Песня олтора звучала все
громче, и в нее вливались все новые и новые голоса. Теперь звучал уже
непостижимо огромный хор, и эта музыка дышала такой магией, что Дуво
едва не лишился чувств.
Он упал на колени и выронил арфу. Музыка плыла над ним, точно теплая
волна, и он лег на каменный пол Храма и заснул. Во сне он видел Первого
Олтора, который стоял перед своими соплеменниками. Завеса Времени вновь
приоткрылась, и олторы один за другим прошли через нее в мир, где
зеленели равнины и высились могучие горы, где царили покой и гармония. И
Дуводас во сне тосковал оттого, что не может уйти с ними.
Он проснулся, когда Первый Олтор мягко коснулся его лица, - и
осознал, что никогда в жизни не чувствовал себя таким свежим и полным
сил. Сняв с глаз повязку, Дуво увидел, что отец-эльдер по-прежнему
безмолвно указывает рукой на алтарь - но теперь там ничего не было. Дуво
торопливо окинул взглядом громадный зал - пусто. Все кости убиенных
олторов исчезли - кроме черепа, который держал в руках Первый Олтор.
- Ты оживил их! - прошептал Дуводас.
- Мы оживили их, Дуво. Ты и я.
- Где они теперь?
- В новом мире. Я должен вскоре присоединиться к ним, но вначале мне
в последний раз понадобится твоя помощь.
- Чем я могу тебе помочь?
Олтор поднял на вытянутых руках череп.
- Это все, что осталось от меня, друг мой. Я не могу соединиться с
ним, ибо не в силах одновременно петь и возрождаться из мертвых. Сыграй
песню, которую ты только что слышал.
- Но я не смогу сыграть ее так, как ты! Я не сумею...Первый Олтор
улыбнулся.
- Умение здесь не нужно - только чуткое сердце, а оно у тебя есть. -
Олтор снова завязал Дуво глаза. - Начни играть вместе со мной, а когда я
умолкну - продолжай один.
И снова зазвучала песнь. Пальцы Дуво порхали по струнам арфы. Он не
играл сознательно, стараясь следовать мелодии, - нет, это мелодия сама
вырывалась из его сердца.
Дуво даже не заметил, когда голос олтора смолк - он играл и играл,
невесомо перебирая струны.
Потом на плечо ему легла рука, и он оборвал игру.
- Мы уже здесь, Дуводас, - проговорил олтор. Дуво сорвал повязку и
протер глаза. На каменном полу лежал спящий Брун. Он больше не был
золотокожим - все тот же худой белобрысый юнец, каким Дуво увидел его
впервые в таверне "Мудрая Сова". Рядом с Вруном стоял высокий и нагой
Первый Олтор.
- Теперь я должен уйти, - сказал олтор, - а ты - вернуться в мир. -
Он передал Дуво небольшой осколок красного коралла. - Я вплел в него
заклинание, которое только дважды откроет для тебя Завесу. Так ты
пройдешь к подножию высокой горы, на которой стоит монастырь - это в
сорока милях к юго-востоку от руин города Моргаллис. В этом монастыре ты
найдешь Сарино. Жемчужина при нем. Возьми с собой Тарантио, если он
захочет идти.
- Неужели ты не можешь остаться и помочь нам?
- Я не желаю видеть больше войн. Я касался звезд, Дуводас, и узрел
множество чудес. Много веков назад эльдеры позволили людям пройти через
Завесу. Знаешь ли ты, почему?
- Раналот говорил - потому что наш прежний мир умирал.
- Да, поступок этот был продиктован в том числе милосердием и
жалостью. Однако же скрытая причина была в том, что эльдеры знали, как
вы схожи с даротами. Вы, люди, были не так всеобъемлюще злы, как дароты,
но все же обладали способностью творить зло - способностью, которую
эльдеры пытались понять. Они полагали, что если сумеют подружиться с
вами, людьми, этот опыт поможет им, когда они вернут свободу даротам.
- Но мы совсем не такие, как дароты! Этого не может быть!
Олтор вздохнул.
- В глубине души, Дуво, ты знаешь, что я прав. Воображение вашей расы
ограничено самыми примитивными желаниями. Алчность, похоть, зависть -
вот что движет человечеством. Оправдывает вас лишь то, что в каждом
мужчине и в каждой женщине есть зерно любви, радости и сострадания.
Однако же этому зерну не дано прорасти в плодородной почве. Оно обречено
бороться за жизнь в угрюмых скалах вашей, человеческой души. Эльдеры в
конце концов поняли это. И вот они здесь, вокруг нас - недвижные, живые,
но не живущие.
- Но я думал, что это лишь застывший миг времени! - воскликнул
Дуводас. - Я думал, ты открыл Завесу в прошлое!
- Нет, мой друг, хотя это и вправду застывший миг - но не прошлого, а
настоящего. Мы внутри Жемчужины.
Дуво вдруг понял, что у него нет слов, чтобы выразить свои чувства.
