- Расскажи мне о чародеях.
У Авила никогда в жизни не было друзей, зато было множество прозвищ -
по большей части весьма постыдные. Но Карис доверилась ему и - пускай
они только говорили - подарила самый чудесный вечер в его жизни. Авил
безумно боялся боли и смерти, но твердо решил, что Карис он не предаст.
- Я ничего не знаю о...
- Берегись, Авил, - предостерег дарот. - Я могу причинить тебе очень
сильную боль. Сломанная рука покажется тебе пустяком по сравнению с тем,
что я с тобой сделаю, если ты солжешь.
У Авила по-детски задрожали губы, и он вдруг разрыдался. Он рыдал, а
вокруг разносились странные гортанные щелчки. Авил сделал глубокий вдох,
попытался обуздать свой страх - но тут дарот снова заговорил:
- Чародеи. Расскажи мне о чародеях.
- Нет никаких чародеев! - выкрикнул Авил. "Я умру, как мужчина, -
думал он, - хотя боги свидетели, как мне жаль, что я не увижу, как на
головы этих демонов низвергается небесный огонь!"
- Как это случится? - почти вкрадчиво спросил дарот - Откуда
низвергнется огонь?
Авил заморгал. Неужели он сказал это вслух? Нет, не такой же он дурак
в самом деле! Что происходит?
- Расскажи мне о чародее, который низвергает с неба огонь, - повторил
дарот.
Авил уронил голову на грудь, стараясь не смотреть на даротов. И тут
увидел, что его кинжал по-прежнему торчит в ножнах - дароты и не
подумали разоружить его! Схватившись за рукоять, Авил выдернул кинжал и
мгновенно вонзил его себе в грудь. А потом упал ничком на траву, и в
лицо ему заглянули яркие ночные звезды.
"Я не предал тебя, Карис, не предал. Эти ублюдки ничего от меня не
узнали".
Над его головой снова разнеслись щелчки. Сильные нечеловеческие руки
ухватили умирающего, содрали с него одежду. Потом его подняли и понесли
к яме, в которой алели раскаленные угли.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Надеюсь, ты понимаешь, что мы задумали невозможное? - спросил Озобар.
Он и Карис сидели у горна, наслаждаясь его гаснущим теплом. - Невозможно
скрыть тайну от телепатической расы. Все оружие, которое мы испытали,
видели наши же люди. Нам не удастся застать даротов врасплох.
- Это зависит от того, как именно действует их телепатический дар, -
отозвалась она. - Могут ли они прочесть все мысли или только то, что мы
думаем, когда находимся в их поле зрения?
- Этого мы никак не сможем выяснить, - сказал Озобар, поглаживая свою
светлую бородку.
- Именно. Потому-то я и не стану тратить попусту силы, пытаясь
угадать, на что способны дароты. Ты исследовал мечи Тарантио?
- Да. Они великолепны. Судя по всему, это заклятие - помимо всего
прочего - значительно уменьшило воздействие на клинки силы трения.
Впрочем, не это делает их такими смертоносными.
- Сможешь ты сделать такие же?
- Увы, нет. Я ведь не чародей, Карис. Я ученый. Эти клинки словно и
не существуют в реальном мире. Их, например, невозможно зажать в тиски.
Я попробовал это проделать с одним из мечей, но тиски с него попросту
соскользнули. Эти мечи рубят все - камень, дерево, кожу, даже железо, -
хотя и не без труда.
- Я отдала бы десять лет жизни, только бы получить сотню таких
клинков, - мечтательно вздохнула Карис. - И почему только Сарино
позволил себя убить?
Озобар взял небольшой полотняный мешочек и, развязав его, предложил
Карис печенье.
- Мне оказана великая честь, - сказала она. Озобар хихикнул.
- Это подарок герцогского повара. Неплохое печенье - но у меня
вкуснее.
- Потому-то ты и решил со мной поделиться? Словно и не расслышав этой
ехидной реплики, Озобар достал второй мешочек, куда увесистей первого.
Из этого мешка он извлек пригоршню мелких черных катышков, похожих на
гальку.
- Что ты об этом думаешь? - спросил он, ссыпав катышки в ладонь
Карис.
- Это лучше, чем камни, - заметила она. - Железо?
- Угу. Каждая баллиста за один выстрел выпустит две сотни таких
катышков. Главное - добиться, чтобы они не разлетались слишком широко.
Думаю, мне удалось этого достигнуть. Пойдем, сама увидишь.
