Давайте в
путь. Чем дальше я смогу уехать от этих заговоров юга, тем лучше я себя
чувствую.
Древняя дорога два дня вела нас на север, это почти восемьдесят зери
по болотистой пустоши. На третий день мы переправились через реку Тулкор в
том месте, где она сливается с Тури. Мы прибыли в местность с низкими
холмами и огненно-красными лесами зику и стали двигаться в
северо-восточном направлении, чтобы следовать вдоль реки Тури в Северный
Имир.
Местность, по которой мы ехали, поражала своей необычностью, она была
почти полностью покинута населением. Если бы нам не попалось несколько
возделанных полей, то я бы сочла ее за необитаемую. Мы проехали много
зери, прежде чем миновали одну из телестре, выглядевших как оборонительные
сооружения, и от нее до следующей было немалое расстояние.
Я привыкла к равномерности поездки, к тому, чтобы вставать в самую
рань и ехать верхом до появления звезд и с перерывом на полуденный привал.
Иногда мы пользовались правом гостя и спали в каком-нибудь телестре,
иногда же - в одном из редко посещаемых общественных домов. Но чем дальше
мы продвигались на север, тем чаще всадники разбивали лагерь под открытым
небом, ставили палатки и разжигали костры, как прирожденные кочевники.
Если поблизости не было на телестре, где можно было бы взять пищу,
разведчики были заняты в большей мере охотой, нежели разведкой.
В пятый день первой недели штатерна мы достигли Салмара, который
обычно называют самой северной телестре, говорящей по-имириански. Это был
четырнадцатый день с того момента, как мы покинули Таткаэр.
- Я люблю перерывы во время поездок, - сказала Рурик, когда мы
бродили по полям возле Салмара.
Под защитой кустов "птичьего крыла" рядами стояли ульи. Это были
похожие на пчелиные ульи домики для червей хирит-гойен; во всяком случае,
это относились к двум или трем из нескольких разновидностей этих существ.
Многие из северных телестре занимаются разведением хирит-гойен и
производством тканей из их нитей. И если не занимаются червями, то
разводят пауков-бекамилов.
- Но я не приостановила бы поездку, если бы предвидела такое. - Рурик
икнула. - Пятикратные и трехкратные роды в течение нескольких дней -
неудивительно, что они сейчас особенно стараются!
Я представила себе полное крушение жизненного распорядка, какое бы
это вызвало во всех семьях, которые мне были знакомы. Но община Салмара,
телестре, насчитывавшей около двухсот жителей, легко с этим справились.
- Наверное, для вас это является нормальным, - сказала я, - когда
сразу рождается по четыре или по пять детей. У нас обычно рождается только
по одному!
Она посерьезнела.
- У меня были одиночные роды.
Яркое солнце светило на паутину, натянутую хирит-гойенами. Мы пошли
обратно к хлеву по мшистой траве.
- Сколько же раз у вас рожают в течение жизни? - пораженно спросила
Рурик.
- Без предохранительных средств? Это было уже давно, но... моя
прапрабабушка была девятым ребенком в семье, имевшей всего восемнадцать
детей.
Она внимательно посмотрела на меня.
- Я уже спрашивала себя, почему вас так много.
- А как это выглядит у вас?
- Двое родов, - ответила она. - Иногда трое, но часто лишь одни.
Выживают не все дети.
Это подтверждало то, что говорил Адаир. Принимая во внимание частые
несчастные случаи, болезни и примитивный уровень медицины, я сомневалась в
том, что Орте когда-нибудь столкнется с проблемой перенаселенности. Я
мысленно отметила для себя, что к предложениям в моем отчете мне нужно
добавить ослабление мер относительно карантина.
- Я и трое у Элспет, - сказала я. - Они выглядели здоровыми. Но три
девочки сразу - это бедствие.
- Есть, наконец, еще отец и кормилицы, чтобы справиться с этим делом.
Вероятно, она сама будет кормилицей одного из пятерых. - Когда мы пришли в
хлев, она остановилась и посмотрела на меня. - Что вы имели в виду под
"девочками"?
- Ведь они были среди них, разве не так?
- Это были аширен. Как вы можете определить пол кира до того,
времени, пока ке не выросло?
Это было так просто. Я стояла под жарким солнцем, слушала шипение
мархацев, ощущала запах дыма, шедшего от кузницы и думала: "Адаир, тебе
нужно было лишь спросить..."
- Вы имеете в виду, что ваши дети рождаются с одним полом? -
недоверчиво спросила Рурик. - Они появляются на свет сразу взрослыми?
- А вы хотите сказать, что у ваших это иначе?
