Затем он отвернулся.
– Джаноцца! – позвала Антония. – Ты цела?
Антонио не ушел, пока не убедился, что Джаноцца в безопасности; потом взгромоздился на коня и поскакал прочь. Джаноцца смотрела ему вслед. Незадолго до того, как Антонио скрылся из виду, пальцы его разжались, и из огромной пятерни, облаченной в перчатку, выпал серебряный кинжал и вонзился в размокшую землю.
Антония уже хлопотала вокруг Джаноццы.
– Скажи, что случилось?
– Я все окончательно испортила! Испортила! Я просила его не убивать… мне казалось, что он слушает, что он любит меня достаточно сильно, чтобы слушать…
Антония только вздохнула.
– А на что ты рассчитывала? Ты думала, стоит сыграть свою роль как надо, и все образуется? Это тебе не пьеса и не стихотворение.
Джаноцца заплакала. Ее уговорили усесться в седло. До самого замка Монтекки она повторяла, словно в бреду:
– Все должно было произойти не так.
Сидящие в пещере услышали стук копыт. В первый момент Патино осклабился:
– Извините, сир Алагьери, боюсь, граф не даст вам выйти отсюда живым. Ну, разве что как следует попросите…
Однако вскоре стало ясно, что скачет не одна лошадь. Лошадей было как минимум четыре.
– Разве граф собирался приехать с друзьями? – съязвил Пьетро.
– Может, он взял с собой несколько падуанских солдат, – неуверенно предположил Патино.
– Видимо, для того, чтобы они его прикончили, как только узнают, что нападение на Виченцу было затеяно ради похищения одного ребенка.
Момент наконец настал. Пьетро поднялся. Патино тотчас вскочил на ноги и за шиворот поднял Ческо.
– Только попробуй!
– Знаешь, что мне пришло в голову? Что граф попал в плен и в обмен на свою жизнь выдал тебя. – Пьетро протянул руку. – Сдавайся, и я не дам людям Кангранде тебя повесить. – В то же время Пьетро незаметно двигал левую ногу к полуобугленной ветке. Меркурио следил за ним широко раскрытыми глазами; бока его ходили тяжело, однако дышал он почти неслышно.
Патино обвел пещеру диким взором, но, обнаружив, что топот копыт удаляется, усмехнулся. Пьетро снова увидел жалкую пародию на улыбку Кангранде.
– Значит, не дашь им вздернуть меня? Какое благородство. Но знаешь, кажется, пришло время с тобой разделаться. Не будем ждать графа.
И Патино взмахнул ножом.
«Сейчас или никогда».
Пьетро нагнулся, словно защищаясь от удара. Следующий шаг ему предстояло сделать босыми ногами – о, Патино это дорого обойдется. Если, конечно, Пьетро выживет.
Пьетро шагнул в костер. Пяткой поддав ветку, он швырнул ее в Патино. Тот инстинктивно поднял руки, заслоняя лицо.
Ческо упал на землю и откатился от своего мучителя. Ругаясь на чем свет стоит, Патино ухватил пальцами воздух. Он все еще держал в руке нож; его-то Патино и занес, чтобы ударить Пьетро. Противников разделял костер.
Увидев, что медлить нельзя, Пьетро крикнул:
– Меркурио! Взять!
Борзой пес выпрыгнул из лужи собственной крови и метнулся через огонь. Длинные челюсти сомкнулись на левой руке Патино. Брызнула кровь. Мерзавец взвыл. Тяжелый, крупный пес тянул его к земле, крепче сжимая страшные клыки и приглушенно рыча.
Патино вонзил длинный тонкий кинжал псу прямо в глаз. Челюсти Меркурио разжались, и он рухнул на землю, не издав более ни звука.
– Меркурио! – раздался из темноты жалобный голосок.
Пьетро, подняв меч, бросился к Патино. Пока он огибал костер, Патино извлек кинжал из тела собаки и нацелился Пьетро в лицо. Пьетро закрылся рукой; удар пришелся на тыльную сторону кисти. В следующее мгновение кинжал полоснул воздух у самого уха юноши. Пьетро упал на землю и откатился от Патино. Снова вскочил и бросился на врага.
Только бросаться было уже не на кого. Патино исчез. Негодяй бежал к своему коню, привязанному в нескольких локтях от костра. Он разрезал ремни и вскочил в седло. Подняв меч, заревев, как сам дьявол, Пьетро кинулся наперерез коню. Слишком поздно. Патино пришпорил коня, и тот встал на дыбы. Пройдясь затылком по земляному потолку, с которого свисали бледные сырые корни, Патино поскакал к выходу из пещеры.
Однако он забыл о веревке. Передние ноги коня попали в ловушку, и оба – конь и всадник – навзничь рухнули в грязь. Патино забарахтался, пытаясь выбраться из-под коня. При свете костра его долговязая фигура особенно напоминала пугало; огромные жуткие тени корчились на стенах и потолке.