Они прошли через дом и вышли во внутренний двор, огороженный высокими
крепкими стенами, что, впрочем, не мешало проникать во двор лунному
свету. Посреди двора, озаренная луной, стояла гигантская баллиста,
посаженная на раму из сбитых крест-накрест бревен. Плечи баллисты были
свыше двенадцати футов в ширину. С обеих сторон на раме были рукоятки, с
помощью которых оттягивались назад гигантские плечи баллисты. Миновав
это грозное сооружение, Озобар подтащил к дальней стене массивную
дубовую дверь. Потом он вернулся к баллисте, и они с Карис вращали
рукоятки до тех пор, покуда канат с кожаной петлей на конце не навис над
большим бронзовым крюком. Закрепив петлю, Озобар наполнил кожаную чашу
железными катышками. Проверив готовность баллисты к выстрелу, он
вернулся к Карис.
- Дверь почти в два дюйма толщиной, - сообщил они, мальчишески
ухмыляясь, вручил Карис небольшой молоток. - Выбей спусковой крючок
сама. Бей изо всей силы - и лучше сзади.
Карис обошла баллисту и ударила по спусковому крючку. Послышалось
шипение, затем резкий лязг - это плечи баллисты рванулись вперед и
ударили по деревянным ограничителям. Почти сразу раскатился дробный
грохот - железные катышки молотили по двери. Озобар небрежной походкой
подошел к изуродованной мишени.
- Ну, как? - спросил он, когда Карис присоединилась к нему. Дверь
была изъедена глубокими дырами, а во многих местах и пробита насквозь.
Посреди зияла громадная рваная пробоина. Озобар довольно ухмыльнулся.
- Нравится?
- Нет слов! Каков радиус поражения?
- Против даротов-то? Понятия не имею. Полагаю, впрочем, что около
пятидесяти футов. После этого начальное ускорение резко слабеет. От
двадцати пяти до пятидесяти футов - это наилучший вариант.
- Почему же не меньше двадцати пяти футов? - спросила она.
- Ну, убойная сила сохранится, а вот разброс будет гораздо меньше. -
Озобар указал на пробитую дверь. - Как ты сама видишь, с расстояния
примерно в пятнадцать футов удары легли кругом около... гм... четырех
футов в поперечнике. Это примерно соответствует одному дароту. На
пятидесяти футах этот смертельный круг будет гораздо больше.
- Сколько у нас будет этих баллист?
- Это зависит от того, сколько времени оставят нам дароты. Будь у
меня еще пять дней, я бы поставил три баллисты у северных ворот, и еще
две остались бы в запасе.
- Что ж, по крайней мере два-три дня у нас будет, - проговорила
Карис. Голос ее прозвучал странно, и Озобар пристально глянул на нее.
- Ты... осуществила тот самый план?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
У Авила никогда в жизни не было друзей, зато было множество прозвищ -
по большей части весьма постыдные. Но Карис доверилась ему и - пускай
они только говорили - подарила самый чудесный вечер в его жизни. Авил
безумно боялся боли и смерти, но твердо решил, что Карис он не предаст.
- Я ничего не знаю о...
- Берегись, Авил, - предостерег дарот. - Я могу причинить тебе очень
сильную боль. Сломанная рука покажется тебе пустяком по сравнению с тем,
что я с тобой сделаю, если ты солжешь.
У Авила по-детски задрожали губы, и он вдруг разрыдался. Он рыдал, а
вокруг разносились странные гортанные щелчки. Авил сделал глубокий вдох,
попытался обуздать свой страх - но тут дарот снова заговорил:
- Чародеи. Расскажи мне о чародеях.
- Нет никаких чародеев! - выкрикнул Авил. "Я умру, как мужчина, -
думал он, - хотя боги свидетели, как мне жаль, что я не увижу, как на
головы этих демонов низвергается небесный огонь!"
- Как это случится? - почти вкрадчиво спросил дарот - Откуда
низвергнется огонь?
Авил заморгал. Неужели он сказал это вслух? Нет, не такой же он дурак
в самом деле! Что происходит?
- Расскажи мне о чародее, который низвергает с неба огонь, - повторил
дарот.
Авил уронил голову на грудь, стараясь не смотреть на даротов. И тут
увидел, что его кинжал по-прежнему торчит в ножнах - дароты и не
подумали разоружить его! Схватившись за рукоять, Авил выдернул кинжал и
мгновенно вонзил его себе в грудь. А потом упал ничком на траву, и в
лицо ему заглянули яркие ночные звезды.
"Я не предал тебя, Карис, не предал. Эти ублюдки ничего от меня не
узнали".
Над его головой снова разнеслись щелчки. Сильные нечеловеческие руки
ухватили умирающего, содрали с него одежду. Потом его подняли и понесли
к яме, в которой алели раскаленные угли.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Надеюсь, ты понимаешь, что мы задумали невозможное? - спросил Озобар.
Он и Карис сидели у горна, наслаждаясь его гаснущим теплом. - Невозможно
скрыть тайну от телепатической расы. Все оружие, которое мы испытали,
видели наши же люди. Нам не удастся застать даротов врасплох.
