- Столько, сколько обещали.
Возница откашлялся и смачно сплюнул.
- Больше ничего нет, - проворчал он. - Скажите спасибо и за эти.
- Но мы заплатили за сорок фургонов!
- Это не мое дело, советник. Разбирайтесь с купцом Ландером.
Пурис поплотнее укутался в меховой плащ с капюшоном и подумал о
городских пекарях, которые сегодня вечером выстроятся очередью у
зерновых складов. Сорока фургонов едва хватило бы, чтобы наполовину
обеспечить их нужды; двадцать два фургона означали, что завтра в городе
вспыхнет голодный бунт.
На Складской улице Пурис спрыгнул с фургона и вошел в крохотную
контору сразу за воротами. Минут пять он постоял у печи, грея застывшие
руки и размышляя все о том же. Пекари уже получают только сорок
процентов того, что им потребно. Теперь им придется выдержать новое
сокращение поставок.
К нему подошел молодой писец и предложил кубок с горячим, приторно
сладким ромашковым чаем. Пурис поблагодарил. Писец вернулся за стол и
продолжал делать записи в конторской книге, отмечая число фургонов и
время их прибытия. Пурис огляделся. Щели в окнах были заклеены бумагой.
Она изрядно отсырела, и с нее на стены сочилась вода.
- Не слишком здесь уютно работать, - заметил Пурис.
Молодой писец поднял голову и улыбнулся.
- Мне здесь нравится, - сказал он и, поднявшись из-за стола, надел
отороченную мехом шапку. - Прошу прощения, советник, мне надо уйти. Я
должен проверить, как разгружают фургоны.
- Да, конечно. Спасибо. - Пурис протянул ему руку. Молодой человек
пожал ее и вышел из конторы.
Сбросив плащ, Пурис подошел к столу и принялся просматривать
конторскую книгу. Почерк у молодого писца был четкий и аккуратный. За
последние две недели в город прибыло около трехсот двадцати фургонов - с
зерном, мукой, солониной, специями, сушеными фруктами и вином с
островов. Почти все эти припасы доставлялись через порт Лоретели, и
поставки по большей части организовывал купец Ландер. Пролистав книгу,
Пурис обнаружил, что за последние три месяца объем поставок через
Лоретели постепенно сокращался - и одновременно росли цены. В этом
состоял непреложный закон экономики: когда спрос превышает предложение,
цены взлетают, точно стая вспугнутых голубей.
Вернулся молодой писец и, похоже, опешил при виде Пуриса, сидевшего
за его столом.
- Я могу вам чем-нибудь помочь, советник? - осведомился он. Пурис
поднял на него глаза и увидел, что тот явно напуган.
- Я просто изучал записи о поставках, - сказал он. - Боюсь, что нам
грозит голод.
- Сударь, я уверен, что герцог что-нибудь придумает, - с заметным
облегчением заверил молодой человек. - Не хотите еще чаю?
- Нет, я должен идти. - Они снова пожали друг другу руки. - Как тебя
зовут?
- Келлис, сударь.
- Спасибо тебе за гостеприимство, Келлис.
Пурис прошел по Складской улице, свернул в проулок и, выйдя на
главную улицу, направился ко дворцу. Уютно устроившись в своем кабинете,
он позвал к себе писца Ниро, тощего, как скелет, с жесткими, коротко
остриженными волосами.
- Что ты знаешь о молодом человеке по имени Келлис? - спросил он. -
Он работает в конторе, что за складскими воротами.
- Ничего не знаю, сударь, - ответил Ниро, - но могу разузнать.
- Так сделай это, и как можно скорее, - сказал Пурис и, сняв плащ,
повесил его на крюк, вбитый в стену. Затем он занялся намеченными на
сегодня делами - просматривал список оружейников и заказы на мечи,
копья, арбалетные болты и прочее военное снаряжение. Он почти покончил с
делами, когда вернулся Ниро.
- Сударь, - сказал писец, - я кое-что для вас разузнал. Келлис
работает у нас уже два года. Его отец был сапожником в Южном Квартале,
мать - вышивальщица. Келлис обучался у монахов Авера и с блеском сдал
экзамены. Он не женат и живет в доме на Квартальной улице. Что еще вы
хотели бы знать, сударь?
- Говоришь, его отец - сапожник?
- Да.
- Дом принадлежит Келлису?
- Я... я не знаю, сударь.
- Так узнай.
И снова Пурис вернулся к работе. Он позвал писца и продиктовал
несколько писем, в том числе и письмо к Ландеру, в котором спрашивалось,
почему фургонов с мукой прибыло меньше, чем заказывали.
Около полудня вернулся Ниро, посиневший от холода.
- Присаживайся, - сказал Пурис и, видя, как писец потирает иззябшие
руки, распахнул заслонку печи. Комнату наполнило приятное тепло.
- Спасибо, сударь, - пробормотал Ниро. - Да, дом принадлежит Келлису.
