- Демоны идут! Демоны! - всхлипывал малыш.
- Я с тобой! - кричал в ответ Тарантио. - Я иду к тебе! Стой, где
стоишь!
Протиснувшись через расселину, он пробирался дальше. Здесь должна
была бы царить непроглядная тьма, потому что на стенах не горели факелы,
однако же сами стены источали бледное зеленоватое свечение, и оно с
грехом пополам разгоняло тени. Как всегда в этом сне, Тарантио вышел в
огромную пещеру с высоким сводом, который подпирали три ряда колонн.
Оборванные люди с неживыми белесыми глазами двигались к нему в
полумраке, и в руках у них были кирки и молоты.
- Где мальчик? - крикнул Тарантио, обнажив мечи.
- Мертв, - ответил голос в его сознании. - Так же, как и ты.
- Я жив!
- Ты мертв, Тарантио, - возразил чужой голос. - Где твоя страсть? Где
твоя жажда жизни? Где твои мечты и сны? Что за жизнь без всего этого?
Ничто.
- Я вижу сны! - выкрикнул Тарантио.
- Назови хоть один!
Он открыл рот, но не знал, что сказать.
- Где мальчик? - наконец крикнул он.
Голос смолк, и Тарантио двинулся вперед. Тогда люди с белесыми
глазами расступились, и Тарантио увидел, что за ними ждет его воин.
Худой, с серым лицом и раскосыми, как у кошки, желтыми глазами. Копна
его белых волос походила на львиную гриву. В руках он держал мечи.
- Где мальчик? - спросил Тарантио. И демон отвечал:
- Ты готов умереть, чтобы узнать это?
Тарантио проснулся и спустил ноги с кровати. По комнате разносилось
негромкое похрапывание Бруна. Тарантио сделал глубокий вдох, силясь
успокоиться. В окна сеялся неяркий свет раннего утра, и от оконных
переплетов на полу лежали четкие решетчатые тени. Тарантио быстро оделся
и сошел вниз. В одном очаге обеденной залы огонь уже погас, в другом
едва теплился. Подбросив хвороста, Тарантио раздул огонь и молча сел
перед очагом, глядя на пламя.
- Ты сам не свой, - сказала Шира, выходя из кухни. - Мне приснился
кошмар, - с вынужденной усмешкой пояснил Тарантио.
- Раньше мне тоже снились кошмары, - заметила она. - Хочешь
позавтракать? Есть яичница.
- Хочу, - кивнул он.
Шира ушла, оставив Тарантио наедине с его мыслями. Снова и снова он
перебирал в памяти подробности сна - но так и не нашел в нем смысла.
Поежившись, Тарантио подбросил дров в разгулявшийся огонь.
Шира вернулась с тарелкой яичницы и ломтем жареного мяса. Тарантио
поблагодарил ее и жадно принялся за еду. Когда он закончил, девушка
присела рядом и подала ему кружку с обжигающим чаем.
Тарантио отхлебнул - и ему заметно полегчало.
- Замечательный чай, - искренне похвалил он. - Не могу только понять,
что тут понамешано.
- Лепестки роз, лимонная мята, немного ромашки и мед. Тарантио
вздохнул.
- Лучшее время суток, - сказал он, пытаясь поддержать беседу. - Тихо
и безлюдно.
- Мне всегда нравилось раннее утро. Новый день, свежий, чистый и
девственный.
Слово "девственный" смутило Тарантио, и он поспешно уставился в
огонь.
- Прошлой ночью ты меня напугал, - сказала Шира.
- Мне очень жаль, что ты видела все это.
- Я думала, ты кого-нибудь убьешь. Это было ужасно.
- Да, - сказал Тарантио, - жестокость - неприятное зрелище. И все же
этот человек получил по заслугам. Ему не следовало бить Бруна, а уж тем
более - пинать его ногами. Это был поступок труса. Впрочем, думаю, он
сейчас сожалеет о содеянном.
