Если после
прививок будет какая-нибудь реакция, вам нужно будет прийти еще раз.
Я заправила рубашку в брюки. По имирианской моде одежду в гораздо
большей мере зашнуровывают, чем застегивают; даже полуботинки из мягкой
кожи зашнуровывались на щиколотке. Но постепенно я начала хорошо себя
чувствовать в ортеанской одежде.
Из восточного порта Кумиэл открывался вид на дворы лодочников. Из
окна приемной Адаира я видела над крышами складов сквозь ясный полуденный
воздух каркасы строившихся кораблей.
- Когда поедете по стране, возьмите лучше аптечку. - Адаир вздохнул.
- Моя милая молодая дама, надеюсь, вы готовы к некоторым трудностям. В них
вы не будете испытывать недостатка.
- Я уже учла это.
Зависть в его голосе не ускользнула от меня.
Он отвернулся, чтобы привести в порядок свои инструменты.
- Если говорить откровенно, то я спрашиваю себя, почему вы еще не
предложили управлению вести переговоры с одной из других наций на этой
планете.
- Мы учли это. Кажется, эта представляет собой крупнейшую
политическую единицу на планете... - он повернулся ко мне, - ...и,
конечно, это та самая, с которой ваши люди хотят быть в контакте. Поэтому
я предполагаю, что мы начнем консультации с другими не ранее, чем когда
здесь окончательно нарушатся отношения.
Бэрретт, входя, небрежно постучал в дверь.
- Кое-что нарушится, - мрачно сказал он. - Думаю, Доминион
просуществует не более двадцати лет. Самое большее.
Он ухмылялся и раздевал меня взглядом.
- Вы имеете в виду войну? - спросил Адаир.
- Это было бы слишком просто. Нет, мы распространились слишком далеко
и слишком быстро. И мы к этому не приспособились.
Адаир угрюмо смотрел на него. затем рассеянно сказал:
- Не думаю, что не вижу тут проблемы...
Бэрретт резко повернул ко мне голову.
- Вы сами знаете, как перегружено управление внеземных дел. Это
относится и ко всем участвующим нациям. Люди получают слишком
недостаточное обучение, прежде чем их рассылают по местам, они слишком
молоды, слишком неопытны...
Я пропустила этот упрек мимо ушей. Адаир взял Бэрретта за руку, но
тот отстранился от него.
- И с какой целью? Допустим, в этой Галактике существует сто
миллионов звезд. Допустим далее, что сто тысяч планет пригодны для
существования на них жизни того вида, какой нам известен. И когда мы,
наконец, после многих попыток изобрели световой привод, сколько из этих
планет мы обнаруживаем населенными?
Никто ничего не ответил. Ответ был нам известен. Я спросила себя, как
давно уже пьет Бэрретт. Его лицо налилось кровью.
- Все, - театрально сказал он. - Каждую. Значит, мы летаем,
исследуем, торгуем, налаживаем связи и создаем альянсы...
- Джон, ради бога, замолчи, - сказал Адаир.
- ...но миров слишком много, а нас слишком мало. У нас недостаточно
ресурсов. Через двадцать лет все распадется. И, скажу вам, наступит
абсолютный кровавый хаос.
Когда он стоял недалеко от меня, в нос мне ударял запах алкоголя и
пота.
- Вы можете что-нибудь сделать для него? - спросила я Адаира, когда
Бэрретт ушел.
Он покачал головой.
- Нам надо отправляться домой. Ему нужно. Он слишком долго там не был
и у него здесь было слишком много времени для размышлений.
Я отправилась обратно на холм Малк'ис.
Было почти темно в полдень следующего дня, и колокольный звон звучал
приглушенно из-за барабанящего дождя. Я накинула капюшон своего толстого
плаща на голову и все же влажный и холодный ветер с моря пробирал меня до
костей. Ниже коленей дождь промочил у меня штанины. Подо мной лениво
двигалось мощное, холодное тело кобылы-мархац, ее копыта глухо стучали по
камням мостовой. Позади меня на кобыле-скурраи ехал Марик.
Как и все прочие здания, казармы были обращены к окружающему миру
белыми стенами и решетками. Марик поговорил с караульными, и решетки были
подняты. Внутри все выглядело, как в небольшой деревне; там имелось все
соответствующее - хлев, кузница, столовые, спальные бараки, причем все
было обращено фасадом к вымощенной центральной площади.
Дамари-На-Холме находилось в противоположном конце, это был форт в
форте, имевший каменные стены, контуры которых расплывались там, где их не
сделал совсем невидимыми туман. Марик привстал на спине скурраи и потянул
за шнурок звонка. Ворота открыла сама Рурик.
