Кангранде был с непокрытой головой – он откинул шлем, словно бросил вызов.
Пальцы Капитана разжались, булава упала, зато из-за спины явилось копье. Кангранде свободной рукой схватил конец древка и поднял копье над головой. Он откинулся в седле, изогнувшись до хруста в позвоночнике, и держал копье на вытянутых руках, словно выставил барьер.
Цепь палицы ударила по древку и под тяжестью шара обмоталась вокруг него в пяди от лица Кангранде. Ужасный шипованный шар бессильно повис.
Кангранде дернул копье на себя и вырвал рукоять палицы из рук Асденте. Копье оказалось направлено на Беззубого тупым концом. Падуанец получил удар в пах. Он скорчился в седле. Палица упала в грязь.
– Не слышу слов благодарности, – произнес Кангранде. – Ведь я, Ванни, мог пустить в дело и наконечник.
– Чтоб тебе в аду сгореть, – прохрипел Асденте.
– Занялся бы лучше сапожным ремеслом, – посоветовал Кангранде, бегло окинув взглядом падуанца.
Пьетро рассмеялся – эта было литературная аллюзия, – но Асденте и бровью не повел.
Кангранде вздохнул.
– Ради Христа, прочти стихотворение! – Он раскроил падуанцу череп тупым концом копья, и обмякшее тело мешком рухнуло на утоптанную копытами землю. Юпитер на всякий случай вцепился Асденте в ляжку.
Капитан спешился и поднял палицу. Взвесив ее в руках, он улыбнулся Пьетро своей великолепной улыбкой.
– Вот трусливый ублюдок.
– Да, мой господин, – кивнул юноша.
Кангранде снова сел в седло.
– Пьетро, милый мой мальчик, ты только что спас меня от смерти. Не кажется ли тебе, что теперь обращение «мой господин» звучит не в меру официально? Называй меня как-нибудь иначе. А я придумаю прозвище для тебя.
В словах Кангранде Пьетро уловил намек: владыка Вероны, по всей видимости, желал, чтобы новое прозвище ненавязчиво подчеркивало его многочисленные достоинства.
– Благодарю вас, мой господин, – пробормотал он, краснея.
Но Кангранде уже гнался за падуанцами, не жалея шпор на конские бока. Всадник и конь быстро удалялись.
Пьетро хотел последовать за Скалигером, однако у него не было шпор, а мягких туфель конь не слушался. Пьетро свистел, Пьетро колотил его кулаками в бока, Пьетро дергал поводья – все без толку.
«Похоже, я застрял».
Юноша огляделся. Если в ближайшие две минуты конь не двинется с места, он, Пьетро, превратится в легкую добычу. Сражение шло у него за спиной.
Конь не поддавался ни на какие уговоры.
Вдруг он заржал, встал на дыбы и попятился. Что бы ни испугало коня – шум, оса, яркий блеск металла, ударивший по глазам, – Пьетро видел лишь кренящуюся землю.
Потом передние копыта с грохотом опустились, Пьетро отбросило в седле назад, челюсти щелкнули под шлемом. Юноша пытался усесться прямо, но конь вдруг понес его в самую гущу сражения. Напрасно он кричал «тпру!».
* * *
На мосту у Квартесоло шла жестокая битва. Мост оставался единственной надеждой падуанцев на спасение. Между ним и пригородом Сан-Пьетро земли не видно было от трупов.
Оборону на мосту держали всадники, собранные дядей и племянником Каррара. Горстка падуанцев начала понимать, насколько на самом деле малочисленны люди Скалигера. У падуанцев еще была возможность отбросить их – конечно, пока лучники на стенах не пустили в ход свое оружие. Всадники уже несколько раз смотрели вверх, недоумевая, почему их до сих пор не засыпало градом стрел. Может, лучники боятся попасть в своих? Данное предположение только воодушевляло падуанцев.
События на мосту привлекали внимание всех виченцианцев, не участвующих в погоне. Они подъезжали поближе – и сразу же их коней пронзали копья, а сами они падали на землю, под копыта. Трупы коней образовывали стену: ее должна была взять следующая партия виченцианцев, которую уже поджидали падуанские мечи.
– Держите их! – кричал Марцилио, вторя своему дяде. Молодой Каррара снова заряжал арбалет и осматривал холмы в поисках жертвы. Старый Каррара не носил арбалета, считая его оружием, не вполне соответствующим кодексу чести. Но ведь Кангранде выставил лучников, почему бы и Марцилио не пострелять из арбалета? Это будет только справедливо.
В поле зрения молодого Каррары появился Кангранде. Он задержался, чтобы помочь группке виченцианцев справиться с врагом. Поймать Скалигера на мушку было делом нелегким – Марцилио тщательно прицеливался, выжидая, когда на пути его стрелы не останется мелкой, незначительной добычи. Он следил за всадником с золотой гривой, щурился, наконец, совершенно сосредоточившись, выпустил стрелу.
