Они
плескались и брызгались друг на друга водой, как расшалившиеся дети.
Карис спешилась и, усевшись на берегу, смотрела, как купаются и
дурачатся ее солдаты. И только один из них, стройный юноша, не принял
участия в общем веселье. Отплыв подальше от других солдат, он выбрался
на берег и, нарвав горстями лимонной мяты, принялся растирать ею тело.
Его лицо и руки покрывал золотистый загар, но торс и ноги оставались
бледными. Он был худощав и мускулист, и черная поросль волос на груди
сужалась вниз, к бедрам, словно указующая стрела.
"Ты будешь моим", - решила Карис. Она окликнула юношу, и он подошел
ближе.
"Как тебя звать, солдат?"
"Тарантио".
"Капитан рассказывал мне о тебе". У него были темно-синие глаза и
густые, курчавые, коротко остриженные волосы. "Он сказал, что ты
отважный и свирепый воин и что с тысячей таких, как ты, он мог бы
завоевать весь мир".
Юноша усмехнулся и, повернувшись к ней спиной, прыгнул в воду. От его
усмешки сердце Карис сладко сжалось - и в этот миг она поняла, что
никогда не возьмет его на свое ложе.
Варейн вскинулся, застриг ушами, чутко раздувая ноздри, - и это
вернуло Карис к реальности. Она огляделась - ни души. Карис, однако,
привыкла доверять Варейну. Свернув направо, она проехала между деревьев
и оказалась на гребне холма, откуда как на ладони открывалась зеленая
долина. Вдалеке по ней скакали к холмам четыре всадника. Их преследовали
десятка полтора солдат в огромных белых шлемах. Карис вгляделась
пристальней, приставив ладонь к глазам.
Ниже того места, где она стояла, в овраге затаились другие солдаты.
Они были ближе, и теперь Карис разглядела, что ошиблась - это не шлемы,
а головы, гладкие, безволосые, белые черепа. Солдаты были вооружены
зазубренными мечами, и четверо беглецов, сами того не ведая, скакали
прямо на них.
Карис подняла лук, натянула тетиву и наложила стрелу. А затем
направила Варейна вниз по склону.
Заслышав топот копыт, воины, сидевшие в засаде, вскинулись. Стрела
Карис вонзилась одному из них в шею, и в тот же миг Варейн вымахнул из
оврага и галопом поскакал навстречу четверым всадникам.
- Засада! - крикнула им Карис, указав на холмы. - За мной!
Развернув коня, она поскакала по склону вверх. Беглецы повернули за
ней, не без труда одолевая долгий крутой подъем.
Погоня обогнула склон, направляясь наперерез беглецам. В голове у
Карис вдруг вспыхнул нестерпимый жар, и она ощутила страх. То же, видно,
почувствовали и кони, потому что Варейн оступился и едва не упал.
Правда, он тут же выпрямился, но замедлил бег и весь дрожал от ужаса.
"Колдовство!" - поняла Карис. И, ударив мышастого пятками по бокам,
громко крикнула:
- Вперед, мой славный!
При звуке ее голоса Варейн напряг мускулы и ринулся вперед. Трое
вражеских всадников уже преградили путь беглецам, и их гигантские кони
неслись прямо на людей.
Варейн перешел в галоп. Карис направила его прямо на врага, который
скакал впереди. Подгонять мышастого не требовалось: хотя вражеские кони
были крупней и сильней Варейна, он был обучен бою и слишком горд, чтобы
отступить. Все ускоряя бег, он ринулся на врага и на полном скаку ударил
могучим плечом чужого гигантского коня. Тот заржал от боли и ужаса и
рухнул наземь, погребая под собой всадника. Варейн проскочил в эту брешь
и вылетел на открытую местность; его примеру последовали кони других
беглецов.
Оглянувшись, Карис увидела, как из оврага карабкаются сидевшие в
засаде солдаты. У одного из них все еще торчала из шеи стрела. На бегу
солдат легко, без усилий выдернул ее и отшвырнул прочь.
Потом Карис перемахнула через гребень холма, и вражеские всадники
исчезли из виду. Оставив позади погоню, беглецы еще около часа скакали к
юго-западу. На вершине высокого холма Карис осадила коня и оглянулась.
Отсюда было видно далеко - погоня безнадежно отстала. Нагнувшись к шее
Варейна, Карис погладила его снежно-белую гриву.
- Я горжусь тобой! - прошептала она.
К ней подъехал мужчина средних лет в доспехах кордуинского копейщика.
- Спасибо, Карис, - просто сказал он. - Одним богам ведомо, что стало
бы с нами, если б не появилась ты.
Карис помнила этого человека по тем дням, когда служила у герцога.
Хороший офицер - разумный, осторожный и в то же время храбрый.
