Совещание происходило
здесь, Джастин. Тина соединила нас с Тамарой и Айрой. Она могла бы связать
нас и с нуль-гравистатом, но в лодке находился ты. Кстати, Тина - наша
кормилица: вместо того чтобы пахать землю, мы предоставляем колонистам
услуги, на которые они не скоро могли бы рассчитывать. Но ты можешь
заняться землепашеством, если угодно; нашей семье принадлежит много земли.
Есть здесь и другие способы заработать на жизнь. Ну что ж, я сделал все,
что мог. Ты хочешь о чем-нибудь спросить меня?
- Галахад, кажется, я понимаю все, кроме одного - почему Тамара
хочет, чтобы я жил в вашей семье?
- Пусть она сама тебе объяснит. Я же сказал, что пытался отыскать
нимб над твоей головой, но не нашел.
- В жару я его не ношу. Обадия, не смейся, все это очень важно для
меня. Почему ты уверен, что желание Тамары все решило?
- Ты же знаешь ее, парень.
- Я знаю, как важны ее желания для меня. Для меня. Ведь я любил ее
много-много лет. - И тут я выложил ему все, что долго таил ото всех... -
Вот так все и было. Великая гетера никогда не соглашается на контракт и
даже не слушает мужчину, достаточно осмелевшего, чтобы сделать подобное
предложение. Но я... скажем так - был настойчив. В конце концов Тамара
сказала мне, что выйдет за меня лишь для того, чтобы завести детей, по не
много. Я уверен, что деньги здесь были ни при чем...
- Конечно. В этом смысле Тамара не глупа; я сам слышал, как она
говорила, что, раз деньги есть универсальный символ стоимости, их следует
принимать с гордостью. Но Тамара не пошла бы замуж ради денег. Ей это
покажется... хмм... а может быть, и нет, надо бы спросить у нее. Ммм...
интересно. Наша Тамара - очень сложная личность. Извини, дорогой, я
перебил тебя.
- Я же сказал, что деньги не были определяющим фактором, поскольку у
нее были ухажеры, имевшие состояния и в десять, и в сто раз превышающие
мой скромный капитал; однако она не вышла замуж ни за кого из них. Поэтому
я заткнулся и довольствовался тем, что проводил с ней ночи, когда мне это
позволялось, сопровождал ее на вечеринки, платил ей, сколько мог и сколько
она принимала. Часто она устанавливала свою цену, отказываясь от части
подарка. Так она поступала со мной, не знаю, как она обходилась с более
богатыми клиентами. Так прошло много лет, и однажды она объявила, что дает
мне отставку. Я был ошеломлен. Как раз в это время я прошел
реювенализацию, но не заметил, чтобы она хоть немного постарела. Однако
Тамара проявила твердость и оставила Новый Рим.
Галахад, я стал импотентом. О, не то чтобы вообще неспособным, но
прежний экстаз превратился в простое опорожнение, не стоившее усилий.
Случалось ли с тобой подобное?
- Нет. Наверное, надо сказать - пока нет - поскольку мне только около
двухсот.
- Значит, ты не понимаешь, что я имею в виду.
- Только отчасти. Но могу ли я процитировать то, что некогда сказал
Лазарус? Он вел с Айрой приватную беседу, но на подобные эпизоды можно
нарваться в его неотредактированных мемуарах.
"Айра, - сказал он, - в моей жизни был период, когда меня много лет
женщины совсем не волновали. Я не только не был женат, но и жил, как
монах. В конце концов много ли разнообразия можно найти в трении слизистых
оболочек?
Но потом я понял, что как человек женщина бесконечно разнообразна и
секс может стать самым прямым путем для познания женщины в этом качестве.
Этот путь нравится им, как и нам, и часто только так можно сломать барьеры
и добиться близкого знакомства.
А когда я обнаружил это, то интерес к дружественным забавам вернулся
сам собой. Я стал счастливым, как мальчишка, впервые запустивший руку за
пазуху девице. Да что там - счастливее. Я перестал себя чувствовать
поршнем в цилиндре. Каждая женщина - уникум, который стоит познать; и если
у нас хватало для этого времени, мы с ней непременно обнаруживали, что
любим друг друга. По крайней мере мы дарили друг другу удовольствие и
отдых, а не просто перепихивались - для этого можно было воспользоваться и
куклой".
Вот, примерно так говорил Лазарус, Джастин. Ты испытал что-нибудь в
этом роде?
