Тень съежилась, изъявляя свою покорность низким поклоном.
– Очень хорошо, – Тенедос снова прикоснулся к жаровне.
Те, что ждут за пределами,
Те, что полны ненависти,
Они не причинят нам вреда,
Их нужно отвратить.
Тень выросла до размеров взрослого мужчины. Тенедос продолжал свое заклинание:
Варум дал мне воду,
Вода будет нашим орудием,
Вода будет твоим оружием,
Оружием, которое незримо.
Снег, что ослепляет,
Снег, что скрывает,
Затуманивает разум,
Закрывает глаза.
Они не увидят,
Они не узнают,
Мы пройдем,
Мы пройдем.
Магический квадрат опустел.
– Теперь забирай свое оружие и отправляйся, – приказал Тенедос и продолжил заклинание:
Я приказал однажды,
Я приказал дважды,
Я приказываю трижды -
Ты должен подчиниться,
Ты подчинишься.
Теперь исчезла и тень. Тенедос махнул рукой; четыре свечи погасли.
– Посмотрим, что получится, – сказал он. – Если заклятье сработает, перед глазами у бандитов словно появится туман. Когда мы приблизимся к ним, они будут уверены , что мы еще далеко, или, наоборот, прошли мимо несколько часов назад. Они догадаются , что мы сошли с дороги и ищем обходной путь, либо начнут прочесывать деревни, зная , что мы укрылись там от метели... конечно, если заклятье сработает.
– Что это была за тень? – спросил я. Я был зачарован, совершенно позабыв о снеге и холоде.
– Кое-что из... иного места, – ответил Тенедос, намеренно затуманивая смысл сказанного. – Раньше я оказал услугу этому существу.
Я знал, что больше он ничего не скажет. На языке у меня вертелся еще один, последний вопрос.
– Тхак более могущественен, чем это существо?
– Кто знает? – Тенедос пожал плечами. – Этот дух довольно ленив и едва ли обладает тем, что мы, смертные, называем мужеством. Но полагаю, он не так силен, как демон Товиети.
– Тхак нападет на нас, как в той пещере?
– Не знаю, – ответил Тенедос. – Я подготовил несколько заклинаний на крайний случай... но не имею представления, сработают ли они. Честно говоря, сомневаюсь. Мне нужно нечто большее.
– Например?
– Нет, Дамастес. Я не могу и не должен рассказывать тебе об этом. Ни сейчас, ни в будущем.
Так я впервые прикоснулся к величайшей тайне Провидца Тенедоса, к тайне, которая сделала его императором. Когда я узнаю ее, она покажется мне очевидной, но ни друзья Тенедоса, ни его солдаты, военачальники и враги не подозревали о ней до тех пор, пока не стало уже слишком поздно.
– Пора трогаться в путь, – сказал он.
Когда мы построились для марша, я увидел четыре неподвижные фигуры, сидевшие на снегу. Я подошел к первой. Это был один из моих кавалеристов. Его усы и брови покрылись густым инеем, глаза остекленели.
– Встать, – скомандовал я.
Он поднял голову и посмотрел на меня невидящим взглядом, раскачиваясь взад-вперед. Я рывком поднял его, но он был не в состоянии держаться на ногах и медленно осел на землю.
Эскадронный проводник Биканер подбежал к нам и поднял солдата на ноги, но тот снова упал.
– Проклятый сукин сын! – выругался Биканер. – Этот недоносок не хочет бороться за жизнь!
Так оно и было.
– Оставим его здесь?
Я задумался. Уланы никогда не бросают своих мертвых и раненых, а этот человек, пусть и слабый духом, был такой же жертвой, как если бы его пронзил меч хиллмена.
– Нет, – наконец ответил я. – Найдите для него место в одной из повозок. Попросите капитана Меллета пересадить в седло еще одного из штатских.
Я подошел к следующей сгорбленной фигуре. Это был пожилой мужчина, не подававший признаков жизни, замерзший там, где он сидел. Двое других тоже были мертвы – пожилая женщина и мальчик-подросток. Я не мог скрыть своего изумления.
– Не удивляйтесь, сэр, – сказал Биканер. – На самом деле молодые не так уж крепко цепляются за жизнь. Черт меня побери, если я знаю, почему так происходит, но они задирают лапки задолго до того, как жилистый старикан вроде меня начинает хотя бы спотыкаться. Может, они так недавно отошли от Колеса, что не прочь вернуться обратно.
Мы двинулись дальше, не похоронив мертвых: у нас не было времени собирать камни для надгробия. Когда мы проезжали мимо, я прошептал короткую молитву.
Дорога поднималась вверх. Уклон был таким пологим, что в нормальных условиях путешественник даже не заметил бы этого, но сейчас для некоторых он оказался круче горного склона. Женщины и мужчины начали отставать, присаживаясь отдохнуть. Солдаты пинали и ругали их, пытались помочь, но, как правило, безрезультатно. Некоторые из этих людей в отчаянной надежде найти спокойное местечко просто уходили с дороги и терялись в снежном буране.