Возникла одна из тех безмолвных ситуаций, какие всегда имели место,
если мы начинали говорить о специфических различиях между нами. Как раз в
этот момент мимо нас проходил Марик, занятый навьючиванием Ору, и весело
помахал мне рукой.
- Он...
- Ке остался примерно год до превращения, - сказал Рурик. - Аширен
развиваются во взрослых обычно в четырнадцать лет, а потому в этом
возрасте подвержены заболеваниям. Кристи... если ваши аширен рождаются с
одним полом, откуда тогда вы узнаете, когда они вырастают?
- Происходят определенные изменения. В этом нет ничего, привлекающего
внимание.
Я наблюдала за Мариком, стоявшим рядом с Ору и державшим его голову,
пока кузнец поднимал задние копыта животного. Было что-то в его рте, в
глазах... Да, я могла бы принять его за девочку. Но мое первое
впечатление, что это был мальчик, не совмещалось с подобной возможностью.
Я могла считать Марика мальчиком или девочкой, но не могла, как ортеанцы,
воспринимать кир как нечто среднее. Существовало "либо - либо". И когда я
поняла это, мне стало понятно, почему такое не было замечено ксеногруппой.
Это был тот вопрос, какой себе не задавали. Либо - либо.
Ничто не остается личным в этих телестре. Мне казалось, что я
каким-то образом стала частью Южной земли, тогда как Адаир, Элиот и
остальные были изолированы в Таткаэре.
Как можно вырастить ребенка, если не знаешь, какого он пола?
Сформированная традицией часть моего сознания протестовала. Но я поняла,
что этот вопрос почти так же не представлял для меня значения, как и для
Рурик. Поэтому я перестала о нем думать.
После Салмера холмы остались позади. Местность становилась более
ровно и плодородной, ее пересекали изгибы рек, встречалось много
трехкрылых ветряных мельниц, характерных для Ремонде. Мы ехали извилистыми
дорогами между полями, урожай на которых уже был убран и которые были
покрыты стерней и снопами. Этот период штатерна был приятен, однако ночи
становились уже ощутимо прохладными.
Далее по пути на север мы ехали через яркие, как пламя, пастбища, по
которым бродили двурогие скурраи, и два дня мы путешествовали по
янтарно-желтым травам под небом цвета яичной скорлупы, сопровождаемые лишь
шипящими криками животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
путь. Чем дальше я смогу уехать от этих заговоров юга, тем лучше я себя
чувствую.
Древняя дорога два дня вела нас на север, это почти восемьдесят зери
по болотистой пустоши. На третий день мы переправились через реку Тулкор в
том месте, где она сливается с Тури. Мы прибыли в местность с низкими
холмами и огненно-красными лесами зику и стали двигаться в
северо-восточном направлении, чтобы следовать вдоль реки Тури в Северный
Имир.
Местность, по которой мы ехали, поражала своей необычностью, она была
почти полностью покинута населением. Если бы нам не попалось несколько
возделанных полей, то я бы сочла ее за необитаемую. Мы проехали много
зери, прежде чем миновали одну из телестре, выглядевших как оборонительные
сооружения, и от нее до следующей было немалое расстояние.
Я привыкла к равномерности поездки, к тому, чтобы вставать в самую
рань и ехать верхом до появления звезд и с перерывом на полуденный привал.
Иногда мы пользовались правом гостя и спали в каком-нибудь телестре,
иногда же - в одном из редко посещаемых общественных домов. Но чем дальше
мы продвигались на север, тем чаще всадники разбивали лагерь под открытым
небом, ставили палатки и разжигали костры, как прирожденные кочевники.
Если поблизости не было на телестре, где можно было бы взять пищу,
разведчики были заняты в большей мере охотой, нежели разведкой.
В пятый день первой недели штатерна мы достигли Салмара, который
обычно называют самой северной телестре, говорящей по-имириански. Это был
четырнадцатый день с того момента, как мы покинули Таткаэр.
- Я люблю перерывы во время поездок, - сказала Рурик, когда мы
бродили по полям возле Салмара.
Под защитой кустов "птичьего крыла" рядами стояли ульи. Это были
похожие на пчелиные ульи домики для червей хирит-гойен; во всяком случае,
это относились к двум или трем из нескольких разновидностей этих существ.
Многие из северных телестре занимаются разведением хирит-гойен и
производством тканей из их нитей. И если не занимаются червями, то
разводят пауков-бекамилов.
- Но я не приостановила бы поездку, если бы предвидела такое. - Рурик
икнула. - Пятикратные и трехкратные роды в течение нескольких дней -
неудивительно, что они сейчас особенно стараются!
