ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Неужели ты, мой
Луцилий, сомневаешься в том, что наилучшее средство достичь блаженной
жизни - это убежденье в одном: только то благо, что честно? Кто считает
благом нечто иное, переходит под власть фортуны и зависит от чужого про-
извола; а кто ограничил благо пределами честности, - у того счастье в
нем самом. (2) Одного печалит утрата детей, другого тревожат их болезни,
третьего мучит их позор или обида, им нанесенная. Того изводит любовь к
чужой жене, этого - к своей собственной; найдутся и такие, кого терзает
провал на выборах, и такие, кому сама почетная должность не дает покоя.
(3) Но самую многолюдную толпу несчастных из числа смертных составят те,
кого томит ожидание смерти, отовсюду угрожающей нам, ибо нет такого мес-
та, откуда бы она не могла явиться. Вот и выходит, что нам, словно на
вражеской земле, надо озираться во все стороны и на всякий шум поворачи-
вать голову. Если не отбросить этот страх, придется жить с трепещущим
сердцем. (4) Встретятся нам и сосланные и лишенные достояния, и те, кому
мало их богатств, - а это худший род бедности; встретятся и потерпевшие
крушение или подобие крушения - те ничего не ожидавшие и уверенные в бу-
дущем, кого либо гнев народа, либо зависть, злейшая пагуба лучших людей,
стали швырять, словно буря, как раз тогда и налетающая, когда пловцы до-
верятся ясной погоде, или поразили, словно внезапная молния, приводящая
в трепет всех вокруг. Ибо как в грозу всякий, кто стоял ближе к огню,
цепенеет наравне с задетым молнией, так и при всяком несущем беду наси-
лии одного поражает несчастье, остальных - страх, и возможность беды пе-
чалит их не меньше, чем потерпевшего - беда. (5) Чужие внезапные горести
тревожат душу всех свидетелей. Как птиц пугает звук пустой пращи, так мы
бежим прочь не только от удара, но и от шума.
Не может быть блаженным тот, кто поверил пустому мненью. Ведь нет
блаженства без неустрашимости, а жить среди опасений плохо. (6) Кто
больше всего предан случайному, тому не выпутаться из тревог: слишком
много поводов к ним он сам для себя создал. Кто хочет прийти в безопас-
ное место, тому одна дорога: презирать все внешнее и довольствоваться
тем, что честно. Ведь кто думает о добродетели, будто есть благо больше
нее и кроме нее, тот подставляет полу, чтобы поймать брошенную фортуной
подачку, и ждет в тревоге, что же она пошлет. (7) Нарисуй-ка в душе та-
кую картину: фортуна - устроительница игр - осыпает собравшихся смертных
почестями, богатствами, милостями; но кое-что пропадает, разорванное
расхватывающими руками, кое-что приходится делить с бесчестными сотова-
рищами, кое-что приносит великий ущерб тем, кому достается; часть оказы-
вается у тех, кому нет до этого дела, часть теряется, потому что расхва-
тывается слишком жадно, или пропадает на стороне, потому что уносится
слишком поспешно. И даже удачно хватавшему захваченное не принесет на-
долго радости. Так что всякий, кто благоразумней других, едва увидев,
как вносят подарки, убегает из театра, зная, до чего дорого обходятся
пустяки. Никто не сцепится с уходящим врукопашную, никто не ударит уда-
ляющегося: вся свалка - вокруг добычи. (8) Так же обстоит дело и со
всем, что с высоты швыряет нам фортуна. Мы, несчастные, бушуем, разрыва-
емся на части, жалеем, что рук только две, оглядываемся то в ту, то в
эту сторону. Нам кажется, что дары ее, раззадоривающие наши вожделенья,
раздаются слишком поздно и достаются немногим, хоть ждут их все. (9) Они
падают - мы готовы кинуться к ним; захватим что-нибудь и радуемся, что
других обманула пустая надежда; дешевая добыча часто стоит нам большой
неприятности или обманывает нас, оставив ни с чем. Так уйдем с этих игр,
уступим место хватающим! Пусть они зарятся на эти ненадежные блага, что-
бы вся их жизнь стала еще более ненадежной.
(10) Кто решил достичь блаженства, тот пусть помнит, что есть одно
только благо - честность. А если он видит и другие блага, значит, он
плохо думает о провидении, потому что с людьми справедливыми случается
много неприятностей и потому, что все, уделяемое нам от него, кратковеч-
но и ничтожно в сравнении с долговечностью всей вселенной. (11) Вот от
таких-то жалоб и получается, что мы оказываемся неблагодарными истолко-
вателями божественной воли. Мы сетуем, что все достается нам и не всег-
да, и помалу, и не наверняка, и ненадолго. Поэтому ни жить, ни умирать
мы не хотим: жизнь нам ненавистна, смерть страшна. Всякий наш замысел
шаток, и никакая удача не может нас насытить. А причина в том, что мы
еще не достигли неизмеримого и непревзойденного блага, на котором не мо-
жет не остановиться наше хотение, так как выше вершины нет ничего. -
(12) Ты спросишь, почему добродетель ни в чем не нуждается? - Она до-
вольствуется тем, что есть, не жаждет того, чего нет; если есть, сколько
нужно, ей не бывает мало. Откажись от этого суждения - и не останется ни
благочестия, ни верности. Ведь желающему быть и верным, и благочестивым
придется вытерпеть многое из того, что принято называть злом, и пожерт-
вовать многим из того, чему мы привержены как благу. (13) Погибнет му-
жество, которое в том и состоит, что мы должны рисковать собою; погибнет
благородство, которое только тогда и может возвыситься, когда с презре-
нием сочтет мелким все то, чего толпа желает как самого великого; погиб-
нет благодарность, которую никто не воздаст, если бояться труда, если
признавать что-нибудь более ценным, чем верность, и не стремиться к са-
мому лучшему.
(14) Но перейдем к другому. Либо благо - совсем не то, что так имену-
ется, либо человек счастливее бога: ведь того, что готово для нас, у бо-
га нет и в заводе; он чужд и похоти, и изысканности пиров, и богатств, и
всех этих приманок, завлекающих человека дешевыми наслаждениями. Значит,
либо придется поверить, что бог лишен благ, либо это как раз и доказыва-
ет, что все, чего лишен бог, не есть благо. (15) Прибавь еще одно: то,
что хочет прикинуться благом, отпущено животным щедрее, чем людям. Они и
прожорливее нас, и неутомимее в любви, и сил у них больше, и здоровье
более крепкое и стойкое; следовательно, они намного счастливее человека.
Да и живут они, не зная ни низости, ни козней, и наслаждаться они могут
больше и легче нас, не опасаясь ни стыда, ни раскаянья. (16) Так рассуди
же, можно ли назвать благом то, в чем человек превосходит бога. Высшее
благо мы должны хранить в душе; оно лишится всякой цены, если перейдет
из лучшей части нашего существа в худшую, если будут полагать его в
чувствах, которые у бессловесных животных деятельнее, чем у нас. Нельзя
думать, будто плоть - источник высшего нашего счастья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166