- Но если ты и так все это знаешь - к чему
тогда такая настойчивость?
- Я всегда стремлюсь к недостижимому, - сказал герцог. Его
осунувшееся лицо странно смягчилось. - Карис, ты поверишь моему честному
слову?
- У меня нет причин сомневаться в его честности.
- Тогда позволь мне остаться у тебя до утра. Я... мне просто хочется
живого, человеческого тепла. Клянусь, я не стану приставать к тебе.
- А как же твоя любовница, Capo? Она у тебя и живая, и теплая.
- Можно мне остаться? - спросил Сарино. Карис посмотрела на него - и
вздохнула.
- Что ж, оставайся. До рассвета.
Герцог встал, медленно стянул с себя одежды и рухнул на кровать.
Откинув одеяло, Карис нырнула в постель и вытянулась рядом со своим
нежданным гостем. Кожа у него была ледяная на ощупь. Карис обняла его и
привлекла к себе.
- Она мертва, Карис, - прошептал Сарино. - Она больше не живая и не
теплая.
- Ты принес ее в жертву?
- Своей собственной рукой.
Карис ничего не сказала. Герцог задышал тише, ровнее и скоро заснул.
К Карис, однако, сон никак не шел. Девушке было никак не больше
восемнадцати, и она всей душой обожала Сарино, никогда не сводила с него
кротких карих глаз. Ради него она жила - а теперь ради него умерла.
Некоторое время Карис лежала тихо, затем осторожно высвободилась из
объятий спящего. Бесшумно поднявшись, она подошла к своей одежде, в
беспорядке разбросанной на полу. Вынув из ножен кинжал, она вернулась к
кровати. Один удар - и все будет кончено.
В неярком свете лампы лицо Сарино казалось совсем юным,
по-мальчишески невинным. "Нет, - подумала Карис, - ты вовсе не невинный
мальчик. Ты убийца, предавшийся злу".
И вдруг над кроватью вспыхнул ослепительно яркий свет, заливший лицо
Сарино. Карис стремительно обернулась. Стена напротив кровати светилась,
точно сама по себе. Из волн света выступил высокий хрупкий силуэт.
Тонкое лицо пришельца было покрыто белоснежной шерстью - открытыми
оставались лишь глаза и нос. Карис метнула в него кинжал. Оружие
пролетело сквозь пришельца и со звоном ударилось о стену.
- Не бойся, дитя, - прошелестел в ее мыслях бесплотный голос.
- Кто ты такой? - громко спросила Карис. Сарино зашевелился и
проснулся.
- Я - Раналот, - ответил пришелец.
- Дух Жемчужины, - сказал Сарино. - Ты готов дать мне то, чего я
хочу?
- Я не могу, и тебе не следует более этого добиваться.
- Я сумею победить тебя, эльдер, так же как победил твой народ. Ты не
можешь остановить меня.
- Ошибаешься, дитя. Я мог бы остановить тебя. Я мог бы убить тебя.
Вместо этого я призываю тебя, Сарино, прекратить свои опасные труды.
Жемчужина гораздо важнее твоего неутоленного честолюбия. И если ты
добьешься успеха, то выпустишь на волю ужас, который не сумеешь
укротить.
- Пустые слова! - усмехнулся Сарино.
- Эльдеры не лгут, герцог Ромарк; мы разучились лгать еще тысячу лет
назад. Ты считаешь Жемчужину оружием, которое поможет воплотить твои
мечты о власти и бессмертии. Однако Жемчужина - не оружие. И даже если
ты сумеешь проникнуть в ее тайны, она не даст тебе желаемого.
- Не пытайся обмануть меня, старик! - бросил Сарино. - Я - чародей. Я
чую в Жемчужине небывалую силу, и скоро эта сила станет моей.
Раналот помолчал, затем снова заговорил:
- Много веков назад эльдеры столкнулись с иным злом. Мы оградили его,
исторгли из мира. Жемчужина не дает этому злу вернуться. Не надо...
Яркий свет внезапно потускнел, замерцал, и силуэт старика пошатнулся.
- Твои чародеи продолжают атаковать нас, - проговорил Раналот. И
вдруг ссутулился, безнадежно развел руки. - Теперь, - сказал он с
бесконечной печалью в голосе, - теперь слишком поздно. - Старик
повернулся к Карис. - Беги из этого города и укройся в горах. Вашему
миру пришел конец. Впереди у вас только смерть и разрушение.
Свет погас, и призрачный силуэт пришельца исчез. С минуту люди,
оставшиеся в спальне, молчали, затем Карис решительно встала.
- Что ты натворил, Capo? Какое зло ты вызвал на наши головы?
- Зло? - усмехнулся он. - Что есть зло? Людей, облеченных властью и
силой, враги всегда клеймят этим словом. Но ведь это всего лишь слово.
- Эльдер сказал, что нашему миру конец. Что впереди у нас только
смерть и разрушение.
- Он солгал!