- Кто они такие, Кэпел? - спросила она.
- Дароты, - ответил Кэпел. - Боюсь, что прежнему миру пришел конец.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Ардлин стоял на балконе, отрешенно уставившись на север. Он больше не
дрожал, но когти страха все так же цепко стискивали его сердце. Сон был
яркий, живой, пестрый - цвета крови, гнева и ненависти. Ардлину снилось,
что он парит над равниной, глядя на то, как горстка солдат безуспешно
пытается отбиться от окруживших их даротов. Там был толстый офицер,
который упал с коня и бросился было наутек. Дароты поймали его и содрали
одежду, а затем развели костер. То, что произошло дальше, едва не
вывернуло желудок Ардлина наизнанку. Он проснулся, обливаясь холодным
потом.
Вначале Ардлин испытал громадное облегчение - так это был сон! Всего
лишь сон, порожденный скорей всего увлечением Ардлина историей древних
рас. Но потом ему стало не по себе - тревога все росла. Ардлин был
колдуном-целителем, умел творить заклинания и составлять целебные
снадобья. Сверх того, он обладал особенным, мистическим чутьем.
Сверхчутьем, как сказали бы эльдеры.
Ардлин пытался забыть об ужасном сне, но тот снова и снова навязчиво
всплывал в его памяти.
В конце концов, когда время уже приближалось к полудню, он сел на
полу своего кабинета и вошел в состояние Разделения. Дух Ардлина
вознесся над телом и полетел над зелеными холмами и равнинами на север,
к горам, которые окружали пустыню. Ардлин не пытался сознательно
направлять этот полет - его вели воспоминания о недавнем сне.
Среди холмов на краю пустыни он отыскал кострище и человеческие
останки. Голова толстого офицера лежала под кустом, мертвые глаза
невидяще уставились в небо, по кровавым ошметкам шеи ползали мухи.
Дух Ардлина бежал назад, в надежное убежище тела.
Дароты вернулись.
Вот уже тридцать лет Ардлин собирал древние рукописи и магические
предметы. Много, очень много чудесных часов провел он за изучением своей
сокровищницы. Более всего восхищали его олторы. Никто из ныне живущих
людей не знал, как было устроено их общество, что представляла собой их
культура. Старинные рукописи говорили только о том, что олторы были
добрыми и мирными существами, высокими, хрупкими, золотокожими, что все
они обладали необычайным музыкальным даром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
плескались и брызгались друг на друга водой, как расшалившиеся дети.
Карис спешилась и, усевшись на берегу, смотрела, как купаются и
дурачатся ее солдаты. И только один из них, стройный юноша, не принял
участия в общем веселье. Отплыв подальше от других солдат, он выбрался
на берег и, нарвав горстями лимонной мяты, принялся растирать ею тело.
Его лицо и руки покрывал золотистый загар, но торс и ноги оставались
бледными. Он был худощав и мускулист, и черная поросль волос на груди
сужалась вниз, к бедрам, словно указующая стрела.
"Ты будешь моим", - решила Карис. Она окликнула юношу, и он подошел
ближе.
"Как тебя звать, солдат?"
"Тарантио".
"Капитан рассказывал мне о тебе". У него были темно-синие глаза и
густые, курчавые, коротко остриженные волосы. "Он сказал, что ты
отважный и свирепый воин и что с тысячей таких, как ты, он мог бы
завоевать весь мир".
Юноша усмехнулся и, повернувшись к ней спиной, прыгнул в воду. От его
усмешки сердце Карис сладко сжалось - и в этот миг она поняла, что
никогда не возьмет его на свое ложе.
Варейн вскинулся, застриг ушами, чутко раздувая ноздри, - и это
вернуло Карис к реальности. Она огляделась - ни души. Карис, однако,
привыкла доверять Варейну. Свернув направо, она проехала между деревьев
и оказалась на гребне холма, откуда как на ладони открывалась зеленая
долина. Вдалеке по ней скакали к холмам четыре всадника. Их преследовали
десятка полтора солдат в огромных белых шлемах. Карис вгляделась
пристальней, приставив ладонь к глазам.
Ниже того места, где она стояла, в овраге затаились другие солдаты.
Они были ближе, и теперь Карис разглядела, что ошиблась - это не шлемы,
а головы, гладкие, безволосые, белые черепа. Солдаты были вооружены
зазубренными мечами, и четверо беглецов, сами того не ведая, скакали
прямо на них.
Карис подняла лук, натянула тетиву и наложила стрелу. А затем
направила Варейна вниз по склону.
Заслышав топот копыт, воины, сидевшие в засаде, вскинулись. Стрела
Карис вонзилась одному из них в шею, и в тот же миг Варейн вымахнул из
оврага и галопом поскакал навстречу четверым всадникам.