Пьетро перепрыгнул ловушку и тоже плюхнулся в озеро. Краем глаза он увидел, как Ческо, успевший освободиться от веревок, бежит к мертвому псу.
Вспышка отраженного света заставила Пьетро вспомнить о Патино. Тот все еще держал нож, и этим ножом замахивался. Впрочем, меч Пьетро был длиннее – Патино пришлось отпрянуть, и он снова забарахтался в мутной воде, пытаясь встать на ноги.
– Будь ты проклят! – взвыл Патино и бросился вон из пещеры. Пьетро какое-то время пытался его догнать, зная, впрочем, что усилия его тщетны – он не бежал, а ковылял.
«Через несколько секунд Патино будет свободен».
Позади раздался плеск. Пьетро обернулся. Ческо был в воде, он тоже хотел догнать Патино. Снова обратив взгляд на врага, Пьетро увидел, что Патино остановился у самого выхода.
Единокровный брат Кангранде с диким восторгом смотрел на своих преследователей. Он поднял левую руку, сжатую в кулак, и резко опустил ее.
Пьетро остолбенел. Наверху раздался страшный грохот. Деревянные балки, скрытые в земле как раз над входом, дрогнули. Несколько секунд слышались звуки, похожие на стоны самой земли, корчащейся в агонии. Затем балки рухнули.
Трюк этот в старину придумали конокрады. Так они запечатывали пещеры в случае неминуемой расплаты. В отчаянный момент они могли оставить коней в пещере и спрятать все улики. Но теперь трюк сработал слишком хорошо. Ливень размягчил земляную крышу. Добрая половина пещеры зашаталась, с потолка посыпались комья земли.
Посыпались на Пьетро и Ческо.
Патино выбрался на воздух, огляделся и выругался. Он надеялся, что Алагьери оставил коня в непосредственной близости от пещеры, однако никаких коней не увидел.
– Чертов Алагьери, будь он проклят!..
Проклят . Да, это подходящее слово. Патино проклят. Он надеялся, что рухнет только потолок над входом в пещеру. А теперь он нарушил закон рода. Он убил кровного родственника своего отца. Он будет вечно гореть в аду.
Патино поплелся по тропе к лесу, подальше от пещеры. Он старался идти на север, но без солнца ориентироваться было трудно.
Минут через десять Патино услышал стук копыт. Метнувшись к ближайшему дереву и вскарабкавшись на нижний сук, Патино выхватил нож и сжал его так, что побелели костяшки пальцев.
На тропе показался всадник. Один. Без сомнения, то был человек благородный – об этом говорили и великолепный скакун, и нарядный плащ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
– Джаноцца! – позвала Антония. – Ты цела?
Антонио не ушел, пока не убедился, что Джаноцца в безопасности; потом взгромоздился на коня и поскакал прочь. Джаноцца смотрела ему вслед. Незадолго до того, как Антонио скрылся из виду, пальцы его разжались, и из огромной пятерни, облаченной в перчатку, выпал серебряный кинжал и вонзился в размокшую землю.
Антония уже хлопотала вокруг Джаноццы.
– Скажи, что случилось?
– Я все окончательно испортила! Испортила! Я просила его не убивать… мне казалось, что он слушает, что он любит меня достаточно сильно, чтобы слушать…
Антония только вздохнула.
– А на что ты рассчитывала? Ты думала, стоит сыграть свою роль как надо, и все образуется? Это тебе не пьеса и не стихотворение.
Джаноцца заплакала. Ее уговорили усесться в седло. До самого замка Монтекки она повторяла, словно в бреду:
– Все должно было произойти не так.
Сидящие в пещере услышали стук копыт. В первый момент Патино осклабился:
– Извините, сир Алагьери, боюсь, граф не даст вам выйти отсюда живым. Ну, разве что как следует попросите…
Однако вскоре стало ясно, что скачет не одна лошадь. Лошадей было как минимум четыре.
– Разве граф собирался приехать с друзьями? – съязвил Пьетро.
– Может, он взял с собой несколько падуанских солдат, – неуверенно предположил Патино.
– Видимо, для того, чтобы они его прикончили, как только узнают, что нападение на Виченцу было затеяно ради похищения одного ребенка.
Момент наконец настал. Пьетро поднялся. Патино тотчас вскочил на ноги и за шиворот поднял Ческо.
– Только попробуй!
– Знаешь, что мне пришло в голову? Что граф попал в плен и в обмен на свою жизнь выдал тебя. – Пьетро протянул руку. – Сдавайся, и я не дам людям Кангранде тебя повесить. – В то же время Пьетро незаметно двигал левую ногу к полуобугленной ветке. Меркурио следил за ним широко раскрытыми глазами; бока его ходили тяжело, однако дышал он почти неслышно.
Патино обвел пещеру диким взором, но, обнаружив, что топот копыт удаляется, усмехнулся. Пьетро снова увидел жалкую пародию на улыбку Кангранде.
– Значит, не дашь им вздернуть меня? Какое благородство. Но знаешь, кажется, пришло время с тобой разделаться. Не будем ждать графа.