Уоррент-офицер КЛП, сам едва державшийся на ногах от усталости, однако подгонявший двух подростков, сказал мне, что несколько минут назад он видел, как женщина, которой он пытался помочь раньше, отделилась от колонны и побрела прочь.
Я отъехал назад и нашел след, ведущий в сторону от дороги. Спешившись, я двинулся с Луканом в поводу вдоль цепочки следов, быстро заметаемых снегом.
Я решил досчитать до ста, а потом повернуть назад, иначе возникала опасность заблудиться. Когда я досчитал до семидесяти пяти, послышалось рычание; Лукан жалобно заржал и прянул в сторону. Четыре волка собрались вокруг лежавшей ничком женской фигуры. Снег был залит кровью. Они увидели меня и обнажили клыки.
Я выхватил меч из ножен и шагнул вперед. Наверное, это был безрассудный поступок, но я больше не мог, не имел права чувствовать себя беспомощным.
Волки подождали, пока я не приблизился на расстояние пяти футов, затем коротко взвыли, повернулись и убежали.
Я опустился на колени рядом с женщиной. Ее глотка была перегрызена, но глаза закрыты, на губах играла безмятежная улыбка. Я взвалил тело на лошадь, поклявшись, что не оставлю ее на растерзание зверям, и вернулся к колонне. Мы нашли место для трупа, привязав его к передку телеги.
Повозки были переполнены, и мы начали сажать людей в седло по двое. По крайней мере, лошади были сильными и хорошо откормленными, хотя я знал, что постоянное напряжение доконает их в считанные дни.
Прошел день и половина следующего. Дорога петляла, уходя все дальше и дальше, не давая времени для передышки. Иногда метель ослабевала, но мы все равно не видели вокруг ничего, кроме серых скал, льда и снега. Заклятие Тенедоса, похоже, работало: у нас больше не было стычек с хиллменами.
Мы потеряли вид солдат регулярной армии – истощенные, небритые, с темными кругами под глазами. Мы оборачивали головы тряпками и нахлобучивали сверху шлемы. Те, у кого были потрепанные куртки из овчины, которые мы надевали для маскировки во время налета на пещеру Тхака, носили их поверх доспехов и благодарили Ирису за дополнительное тепло. Я отдал свою одному из штатских на второй день пути и втайне надеялся, что он замерзнет, а я наткнусь на его труп и верну себе одежду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160
– Очень хорошо, – Тенедос снова прикоснулся к жаровне.
Те, что ждут за пределами,
Те, что полны ненависти,
Они не причинят нам вреда,
Их нужно отвратить.
Тень выросла до размеров взрослого мужчины. Тенедос продолжал свое заклинание:
Варум дал мне воду,
Вода будет нашим орудием,
Вода будет твоим оружием,
Оружием, которое незримо.
Снег, что ослепляет,
Снег, что скрывает,
Затуманивает разум,
Закрывает глаза.
Они не увидят,
Они не узнают,
Мы пройдем,
Мы пройдем.
Магический квадрат опустел.
– Теперь забирай свое оружие и отправляйся, – приказал Тенедос и продолжил заклинание:
Я приказал однажды,
Я приказал дважды,
Я приказываю трижды -
Ты должен подчиниться,
Ты подчинишься.
Теперь исчезла и тень. Тенедос махнул рукой; четыре свечи погасли.
– Посмотрим, что получится, – сказал он. – Если заклятье сработает, перед глазами у бандитов словно появится туман. Когда мы приблизимся к ним, они будут уверены , что мы еще далеко, или, наоборот, прошли мимо несколько часов назад. Они догадаются , что мы сошли с дороги и ищем обходной путь, либо начнут прочесывать деревни, зная , что мы укрылись там от метели... конечно, если заклятье сработает.
– Что это была за тень? – спросил я. Я был зачарован, совершенно позабыв о снеге и холоде.
– Кое-что из... иного места, – ответил Тенедос, намеренно затуманивая смысл сказанного. – Раньше я оказал услугу этому существу.
Я знал, что больше он ничего не скажет. На языке у меня вертелся еще один, последний вопрос.
– Тхак более могущественен, чем это существо?
– Кто знает? – Тенедос пожал плечами. – Этот дух довольно ленив и едва ли обладает тем, что мы, смертные, называем мужеством. Но полагаю, он не так силен, как демон Товиети.
– Тхак нападет на нас, как в той пещере?
– Не знаю, – ответил Тенедос. – Я подготовил несколько заклинаний на крайний случай... но не имею представления, сработают ли они. Честно говоря, сомневаюсь. Мне нужно нечто большее.
– Например?
– Нет, Дамастес. Я не могу и не должен рассказывать тебе об этом. Ни сейчас, ни в будущем.