- Засада! - крикнула им Карис, указав на холмы. - За мной!
Развернув коня, она поскакала по склону вверх. Беглецы повернули за
ней, не без труда одолевая долгий крутой подъем.
Погоня обогнула склон, направляясь наперерез беглецам. В голове у
Карис вдруг вспыхнул нестерпимый жар, и она ощутила страх. То же, видно,
почувствовали и кони, потому что Варейн оступился и едва не упал.
Правда, он тут же выпрямился, но замедлил бег и весь дрожал от ужаса.
"Колдовство!" - поняла Карис. И, ударив мышастого пятками по бокам,
громко крикнула:
- Вперед, мой славный!
При звуке ее голоса Варейн напряг мускулы и ринулся вперед. Трое
вражеских всадников уже преградили путь беглецам, и их гигантские кони
неслись прямо на людей.
Варейн перешел в галоп. Карис направила его прямо на врага, который
скакал впереди. Подгонять мышастого не требовалось: хотя вражеские кони
были крупней и сильней Варейна, он был обучен бою и слишком горд, чтобы
отступить. Все ускоряя бег, он ринулся на врага и на полном скаку ударил
могучим плечом чужого гигантского коня. Тот заржал от боли и ужаса и
рухнул наземь, погребая под собой всадника. Варейн проскочил в эту брешь
и вылетел на открытую местность; его примеру последовали кони других
беглецов.
Оглянувшись, Карис увидела, как из оврага карабкаются сидевшие в
засаде солдаты. У одного из них все еще торчала из шеи стрела. На бегу
солдат легко, без усилий выдернул ее и отшвырнул прочь.
Потом Карис перемахнула через гребень холма, и вражеские всадники
исчезли из виду. Оставив позади погоню, беглецы еще около часа скакали к
юго-западу. На вершине высокого холма Карис осадила коня и оглянулась.
Отсюда было видно далеко - погоня безнадежно отстала. Нагнувшись к шее
Варейна, Карис погладила его снежно-белую гриву.
- Я горжусь тобой! - прошептала она.
К ней подъехал мужчина средних лет в доспехах кордуинского копейщика.
- Спасибо, Карис, - просто сказал он. - Одним богам ведомо, что стало
бы с нами, если б не появилась ты.
Карис помнила этого человека по тем дням, когда служила у герцога.
Хороший офицер - разумный, осторожный и в то же время храбрый.
- Кто они такие, Кэпел? - спросила она.
- Дароты, - ответил Кэпел. - Боюсь, что прежнему миру пришел конец.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Ардлин стоял на балконе, отрешенно уставившись на север. Он больше не
дрожал, но когти страха все так же цепко стискивали его сердце. Сон был
яркий, живой, пестрый - цвета крови, гнева и ненависти. Ардлину снилось,
что он парит над равниной, глядя на то, как горстка солдат безуспешно
пытается отбиться от окруживших их даротов. Там был толстый офицер,
который упал с коня и бросился было наутек. Дароты поймали его и содрали
одежду, а затем развели костер. То, что произошло дальше, едва не
вывернуло желудок Ардлина наизнанку. Он проснулся, обливаясь холодным
потом.
Вначале Ардлин испытал громадное облегчение - так это был сон! Всего
лишь сон, порожденный скорей всего увлечением Ардлина историей древних
рас. Но потом ему стало не по себе - тревога все росла. Ардлин был
колдуном-целителем, умел творить заклинания и составлять целебные
снадобья. Сверх того, он обладал особенным, мистическим чутьем.
Сверхчутьем, как сказали бы эльдеры.
Ардлин пытался забыть об ужасном сне, но тот снова и снова навязчиво
всплывал в его памяти.
В конце концов, когда время уже приближалось к полудню, он сел на
полу своего кабинета и вошел в состояние Разделения. Дух Ардлина
вознесся над телом и полетел над зелеными холмами и равнинами на север,
к горам, которые окружали пустыню. Ардлин не пытался сознательно
направлять этот полет - его вели воспоминания о недавнем сне.
Среди холмов на краю пустыни он отыскал кострище и человеческие
останки. Голова толстого офицера лежала под кустом, мертвые глаза
невидяще уставились в небо, по кровавым ошметкам шеи ползали мухи.
Дух Ардлина бежал назад, в надежное убежище тела.
Дароты вернулись.
Вот уже тридцать лет Ардлин собирал древние рукописи и магические
предметы. Много, очень много чудесных часов провел он за изучением своей
сокровищницы. Более всего восхищали его олторы. Никто из ныне живущих
людей не знал, как было устроено их общество, что представляла собой их
культура. Старинные рукописи говорили только о том, что олторы были
добрыми и мирными существами, высокими, хрупкими, золотокожими, что все
они обладали необычайным музыкальным даром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105