И Патино взмахнул ножом.
«Сейчас или никогда».
Пьетро нагнулся, словно защищаясь от удара. Следующий шаг ему предстояло сделать босыми ногами – о, Патино это дорого обойдется. Если, конечно, Пьетро выживет.
Пьетро шагнул в костер. Пяткой поддав ветку, он швырнул ее в Патино. Тот инстинктивно поднял руки, заслоняя лицо.
Ческо упал на землю и откатился от своего мучителя. Ругаясь на чем свет стоит, Патино ухватил пальцами воздух. Он все еще держал в руке нож; его-то Патино и занес, чтобы ударить Пьетро. Противников разделял костер.
Увидев, что медлить нельзя, Пьетро крикнул:
– Меркурио! Взять!
Борзой пес выпрыгнул из лужи собственной крови и метнулся через огонь. Длинные челюсти сомкнулись на левой руке Патино. Брызнула кровь. Мерзавец взвыл. Тяжелый, крупный пес тянул его к земле, крепче сжимая страшные клыки и приглушенно рыча.
Патино вонзил длинный тонкий кинжал псу прямо в глаз. Челюсти Меркурио разжались, и он рухнул на землю, не издав более ни звука.
– Меркурио! – раздался из темноты жалобный голосок.
Пьетро, подняв меч, бросился к Патино. Пока он огибал костер, Патино извлек кинжал из тела собаки и нацелился Пьетро в лицо. Пьетро закрылся рукой; удар пришелся на тыльную сторону кисти. В следующее мгновение кинжал полоснул воздух у самого уха юноши. Пьетро упал на землю и откатился от Патино. Снова вскочил и бросился на врага.
Только бросаться было уже не на кого. Патино исчез. Негодяй бежал к своему коню, привязанному в нескольких локтях от костра. Он разрезал ремни и вскочил в седло. Подняв меч, заревев, как сам дьявол, Пьетро кинулся наперерез коню. Слишком поздно. Патино пришпорил коня, и тот встал на дыбы. Пройдясь затылком по земляному потолку, с которого свисали бледные сырые корни, Патино поскакал к выходу из пещеры.
Однако он забыл о веревке. Передние ноги коня попали в ловушку, и оба – конь и всадник – навзничь рухнули в грязь. Патино забарахтался, пытаясь выбраться из-под коня. При свете костра его долговязая фигура особенно напоминала пугало; огромные жуткие тени корчились на стенах и потолке.
Пьетро перепрыгнул ловушку и тоже плюхнулся в озеро. Краем глаза он увидел, как Ческо, успевший освободиться от веревок, бежит к мертвому псу.
Вспышка отраженного света заставила Пьетро вспомнить о Патино. Тот все еще держал нож, и этим ножом замахивался. Впрочем, меч Пьетро был длиннее – Патино пришлось отпрянуть, и он снова забарахтался в мутной воде, пытаясь встать на ноги.
– Будь ты проклят! – взвыл Патино и бросился вон из пещеры. Пьетро какое-то время пытался его догнать, зная, впрочем, что усилия его тщетны – он не бежал, а ковылял.
«Через несколько секунд Патино будет свободен».
Позади раздался плеск. Пьетро обернулся. Ческо был в воде, он тоже хотел догнать Патино. Снова обратив взгляд на врага, Пьетро увидел, что Патино остановился у самого выхода.
Единокровный брат Кангранде с диким восторгом смотрел на своих преследователей. Он поднял левую руку, сжатую в кулак, и резко опустил ее.
Пьетро остолбенел. Наверху раздался страшный грохот. Деревянные балки, скрытые в земле как раз над входом, дрогнули. Несколько секунд слышались звуки, похожие на стоны самой земли, корчащейся в агонии. Затем балки рухнули.
Трюк этот в старину придумали конокрады. Так они запечатывали пещеры в случае неминуемой расплаты. В отчаянный момент они могли оставить коней в пещере и спрятать все улики. Но теперь трюк сработал слишком хорошо. Ливень размягчил земляную крышу. Добрая половина пещеры зашаталась, с потолка посыпались комья земли.
Посыпались на Пьетро и Ческо.
Патино выбрался на воздух, огляделся и выругался. Он надеялся, что Алагьери оставил коня в непосредственной близости от пещеры, однако никаких коней не увидел.
– Чертов Алагьери, будь он проклят!..
Проклят . Да, это подходящее слово. Патино проклят. Он надеялся, что рухнет только потолок над входом в пещеру. А теперь он нарушил закон рода. Он убил кровного родственника своего отца. Он будет вечно гореть в аду.
Патино поплелся по тропе к лесу, подальше от пещеры. Он старался идти на север, но без солнца ориентироваться было трудно.
Минут через десять Патино услышал стук копыт. Метнувшись к ближайшему дереву и вскарабкавшись на нижний сук, Патино выхватил нож и сжал его так, что побелели костяшки пальцев.
На тропе показался всадник. Один. Без сомнения, то был человек благородный – об этом говорили и великолепный скакун, и нарядный плащ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192