Молча озирал он безмолвные здания и застывших, как изваяния, эльдеров.
- Вместо того чтобы сражаться и убивать, - продолжал Первый Олтор, -
они предпочли сокрыться от мира. Лишь один престарелый провидец остался
снаружи, дабы унести Жемчужину в безопасное место. И погиб.
- Чем я могу помочь эльдерам? - спросил Дуво. - Как мне их вернуть?
- Прежде всего отыщи Сарино и Жемчужину, а затем принеси ее на
вершину самой высокой горы в окрестностях Эльдерисы. Положи Жемчужину на
вершине, а сам взберись на Близнецы. И тогда - сыграй Гимн Творения. Ты
знаешь его - Раналот тебя научил.
- Да, знаю. Но я уже был здесь раньше. И не смог отыскать магию в
этих скалах.
- И все же, если хочешь вернуть эльдеров, - попытайся.
Брун глубоко, судорожно вздохнул и проснулся. Сев на полу, он
посмотрел на олтора.
- Ты... ты уже не со мной, - с неподдельным испугом проговорил он.
- Часть меня всегда будет с тобой, Брун. А теперь нам пора прощаться.
***
Озобар был мужчина крупный, и тощие лестницы, которые вели на крышу
казармы, не внушали ему особого доверия. И все же он упорно карабкался
наверх, не желая, чтобы его творение устанавливали на место всякие там
невежи. Добравшись до крыши, он отступил на шаг и придирчивым глазом
осмотрел работу четверых плотников, которые стояли тут же, ожидая его
оценки. Они сколотили большую ровную платформу из сшитых крест-накрест
досок, опорой которым служили четыре массивные балки. Озобар поднялся на
платформу, походил по ней, старательно топая ногами. Платформа была
сколочена на совесть и превосходно выровнена. Вполне удовлетворенный,
Озобар взял кусок веревки и подозвал одного из плотников.
- Придержи-ка веревку вот здесь большим пальцем, - велел он, положив
один конец веревки в самом центре платформы. Вытянув веревку во всю ее
длину - пять футов, Озобар взял кусочек мела и вычертил на платформе
круг десяти футов в поперечнике. Плотник с любопытством смотрел, Как
оружейный мастер укоротил веревку на три дюйма и вычертил второй круг.
Затем Озобар сунул веревку в карман и подозвал к себе плотников.
- Я хочу, чтобы между этими кругами были просверлены дыры в три дюйма
глубиной и на расстоянии в четыре дюйма друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
громче, и в нее вливались все новые и новые голоса. Теперь звучал уже
непостижимо огромный хор, и эта музыка дышала такой магией, что Дуво
едва не лишился чувств.
Он упал на колени и выронил арфу. Музыка плыла над ним, точно теплая
волна, и он лег на каменный пол Храма и заснул. Во сне он видел Первого
Олтора, который стоял перед своими соплеменниками. Завеса Времени вновь
приоткрылась, и олторы один за другим прошли через нее в мир, где
зеленели равнины и высились могучие горы, где царили покой и гармония. И
Дуводас во сне тосковал оттого, что не может уйти с ними.
Он проснулся, когда Первый Олтор мягко коснулся его лица, - и
осознал, что никогда в жизни не чувствовал себя таким свежим и полным
сил. Сняв с глаз повязку, Дуво увидел, что отец-эльдер по-прежнему
безмолвно указывает рукой на алтарь - но теперь там ничего не было. Дуво
торопливо окинул взглядом громадный зал - пусто. Все кости убиенных
олторов исчезли - кроме черепа, который держал в руках Первый Олтор.
- Ты оживил их! - прошептал Дуводас.
- Мы оживили их, Дуво. Ты и я.
- Где они теперь?
- В новом мире. Я должен вскоре присоединиться к ним, но вначале мне
в последний раз понадобится твоя помощь.
- Чем я могу тебе помочь?
Олтор поднял на вытянутых руках череп.
- Это все, что осталось от меня, друг мой. Я не могу соединиться с
ним, ибо не в силах одновременно петь и возрождаться из мертвых. Сыграй
песню, которую ты только что слышал.
- Но я не смогу сыграть ее так, как ты! Я не сумею...Первый Олтор
улыбнулся.
- Умение здесь не нужно - только чуткое сердце, а оно у тебя есть. -
Олтор снова завязал Дуво глаза. - Начни играть вместе со мной, а когда я
умолкну - продолжай один.
И снова зазвучала песнь. Пальцы Дуво порхали по струнам арфы. Он не
играл сознательно, стараясь следовать мелодии, - нет, это мелодия сама
вырывалась из его сердца.
Дуво даже не заметил, когда голос олтора смолк - он играл и играл,
невесомо перебирая струны.
Потом на плечо ему легла рука, и он оборвал игру.