- Входите, - сказала она, но не с обычным поклоном, а с редким на
Орте рукопожатием. - Как видите, у нас гости. Это кстати, что вы прибыли
сейчас; никто вне этих стен не узнает вас.
Марик повел животных в хлев, а я последовала за Рурик через выгнутый
аркой вход на Дамари-На-Холме.
Пожилой л'ри-ан принял у меня плащ, а Рурик подождала, пока я
вытирала лицо и руки платком. В помещениях здесь были высокие арочные
потолки, выложенные из камня, которые не были оштукатурены. Стены были
завешены плотными, вышитыми шторами из хирит-гойеновой ткани. Пол был
выложен каменными плитами с прожилками, на которых лежали шкуры. Хотя был
только еще полдень, зажжены были масляные лампы тонкой работы,
рассеивавшие создаваемый дождем сумрак.
Ортеанка открыла одну дверь, которая вела в небольшую комнату. В
камине горел огонь, недалеко стоял накрытый стол. Когда мы вошли, трое или
четверо людей, стоявших у окна, повернулись к нам лицом.
Халтерн приветствовал меня поклоном, зато превосходно одетый молодой
ортеанец поздоровался со мной дружеским рукопожатием. Мне потребовалось
лишь мгновение, чтобы узнать его.
- Кристи, я рад вас видеть.
В последний раз я видела его босым и без рубашки, когда он кричал,
давая указания портовому ловману. Сейчас он был в одежде голубого цвета из
хирит-гойена, в мягких сапогах, а на поясе в украшенных золотом ножнах
висели мечи "харур".
- Мне очень приятно снова вас видеть, Герен.
Он был таким, как всегда: с желтого цвета гривой и открытым лицом.
- Халтерна вы, конечно, знаете, - продолжала Рурик. - Вот это - Эйлен
Бродин н'ри н'сут Хараин из Пейр-Дадени.
Бродин был ортеанцем лет сорока с язвительным лицом, напоминавшим
голову сокола, и темной кожей, характерной для жителей юга Пейр-Дадени.
Его каштановая, заплетенная грива доставала до середины спины, на которой
в его одежде был вырез в соответствии с модой этой западной провинции.
Ногти на его правой руке не были острижены.
- Т'ан Кристи. - Он небрежно поклонился.
Рурик извинилась и вышла. Когда Герен начал говорить с Бродином, ко
мне подошел Халтерн.
- Я слышал, что СуБаннасен покидает город, - задумчиво сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
прививок будет какая-нибудь реакция, вам нужно будет прийти еще раз.
Я заправила рубашку в брюки. По имирианской моде одежду в гораздо
большей мере зашнуровывают, чем застегивают; даже полуботинки из мягкой
кожи зашнуровывались на щиколотке. Но постепенно я начала хорошо себя
чувствовать в ортеанской одежде.
Из восточного порта Кумиэл открывался вид на дворы лодочников. Из
окна приемной Адаира я видела над крышами складов сквозь ясный полуденный
воздух каркасы строившихся кораблей.
- Когда поедете по стране, возьмите лучше аптечку. - Адаир вздохнул.
- Моя милая молодая дама, надеюсь, вы готовы к некоторым трудностям. В них
вы не будете испытывать недостатка.
- Я уже учла это.
Зависть в его голосе не ускользнула от меня.
Он отвернулся, чтобы привести в порядок свои инструменты.
- Если говорить откровенно, то я спрашиваю себя, почему вы еще не
предложили управлению вести переговоры с одной из других наций на этой
планете.
- Мы учли это. Кажется, эта представляет собой крупнейшую
политическую единицу на планете... - он повернулся ко мне, - ...и,
конечно, это та самая, с которой ваши люди хотят быть в контакте. Поэтому
я предполагаю, что мы начнем консультации с другими не ранее, чем когда
здесь окончательно нарушатся отношения.
Бэрретт, входя, небрежно постучал в дверь.
- Кое-что нарушится, - мрачно сказал он. - Думаю, Доминион
просуществует не более двадцати лет. Самое большее.
Он ухмылялся и раздевал меня взглядом.
- Вы имеете в виду войну? - спросил Адаир.
- Это было бы слишком просто. Нет, мы распространились слишком далеко
и слишком быстро. И мы к этому не приспособились.
Адаир угрюмо смотрел на него. затем рассеянно сказал:
- Не думаю, что не вижу тут проблемы...
Бэрретт резко повернул ко мне голову.
- Вы сами знаете, как перегружено управление внеземных дел. Это
относится и ко всем участвующим нациям. Люди получают слишком
недостаточное обучение, прежде чем их рассылают по местам, они слишком
молоды, слишком неопытны...
Я пропустила этот упрек мимо ушей. Адаир взял Бэрретта за руку, но
тот отстранился от него.
