма неплохо). В отличие от исторических личностей вроде Макбета или Ричарда III, Ромео и Джульетта никогда не существовали в действительности, а значит, не нуждаются в защите.
Кроме того, Шекспир и сам был не прочь стащить сюжетец-другой. Чего уж там – он воровал сюжеты где только мог; история веронских влюбленных тоже украдена. Дар Шекспира состоял в том, чтобы, взяв старую историю, вдохнуть в героев и события новую жизнь. Я льщу себя мыслью, что, следуя примеру великого поэта в способах добычи сюжетов, я воздаю ему свою толику хвалы.
Чтобы узнать больше о конкретных моих озарениях, а также прочитать сокращенные сцены в первозданном виде и получить сведения о дебатах, которые я вел с издателями, милости прошу на вебсайт книги,
* * *
Несколько слов об именах. «Марьотто» и «Джаноцца» взяты мною у Мазуччо Салернитано. Герои с такими именами фигурировали в 33-й новелле его сборника «Il Novellino». Разумеется, то была ранняя версия истории Ромео и Джульетты, в которой не обошлось без тайных браков, смерти ближайших родственников, а также новобрачного, бежавшего в Александрию. Юную новобрачную неволят выйти замуж, однако священник дает девушке снадобье, от которого она впадает в забытье, похожее на смерть. К несчастью, письмо священника с подробностями хитроумного плана похищено пиратами (привет «Влюбленному Шекспиру»!). Заканчивается все так же печально, как в «Ромео и Джульетте», разве что Джаноцца бежит в Сиенну, надеясь скрыться в монастыре, где и умирает, причем беременная, если мне не изменяет память.
Любовная сцена в церкви – дань уважения Луиджи да Порто, также не обошедшему вниманием историю несчастных влюбленных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Когда я уже готов был сдать «Королей Вероны» в печать, я наткнулся на «Влюбленного Данте» за авторством Харриет Рубин, и эта книга позволила мне вдохнуть неповторимый аромат эпохи – мне открылось, с какой стороны шляпы гвельфы имели привычку прикалывать перья, и еще масса милых пустячков.
Многие другие книги, которыми я пользовался в процессе работы над «Королями Вероны», были написаны на итальянском, немецком и латинском языках. Соответственно, надо было худо-бедно знать перечисленные языки. Несмотря на то, что мой итальянский неуклонно прогрессировал, я был вынужден прибегать к помощи переводчиков. Благодарю миссис Сильвию Джорджини (переводчицу с итальянского), профессора Мичиганского университета Мартина Уэлша (переводчика с немецкого) и моего друга еще со студенческих лет профессора Джона Лобера за помощь в переводах с латыни.
Кроме того, мне помогали и ныне здравствующие веронцы. Антонелла Леонардо из министерства культуры проявила нездешнюю доброту и любезность, отвечая на мои вопросы и устраивая для нас с женой встречи с удивительными людьми, каковых людей было не меньше полудюжины. Именно благодаря Антонелле прямой потомок Данте, граф Середжо-Алигьери, и пригласил нас в свое поместье. Граф немало поведал нам об истории своей знаменитой семьи и показал дом, купленный Пьетро еще в 1353 году.
Антонелла также познакомила нас с профессором Ритой Севери. Рита преподает в Веронском университете. Она, ее муж Паоло и их прелестная дочь Джулия устроили для нас вечер, пожалуй, самый восхитительный за все время нашего путешествия по Европе, которое, кстати, длилось три месяца. За один этот вечер я узнал о Вероне больше, чем за два года, проведенных за чтением. Рита отвела меня в университетскую библиотеку, где главный библиотекарь буквально задарил меня книгами. Рита также переводила для меня стихи Мануэлло Гвидо. Я в огромном долгу перед этой чудесной женщиной.
Через два дня еще одна чудесная женщина, Даниэла Цумьяни, показала нам останки римских строений, сохранившиеся в Вероне в виде фундаментов магазинов и винных погребков. Даниэла прямо-таки прониклась моим замыслом. За добро платят добром, поэтому возьму на себя смелость порекомендовать книгу Даниэлы «Шекспир и Верона: дворцы и дворики средневекового города». Книга уже переведена на английский язык.
Несмотря на все старания моих друзей, в «Королях Вероны» могут быть ошибки. Они целиком и полностью на совести вашего покорного слуги.