- Ты последуешь совету отца? Переберешься в другое место?
- Я еще не нашел подходящего дома.
- Эта таверна никогда не была прибыльной, - помолчав, сказала вдруг
Шира, - по крайней мере до тех пор, пока здесь не начал играть Дуво.
Отец выбивался из сил, и нам кое-как удавалось заработать себе на хлеб.
Зато теперь таверна процветает, а для отца это много значит.
- Не сомневаюсь, - кивнул Тарантио и смолк, ожидая, что она скажет
дальше.
- Мало кто захочет приходить в таверну, в которой происходят кровавые
стычки.
Тарантио прямо взглянул в ее большие чудесные глаза.
- Ты хочешь, чтобы я съехал отсюда?
- Я думаю, это было бы разумно. Прошлой ночью отец совсем не спал. Я
слышала, как он без устали расхаживает по комнате.
- Я подыщу себе другое жилье, - обещал Тарантио. Шира попыталась
встать - но тут же сморщилась и поспешно села.
- Тебе больно? - спросил он.
- Моя нога часто болит - особенно накануне дождя. Сейчас все пройдет.
Извини, что мне пришлось просить тебя съехать. Я знаю, что ты не виноват
в том, что произошло вчера.
Тарантио пожал плечами и деланно усмехнулся.
- Пустяки. Таверн в Кордуине много, а через пару дней я и вовсе
подыщу себе дом.
Шира взяла у него пустую тарелку и, хромая, ушла в кухню.
- Милое дитя, - заметил Дейс. - А ты, братец, не устоял перед ее
чарами.
- Она сказала сущую правду. Вент непременно явится сюда, чтобы
отыскать нас... то есть меня.
- Я его убью, - уверенно заявил Дейс.
- К чему все это? - устало спросил Тарантио. - Сколько еще смертей
нужно тебе для счастья?
- При чем тут смерти? - возмутился Дейс. - Мне просто хочется
развлечься. А этот разговор становится скучным.
С этими словами он умолк, и Тарантио, хвала богам, остался в
одиночестве.
Вернувшись в комнату, он налил воды в оловянный таз, вымыл лицо и
руки. Брун зевнул и сладко потянулся.
- Мне снился такой чудесный сон! - сообщил он и, сев, запустил
пятерню в свои белобрысые лохмы.
- Счастливчик, - сказал Тарантио. - Собирай вещи. Сегодня мы будем
искать себе дом.
- Я бы лучше остался здесь и поболтал с Широй.
- Понимаю - это гораздо приятнее. Однако человек, с которым я дрался
вчера вечером, может заявиться сюда с кучей приятелей - в том числе и
известным мечником по имени Вент. И искать они будут нас с тобой. Ты,
конечно, можешь здесь остаться - но тогда держи кинжал под рукой.
- Нет, - сказал Брун, - я уж лучше пойду искать нам дом. Не хочу я
встречаться ни с какими знаменитыми мечниками.
- Разумное решение, - одобрил Тарантио.
- Скучное, - вставил Дейс, - но да, ты прав - разумное.
***
Двенадцать мишеней представляли собой круги из прессованной соломы
четырех футов в поперечнике. За ними высились стеной ряды мешков с
песком. Лучники, воткнув стрелы в землю, стояли шагах в шестидесяти от
мишеней.
Тарантио и Бруну пришлось почти час дожидаться, пока освободится
место на линии, и теперь они стояли справа, на самом ее краю.
- Ну-ка, попробуй попасть в золото, - сказал Тарантио.
Брун, прищурясь, поглядел на мишень. Она была расписана разноцветными
кольцами: самое внешнее - желтое, затем красное, синее, зеленое - и
золотая сердцевина.
- У меня не получится, - пробормотал Брун.
- Вначале прицелься, - ответил Тарантио, - а потом уж посмотрим,
получится или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105