- Это зависит от того, как именно действует их телепатический дар, -
отозвалась она. - Могут ли они прочесть все мысли или только то, что мы
думаем, когда находимся в их поле зрения?
- Этого мы никак не сможем выяснить, - сказал Озобар, поглаживая свою
светлую бородку.
- Именно. Потому-то я и не стану тратить попусту силы, пытаясь
угадать, на что способны дароты. Ты исследовал мечи Тарантио?
- Да. Они великолепны. Судя по всему, это заклятие - помимо всего
прочего - значительно уменьшило воздействие на клинки силы трения.
Впрочем, не это делает их такими смертоносными.
- Сможешь ты сделать такие же?
- Увы, нет. Я ведь не чародей, Карис. Я ученый. Эти клинки словно и
не существуют в реальном мире. Их, например, невозможно зажать в тиски.
Я попробовал это проделать с одним из мечей, но тиски с него попросту
соскользнули. Эти мечи рубят все - камень, дерево, кожу, даже железо, -
хотя и не без труда.
- Я отдала бы десять лет жизни, только бы получить сотню таких
клинков, - мечтательно вздохнула Карис. - И почему только Сарино
позволил себя убить?
Озобар взял небольшой полотняный мешочек и, развязав его, предложил
Карис печенье.
- Мне оказана великая честь, - сказала она. Озобар хихикнул.
- Это подарок герцогского повара. Неплохое печенье - но у меня
вкуснее.
- Потому-то ты и решил со мной поделиться? Словно и не расслышав этой
ехидной реплики, Озобар достал второй мешочек, куда увесистей первого.
Из этого мешка он извлек пригоршню мелких черных катышков, похожих на
гальку.
- Что ты об этом думаешь? - спросил он, ссыпав катышки в ладонь
Карис.
- Это лучше, чем камни, - заметила она. - Железо?
- Угу. Каждая баллиста за один выстрел выпустит две сотни таких
катышков. Главное - добиться, чтобы они не разлетались слишком широко.
Думаю, мне удалось этого достигнуть. Пойдем, сама увидишь.
Они прошли через дом и вышли во внутренний двор, огороженный высокими
крепкими стенами, что, впрочем, не мешало проникать во двор лунному
свету. Посреди двора, озаренная луной, стояла гигантская баллиста,
посаженная на раму из сбитых крест-накрест бревен. Плечи баллисты были
свыше двенадцати футов в ширину. С обеих сторон на раме были рукоятки, с
помощью которых оттягивались назад гигантские плечи баллисты. Миновав
это грозное сооружение, Озобар подтащил к дальней стене массивную
дубовую дверь. Потом он вернулся к баллисте, и они с Карис вращали
рукоятки до тех пор, покуда канат с кожаной петлей на конце не навис над
большим бронзовым крюком. Закрепив петлю, Озобар наполнил кожаную чашу
железными катышками. Проверив готовность баллисты к выстрелу, он
вернулся к Карис.
- Дверь почти в два дюйма толщиной, - сообщил они, мальчишески
ухмыляясь, вручил Карис небольшой молоток. - Выбей спусковой крючок
сама. Бей изо всей силы - и лучше сзади.
Карис обошла баллисту и ударила по спусковому крючку. Послышалось
шипение, затем резкий лязг - это плечи баллисты рванулись вперед и
ударили по деревянным ограничителям. Почти сразу раскатился дробный
грохот - железные катышки молотили по двери. Озобар небрежной походкой
подошел к изуродованной мишени.
- Ну, как? - спросил он, когда Карис присоединилась к нему. Дверь
была изъедена глубокими дырами, а во многих местах и пробита насквозь.
Посреди зияла громадная рваная пробоина. Озобар довольно ухмыльнулся.
- Нравится?
- Нет слов! Каков радиус поражения?
- Против даротов-то? Понятия не имею. Полагаю, впрочем, что около
пятидесяти футов. После этого начальное ускорение резко слабеет. От
двадцати пяти до пятидесяти футов - это наилучший вариант.
- Почему же не меньше двадцати пяти футов? - спросила она.
- Ну, убойная сила сохранится, а вот разброс будет гораздо меньше. -
Озобар указал на пробитую дверь. - Как ты сама видишь, с расстояния
примерно в пятнадцать футов удары легли кругом около... гм... четырех
футов в поперечнике. Это примерно соответствует одному дароту. На
пятидесяти футах этот смертельный круг будет гораздо больше.
- Сколько у нас будет этих баллист?
- Это зависит от того, сколько времени оставят нам дароты. Будь у
меня еще пять дней, я бы поставил три баллисты у северных ворот, и еще
две остались бы в запасе.
- Что ж, по крайней мере два-три дня у нас будет, - проговорила
Карис. Голос ее прозвучал странно, и Озобар пристально глянул на нее.
- Ты... осуществила тот самый план?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105