- Я все спрашиваю себя, - проговорил он громко, - можно ли считать
даротов - злом? Как по-вашему, вы - зло?
Жар и боль обрушились на его разум, и Сарино пошатнулся. Он полагал,
что готов к телепатическому удару, но все произошло так быстро, что
Сарино не успел отбить этот удар. Спохватившись, он сотворил защитное
заклятие, и по его сознанию словно заструилась прохладная вода.
- Неужели ни у кого из вас не хватит ума мне ответить? - с вызовом
крикнул он.
- Мы пришли за тобой, Сарино, - отозвался низкий гортанный голос.
Сарино не сразу сумел разобрать, кто именно с ним говорит.
- И нашли меня. Теперь ответьте на вопрос: вы - зло? Два дарота,
сторожившие у двери, вошли в зал. Сарино окинул даротов внимательным
взглядом - недостает еще двоих. Рослый даротский воин приблизился к
галерее, старательно огибая кострище.
- Это слово, человек, для нас ничего не значит. Мы - дароты. Мы -
одно. Только это и важно под звездами. Выживание - высшая цель. Все, что
помогает нам выжить и продолжаться, - добро. Все, что угрожает этому, -
зло.
- Чем же угрожали вам олторы? Я-то думал, что они спасли вас.
- Они не желали дать нам землю. Они закрыли врата в наш родной мир.
- А эльдеры?
- Мы и они не могли существовать вместе, - ответил дарот. - У
эльдеров слишком сильная магия. Они могли...помешать вам.
- Ах вот как! - выкрикнул Сарино. - Значит, вами движет страх?
- Мы никого не боимся! - взревел дарот.
Дверь на галерею распахнулась, и в проеме возник рослый даротский
воин. Круто развернувшись, Сарино метнул в него бутылку, которую держал
в руке. Бутылка ударилась о могучую грудь дарота - и взорвалась.
Полыхнул огонь, тотчас охватив голову дарота, и тот пронзительно
завизжал. Пламя жадно пожирало его, вокруг заклубился черный дым. Дарот
пошатнулся, ударился спиной о дверь, затем рухнул на колени, весь пылая,
точно живой факел. Пламя обрело голубоватый оттенок, жар стал
нестерпимым. Выхватив из мешка вторую бутылку, Сарино метнулся к другой
двери. Едва она распахнулась, он швырнул бутылку в дарота - но
промахнулся. Бутылка разбилась о стену, никому не причинив вреда. Тогда
Сарино проворно перебрался через перила галереи и перескочил на уступ
деревянной колонны - десять таких колонн подпирали свод зала.
- Вы боитесь смерти! - кричал он. - Вашей жизнью правит страх! Вот
почему вы ни с кем не можете ужиться! Высчитаете, что все другие народы
такие же злобные себялюбцы, как вы сами. И на сей раз вы не ошиблись! Мы
уничтожим вас! Мы загоним вас в западню и сотрем ваше чудовищное племя с
лица земли!
На галерею выбежали еще три дарота. Сарино метнул в них бутылку, но
они проворно пригнулись, и эта бутылка тоже разбилась, никому не
причинив вреда. С высоты колонны Сарино видел, как Тарантио и Дуводас
что есть силы мчатся по двору к воротам.
В этот миг копье ударило Сарино в живот, пригвоздив его к колонне.
Сарино обмяк, навалившись на древко. Боль терзала его с немыслимой
силой, изо рта струйкой текла кровь.
- Вы для нас ничуть не опасны! - со скрипучим смехом крикнул вожак
даротов. - Ваша жалкая раса слаба и бесхребетна. Ваше оружие против нас
бессильно. Мы изничтожили ваши армии, разрушили два ваших великих
города! Ничто живое не может устоять против нас!
Кое-как стянув мешок с плеча, Сарино из последних сил швырнул его
прямо в кострище. Прогремел оглушительный взрыв - и несколько даротов
покатились по полу, объятые пламенем.
Второе копье ударило Сарино в грудь. И с ним пришло то, чего герцог
Ромарк желал страстнее всех желанных благ мира.
Небытие.
***
Когда Дуводас вошел в таверну, Шира бросилась ему навстречу и обвила
руками его шею.
- Я так боялась! - дрожащим голосом проговорила она. - Я уж думала,
что больше тебя не увижу...
Дуводас притянул ее к себе и поцеловал в щеку.
- Я с тобой, - ласково сказал он. - И никогда больше тебя не покину.
Он погладил ее по длинным черным волосам. Шира подняла к нему сияющее
лицо. Дуводас нежно поцеловал ее в губы, затем осторожно отстранился и
присел у огня. Кефрин, отец Ширы, косолапя, подошел к ним и похлопал
Дуво по плечу.
- Похоже, парень, ты совсем выбился из сил. Сейчас принесу тебе
что-нибудь поесть.
Он ушел в кухню и вернулся с большой миской овсянки и кувшинчиком
меда. Дуводас, однако, не притронулся к еде.
- Что с тобой было? Ты нашел ее? - жадно спросила Шира. Вместо ответа
Дуводас развязал холщовый мешочек и вынул Жемчужину, ослепительно
засиявшую в свете очага. С минуту никто из них не произнес ни слова.
Теплая, точно живая Жемчужина покоилась в ладонях Дуво, и он всем
существом ощущал тяжкий груз легшей на него ответственности. Шира
смотрела то на Жемчужину, то на Дуво, и сердце ее разрывалось от любви к
нему. Кефрин стоял поодаль. Он не мог постичь всей мощи Жемчужины,
однако помнил, что ради нее семь лет сражались и гибли целые армии - и
вот она здесь, в его таверне.
- О, - вздохнула наконец Шира, - как же она прекрасна! Словно луна,
невзначай упавшая с неба.
- В ней сокрыты эльдеры, их города и земли. Все.
Подробно, не торопясь, Дуводас рассказал им о путешествии в горный
монастырь и о гибели Сарино, герцога Ромарка.
- То, что произошло в монастыре, было поистине ужасно, - прибавил он.
- Дароты перебили всех монахов постарше, а молодых пожрали.
Кефрин с неослабным вниманием слушал рассказ Дуво.
- Могу только представить, какой гнев тебя сейчас терзает, -
проговорил он.
Дуво покачал головой.
- Эльдеры научили меня, как обуздать волну гнева - нужно лишь
расслабиться и подождать, покуда она прокатится через тебя и схлынет.
Это был нелегкий урок, но, думаю, я с ним справился. Гнев неизбежно
приводит к ненависти, а ненависть порождает зло. Дароты таковы, каковы
они есть. Они словно буря - жестокая и разрушительная. Я не стану
ненавидеть их. Я никого не стану ненавидеть.
- Если хочешь знать мое мнение, - сказал Кефрин, - ты, сынок, избрал
себе нелегкий путь. Человек рожден для любви и ненависти. Я не верю,
чтобы нашлось учение, которое в силах это изменить.
- Ты ошибаешься, - мягко сказал Дуводас. - Я повидал в жизни немало
зла во всех его проявлениях. И однако же это не переменило моих
взглядов.
Кефрин улыбнулся.
- Хороший ты человек, Дуво. Можно мне потрогать Жемчужину?
Дуво не колеблясь протянул ему драгоценный шар. Кефрин обхватил
Жемчужину своими могучими ладонями и загляделся в ее перламутровые
глубины.
- Я не вижу там городов, - заметил он.
- И тем не менее, - сказал Дуводас, - они там есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105