ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

А это метра два с лишним в высоту…
Они оба так и ахнули! Бросились тушёнку открывать, котлетки куриные домашние распаковывать, колбаска такая, колбаска сякая, «мой» литровый пакет молока откуда-то приволок… Гуляй, Мартын, во все завёртки!
Разные имена, клички мне придумывают, потрогать норовят…
Ну, я особенно морду не стал воротить. Я, слава Богу, тоже не пальцем деланный, как говорит мой Шура Плоткин. Тоже знаю, где, как говорится, лизнуть, а где и тявкнуть.
Выпили они за меня вдвоём две бутылки коньяка, закусывали вместе со мной – что я, то и они. Из их трепотни я понял, что мы плывём по Балтийскому морю в Германию. А уже оттуда – кто куда. Мы с «моим» вроде бы потом через всю страну в какую-то Баварию поедем. А тот, который во мне Кота признал, Лысый, вместе с нами только до Нюрнберга…
Тут подошло время их ужина. Они всё прибрали, оставили мне на полу кабины молока в плошке, приспустили стёкла для свежего воздуха и заперли меня. Чтобы я никому, из команды теплохода на глаза не попался.
А то начнутся расспросы – чей Кот, что за Кот?! Откуда? Почему на него документов нет? Куда смотрел санэпидемконтроль? Вечно с этими бывшими «совтрансавтовскими» водилами всякие заморочки! Они теперь на частные фирмы молотят, валюты у них немерено, так они совсем оборзели – своих Котов за границу отдыхать возят! И пошло-поехало…
Так что ты, Кыся-Барсик-Мурзик, уж лучше в кабине посиди, не отсвечивай. Дрыхнуть можешь, где хочешь: хоть здесь на сиденьях, хоть в подвесную коечку забирайся. Вот тут, за занавеской… Ну а уж если я какую бабу там наверху заклею и в машину приведу – не обессудь, извини-подвинься, я тебя с коечки обратно на сиденье ссажу… А то в каюте мы из экономии по двое, и многие бляди, особенно иностранные, при постороннем не желают, суки. Приходится в кабины своих грузовиков водить. А я тебя потом, Мурзик-Барсик-Кыся, ночью в сумке на палубу вынесу и море покажу… Так что ты, Кыся, не боись – одиночество тебе не грозит. И ушли. Вообще-то они ещё что-то говорили, и на какую-то долю секунды мне вдруг показалось, что от низкого крепыша с лысиной, который во мне Кота признал (видать, с пережору причудилось), – что от него идёт слабенький такой запашок кокаина. От его куртки и штанов. Да нет… Не может быть. Скорее всего – причудилось…

* * *

Меня от обжорства (полагаю, на нервной почве – денёк-то был ой-ой-ой!) так раздуло, что я и впрямь стал похож на беременного. Лежу на сиденье, отдышаться не могу. Мысли всякие лезут…
Шура Плоткин из головы не выходит. Ну, вернётся Шура из Москвы, эта дурёха, которую он оставил за мной присматривать, скажет ему, что меня уже несколько дней нет дома, что телефон не работает. Хорошо, если у него приняли в Москве рукопись… А если не приняли? И меня дома нет. И телефон не работает. Что тогда? Ну, трахнет он разок для порядка эту любительницу кошачьего хека и телефонных разговоров, даст денег на таксярник и отправит восвояси. И сядет меня, ждать. И ещё пару дней будет спокоен. Я его приучил к этому. Я иногда дня три-четыре гуляю, и Шура не нервничает. Он про меня всё знает и не волнуется. Жру я во время таких загулов обычно в шашлычной нашего районного торгового центра – меня там знают как облупленного. По помойкам я не лазаю, крыс не ловлю. Меня от одного их запаха тошнит…
Но однажды дохлая крыса сослужила мне прекрасную службу! Я был в трехдневном загуле, почти ничего не жрал, трахался, как сумасшедший, и пару раз подрался – со своими Котами сцепился и с какой-то посторонней Собакой. Да так, что потом пришлось в котельной торгового центра чуть не сутки отлёживаться! Не идти же домой в таком виде. С Шурой же худо будет …
И мой приятель, бесхвостый Бродяга, снова принёс мне дохлую крысу подкрепиться. Всё надеялся приучить меня к ним. А на втором этаже торгового центра шашлычная. И из неё пахнет – обалдеть можно!..
Я, когда немного оклемался, взял эту дохлую крысу, поднялся с ней в шашлычную со стороны кухни, аккуратненько просунулся в какой-то их предбанник, положил крысу перед собой и сел.
Бежит мимо молодая девка в чёрном клеёнчатом переднике чуть не на голое тело, тащит гору грязной посуды. Увидела дохлую крысу, как заорёт на всю шашлычную! Кухня сбежалась на крик, кладовая, разделочная, посудомойка… Даже шеф-повар Сурен Гургенович. Даже два бандита, которые охраняли эту шашлычную, и те прибежали с пистолетами в руках. Картинка маслом!
Все столпились вокруг меня и дохлой крысы, ахают, руками машут, а я сижу себе так невзрачненько, головку опустил, умываюсь, усы лапой разглаживаю, дескать: «Что вы… Какие пустяки. Не извольте беспокоиться – я для вас всех крыс в мире переловлю»…
Сурен Гургенович так задумчиво говорит:
– Значить, у нас появились крысы… Значить, может приехать санэпидемстанция… Значить, всё посыпют ядохимикатами, а нас закроют… Или возьмут с нас столько долларов, что мы потом кровью кашлять будем.
У нас теперь всё почему-то на доллары…
– Значить, этого нельзя допустить, – говорит Сурен Гургенович. – Каждый сам понимает. Значить, нам нужен этот Кот!!! Крысу выбросить, Кота накормить! В нём наше спасение. Вот что это значить!!!
С тех пор я изредка приношу в эту шашлычную дохлую крысу имени моего друга Бродяги и тем самым подтверждаю свою беззаветную службу Сурену Гургеновичу, его шашлычной и всем остальным жуликам, которые здесь работают. Даже Бродягу сюда приводил кормить. А прошлой зимой у меня был длительный, почти двухнедельный роман с одной Кошечкой – она сейчас эмигрировала по еврейской линии, – так мы туда вдвоём жрать ходили. И все это воспринимали как должное. А крыс в этой шашлычной отродясь не было! Это я их туда носил.
Господи, как мысли скачут… Бедный Шура! Три, от силы четыре дня он будет спокоен, а уже на четвёртый он помчится искать меня по всему району!.. Он же просто с ума сойдёт от горя… Работать не сможет… Он мне уже раз сто говорил, выпуская меня на улицу:
– Мартышка, вот ты уходишь, а ведь я без тебя ничего не могу сочинить. А если я не смогу сочинять – мы останемся без заработка. Ты ещё пожрёшь в своей шашлычной, а я куда денусь без денег? Я могу умереть с голоду. Так что ты уж, пожалуйста, сильно не задерживайся – одна драка, две Кошки и всё! Договорились? Помни, что ты моя Муза, Мартын…
Боже мой, что же делать?! Ведь если я правильно понял из разговора этих «водил», как они сами себя называют, именно мы, с «моим» джинсовым, будем три дня плыть до Киля, два дня пилить до Мюнхена, там разгрузимся у какого-то Сименса и, возможно, отдадимся этому Сименсу во фрахт. То есть станем работать на Сименса, потому что мы, русские, для Сименса гораздо дешевле, чем их собственные немецкие водилы. Тогда мы задержимся в Германии ещё недели на три-четыре… Потом снова загрузимся у Сименса в Мюнхене и вернёмся в Киль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161