Внезапно между Марцилио и Кангранде возник всадник в простом шлеме и стеганой рубахе. Марцилио даже не видел, попал он в Скалигера или не попал. Он видел только, что на падуанцев несется какой-то сумасшедший. Конь под ним был гигантских размеров, ни в какое сравнение с теми, что падуанцам на мосту удалось свалить ударами копий; вдобавок на коне были латы, делавшие его неуязвимым. Конь мог легко прорвать оборону, открыв дорогу остальным виченцианцам.
– Останови его! – закричал Гранде, тоже увидевший коня.
Этакое чудовище наверняка и не почувствует стрелу. Его разве что стенобитным орудием свалишь, думал Марцилио, вкладывая новую стрелу в арбалет. Остановить коня он не мог, зато всадник казался легкой добычей. Марцилио привычно заряжал арбалет, не спуская глаз с живой мишени.
Пьетро изо всех сил старался сдержать коня. Конь скакал не разбирая дороги, и юноша чувствовал себя набором игральных костей в кулаке судьбы. Хуже того: он видел, куда направляется конь, – прямиком на копья, алебарды и мечи оборонявшихся на мосту падуанцев.
– Назад! Тпру! – кричал Пьетро, натягивая поводья. Куда угодно, только не на мост! Ох, если бы у него были шпоры! От поводьев никакого толку, конь их даже не чувствует. Юноше удалось только чуть изменить угол – теперь конь врубится не в центр обороны падуанцев, а заберет к флангу.
Темноволосый молодой всадник на мосту держался поодаль, не принимая участия в отражении атак виченцианцев. Вдруг Пьетро увидел в руках всадника деревянный крест. В голове креста на солнце блестела полоска металла. Да это же арбалет! Темноволосый красавец поднял его, прищурился и прицелился прямо в сердце Скалигеру.
Пьетро знал: воздуха на отчаянное «Берегись!» ему не хватит – и потому направил лошадь так, чтобы заслонить собой Кангранде. Юноша видел, как падуанец выпустил стрелу, видел легкую серую тень в небе. В ужасе перед неминуемой смертью, однако не в силах пошевелиться, он закрыл глаза.
«Господи, спаси и сохрани…»
Луки давно уже были объявлены незаконными, а также богопротивными. Рыцари называли их оружием трусов, священники – подарками дьявола. Компромисс нашли – изобрели арбалет. Арбалет был тяжелее тисового лука, на то, чтобы его зарядить, требовалось больше времени, однако пущенная из него стрела могла сразить всадника в полном обмундировании, причем несколько мгновений всадник оставался в седле, в то время как жизнь багровой струйкой покидала его тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Пальцы Капитана разжались, булава упала, зато из-за спины явилось копье. Кангранде свободной рукой схватил конец древка и поднял копье над головой. Он откинулся в седле, изогнувшись до хруста в позвоночнике, и держал копье на вытянутых руках, словно выставил барьер.
Цепь палицы ударила по древку и под тяжестью шара обмоталась вокруг него в пяди от лица Кангранде. Ужасный шипованный шар бессильно повис.
Кангранде дернул копье на себя и вырвал рукоять палицы из рук Асденте. Копье оказалось направлено на Беззубого тупым концом. Падуанец получил удар в пах. Он скорчился в седле. Палица упала в грязь.
– Не слышу слов благодарности, – произнес Кангранде. – Ведь я, Ванни, мог пустить в дело и наконечник.
– Чтоб тебе в аду сгореть, – прохрипел Асденте.
– Занялся бы лучше сапожным ремеслом, – посоветовал Кангранде, бегло окинув взглядом падуанца.
Пьетро рассмеялся – эта было литературная аллюзия, – но Асденте и бровью не повел.
Кангранде вздохнул.
– Ради Христа, прочти стихотворение! – Он раскроил падуанцу череп тупым концом копья, и обмякшее тело мешком рухнуло на утоптанную копытами землю. Юпитер на всякий случай вцепился Асденте в ляжку.
Капитан спешился и поднял палицу. Взвесив ее в руках, он улыбнулся Пьетро своей великолепной улыбкой.
– Вот трусливый ублюдок.
– Да, мой господин, – кивнул юноша.
Кангранде снова сел в седло.
– Пьетро, милый мой мальчик, ты только что спас меня от смерти. Не кажется ли тебе, что теперь обращение «мой господин» звучит не в меру официально? Называй меня как-нибудь иначе. А я придумаю прозвище для тебя.
В словах Кангранде Пьетро уловил намек: владыка Вероны, по всей видимости, желал, чтобы новое прозвище ненавязчиво подчеркивало его многочисленные достоинства.
– Благодарю вас, мой господин, – пробормотал он, краснея.
Но Кангранде уже гнался за падуанцами, не жалея шпор на конские бока. Всадник и конь быстро удалялись.
Пьетро хотел последовать за Скалигером, однако у него не было шпор, а мягких туфель конь не слушался. Пьетро свистел, Пьетро колотил его кулаками в бока, Пьетро дергал поводья – все без толку.
«Похоже, я застрял».