- Мы уже здесь, Дуводас, - проговорил олтор. Дуво сорвал повязку и
протер глаза. На каменном полу лежал спящий Брун. Он больше не был
золотокожим - все тот же худой белобрысый юнец, каким Дуво увидел его
впервые в таверне "Мудрая Сова". Рядом с Вруном стоял высокий и нагой
Первый Олтор.
- Теперь я должен уйти, - сказал олтор, - а ты - вернуться в мир. -
Он передал Дуво небольшой осколок красного коралла. - Я вплел в него
заклинание, которое только дважды откроет для тебя Завесу. Так ты
пройдешь к подножию высокой горы, на которой стоит монастырь - это в
сорока милях к юго-востоку от руин города Моргаллис. В этом монастыре ты
найдешь Сарино. Жемчужина при нем. Возьми с собой Тарантио, если он
захочет идти.
- Неужели ты не можешь остаться и помочь нам?
- Я не желаю видеть больше войн. Я касался звезд, Дуводас, и узрел
множество чудес. Много веков назад эльдеры позволили людям пройти через
Завесу. Знаешь ли ты, почему?
- Раналот говорил - потому что наш прежний мир умирал.
- Да, поступок этот был продиктован в том числе милосердием и
жалостью. Однако же скрытая причина была в том, что эльдеры знали, как
вы схожи с даротами. Вы, люди, были не так всеобъемлюще злы, как дароты,
но все же обладали способностью творить зло - способностью, которую
эльдеры пытались понять. Они полагали, что если сумеют подружиться с
вами, людьми, этот опыт поможет им, когда они вернут свободу даротам.
- Но мы совсем не такие, как дароты! Этого не может быть!
Олтор вздохнул.
- В глубине души, Дуво, ты знаешь, что я прав. Воображение вашей расы
ограничено самыми примитивными желаниями. Алчность, похоть, зависть -
вот что движет человечеством. Оправдывает вас лишь то, что в каждом
мужчине и в каждой женщине есть зерно любви, радости и сострадания.
Однако же этому зерну не дано прорасти в плодородной почве. Оно обречено
бороться за жизнь в угрюмых скалах вашей, человеческой души. Эльдеры в
конце концов поняли это. И вот они здесь, вокруг нас - недвижные, живые,
но не живущие.
- Но я думал, что это лишь застывший миг времени! - воскликнул
Дуводас. - Я думал, ты открыл Завесу в прошлое!
- Нет, мой друг, хотя это и вправду застывший миг - но не прошлого, а
настоящего. Мы внутри Жемчужины.
Дуво вдруг понял, что у него нет слов, чтобы выразить свои чувства.
Молча озирал он безмолвные здания и застывших, как изваяния, эльдеров.
- Вместо того чтобы сражаться и убивать, - продолжал Первый Олтор, -
они предпочли сокрыться от мира. Лишь один престарелый провидец остался
снаружи, дабы унести Жемчужину в безопасное место. И погиб.
- Чем я могу помочь эльдерам? - спросил Дуво. - Как мне их вернуть?
- Прежде всего отыщи Сарино и Жемчужину, а затем принеси ее на
вершину самой высокой горы в окрестностях Эльдерисы. Положи Жемчужину на
вершине, а сам взберись на Близнецы. И тогда - сыграй Гимн Творения. Ты
знаешь его - Раналот тебя научил.
- Да, знаю. Но я уже был здесь раньше. И не смог отыскать магию в
этих скалах.
- И все же, если хочешь вернуть эльдеров, - попытайся.
Брун глубоко, судорожно вздохнул и проснулся. Сев на полу, он
посмотрел на олтора.
- Ты... ты уже не со мной, - с неподдельным испугом проговорил он.
- Часть меня всегда будет с тобой, Брун. А теперь нам пора прощаться.
***
Озобар был мужчина крупный, и тощие лестницы, которые вели на крышу
казармы, не внушали ему особого доверия. И все же он упорно карабкался
наверх, не желая, чтобы его творение устанавливали на место всякие там
невежи. Добравшись до крыши, он отступил на шаг и придирчивым глазом
осмотрел работу четверых плотников, которые стояли тут же, ожидая его
оценки. Они сколотили большую ровную платформу из сшитых крест-накрест
досок, опорой которым служили четыре массивные балки. Озобар поднялся на
платформу, походил по ней, старательно топая ногами. Платформа была
сколочена на совесть и превосходно выровнена. Вполне удовлетворенный,
Озобар взял кусок веревки и подозвал одного из плотников.
- Придержи-ка веревку вот здесь большим пальцем, - велел он, положив
один конец веревки в самом центре платформы. Вытянув веревку во всю ее
длину - пять футов, Озобар взял кусочек мела и вычертил на платформе
круг десяти футов в поперечнике. Плотник с любопытством смотрел, Как
оружейный мастер укоротил веревку на три дюйма и вычертил второй круг.
Затем Озобар сунул веревку в карман и подозвал к себе плотников.
- Я хочу, чтобы между этими кругами были просверлены дыры в три дюйма
глубиной и на расстоянии в четыре дюйма друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105