Я представила себе полное крушение жизненного распорядка, какое бы
это вызвало во всех семьях, которые мне были знакомы. Но община Салмара,
телестре, насчитывавшей около двухсот жителей, легко с этим справились.
- Наверное, для вас это является нормальным, - сказала я, - когда
сразу рождается по четыре или по пять детей. У нас обычно рождается только
по одному!
Она посерьезнела.
- У меня были одиночные роды.
Яркое солнце светило на паутину, натянутую хирит-гойенами. Мы пошли
обратно к хлеву по мшистой траве.
- Сколько же раз у вас рожают в течение жизни? - пораженно спросила
Рурик.
- Без предохранительных средств? Это было уже давно, но... моя
прапрабабушка была девятым ребенком в семье, имевшей всего восемнадцать
детей.
Она внимательно посмотрела на меня.
- Я уже спрашивала себя, почему вас так много.
- А как это выглядит у вас?
- Двое родов, - ответила она. - Иногда трое, но часто лишь одни.
Выживают не все дети.
Это подтверждало то, что говорил Адаир. Принимая во внимание частые
несчастные случаи, болезни и примитивный уровень медицины, я сомневалась в
том, что Орте когда-нибудь столкнется с проблемой перенаселенности. Я
мысленно отметила для себя, что к предложениям в моем отчете мне нужно
добавить ослабление мер относительно карантина.
- Я и трое у Элспет, - сказала я. - Они выглядели здоровыми. Но три
девочки сразу - это бедствие.
- Есть, наконец, еще отец и кормилицы, чтобы справиться с этим делом.
Вероятно, она сама будет кормилицей одного из пятерых. - Когда мы пришли в
хлев, она остановилась и посмотрела на меня. - Что вы имели в виду под
"девочками"?
- Ведь они были среди них, разве не так?
- Это были аширен. Как вы можете определить пол кира до того,
времени, пока ке не выросло?
Это было так просто. Я стояла под жарким солнцем, слушала шипение
мархацев, ощущала запах дыма, шедшего от кузницы и думала: "Адаир, тебе
нужно было лишь спросить..."
- Вы имеете в виду, что ваши дети рождаются с одним полом? -
недоверчиво спросила Рурик. - Они появляются на свет сразу взрослыми?
- А вы хотите сказать, что у ваших это иначе?
Возникла одна из тех безмолвных ситуаций, какие всегда имели место,
если мы начинали говорить о специфических различиях между нами. Как раз в
этот момент мимо нас проходил Марик, занятый навьючиванием Ору, и весело
помахал мне рукой.
- Он...
- Ке остался примерно год до превращения, - сказал Рурик. - Аширен
развиваются во взрослых обычно в четырнадцать лет, а потому в этом
возрасте подвержены заболеваниям. Кристи... если ваши аширен рождаются с
одним полом, откуда тогда вы узнаете, когда они вырастают?
- Происходят определенные изменения. В этом нет ничего, привлекающего
внимание.
Я наблюдала за Мариком, стоявшим рядом с Ору и державшим его голову,
пока кузнец поднимал задние копыта животного. Было что-то в его рте, в
глазах... Да, я могла бы принять его за девочку. Но мое первое
впечатление, что это был мальчик, не совмещалось с подобной возможностью.
Я могла считать Марика мальчиком или девочкой, но не могла, как ортеанцы,
воспринимать кир как нечто среднее. Существовало "либо - либо". И когда я
поняла это, мне стало понятно, почему такое не было замечено ксеногруппой.
Это был тот вопрос, какой себе не задавали. Либо - либо.
Ничто не остается личным в этих телестре. Мне казалось, что я
каким-то образом стала частью Южной земли, тогда как Адаир, Элиот и
остальные были изолированы в Таткаэре.
Как можно вырастить ребенка, если не знаешь, какого он пола?
Сформированная традицией часть моего сознания протестовала. Но я поняла,
что этот вопрос почти так же не представлял для меня значения, как и для
Рурик. Поэтому я перестала о нем думать.
После Салмера холмы остались позади. Местность становилась более
ровно и плодородной, ее пересекали изгибы рек, встречалось много
трехкрылых ветряных мельниц, характерных для Ремонде. Мы ехали извилистыми
дорогами между полями, урожай на которых уже был убран и которые были
покрыты стерней и снопами. Этот период штатерна был приятен, однако ночи
становились уже ощутимо прохладными.
Далее по пути на север мы ехали через яркие, как пламя, пастбища, по
которым бродили двурогие скурраи, и два дня мы путешествовали по
янтарно-желтым травам под небом цвета яичной скорлупы, сопровождаемые лишь
шипящими криками животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166