Он купил его четыре месяца назад за двести золотых. Превосходный дом, с
конюшней и яблоневым садом.
- Откуда у сына сапожника столько денег?
- Я так и думал, сударь, что вы об этом спросите, потому-то и
задержался. Келлис одолжил деньги у...
- Купца Ландера, - докончил за него Пурис.
- Верно, сударь, - удивленно подтвердил Ниро. - А откуда вы это
знали?
- У Келлиса на пальце золотой перстень с крупным изумрудом. Простой
писец не может позволить себе такую безделушку. Ступай в ратушу, Ниро, и
выясни в городском архиве, сколько складов принадлежит Ландеру, в том
числе и те, что он взял в аренду. Сделай это незаметно. Я не хочу
огласки.
- Хорошо, сударь.
Пурис прикрыл заслонку печи, надел плащ и теплые рукавицы и, выйдя на
заснеженную улицу, пошел к южным воротам. Примерно в четверти мили от
ворот он остановился - здесь стояли домики, которые герцог подарил
отставным солдатам за верную службу. Пурис постучал в первую дверь -
ответа не было. Тогда он перешел к соседнему дому и снова постучал.
Изнутри отозвался старушечий голос:
- Кто там? Что вам нужно?
- Я советник Пурис, госпожа. Не могли бы вы уделить мне немного
времени?
Заскрипели, отодвигаясь, засовы, и дверь со скрежетом отворилась.
Войдя в дом, Пурис поклонился хрупкой седовласой женщине.
- Мне сказали, что я могу здесь остаться, пока не помру, - заявила
та. - Это мое право, ясно? Я не пойду в богадельню - скорее уж повешусь.
- Успокойтесь, - мягко сказал Пурис, - я пришел не за этим. Вы хорошо
спите, госпожа?
- Ну да, - настороженно признала она, - хотя уж не так крепко, как
бывало.
- Я только хотел узнать, не мешает ли вам по ночам шум фургонов.
- Нет, - сказала старуха. - Я порой сижу у окна и все гляжу, как они
едут мимо. Я ведь сейчас почти не выхожу - слишком уж холодно. Приятно,
когда есть на что посмотреть.
- И часто проезжают здесь фургоны? - спросил Пурис.
- Да почитай, трижды в неделю. И их много.
- Прошлой ночью они тоже проезжали?
- Ага. Часа за три до рассвета.
- И много их было?
- Да с полсотни или чуток поменьше.
- Спасибо, что уделили мне минутку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Возница откашлялся и смачно сплюнул.
- Больше ничего нет, - проворчал он. - Скажите спасибо и за эти.
- Но мы заплатили за сорок фургонов!
- Это не мое дело, советник. Разбирайтесь с купцом Ландером.
Пурис поплотнее укутался в меховой плащ с капюшоном и подумал о
городских пекарях, которые сегодня вечером выстроятся очередью у
зерновых складов. Сорока фургонов едва хватило бы, чтобы наполовину
обеспечить их нужды; двадцать два фургона означали, что завтра в городе
вспыхнет голодный бунт.
На Складской улице Пурис спрыгнул с фургона и вошел в крохотную
контору сразу за воротами. Минут пять он постоял у печи, грея застывшие
руки и размышляя все о том же. Пекари уже получают только сорок
процентов того, что им потребно. Теперь им придется выдержать новое
сокращение поставок.
К нему подошел молодой писец и предложил кубок с горячим, приторно
сладким ромашковым чаем. Пурис поблагодарил. Писец вернулся за стол и
продолжал делать записи в конторской книге, отмечая число фургонов и
время их прибытия. Пурис огляделся. Щели в окнах были заклеены бумагой.
Она изрядно отсырела, и с нее на стены сочилась вода.
- Не слишком здесь уютно работать, - заметил Пурис.
Молодой писец поднял голову и улыбнулся.
- Мне здесь нравится, - сказал он и, поднявшись из-за стола, надел
отороченную мехом шапку. - Прошу прощения, советник, мне надо уйти. Я
должен проверить, как разгружают фургоны.
- Да, конечно. Спасибо. - Пурис протянул ему руку. Молодой человек
пожал ее и вышел из конторы.
Сбросив плащ, Пурис подошел к столу и принялся просматривать
конторскую книгу. Почерк у молодого писца был четкий и аккуратный. За
последние две недели в город прибыло около трехсот двадцати фургонов - с
зерном, мукой, солониной, специями, сушеными фруктами и вином с
островов. Почти все эти припасы доставлялись через порт Лоретели, и
поставки по большей части организовывал купец Ландер. Пролистав книгу,
Пурис обнаружил, что за последние три месяца объем поставок через
Лоретели постепенно сокращался - и одновременно росли цены. В этом
состоял непреложный закон экономики: когда спрос превышает предложение,
цены взлетают, точно стая вспугнутых голубей.
Вернулся молодой писец и, похоже, опешил при виде Пуриса, сидевшего
за его столом.