Стоит ли говорить, что без остроумия, мудрости и бессмертных строк самого Уильяма Шекспира никаких «Королей Вероны» просто не было бы?
Подозреваю, что как шекспирологи, так и дантологи проявят к моему труду самое пристальное и отнюдь не дружелюбное внимание. Специалисты по Данте наверняка поставят под сомнение некоторые мои пассажи. Например, перемещения поэта в изгнании до приезда в Верону всегда вызывали жаркие споры, я же подлил масла в огонь, заставив Данте отправиться в Париж, чтобы преподавать в университете. Оправданием моей смелости, возможно, послужит простое желание сделать Пьетро свидетелем последнего унижения тамплиеров. Впрочем, такой пассаж вполне правдоподобен, если не сказать вероятен. Также я наделил Данте длинной бородой – по свидетельствам современников, он действительно носил бороду, хотя некоторые ученые яростно отрицают этот факт (хотя какое отношение борода имеет к творчеству?). Еще я изменил написание его фамилии. Алигьери – флорентийский вариант. После изгнания Данте, пожалуй, желал хотя бы с помощью одной буквы выразить свое презрение к соотечественникам. Я заставил своего Данте взять более ранний вариант собственной фамилии, Пьетро же, как послушный сын, скрупулезно следует примеру отца. Я всегда любил эффект обманутого ожидания; выяснилось, что я в этом не одинок. Сам Данте использует первоначальный вариант написания своей фамилии в письме к Кангранде – «Dantes Alagherii». Разумеется, идут споры о том, действительно ли письмо написано великим поэтом, и так далее и тому подобное.
Пьетро как историческая личность представляет собой ту еще загадку. В распоряжении ученых лишь несколько фактов, однако все они касаются зрелости сына Данте, а никак не его юности. Вот почему я придумал для Пьетро жизнь, которую специалисты сочтут нелепой. В свою защиту я могу сказать одно – сам Данте поступил бы примерно так же. И Шекспир. Они оба питали слабость к хорошей фабуле.
Я неплохо поиздевался над братией, считающей себя истиной в последней инстанции во всем, что касается жизни Данте; впрочем, с Шекспиром я обошелся еще хуже. Я не стал путать даты, события и людей в жизни самого поэта – шекспирологов этим уже не проймешь. Нет, я сделал выжимки из его бессмертных творений. Специально для любителей Шекспира признаюсь – все мои идеи зарождались при чтении шекспировских пьес, в том числе и причина кровной вражды. Я никогда не пытался исправить Шекспира, как делали многие (причем по временам весьма неплохо). В отличие от исторических личностей вроде Макбета или Ричарда III, Ромео и Джульетта никогда не существовали в действительности, а значит, не нуждаются в защите.
Кроме того, Шекспир и сам был не прочь стащить сюжетец-другой. Чего уж там – он воровал сюжеты где только мог; история веронских влюбленных тоже украдена. Дар Шекспира состоял в том, чтобы, взяв старую историю, вдохнуть в героев и события новую жизнь. Я льщу себя мыслью, что, следуя примеру великого поэта в способах добычи сюжетов, я воздаю ему свою толику хвалы.
Чтобы узнать больше о конкретных моих озарениях, а также прочитать сокращенные сцены в первозданном виде и получить сведения о дебатах, которые я вел с издателями, милости прошу на вебсайт книги,
* * *
Несколько слов об именах. «Марьотто» и «Джаноцца» взяты мною у Мазуччо Салернитано. Герои с такими именами фигурировали в 33-й новелле его сборника «Il Novellino». Разумеется, то была ранняя версия истории Ромео и Джульетты, в которой не обошлось без тайных браков, смерти ближайших родственников, а также новобрачного, бежавшего в Александрию. Юную новобрачную неволят выйти замуж, однако священник дает девушке снадобье, от которого она впадает в забытье, похожее на смерть. К несчастью, письмо священника с подробностями хитроумного плана похищено пиратами (привет «Влюбленному Шекспиру»!). Заканчивается все так же печально, как в «Ромео и Джульетте», разве что Джаноцца бежит в Сиенну, надеясь скрыться в монастыре, где и умирает, причем беременная, если мне не изменяет память.
Любовная сцена в церкви – дань уважения Луиджи да Порто, также не обошедшему вниманием историю несчастных влюбленных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192