- Кристи. Такого имени нет в Южной земле... но, впрочем, ведь это
естественно. - Он показал рукой в одном направлении. - Идите здесь вдоль
берега. У меня есть корабль, он ожидает недалеко от северного мыса.
Там стояла вытащенная на берег шлюпка, охраняемая двумя ортеанцами.
Старший из них взял у меня мой багаж и разместил его в носу лодки. Герен
забрался в шлюпку и сел на корме. Я несколько неуклюже последовала за ним.
Мне никто не предложил помощь. Ортеанцы столкнули нас в воду, забрались на
борт и начали грести.
- Вон мой корабль, - сказал Герен, обращаясь ко мне, и указал в море.
- "Ханатра". Он назван по имени моей телестре. Хороший корабль, но так
далеко, как ваш, полагаю, не плавал.
"Телестре", как я предполагала, было чем-то между земельным
владением, семьей и коммуной. В более детальных подробностях я не
разбиралась. Гипноленты обладают той особенностью, что всегда вначале
создают впечатление: никогда точно не понимаешь, что хочет сказать другой,
и никогда не можешь найти подходящее слово. При более длительном
использовании полученных посредством гипнолент знаний эта неуверенность
проходит.
На некотором расстоянии от берега стоял на якоре корабль, это было
судно того типа, которое у ортеанцев известно как джат. По длине он был
равен галеону, но в отличие от него не был оснащен реями; треугольной
формы латинские паруса придавали ему элегантный вид клипера.
- Далеко ли нам нужно плыть? - спросила я.
- Плавание займет, может быть, неделю, если ветер будет благоприятен.
Если же нет, тогда дольше. Мы идем в Таткаэр, к тамошнему двору. - Улыбка
Герена застыла. - Вы должны представлять себе, т'ан, что являете собой
известную привлекательность. Вам следовало бы остерегаться интриг.
Слово, которым он воспользовался, не обозначало в буквальном смысле
интригу, заговор или политические махинации; это выражение невозможно было
перевести точно, оно включает в себя в ортеанском языке также понятие
соревнования и игр.
- Благодарю вас за предупреждение. Это очень любезно с вашей стороны.
- При условии, что я имею в виду то, что говорю? - Он рассмеялся. -
Это я и делаю. Я не люблю двор. Предпочитаю плавать под парусом на
"Ханатре". Но не верьте мне ни в чем только потому, что я это говорю. Не
воспринимайте буквально вообще ничего из того, что кто-либо говорит, все
равно, кто он.
В этом было что-то от того, уже упомянутого, ортеанского понятия
интриги. Я была уверена, что он говорил так намеренно, и поэтому оценила
его, но это также показывало, как мало я знала о Каррике и как много
закрытых дверей мне еще предстояло открыть.
Оставив позади защиту, которую давал мыс, шлюпка стала испытывать
боковую качку. Вода была чистая и искрилась зеленоватым цветом, какой
имеет весенняя листва. Возникла пелена брызг, блестевшая множеством цветов
в белом солнечном свете. Мы пробивались по впадинам волн к кораблю.
Когда по борту корабля спускали веревочную лестницу, возникла
задержка. Как только лестница оказалась внизу, Герен вскарабкался по ней,
как акробат. Я окинула взглядом мокрую, темную деревянную обшивку и
зияющий промежуток между кораблем и качающейся шлюпкой. Веревочная
лестница свисала, болтаясь, с поручней, ее ступеньки стучали по борту.
Лодка поднялась на гребне волны, я схватилась за лестницу, которая
ужасно раскачивалась, и полезла вверх. Ступеньки были не там, куда я
ступила, и я содрала себе кожу на лодыжке. Над моей головой вздымались
огромные, ослепительно белые паруса. Я почувствовала себя больной, когда
обеими руками схватилась за поручни и уперлась ногами о палубу.
Босоногая ортеанская женщина в рубашке и брюках перегнулась через
поручни, ловко подхватила мой багаж и положила его на палубу. Она и еще
одна женщина повернули стрелы шлюпочных кранов, оба мужчины поднялись по
веревочной лестнице, как если бы она была самой обычной, а затем все
четверо принялись поднимать шлюпку на борт.
Далекий остров поднимался и опускался в медленном ритме. Я последний
раз взглянула на транспортный челнок звездного корабля, возвышавшийся над
торговой станцией.
- Идите сюда! - крикнула третья женщина и показала, куда.
Я последовала за ней. Палуба была полна работающих мужчин и женщин,
поэтому я старалась уйти с дороги кого-нибудь одного из них, тем самым
лишь мешая кому-нибудь другому. Вверх уходили мачты. Паруса закрывали
солнце и дрожали под сильным порывом ветра.
Дверь на юте привела нас по темному, тесному проходу к крошечным
каютам.
- Это ваша. - Ортеанская женщина открыла одну дверь.
На ней была зашнурованная куртка без рукавов, ее мощная черная грива
волос была заплетена в косу. Кожа ее была скромно украшена узорами, а
глаза были окружены тонкой сеткой морщинок.
Когда она посмотрела на меня, то при слабом освещении мне показалось,
что на ее глаза надвинулась тонкая кожица, которая затем вернулась в
прежнее положение. У ортеанцев есть "третье веко", мигательная перепонка
как у кошек. У них есть и еще что-то другое. Я посмотрела на ее мозолистые
руки.
Приложенные к моим, они не были бы шире, но имели пять тонких,
сильных пальцев кроме большого, а также тонкие ногти, подстриженные на
всех пальцах кроме меньших, украшенных впечатляюще закрученными когтями.
- К сожалению, вам придется делить каюту со мной, - сказала она, - но
большую часть времени у меня будет ночная вахта, так что мы, пожалуй, не
станем мешать друг другу.
- Благодарю за намек. Постараюсь не беспокоить вас.
- Вы думаете, мне не пришлось побороться за эту привилегию? - На ее
лице появилась поразительно человеческая ухмылка. - Мне хотелось бы
рассказать моим детям о знаменитом после чужого мира.
- Сурилин!
Голова женщины повернулась на зов. Я узнала голос Герена.
- Мне лучше всего пойти к рулю. - Она повернулась. - Каюта капитана
находится вон там, позовите т'ана Герена, если что-нибудь потребуется.
Я вошла в каюту. Она была тесной; с одной стороны находилась узкая
кровать, а с другой - сундук. Через квадратный люк с решеткой из железных
прутьев толщиной с палец внутрь проникал зелено-золотой свет. Мне пришлось
пригнуться, чтобы выглянуть наружу. Потолок - нижняя сторона юта - состоял
из очень толстых досок. Непрерывно скрипело дерево и бились волны о борт
корабля.
Вдруг что-то заставило меня сесть. Корабль вздрогнул всей своей
длиной, задрожал и вошел в непрерывный топающий ритм, начав движение. Это
плавание не было спокойным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166