Так я впервые прикоснулся к величайшей тайне Провидца Тенедоса, к тайне, которая сделала его императором. Когда я узнаю ее, она покажется мне очевидной, но ни друзья Тенедоса, ни его солдаты, военачальники и враги не подозревали о ней до тех пор, пока не стало уже слишком поздно.
– Пора трогаться в путь, – сказал он.
Когда мы построились для марша, я увидел четыре неподвижные фигуры, сидевшие на снегу. Я подошел к первой. Это был один из моих кавалеристов. Его усы и брови покрылись густым инеем, глаза остекленели.
– Встать, – скомандовал я.
Он поднял голову и посмотрел на меня невидящим взглядом, раскачиваясь взад-вперед. Я рывком поднял его, но он был не в состоянии держаться на ногах и медленно осел на землю.
Эскадронный проводник Биканер подбежал к нам и поднял солдата на ноги, но тот снова упал.
– Проклятый сукин сын! – выругался Биканер. – Этот недоносок не хочет бороться за жизнь!
Так оно и было.
– Оставим его здесь?
Я задумался. Уланы никогда не бросают своих мертвых и раненых, а этот человек, пусть и слабый духом, был такой же жертвой, как если бы его пронзил меч хиллмена.
– Нет, – наконец ответил я. – Найдите для него место в одной из повозок. Попросите капитана Меллета пересадить в седло еще одного из штатских.
Я подошел к следующей сгорбленной фигуре. Это был пожилой мужчина, не подававший признаков жизни, замерзший там, где он сидел. Двое других тоже были мертвы – пожилая женщина и мальчик-подросток. Я не мог скрыть своего изумления.
– Не удивляйтесь, сэр, – сказал Биканер. – На самом деле молодые не так уж крепко цепляются за жизнь. Черт меня побери, если я знаю, почему так происходит, но они задирают лапки задолго до того, как жилистый старикан вроде меня начинает хотя бы спотыкаться. Может, они так недавно отошли от Колеса, что не прочь вернуться обратно.
Мы двинулись дальше, не похоронив мертвых: у нас не было времени собирать камни для надгробия. Когда мы проезжали мимо, я прошептал короткую молитву.
Дорога поднималась вверх. Уклон был таким пологим, что в нормальных условиях путешественник даже не заметил бы этого, но сейчас для некоторых он оказался круче горного склона. Женщины и мужчины начали отставать, присаживаясь отдохнуть. Солдаты пинали и ругали их, пытались помочь, но, как правило, безрезультатно. Некоторые из этих людей в отчаянной надежде найти спокойное местечко просто уходили с дороги и терялись в снежном буране.
Уоррент-офицер КЛП, сам едва державшийся на ногах от усталости, однако подгонявший двух подростков, сказал мне, что несколько минут назад он видел, как женщина, которой он пытался помочь раньше, отделилась от колонны и побрела прочь.
Я отъехал назад и нашел след, ведущий в сторону от дороги. Спешившись, я двинулся с Луканом в поводу вдоль цепочки следов, быстро заметаемых снегом.
Я решил досчитать до ста, а потом повернуть назад, иначе возникала опасность заблудиться. Когда я досчитал до семидесяти пяти, послышалось рычание; Лукан жалобно заржал и прянул в сторону. Четыре волка собрались вокруг лежавшей ничком женской фигуры. Снег был залит кровью. Они увидели меня и обнажили клыки.
Я выхватил меч из ножен и шагнул вперед. Наверное, это был безрассудный поступок, но я больше не мог, не имел права чувствовать себя беспомощным.
Волки подождали, пока я не приблизился на расстояние пяти футов, затем коротко взвыли, повернулись и убежали.
Я опустился на колени рядом с женщиной. Ее глотка была перегрызена, но глаза закрыты, на губах играла безмятежная улыбка. Я взвалил тело на лошадь, поклявшись, что не оставлю ее на растерзание зверям, и вернулся к колонне. Мы нашли место для трупа, привязав его к передку телеги.
Повозки были переполнены, и мы начали сажать людей в седло по двое. По крайней мере, лошади были сильными и хорошо откормленными, хотя я знал, что постоянное напряжение доконает их в считанные дни.
Прошел день и половина следующего. Дорога петляла, уходя все дальше и дальше, не давая времени для передышки. Иногда метель ослабевала, но мы все равно не видели вокруг ничего, кроме серых скал, льда и снега. Заклятие Тенедоса, похоже, работало: у нас больше не было стычек с хиллменами.
Мы потеряли вид солдат регулярной армии – истощенные, небритые, с темными кругами под глазами. Мы оборачивали головы тряпками и нахлобучивали сверху шлемы. Те, у кого были потрепанные куртки из овчины, которые мы надевали для маскировки во время налета на пещеру Тхака, носили их поверх доспехов и благодарили Ирису за дополнительное тепло. Я отдал свою одному из штатских на второй день пути и втайне надеялся, что он замерзнет, а я наткнусь на его труп и верну себе одежду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160