- Сможешь ты сделать такую катапульту? - спросила Карис.
- На свете все возможно, - отозвался Озобар.
- Я не спрашиваю, что возможно. Сможешь или нет?
- Здесь не указано ни из чего сделано плечо рычага, ни каков вес
камней. Говоришь, дальность стрельбы около двухсот шагов?
- Так сказал Неклен, а на него можно положиться. И потом, мастер
Озобар, эта катапульта бросает не камни, а свинцовые шары.
- Гм-м, - промычал Озобар. - Вот, стало быть, как они добились такой
точности. Все шары одного веса.
- Так сможешь ты сделать такую катапульту? - настойчиво повторила
Карис. Озобар все сильнее раздражал ее. Не спеша с ответом, он съел еще
два печенья и смахнул с бороды овсяные крошки.
- Пожалуй, мы могли бы сделать кое-что получше. Полагаю, цель этого
устройства - уничтожить даротские катапульты?
- Да, именно так я и задумала.
- У нас не хватит средств, чтобы сделать свинцовые шары нужного
размера. Я бы предложил небольшое усовершенствование. Горшки.
- Горшки? - переспросила Карис. - С глазурью или без?
- Сарказм не к лицу женщинам, - заметил Озобар. - Для того чтобы
катапульта била точно, ее надлежит разместить там, где обслуга сможет
хорошо видеть врага. Достигается это тремя путями. Первый - разместить
катапульту вне городских стен. Это, как легко понять, самый
нежелательный путь - дароты могут атаковать и захватить либо уничтожить
катапульту. Второй путь - поставить ее на стенах. Ширина стены около
двенадцати футов, стало быть, и катапульта должна быть небольшая, что
неизбежно сократит дальность стрельбы. Третий путь - ободрать черепицу
на крыше казарм, что у северных ворот, и там, на платформе, разместить
нашу катапульту.
Карис согласно кивнула.
- Замысел, по-моему, неплох. И все же это не объясняет, для чего тебе
нужны горшки.
- Мы наполним их горючим материалом - к примеру, тряпьем, пропитанным
в ламповом масле. Такие снаряды будут легче свинца, а стало быть, и
полетят дальше. Что мне нужно - так это придумать способ зажигать
снаряды, чтобы обслуга, заряжая катапульту, не пострадала. Не хватало
еще, чтобы этакий снаряд вспыхнул на крыше казармы.
- И ты сможешь все это сделать?
- Я над этим подумаю. - Озобар снова запустил пальцы в горшок и вынул
еще одно печенье.
- Вид у них аппетитный, - заметила Карис. - Можно мне попробовать?
- Нет, нельзя, - сурово ответил он. - Это мое. Сдержав раздражение,
Карис поблагодарила Озобара за то, что он уделил ей толику своего
драгоценного времени, и встала, собираясь уйти.
- Возвращайся через три дня, - напутствовал ее Озобар. - И пришли ко
мне этого самого Неклена. Мне нужно поподробней расспросить его о
даротском оружии. Да, кстати... у нас вышел почти весь чугун. Попроси
герцога, пусть реквизирует все ворота, старую кухонную утварь, перила...
ну да ты сама знаешь, что еще.
- Сделаю, - кивнула Карис.
Снаружи снова шел снег, однако заметно потеплело. На улице ребятишки
играли в снежки. Их заливистый смех немного поднял настроение Карис, и
она упругим шагом двинулась на тренировочный плац.
Там уже собрались сорок мужчин - самые рослые и сильные воины, каких
только удалось сыскать во всем Кордуине. Форин и Кэпел проверки ради
задавали им различные упражнения. Стоя в укромном месте, Карис смотрела,
как сорок силачей старательно поднимают большие камни либо гнутые бруски
железа. Между ними расхаживал Форин, раздавая советы, приказы и
замечания. При виде его Карис ощутила непонятное колебание - ей
отчего-то вовсе не хотелось встречаться с этим человеком. С той самой
ночи в таверне Форин не выходил у нее из головы. Вот только почему?
Любовник он был так себе, средненький - что-то вроде покойного бедняги
Гириака. И все же каким-то образом ласки Форина ухитрились задеть в ней
нечто сокровенное и давно забытое - словно ржавый засов на двери вдруг
подался, упал, и за дверью обнаружилось нечто... нечто такое, чему сама
Карис не могла дать названия.
"Чепуха, - сказала она себе. - Этот человек для тебя - никто, пустое
место. Спиши эти глупости на усталость. А еще лучше - немедля выкинь их
из головы!" По плацу разнесся оглушительный смех Форина, к нему
присоединились и другие воины. Оказалось, что на плац забрел пегий ослик
и отчего-то с первого взгляда невзлюбил одного из упражняющихся. Ослик
гонялся за бедолагой по всему плацу и упорно покусывал его за мягкое
место. Карис тоже усмехнулась - и поняла, что уже вполне овладела собой.
Выйдя из своего укрытия, она зашагала к ограде плаца. Форин тотчас
увидел ее и, чуть косолапя, направился в ее сторону.
- Утро доброе, сударыня, - сказал он ровным, сдержанным тоном. Карис
втайне порадовалась тому, что Форин не позволил себе ни подмигиваний, ни
многозначительных ухмылок - словно между ними ничего и не было.
- Как идут дела, Форин?
- Уже подобрали нескольких силачей. Все так и рвутся получить кошель
серебра. Я и сам не прочь бы попробовать.
- Дай мне пятьдесят таких силачей - и кошель будет твоим.
- Для чего тебе нужны эти люди?
Карис вскарабкалась на ограду и села, сверху вниз глядя на
рыжебородого великана.
- Рано или поздно дароты одолеют стены Кордуина. Это неизбежно. Мне
нужны солдаты, которые смогут выстоять против них в рукопашной, люди,
вооруженные тяжелыми двуручными секирами со стальными лезвиями.
Словом, мне нужны не только силачи, но и храбрецы. И возглавишь их
ты.
- Это повышение или наказание? - осведомился Форин. - Рукопашная с
даротами - совсем не то, о чем я мечтал всю жизнь.
- Это повышение. Ты получишь щедрую плату. С минуту Форин стоял
молча.
- Почему ты той ночью ушла? - спросил он наконец.
- У меня были дела, - как можно холодней и отчужденней ответила
Карис.
- А я, стало быть, сделал свое дело - и побоку? Что ж, я и сам
частенько так поступал, а теперь ты отплатила мне той же монетой. Я не в
обиде. Я найду тебе пятьдесят силачей.
С этими словами он развернулся и зашагал через плац. Карис тихонько
выругалась, спрыгнула с ограды и пошла назад, ко дворцу.
- Как ты себя сегодня чувствуешь, Брун? - спросил Тарантио.
- Спасибо, лучше, - ответил золотоглазый юноша. - Я хорошо спал.
Голос его тоже изменился, стал нежным, почти мелодичным. Тарантио сел
у постели.
- Я беспокоился о тебе, друг мой.
- Ты добрый человек, Тарантио, и я у тебя в долгу.
- Это не он, - сказал Дейс.
- Я знаю.
Солнце стояло высоко в морозном ясном небе, в спальне было светло и
тепло. В очаге все еще горел огонь, и нагой золотокожий юноша лежал,
откинув голову на подушку, и наслаждался теплом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105