Юноша огляделся. Если в ближайшие две минуты конь не двинется с места, он, Пьетро, превратится в легкую добычу. Сражение шло у него за спиной.
Конь не поддавался ни на какие уговоры.
Вдруг он заржал, встал на дыбы и попятился. Что бы ни испугало коня – шум, оса, яркий блеск металла, ударивший по глазам, – Пьетро видел лишь кренящуюся землю.
Потом передние копыта с грохотом опустились, Пьетро отбросило в седле назад, челюсти щелкнули под шлемом. Юноша пытался усесться прямо, но конь вдруг понес его в самую гущу сражения. Напрасно он кричал «тпру!».
* * *
На мосту у Квартесоло шла жестокая битва. Мост оставался единственной надеждой падуанцев на спасение. Между ним и пригородом Сан-Пьетро земли не видно было от трупов.
Оборону на мосту держали всадники, собранные дядей и племянником Каррара. Горстка падуанцев начала понимать, насколько на самом деле малочисленны люди Скалигера. У падуанцев еще была возможность отбросить их – конечно, пока лучники на стенах не пустили в ход свое оружие. Всадники уже несколько раз смотрели вверх, недоумевая, почему их до сих пор не засыпало градом стрел. Может, лучники боятся попасть в своих? Данное предположение только воодушевляло падуанцев.
События на мосту привлекали внимание всех виченцианцев, не участвующих в погоне. Они подъезжали поближе – и сразу же их коней пронзали копья, а сами они падали на землю, под копыта. Трупы коней образовывали стену: ее должна была взять следующая партия виченцианцев, которую уже поджидали падуанские мечи.
– Держите их! – кричал Марцилио, вторя своему дяде. Молодой Каррара снова заряжал арбалет и осматривал холмы в поисках жертвы. Старый Каррара не носил арбалета, считая его оружием, не вполне соответствующим кодексу чести. Но ведь Кангранде выставил лучников, почему бы и Марцилио не пострелять из арбалета? Это будет только справедливо.
В поле зрения молодого Каррары появился Кангранде. Он задержался, чтобы помочь группке виченцианцев справиться с врагом. Поймать Скалигера на мушку было делом нелегким – Марцилио тщательно прицеливался, выжидая, когда на пути его стрелы не останется мелкой, незначительной добычи. Он следил за всадником с золотой гривой, щурился, наконец, совершенно сосредоточившись, выпустил стрелу.
Внезапно между Марцилио и Кангранде возник всадник в простом шлеме и стеганой рубахе. Марцилио даже не видел, попал он в Скалигера или не попал. Он видел только, что на падуанцев несется какой-то сумасшедший. Конь под ним был гигантских размеров, ни в какое сравнение с теми, что падуанцам на мосту удалось свалить ударами копий; вдобавок на коне были латы, делавшие его неуязвимым. Конь мог легко прорвать оборону, открыв дорогу остальным виченцианцам.
– Останови его! – закричал Гранде, тоже увидевший коня.
Этакое чудовище наверняка и не почувствует стрелу. Его разве что стенобитным орудием свалишь, думал Марцилио, вкладывая новую стрелу в арбалет. Остановить коня он не мог, зато всадник казался легкой добычей. Марцилио привычно заряжал арбалет, не спуская глаз с живой мишени.
Пьетро изо всех сил старался сдержать коня. Конь скакал не разбирая дороги, и юноша чувствовал себя набором игральных костей в кулаке судьбы. Хуже того: он видел, куда направляется конь, – прямиком на копья, алебарды и мечи оборонявшихся на мосту падуанцев.
– Назад! Тпру! – кричал Пьетро, натягивая поводья. Куда угодно, только не на мост! Ох, если бы у него были шпоры! От поводьев никакого толку, конь их даже не чувствует. Юноше удалось только чуть изменить угол – теперь конь врубится не в центр обороны падуанцев, а заберет к флангу.
Темноволосый молодой всадник на мосту держался поодаль, не принимая участия в отражении атак виченцианцев. Вдруг Пьетро увидел в руках всадника деревянный крест. В голове креста на солнце блестела полоска металла. Да это же арбалет! Темноволосый красавец поднял его, прищурился и прицелился прямо в сердце Скалигеру.
Пьетро знал: воздуха на отчаянное «Берегись!» ему не хватит – и потому направил лошадь так, чтобы заслонить собой Кангранде. Юноша видел, как падуанец выпустил стрелу, видел легкую серую тень в небе. В ужасе перед неминуемой смертью, однако не в силах пошевелиться, он закрыл глаза.
«Господи, спаси и сохрани…»
Луки давно уже были объявлены незаконными, а также богопротивными. Рыцари называли их оружием трусов, священники – подарками дьявола. Компромисс нашли – изобрели арбалет. Арбалет был тяжелее тисового лука, на то, чтобы его зарядить, требовалось больше времени, однако пущенная из него стрела могла сразить всадника в полном обмундировании, причем несколько мгновений всадник оставался в седле, в то время как жизнь багровой струйкой покидала его тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192