Мы вошли в дом - и мое невольное смятение исчезло, когда к нам с
поцелуями бросились две прекрасные юные женщины. Одну из них я узнал, как
только услыхал ее имя. Это была дочь Айры, Гамадриада. Она была очень
похожа на змею [гамадриада - королевская кобра]. Другую, рослую блондинку,
звали Иштар. Как выяснилось, она тоже оказалась моей знакомой. С ними был
молодой человек, красивый, как и женщины. Его я тоже как будто видел не
впервые, хотя не мог вспомнить, где и когда. Рыженькие двойняшки тоже
расцеловали меня, поскольку они, дескать, не имели возможности
поприветствовать меня надлежащим образом.
В Доброй Пристани приветственный поцелуй - не тот короткий клевок,
которым дарят гостей в Новом Риме: даже двойняшки целовали меня так, что я
не смог бы усомниться в их половой принадлежности. Мне случалось получать
менее пылкие поцелуи от вполне взрослых женщин, имевших относительно меня
весьма определенные намерения. Но удивил меня молодой человек, назвавшийся
Галахадом. Он обнял меня, поцеловав в обе щеки, а потом припал к моим
губам, как Ганимед. Несмотря на удивление, я попытался ответить ему
соответствующим образом.
Не выпуская меня из объятий, он хлопнул меня по спине и проговорил:
- Джастин, я уже просто на взводе от того, что вижу тебя! О, это
чудесно!
Я отодвинулся, чтобы поглядеть на него. Должно быть, я смотрел с
явным недоумением, потому что он заморгал, а потом горестно сказал:
- Иш, напрасно я хвастал! Гама, душка моя, принеси мне полотенце,
чтобы я мог утереть слезы. Он успел забыть меня... И это после всего, что
тогда наговорил.
- Обадия Джонс! - вспомнил я. - Что ты здесь делаешь?
- Рыдаю перед всей моей семьей от испытанного унижения.
Не помню, как давно мы виделись с ним. Должно быть, больше века назад
- столько примерно минуло с того дня, когда я оставил говардианский
кампус. Он был тогда блестящим специалистом по древним культурам, молодым,
с великолепным чувством юмора. Покопавшись в памяти, я извлек оттуда
воспоминания о семи часах, проведенных с ним и еще двумя учеными - к
счастью, женского пола. Дам я припомнить не мог, как и того, кем они были.
Сохранилось воспоминание лишь о его игривой, веселой, предприимчивой и
бурной натуре.
- Обадия, - строго сказал я, - почему ты назвался Галахадом? Опять
скрываешься от полиции? Лазарус, я с глубоким прискорбием обнаруживаю
этого мошенника в вашем доме. Вам придется строже приглядывать за
дочерьми.
- Ах, это имя! - проговорил молодой человек с явным неудовольствием.
- Не повторяй его, Джастин, здесь его не знают. Я исправился и взял другое
имя. Ты же не выдашь меня? Ну, обещай мне, дорогой. - Он ухмыльнулся и
продолжил уже обычным тоном: - Пойдем-ка в атриум и пропустим для начала
известное количество рома. Лази, кто сегодня дежурит?
- По четным дням - Лор, но я ей помогу. Ром не разбавлять?
- Приправь его специями. Хочу добавить гостинчик, которым Борджиа
приветствовали старых друзей.
- Обязательно, дядя. А кто такие Борджиа?
- Известное семейство. С ним связаны величайшие события в истории
старой Земли, сахарная моя. Говардианцы своего времени. Они очень учтиво
обходились с гостями. А я их потомок и унаследовал от них фамильные тайны.
- Лаз, - сказал Лазарус, - попроси, чтобы Афина рассказала тебе о
Борджиа, когда будешь готовить напиток для Джастина.
- Я поняла, он снова взялся за свои штучки...
- ...поэтому мы будем его щекотать...
- ...пока он не попросит пощады...
- ...и не пообещает вести себя хорошо.
- С ним проблемы не будет. Пойдем, Лази.
Добрую Пристань я нашел более приятной и менее впечатляющей, чем
ожидал. Из девяноста с лишком тысяч претендентов Айра с Лазарусом отобрали
для первой партии лишь семь тысяч; поэтому в настоящее время население
Тертиуса не могло заметно превышать десять тысяч. На самом деле жителей
оказалось даже чуть меньше.
В Доброй Пристани обитали всего несколько сотен людей, и в центре
поселка располагались несколько небольших сооружений, имеющих
полуобщественное значение. Большинство колонистов обитало в сельских
поместьях. Дом Лазаруса Лонга был, бесспорно, самым выдающимся
сооружением, которое я видел здесь - если не считать большой яхты
старейшего, похожей на усеченный конус, и куда более внушительной глыбы
космического грузовика, высившейся на посадочном поле, где приземлился и
мой пакетбот.
Космопорт представлял собой равнину в несколько квадратных
километров, которую сложно было называть портом. Во всяком случае я не
заметил ни одного складского здания. Но автомаяк, безусловно, был:
поскольку я приземлился без приключений. Впрочем, я его тоже не заметил.
Дом старейшего отличался от убогих строений поселения. Видно,
покойный римлянин был отличным архитектором. Это был двухэтажный дом с
внутренним садом. На каждом этаже могло уместиться двенадцать-шестнадцать
больших комнат плюс все обычные вспомогательные помещения. Но зачем
двадцать четыре комнаты семейству из восьми человек? Такое пространство
было бы прилично какому-нибудь богатею из Нового Рима для выражения его
"эго", однако в новорожденной колонии подобное сооружение выглядело явно
неуместным и совершенно не сочеталось с тем, что я знал о старейшем по его
многочисленным жизням.
Но все оказалось просто. Половину здания занимали реювенализационная
клиника, лечебница и изолятор: в них можно было зайти прямо с улицы. Число
семейных комнат не было постоянным, стены между ними сдвигались и
раздвигались. Как только потребности колонии увеличатся или семейству
старейшего понадобится просторное помещение, клиника должна была переехать
в ближайший город.
Мне повезло: когда я приехал, в реювенализационной не оказалось ни
одного клиента, в больнице тоже по было пациентов, и семейство Лонг могло
посвятить время мне.
Количество членов семейства оказалось столь же неопределенным, как и
число комнат. Я предположил, что их восемь: трос мужчин - старейший, Айра
и Галахад; трое женщин - Иштар, Гамадриада и Минерва; двое детей - Лорелея
Ли и Ляпис Лазулия. Но я не подозревал, что в доме обитают еще две
малышки, недавно научившиеся ходить, и маленький мальчик. Выяснилось, что
я оказался не первым и не последним, кого пригласили в этот дом на
неопределенное время. Но кем мне считать себя: гостем или членом семьи
старейшего?
Отношения внутри семейства также были крайне непонятными. У
колонистов всегда есть семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205