- Да. Нечто подобное. Долгое время секс не волновал меня. Но Я
преодолел это. И помогла мне женщина, прекрасная, как Тамара. Мы не любили
друг друга, но она научила меня тому, что я забыл. Секс бывает дружеским и
может обходиться без сильной любви, какую я чувствовал к Тамаре. Видишь
ли, моя подруга, жена моего друга - они оба были близки мне, - преподнесла
меня в качестве подарка одной гетере, необыкновенной красавице, и устроила
так, что мы провели с ней праздник. Мои друзья оплатили расходы - они
могли себе это позволить, потому что были богаты. Эта прекрасная гетера,
Магдалена...
- Мэгги! - воскликнул Галахад.
- Ну да. Это ее, так сказать, постельное имя. Но когда она узнала,
что я руковожу архивами, то открыла мне свое настоящее имя.
- Ребекка Сперлинг-Джонс.
- Ты ее знаешь?
- Всю жизнь, дорогой мой Джастин. Я был выкормлен ее великолепной
грудью. Она моя мать, дорогой. Какое замечательное совпадение!
Я был восхищен и заинтересован одновременно.
- Так вот от кого ты унаследовал свою красоту!
- Не только от нее, но и от генетического отца. Бекки... то есть
Мэгги... сказала мне, что я больше похож на него.
- В самом деле? Если позволишь, я проверю твое происхождение, когда
вернусь на Секундус.
Архивариус не имеет права лазить в архивы из личного любопытства; я
мог это сделать по знакомству.
- Дорогой, тебе не надо возвращаться на Секундус. Чем кончилась возня
в кустах после смерти Айры Говарда, ты можешь узнать у Афины. Но давай
поговорим о маме. Она веселая, правда? И красавица.
- И то и другое. Я рассказал тебе, как много она для меня сделала.
Твоя мать решила, что этот праздник должен быть веселым для нас обоих - и
я забыл, что потерял интерес к сексу. Я говорю не о технике; наверное,
любая дорогая гетера Нового Рима не менее искусна, чем какая-нибудь
известная в истории куртизанка. Я имею в виду ее нрав. С Мэгги было весело
как в постели, так и вне ее. А морщинки от смеха совсем не то что грустные
морщинки.
Галахад кивнул, подбирая с тарелки остатки яичницы.
- Да, мама такая. У меня было счастливое детство, Джастин. Такое
счастливое, что я здорово расстроился, когда в восемнадцать лет мне
пришлось покинуть дом. Но мама и тут была очень мила. Отметив мое
совершеннолетие, она сказала мне, что уезжает из дома и возвращается к
своей работе. Ее контракт с папой, моим приемным отцом, был временным и
закончился, когда я стал взрослым по закону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
здесь, Джастин. Тина соединила нас с Тамарой и Айрой. Она могла бы связать
нас и с нуль-гравистатом, но в лодке находился ты. Кстати, Тина - наша
кормилица: вместо того чтобы пахать землю, мы предоставляем колонистам
услуги, на которые они не скоро могли бы рассчитывать. Но ты можешь
заняться землепашеством, если угодно; нашей семье принадлежит много земли.
Есть здесь и другие способы заработать на жизнь. Ну что ж, я сделал все,
что мог. Ты хочешь о чем-нибудь спросить меня?
- Галахад, кажется, я понимаю все, кроме одного - почему Тамара
хочет, чтобы я жил в вашей семье?
- Пусть она сама тебе объяснит. Я же сказал, что пытался отыскать
нимб над твоей головой, но не нашел.
- В жару я его не ношу. Обадия, не смейся, все это очень важно для
меня. Почему ты уверен, что желание Тамары все решило?
- Ты же знаешь ее, парень.
- Я знаю, как важны ее желания для меня. Для меня. Ведь я любил ее
много-много лет. - И тут я выложил ему все, что долго таил ото всех... -
Вот так все и было. Великая гетера никогда не соглашается на контракт и
даже не слушает мужчину, достаточно осмелевшего, чтобы сделать подобное
предложение. Но я... скажем так - был настойчив. В конце концов Тамара
сказала мне, что выйдет за меня лишь для того, чтобы завести детей, по не
много. Я уверен, что деньги здесь были ни при чем...
- Конечно. В этом смысле Тамара не глупа; я сам слышал, как она
говорила, что, раз деньги есть универсальный символ стоимости, их следует
принимать с гордостью. Но Тамара не пошла бы замуж ради денег. Ей это
покажется... хмм... а может быть, и нет, надо бы спросить у нее. Ммм...
интересно. Наша Тамара - очень сложная личность. Извини, дорогой, я
перебил тебя.
- Я же сказал, что деньги не были определяющим фактором, поскольку у
нее были ухажеры, имевшие состояния и в десять, и в сто раз превышающие
мой скромный капитал; однако она не вышла замуж ни за кого из них. Поэтому
я заткнулся и довольствовался тем, что проводил с ней ночи, когда мне это
позволялось, сопровождал ее на вечеринки, платил ей, сколько мог и сколько
она принимала. Часто она устанавливала свою цену, отказываясь от части
подарка. Так она поступала со мной, не знаю, как она обходилась с более
богатыми клиентами. Так прошло много лет, и однажды она объявила, что дает
мне отставку. Я был ошеломлен. Как раз в это время я прошел
реювенализацию, но не заметил, чтобы она хоть немного постарела. Однако
Тамара проявила твердость и оставила Новый Рим.