- Зачем бы ему лгать? Ради какой цели? - Карис покачала головой. -
Нет, Сарино, старик говорил правду. Ты уничтожил эльдеров. Ты развязал
войну. А теперь ты выпустил на волю зло, которое уничтожит всех нас.
- Какое еще зло?! Говорю тебе - старик солгал, и я даже знаю почему.
Потому что он понял - я победил! И теперь завладею всем!
- Не думаю, - сказала Карис. - Уж во всяком случае - не мной. Я
ухожу.
- Ты подписала контракт!
- Деньги тебе вернут. С рассветом я и мои люди уходим.
- Как пожелаешь, Карис, - процедил Сарино. - Быть может, когда ты
приползешь ко мне на коленях, я тебя и прощу.
Она рассмеялась ему в лицо.
- Чтоб дожить до этого дня, Capo, тебе и вправду надо бы стать
бессмертным! А теперь, будь добр, оставь меня одну. Мне нужно выспаться.
Дверь за Сарино закрылась, и Карис замерла, прислушиваясь к его
удаляющимся шагам. Уверившись, что герцог не вернется, она стремительно
метнулась к большому гардеробу и вынула свой дорожный костюм - кожаные
штаны, рубашку из плотной светлой шерсти, ботфорты с высокими каблуками
и кожаный жилет с кольчужными плечами и капюшоном. Подойдя к зеркалу у
кровати, Карис зачесала назад свои черные до плеч волосы и туго стянула
их на затылке в конский хвост. Такая прическа старила ее, и она без
особой приязни взглянула на свое отражение. Темные глаза Карис видели в
жизни чересчур много боли, и это отражалось в настороженном взгляде.
Подавшись вперед, она потрогала пальцем висок. Среди черных прядей белел
один-единственный седой волосок. Карис сердито выдернула его. Двадцать
восемь лет, сказала она себе, это еще не старость.
И прибавила вслух, глядя на себя в зеркало:
- Пошевеливайся, подружка. У тебя нет времени глазеть на свою
красоту.
Едва только Сарино оправится от потрясения, он непременно захочет
остановить ее. Среди всех наемных командиров Карис считалась лучшей -
она это знала, как и Сарино. Он не допустит, чтобы Карис оказалась на
службе у его врагов... а ей самой вовсе не хотелось, чтобы ее привязали
к алтарю и принесли в жертву Жемчужине.
Затянув на узкой талии пояс с мечом и запахнувшись в теплый дорожный
плащ, Карис напоследок окинула взглядом комнату. Кинжал, который она
метнула в призрачного эльдеpa, так до сих пор и валялся у дальней стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
тогда такая настойчивость?
- Я всегда стремлюсь к недостижимому, - сказал герцог. Его
осунувшееся лицо странно смягчилось. - Карис, ты поверишь моему честному
слову?
- У меня нет причин сомневаться в его честности.
- Тогда позволь мне остаться у тебя до утра. Я... мне просто хочется
живого, человеческого тепла. Клянусь, я не стану приставать к тебе.
- А как же твоя любовница, Capo? Она у тебя и живая, и теплая.
- Можно мне остаться? - спросил Сарино. Карис посмотрела на него - и
вздохнула.
- Что ж, оставайся. До рассвета.
Герцог встал, медленно стянул с себя одежды и рухнул на кровать.
Откинув одеяло, Карис нырнула в постель и вытянулась рядом со своим
нежданным гостем. Кожа у него была ледяная на ощупь. Карис обняла его и
привлекла к себе.
- Она мертва, Карис, - прошептал Сарино. - Она больше не живая и не
теплая.
- Ты принес ее в жертву?
- Своей собственной рукой.
Карис ничего не сказала. Герцог задышал тише, ровнее и скоро заснул.
К Карис, однако, сон никак не шел. Девушке было никак не больше
восемнадцати, и она всей душой обожала Сарино, никогда не сводила с него
кротких карих глаз. Ради него она жила - а теперь ради него умерла.
Некоторое время Карис лежала тихо, затем осторожно высвободилась из
объятий спящего. Бесшумно поднявшись, она подошла к своей одежде, в
беспорядке разбросанной на полу. Вынув из ножен кинжал, она вернулась к
кровати. Один удар - и все будет кончено.
В неярком свете лампы лицо Сарино казалось совсем юным,
по-мальчишески невинным. "Нет, - подумала Карис, - ты вовсе не невинный
мальчик. Ты убийца, предавшийся злу".
И вдруг над кроватью вспыхнул ослепительно яркий свет, заливший лицо
Сарино. Карис стремительно обернулась. Стена напротив кровати светилась,
точно сама по себе. Из волн света выступил высокий хрупкий силуэт.
Тонкое лицо пришельца было покрыто белоснежной шерстью - открытыми
оставались лишь глаза и нос. Карис метнула в него кинжал. Оружие
пролетело сквозь пришельца и со звоном ударилось о стену.
- Не бойся, дитя, - прошелестел в ее мыслях бесплотный голос.
- Кто ты такой? - громко спросила Карис. Сарино зашевелился и
проснулся.