- Я могу вам чем-нибудь помочь, советник? - осведомился он. Пурис
поднял на него глаза и увидел, что тот явно напуган.
- Я просто изучал записи о поставках, - сказал он. - Боюсь, что нам
грозит голод.
- Сударь, я уверен, что герцог что-нибудь придумает, - с заметным
облегчением заверил молодой человек. - Не хотите еще чаю?
- Нет, я должен идти. - Они снова пожали друг другу руки. - Как тебя
зовут?
- Келлис, сударь.
- Спасибо тебе за гостеприимство, Келлис.
Пурис прошел по Складской улице, свернул в проулок и, выйдя на
главную улицу, направился ко дворцу. Уютно устроившись в своем кабинете,
он позвал к себе писца Ниро, тощего, как скелет, с жесткими, коротко
остриженными волосами.
- Что ты знаешь о молодом человеке по имени Келлис? - спросил он. -
Он работает в конторе, что за складскими воротами.
- Ничего не знаю, сударь, - ответил Ниро, - но могу разузнать.
- Так сделай это, и как можно скорее, - сказал Пурис и, сняв плащ,
повесил его на крюк, вбитый в стену. Затем он занялся намеченными на
сегодня делами - просматривал список оружейников и заказы на мечи,
копья, арбалетные болты и прочее военное снаряжение. Он почти покончил с
делами, когда вернулся Ниро.
- Сударь, - сказал писец, - я кое-что для вас разузнал. Келлис
работает у нас уже два года. Его отец был сапожником в Южном Квартале,
мать - вышивальщица. Келлис обучался у монахов Авера и с блеском сдал
экзамены. Он не женат и живет в доме на Квартальной улице. Что еще вы
хотели бы знать, сударь?
- Говоришь, его отец - сапожник?
- Да.
- Дом принадлежит Келлису?
- Я... я не знаю, сударь.
- Так узнай.
И снова Пурис вернулся к работе. Он позвал писца и продиктовал
несколько писем, в том числе и письмо к Ландеру, в котором спрашивалось,
почему фургонов с мукой прибыло меньше, чем заказывали.
Около полудня вернулся Ниро, посиневший от холода.
- Присаживайся, - сказал Пурис и, видя, как писец потирает иззябшие
руки, распахнул заслонку печи. Комнату наполнило приятное тепло.
- Спасибо, сударь, - пробормотал Ниро. - Да, дом принадлежит Келлису.
Он купил его четыре месяца назад за двести золотых. Превосходный дом, с
конюшней и яблоневым садом.
- Откуда у сына сапожника столько денег?
- Я так и думал, сударь, что вы об этом спросите, потому-то и
задержался. Келлис одолжил деньги у...
- Купца Ландера, - докончил за него Пурис.
- Верно, сударь, - удивленно подтвердил Ниро. - А откуда вы это
знали?
- У Келлиса на пальце золотой перстень с крупным изумрудом. Простой
писец не может позволить себе такую безделушку. Ступай в ратушу, Ниро, и
выясни в городском архиве, сколько складов принадлежит Ландеру, в том
числе и те, что он взял в аренду. Сделай это незаметно. Я не хочу
огласки.
- Хорошо, сударь.
Пурис прикрыл заслонку печи, надел плащ и теплые рукавицы и, выйдя на
заснеженную улицу, пошел к южным воротам. Примерно в четверти мили от
ворот он остановился - здесь стояли домики, которые герцог подарил
отставным солдатам за верную службу. Пурис постучал в первую дверь -
ответа не было. Тогда он перешел к соседнему дому и снова постучал.
Изнутри отозвался старушечий голос:
- Кто там? Что вам нужно?
- Я советник Пурис, госпожа. Не могли бы вы уделить мне немного
времени?
Заскрипели, отодвигаясь, засовы, и дверь со скрежетом отворилась.
Войдя в дом, Пурис поклонился хрупкой седовласой женщине.
- Мне сказали, что я могу здесь остаться, пока не помру, - заявила
та. - Это мое право, ясно? Я не пойду в богадельню - скорее уж повешусь.
- Успокойтесь, - мягко сказал Пурис, - я пришел не за этим. Вы хорошо
спите, госпожа?
- Ну да, - настороженно признала она, - хотя уж не так крепко, как
бывало.
- Я только хотел узнать, не мешает ли вам по ночам шум фургонов.
- Нет, - сказала старуха. - Я порой сижу у окна и все гляжу, как они
едут мимо. Я ведь сейчас почти не выхожу - слишком уж холодно. Приятно,
когда есть на что посмотреть.
- И часто проезжают здесь фургоны? - спросил Пурис.
- Да почитай, трижды в неделю. И их много.
- Прошлой ночью они тоже проезжали?
- Ага. Часа за три до рассвета.
- И много их было?
- Да с полсотни или чуток поменьше.
- Спасибо, что уделили мне минутку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105