Галахад, я стал импотентом. О, не то чтобы вообще неспособным, но
прежний экстаз превратился в простое опорожнение, не стоившее усилий.
Случалось ли с тобой подобное?
- Нет. Наверное, надо сказать - пока нет - поскольку мне только около
двухсот.
- Значит, ты не понимаешь, что я имею в виду.
- Только отчасти. Но могу ли я процитировать то, что некогда сказал
Лазарус? Он вел с Айрой приватную беседу, но на подобные эпизоды можно
нарваться в его неотредактированных мемуарах.
"Айра, - сказал он, - в моей жизни был период, когда меня много лет
женщины совсем не волновали. Я не только не был женат, но и жил, как
монах. В конце концов много ли разнообразия можно найти в трении слизистых
оболочек?
Но потом я понял, что как человек женщина бесконечно разнообразна и
секс может стать самым прямым путем для познания женщины в этом качестве.
Этот путь нравится им, как и нам, и часто только так можно сломать барьеры
и добиться близкого знакомства.
А когда я обнаружил это, то интерес к дружественным забавам вернулся
сам собой. Я стал счастливым, как мальчишка, впервые запустивший руку за
пазуху девице. Да что там - счастливее. Я перестал себя чувствовать
поршнем в цилиндре. Каждая женщина - уникум, который стоит познать; и если
у нас хватало для этого времени, мы с ней непременно обнаруживали, что
любим друг друга. По крайней мере мы дарили друг другу удовольствие и
отдых, а не просто перепихивались - для этого можно было воспользоваться и
куклой".
Вот, примерно так говорил Лазарус, Джастин. Ты испытал что-нибудь в
этом роде?
- Да. Нечто подобное. Долгое время секс не волновал меня. Но Я
преодолел это. И помогла мне женщина, прекрасная, как Тамара. Мы не любили
друг друга, но она научила меня тому, что я забыл. Секс бывает дружеским и
может обходиться без сильной любви, какую я чувствовал к Тамаре. Видишь
ли, моя подруга, жена моего друга - они оба были близки мне, - преподнесла
меня в качестве подарка одной гетере, необыкновенной красавице, и устроила
так, что мы провели с ней праздник. Мои друзья оплатили расходы - они
могли себе это позволить, потому что были богаты. Эта прекрасная гетера,
Магдалена...
- Мэгги! - воскликнул Галахад.
- Ну да. Это ее, так сказать, постельное имя. Но когда она узнала,
что я руковожу архивами, то открыла мне свое настоящее имя.
- Ребекка Сперлинг-Джонс.
- Ты ее знаешь?
- Всю жизнь, дорогой мой Джастин. Я был выкормлен ее великолепной
грудью. Она моя мать, дорогой. Какое замечательное совпадение!
Я был восхищен и заинтересован одновременно.
- Так вот от кого ты унаследовал свою красоту!
- Не только от нее, но и от генетического отца. Бекки... то есть
Мэгги... сказала мне, что я больше похож на него.
- В самом деле? Если позволишь, я проверю твое происхождение, когда
вернусь на Секундус.
Архивариус не имеет права лазить в архивы из личного любопытства; я
мог это сделать по знакомству.
- Дорогой, тебе не надо возвращаться на Секундус. Чем кончилась возня
в кустах после смерти Айры Говарда, ты можешь узнать у Афины. Но давай
поговорим о маме. Она веселая, правда? И красавица.
- И то и другое. Я рассказал тебе, как много она для меня сделала.
Твоя мать решила, что этот праздник должен быть веселым для нас обоих - и
я забыл, что потерял интерес к сексу. Я говорю не о технике; наверное,
любая дорогая гетера Нового Рима не менее искусна, чем какая-нибудь
известная в истории куртизанка. Я имею в виду ее нрав. С Мэгги было весело
как в постели, так и вне ее. А морщинки от смеха совсем не то что грустные
морщинки.
Галахад кивнул, подбирая с тарелки остатки яичницы.
- Да, мама такая. У меня было счастливое детство, Джастин. Такое
счастливое, что я здорово расстроился, когда в восемнадцать лет мне
пришлось покинуть дом. Но мама и тут была очень мила. Отметив мое
совершеннолетие, она сказала мне, что уезжает из дома и возвращается к
своей работе. Ее контракт с папой, моим приемным отцом, был временным и
закончился, когда я стал взрослым по закону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205