Заперли бар изнутри и взломали всё, что можно было взломать. Искали деньги и какие-то бумаги. Бумаги нашли и тут же их сожгли. А деньги – только двухсуточную выручку бара. И всё.
Так и не купил Бармен домик на юге Франции. Лежат теперь его три миллиона долларов где-то без малейшего движения и пользы…
– Жадность фраера сгубила! – желчно вставила Кошка.
Наутро, уже в петербургском порту, был страшный шухер! Народу понаехало – из бывшего КаГэБэ, из милиции!.. Ходят по бару, прилипают подошвами к полузастывшим кровавым лужам, фотографируют, записывают, всех допрашивают, обыскивают…
Перепуг на судне – ужаснейший! Все же контрабанду везут – и командный состав, и рядовые матросики… А ну как найдут и с корабля спишут?! Как жить тогда?..
Рудольф не стал дожидаться, пока и его за жопу возьмут, и смылился с судна. Но так как города не знал (практически уже сколько лет на берег не сходил!..), то так и остался жить в порту.
Хорошо вот Кошка Маня взяла его к себе… Теперь вот Котята у них. Живут, перебиваются. Маня жратву достаёт, Рудик Котят воспитывает…
– Погоди, Рудик! – сказал я ему. – Я сейчас вернусь…
Пулей промчался по подвалу на выход, рванул за рекордное время к нашей чёрной «Волге», говорю Мите:
– У тебя деньги есть?
– Есть, – говорит Митя. – Сколько тебе?
– Мне-то они на кой?! – говорю. – Ты смотайся в лавочку, купи сосисок, рыбки какой-нибудь и молока побольше. А потом скажешь Пилипенко, что на меня истратил. Он тебе эти деньги отдаст. Так в контракте оговорено…
– В гробу я видал этого Пилипенко! Жди! – Митя сел за руль, завёл машину и рванул с места.
Вернулся минут через десять с огромным пластиковым пакетом. Выскочил из «Волги», спрашивает:
– Куда нести?
– За мной, – говорю. – Сейчас я тебя с одним Котом познакомлю. Я с ним вместе из России в Германию плыл…
Маня увидела, что принёс Митя, и даже заплакала! Давай кормить Котят сосисками и молоком, сама стала приводить себя в порядок, умываться взялась, прилизываться.
Митя ей помогает с Котятами управиться, мы с Рудиком беседуем. Рассказал я ему вкратце свою историю и говорю:
– Теперь мне в Америку надо, Рудик. В город Нью-Йорк.
– Задачка, – говорит Рудик. – От нас из пассажирского порта в Америку никто не ходит. Только из торгового – за зерном. Но условия там, конечно, не такие. Попроще.
– Чёрт с ними, с условиями, – говорю. – Как туда попасть?
– Я ж и говорю – задачка. Торговый порт – это у чёрта на куличках! Через весь город…
– Ничего, – говорю. – У нас с Митей машина есть.
Раньше бы точно не удержался, сказал бы – чёрная «Волга»! А теперь, наездившись на «вольво», «опеле», на «роллс-ройсе», «мерседесе» и «чероки», даже и не заикнулся. Сказал просто – «машина», и всё.
– Тогда-то – запросто! – говорит Рудик. – То есть, конечно, не запросто, там ещё нужно одного типа отловить и уговорить. От него в том торговом порту очень многое зависит. Он и судно может хорошее подобрать, и капитана приличного, и команду – не хамскую.
И рассказал мне Рудольф, что в торговом порту есть один Кот – без имени, который всё и всех знает, крутит свои дела, как хочет, но в лапу берёт со страшной силой, а без этого даже усом не шевельнёт.
А так как он, страшное дело, как упакован и избалован, то с чем к нему соваться – Рудольф понятия не имеет. На что он клюнет – неизвестно…
Тут Кошка Маня возьми да и подскажи:
– Я помню, ему кто-то тёплую попонку на зиму из Норвегии привёз, так он из этой попонки до августа месяца не вылезал. Уже вся пропотевшая была, вонючая, а он всё в ней выпендривался. Пижон, каких свет не видывал!.. И взяточник.
Как только Маня это сказала, так я сразу понял – я уже одной лапой в Америке!
– Поехали! – говорю. – Все поехали! Котят берите тоже. Мы вас обратно привезём в лучшем виде, а Котятам проехаться в автомобиле – одно удовольствие. Не возражаешь, Митя?
– Ноу проблем, ребята! – отвечает Митя. – Вперёд!!!

* * *

Этот жлобяра, этот взяточник из торгового порта, Котяра без имени – с меня ростом, за счёт ожирения, раза в полтора тяжелее, – как только увидел своим воровским глазом мою рождественскую красно-золотую жилеточку, так и выпал в осадок!
Он от неё глаз не мог отвести! Он за неё готов был весь торговый порт отдать, только бы заиметь её в собственное пользование!
Он даже хотел её сразу же на себя напялить, но тут Рудольф с Маней очень решительно ему воспрепятствовали:
– Кыся – на борту судна, идущего в Нью-Йорк, ты – получаешь жилетку. А сейчас лапы прочь!
И пока Митя в машине играл с Котятами, мы обо всём договорились с этим жучилой.
Выяснилось, что времени у нас не так уж много.
Ровно через два часа один наш грузовой пароход под свеженьким названием – «Академик Абрам Ф. Иоффе» (раньше он назывался «Заветы Ильича»…), уже загруженный карельским лесом, отчаливает в Америку, именно в Нью-Йорк, в чём этот Котяра-жулябия клялся чем угодно.
И капитан там – изумительный, и команда – двадцать семь Божьих ангелов, а кок – Человек с большой буквы!..
И если уважаемый господин Кыся согласен отдать свою красно-золотую жилетку, то он господину Кысе устроит отплытие в Америку в ближайшие тридцать минут…
Все переговоры с Котом торгового порта происходили у нас в машине, что, не скрою, тоже сыграло свою положительную роль и произвело должное впечатление на этого жулика. Всем своим видом он показывал, как приятно иметь дело с серьёзными и солидными Котами, даже если их просто зовут «Кыся». Ах, если бы он знал, что я теперь ещё некоторым образом и «…фон Тифенбах»!..
Так как времени до отплытия оставалось совсем мало, а судно стояло где-то на дальнем причале, я попросил Митю немедленно соединить меня с Мюнхеном.
Рудик и Маня с трудом утихомирили всех своих Котят, чтобы они не мешали «телефонному разговору дяди Кыси с заграницей», и Митя нажал мюнхенскую кнопку.
При всей своей решительности и здоровом цинизме, взращённом в Мите службой в Государственной автомобильной инспекции, при телефонном соединении с другим государством Митя вдруг начинал чувствовать повышенную ответственность за свою страну, и это придавало его голосу оттенки благородного волнения. Вот и сейчас…
– Доктор Кох? Здравия желаю! Младший лейтенант Сорокин Дмитрий Павлович! С вами тут господин Кыся поговорить хотят…
– Здравствуйте, Димочка! – услышал я Танин голос в трубке. – А мы уж тут ждём-ждём вашего звонка. Дайте ему трубочку, пожалуйста!
– Говори! – сказал Митя и подсунул трубку мне под ухо.
– Танечка!.. Это я. Можешь подключить к разговору Фридриха?
– Я уже подключён, – услышал я Фридриха фон Тифенбаха.
– У меня новости… – сказал я упавшим голосом, совершенно не представляя себе, как я им сообщу о своём отъезде в Америку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161