- И с какой целью? Допустим, в этой Галактике существует сто
миллионов звезд. Допустим далее, что сто тысяч планет пригодны для
существования на них жизни того вида, какой нам известен. И когда мы,
наконец, после многих попыток изобрели световой привод, сколько из этих
планет мы обнаруживаем населенными?
Никто ничего не ответил. Ответ был нам известен. Я спросила себя, как
давно уже пьет Бэрретт. Его лицо налилось кровью.
- Все, - театрально сказал он. - Каждую. Значит, мы летаем,
исследуем, торгуем, налаживаем связи и создаем альянсы...
- Джон, ради бога, замолчи, - сказал Адаир.
- ...но миров слишком много, а нас слишком мало. У нас недостаточно
ресурсов. Через двадцать лет все распадется. И, скажу вам, наступит
абсолютный кровавый хаос.
Когда он стоял недалеко от меня, в нос мне ударял запах алкоголя и
пота.
- Вы можете что-нибудь сделать для него? - спросила я Адаира, когда
Бэрретт ушел.
Он покачал головой.
- Нам надо отправляться домой. Ему нужно. Он слишком долго там не был
и у него здесь было слишком много времени для размышлений.
Я отправилась обратно на холм Малк'ис.
Было почти темно в полдень следующего дня, и колокольный звон звучал
приглушенно из-за барабанящего дождя. Я накинула капюшон своего толстого
плаща на голову и все же влажный и холодный ветер с моря пробирал меня до
костей. Ниже коленей дождь промочил у меня штанины. Подо мной лениво
двигалось мощное, холодное тело кобылы-мархац, ее копыта глухо стучали по
камням мостовой. Позади меня на кобыле-скурраи ехал Марик.
Как и все прочие здания, казармы были обращены к окружающему миру
белыми стенами и решетками. Марик поговорил с караульными, и решетки были
подняты. Внутри все выглядело, как в небольшой деревне; там имелось все
соответствующее - хлев, кузница, столовые, спальные бараки, причем все
было обращено фасадом к вымощенной центральной площади.
Дамари-На-Холме находилось в противоположном конце, это был форт в
форте, имевший каменные стены, контуры которых расплывались там, где их не
сделал совсем невидимыми туман. Марик привстал на спине скурраи и потянул
за шнурок звонка. Ворота открыла сама Рурик.
- Входите, - сказала она, но не с обычным поклоном, а с редким на
Орте рукопожатием. - Как видите, у нас гости. Это кстати, что вы прибыли
сейчас; никто вне этих стен не узнает вас.
Марик повел животных в хлев, а я последовала за Рурик через выгнутый
аркой вход на Дамари-На-Холме.
Пожилой л'ри-ан принял у меня плащ, а Рурик подождала, пока я
вытирала лицо и руки платком. В помещениях здесь были высокие арочные
потолки, выложенные из камня, которые не были оштукатурены. Стены были
завешены плотными, вышитыми шторами из хирит-гойеновой ткани. Пол был
выложен каменными плитами с прожилками, на которых лежали шкуры. Хотя был
только еще полдень, зажжены были масляные лампы тонкой работы,
рассеивавшие создаваемый дождем сумрак.
Ортеанка открыла одну дверь, которая вела в небольшую комнату. В
камине горел огонь, недалеко стоял накрытый стол. Когда мы вошли, трое или
четверо людей, стоявших у окна, повернулись к нам лицом.
Халтерн приветствовал меня поклоном, зато превосходно одетый молодой
ортеанец поздоровался со мной дружеским рукопожатием. Мне потребовалось
лишь мгновение, чтобы узнать его.
- Кристи, я рад вас видеть.
В последний раз я видела его босым и без рубашки, когда он кричал,
давая указания портовому ловману. Сейчас он был в одежде голубого цвета из
хирит-гойена, в мягких сапогах, а на поясе в украшенных золотом ножнах
висели мечи "харур".
- Мне очень приятно снова вас видеть, Герен.
Он был таким, как всегда: с желтого цвета гривой и открытым лицом.
- Халтерна вы, конечно, знаете, - продолжала Рурик. - Вот это - Эйлен
Бродин н'ри н'сут Хараин из Пейр-Дадени.
Бродин был ортеанцем лет сорока с язвительным лицом, напоминавшим
голову сокола, и темной кожей, характерной для жителей юга Пейр-Дадени.
Его каштановая, заплетенная грива доставала до середины спины, на которой
в его одежде был вырез в соответствии с модой этой западной провинции.
Ногти на его правой руке не были острижены.
- Т'ан Кристи. - Он небрежно поклонился.
Рурик извинилась и вышла. Когда Герен начал говорить с Бродином, ко
мне подошел Халтерн.
- Я слышал, что СуБаннасен покидает город, - задумчиво сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166