ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

он с тем же спокойствием пере-
носит их смерть, с каким ждет своей, и как своей смерти он не боится,
так о смерти близких не горюет. Добродетель сильна последовательностью:
все ее дела согласны и созвучны с нею, но это созвучие гибнет, если
дух,. которому надлежит быть высоким, угнетен тоской или скорбью. Всякий
трепет и тревога, и леность в любом деянии несовместимы с честностью.
Ибо честность спокойна и неустрашима, она всегда налегке, всегда нагото-
ве. - (31) "Что же, мудрецу не знакомо даже подобие волнения? Не поблед-
неет он, не изменится в лице, не похолодеют у него руки? Не почувствует
он ничего из того, что происходит с нами не по велению души, а безотчет-
но, под внезапным действием самой природы?" - Почувствует, конечно. Но
останется при своем убеждении, что все это - еще не зло и здоровому духу
ради этого поникать не пристало. Все, что нужно сделать, он сделает сме-
ло и быстро. (32) Кто не согласится, что это свойства глупцов - делать
всякое дело вяло и неохотно, посылать тело в один конец, душу - в другой
и рваться во все стороны сразу? Чем глупость кичится, за что любуется
собою, за то как раз ее и презирают; и даже то, чем хвалится, она делает
неохотно. А если она боится какого-нибудь несчастья, то в ожидании его
страдает так, словно оно уже пришло, и боязнь приносит ей все муки, ко-
торых она страшится. (33) Как у слабых здоровьем недугу предшествуют не-
кие признаки - вялость всех мышц" и беспричинная усталость, и зевота, и
пробегающий по телу озноб, - так и слабый дух содрогается задолго до то-
го, как обрушатся несчастья: он предвосхищает их и падает раньше време-
ни. Но есть ли что безумнее, чем мучиться от страха перед будущим и
вместо того, чтобы сохранить силы для пытки, призывать и приближать к
себе те беды, (34) которые, если уж нельзя их прогнать, лучше оттянуть?
Ты хочешь убедиться, что никто не должен страдать от предстоящего? Пусть
кто-нибудь услышит, что через пятьдесят лет его ждет мучительная казнь,
- ведь он и не взволнуется, если не перескочит через весь этот промежу-
ток и сам себя не потопит в том горе, которое будет век спустя. То же
самое, когда души, которые наслаждаются своей болезнью и сами ищут пово-
дов для скорби, печалятся из-за того, что давно прошло и забыто. Что ми-
нуло, что настанет, этого сейчас нет, и мы ни того, ни другого не
чувствуем. А больно только тогда, когда чувствуешь. Будь здоров.


Письмо LXXV
Сенека приветствует Луцилия!
(1) Ты пеняешь мне за то, что письма мои не так тщательно написаны.
Но кто же говорит тщательно, кроме тех, кто хочет говорить напыщенно?
Какой была бы моя речь, если бы мы вместе сидели или гуляли, - такими же
необработанными и непринужденными пусть будут и мои письма, в которых я
не хочу никакой изысканности, никакой нарочитости. (2) Будь это возмож-
но, я предпочел бы без слов прямо показать тебе все, что я чувствую. Да-
же и споря, я бы не топал ногою, не указывал бы рукой, не повышал бы го-
лоса, - все это я бы оставил ораторам, довольствуясь тем, что донес бы
до тебя свои чувства, не приукрасив их и не унизив. (3) Одно только я
хочу тебе доказать: что я говорю, то и чувствую, и не только чувствую,
но и люблю. Детей целуют иначе, чем любовницу; но и в такой ласке, чис-
той и скромной, ясно видно чувство.
Нет, я, право же, не хочу, чтобы сказанное о таких важных вещах было
постным и сухим; философия не отвергает дарованья, не нужно только слиш-
ком уж трудиться над словом. (4) Пусть будет нашей высшей целью одно:
говорить, как чувствуем, и жить, как говорим. Тот исполнил свое обеща-
ние, кто одинаков, слушаешь ли ты его, или смотришь. (5) Мы увидим, ка-
ков он, велик ли он, если только он един. Пусть наши слова приносят не
удовольствие, а пользу. А если украшения красноречия даются без хлопот,
если они под рукой и стоят немного, - пусть будут и они, но лишь со-
путствуя вещам более прекрасным. Пусть красноречие прежде показывает их,
чем себя. Все прочие науки совершенствуют дарованье, здесь же дело идет
о душе. (6) Больной ищет не того врача, что красно говорит '. А кто
встретит такого, что и лечить умеет, и изящно рассуждает о необходимых
средствах лечения, тот, конечно, будет доволен. Но и напав на врача, к
тому же еще красноречивого, не с чем себя поздравлять: это все равно,
как если опытный кормчий окажется красавцем. (7) Зачем ты щекочешь мне
уши? Зачем развлекаешь меня? Не в этом дело! Меня нужно прижигать, ре-
зать, отлучить от пищи! Для этого тебя позвали. Ты должен лечить болезнь
тяжелую, застарелую, заразившую многих. Работы у тебя столько же,
сколько у врача в пору поветрия. Ты хлопочешь о словах? Радуйся и тому,
что предмет тебе по плечу! Когда ты успеешь так много выучить? Когда ус-
воишь выученное так прочно, что оно уже не уйдет от тебя? Когда испыта-
ешь его? Ведь тут, не в пример прочему, мало запомнить: нужно все испро-
бовать в деле! Блажен не тот, кто знает, а кто делает.
- (8) "Что же выходит? Ниже него нет ступенек? Сразу же за мудрецом -
пропасть?" - Нет, по-моему. Те, что идут к мудрости, остаются в числе
неразумных, но далеко от них оторвались; да и между самими идущими раз-
рывы велики. Они, по мненью некоторых, разделяются на три разряда. (9)
Первый - это те, кто еще не овладел мудростью, но подошел к ней вплот-
ную. Однако то, что близко, все же вне нас. - Ты спросишь, кто они та-
кие? - Они расстались со всеми пороками и страстями; они выучили все,
что надо было постичь; но их надежность еще не испытана, приобретенным
благом они еще не пользуются. Правда, они уже не могут скатиться туда,
откуда бежали, - с того места, куда они добрались, сползти назад нельзя;
но им самим это еще невдомек, они, как я писал в одном письме , не зна-
ют, что знают нечто. Иногда им удается воспользоваться своим благом, но
не удостовериться в нем. (10) Некоторые так определяют разряд, о котором
у нас речь: от болезней духа они уже ушли, от страстей - нет и стоят все
еще на скользком месте, потому что вне опасности - -только те, кто сов-
сем избавился от злонравия; а избавляются от него, только когда его мес-
то заступит мудрость.
(11) О том, какая разница между болезнью души и страстью, я говорил
уже не раз, теперь только напомню. Болезни - это пороки застарелые и
упорные, вроде скупости или непомерного честолюбия; они, однажды овладев
душой3, тесно срастаются с ней и становятся ее постоянным злом. Короче
говоря, болезнь есть извращенное, но упорное суждение, - например, что
нужно изо всех сил добиваться того, чего стоит добиваться лишь без траты
сил; или, если угодно, можно определить и так: это - чрезмерное стремле-
ние к вещам, стремиться к которым стоит лишь немного или вовсе не стоит;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166