- Я - Раналот, - ответил пришелец.
- Дух Жемчужины, - сказал Сарино. - Ты готов дать мне то, чего я
хочу?
- Я не могу, и тебе не следует более этого добиваться.
- Я сумею победить тебя, эльдер, так же как победил твой народ. Ты не
можешь остановить меня.
- Ошибаешься, дитя. Я мог бы остановить тебя. Я мог бы убить тебя.
Вместо этого я призываю тебя, Сарино, прекратить свои опасные труды.
Жемчужина гораздо важнее твоего неутоленного честолюбия. И если ты
добьешься успеха, то выпустишь на волю ужас, который не сумеешь
укротить.
- Пустые слова! - усмехнулся Сарино.
- Эльдеры не лгут, герцог Ромарк; мы разучились лгать еще тысячу лет
назад. Ты считаешь Жемчужину оружием, которое поможет воплотить твои
мечты о власти и бессмертии. Однако Жемчужина - не оружие. И даже если
ты сумеешь проникнуть в ее тайны, она не даст тебе желаемого.
- Не пытайся обмануть меня, старик! - бросил Сарино. - Я - чародей. Я
чую в Жемчужине небывалую силу, и скоро эта сила станет моей.
Раналот помолчал, затем снова заговорил:
- Много веков назад эльдеры столкнулись с иным злом. Мы оградили его,
исторгли из мира. Жемчужина не дает этому злу вернуться. Не надо...
Яркий свет внезапно потускнел, замерцал, и силуэт старика пошатнулся.
- Твои чародеи продолжают атаковать нас, - проговорил Раналот. И
вдруг ссутулился, безнадежно развел руки. - Теперь, - сказал он с
бесконечной печалью в голосе, - теперь слишком поздно. - Старик
повернулся к Карис. - Беги из этого города и укройся в горах. Вашему
миру пришел конец. Впереди у вас только смерть и разрушение.
Свет погас, и призрачный силуэт пришельца исчез. С минуту люди,
оставшиеся в спальне, молчали, затем Карис решительно встала.
- Что ты натворил, Capo? Какое зло ты вызвал на наши головы?
- Зло? - усмехнулся он. - Что есть зло? Людей, облеченных властью и
силой, враги всегда клеймят этим словом. Но ведь это всего лишь слово.
- Эльдер сказал, что нашему миру конец. Что впереди у нас только
смерть и разрушение.
- Он солгал!
- Зачем бы ему лгать? Ради какой цели? - Карис покачала головой. -
Нет, Сарино, старик говорил правду. Ты уничтожил эльдеров. Ты развязал
войну. А теперь ты выпустил на волю зло, которое уничтожит всех нас.
- Какое еще зло?! Говорю тебе - старик солгал, и я даже знаю почему.
Потому что он понял - я победил! И теперь завладею всем!
- Не думаю, - сказала Карис. - Уж во всяком случае - не мной. Я
ухожу.
- Ты подписала контракт!
- Деньги тебе вернут. С рассветом я и мои люди уходим.
- Как пожелаешь, Карис, - процедил Сарино. - Быть может, когда ты
приползешь ко мне на коленях, я тебя и прощу.
Она рассмеялась ему в лицо.
- Чтоб дожить до этого дня, Capo, тебе и вправду надо бы стать
бессмертным! А теперь, будь добр, оставь меня одну. Мне нужно выспаться.
Дверь за Сарино закрылась, и Карис замерла, прислушиваясь к его
удаляющимся шагам. Уверившись, что герцог не вернется, она стремительно
метнулась к большому гардеробу и вынула свой дорожный костюм - кожаные
штаны, рубашку из плотной светлой шерсти, ботфорты с высокими каблуками
и кожаный жилет с кольчужными плечами и капюшоном. Подойдя к зеркалу у
кровати, Карис зачесала назад свои черные до плеч волосы и туго стянула
их на затылке в конский хвост. Такая прическа старила ее, и она без
особой приязни взглянула на свое отражение. Темные глаза Карис видели в
жизни чересчур много боли, и это отражалось в настороженном взгляде.
Подавшись вперед, она потрогала пальцем висок. Среди черных прядей белел
один-единственный седой волосок. Карис сердито выдернула его. Двадцать
восемь лет, сказала она себе, это еще не старость.
И прибавила вслух, глядя на себя в зеркало:
- Пошевеливайся, подружка. У тебя нет времени глазеть на свою
красоту.
Едва только Сарино оправится от потрясения, он непременно захочет
остановить ее. Среди всех наемных командиров Карис считалась лучшей -
она это знала, как и Сарино. Он не допустит, чтобы Карис оказалась на
службе у его врагов... а ей самой вовсе не хотелось, чтобы ее привязали
к алтарю и принесли в жертву Жемчужине.
Затянув на узкой талии пояс с мечом и запахнувшись в теплый дорожный
плащ, Карис напоследок окинула взглядом комнату. Кинжал, который она
метнула в призрачного эльдеpa, так до сих пор и валялся у дальней стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105