ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

" - Без пищи тоже не достичь добродетели, хотя пища к
добродетели касательства не имеет. Древесина ничего не дает кораблю, хо-
тя корабли бывают только из дерева. Нет причин, повторяю, думать, будто
вещь получается с помощью того, без чего она получиться не может. (32)
Можно сказать и так: добродетель достигается и помимо свободных ис-
кусств; хотя добродетели и надо учиться, учатся ей не через их пос-
редство. Почему я должен считать, что не знающий грамоты не может стать
мудрым, как будто мудрость вся в грамоте? Она преподается на деле, а не
на словах, и я не уверен, не будет ли память крепче без всякого внешнего
подспорья. (33) Мудрость велика и обширна, ей нужно много простора; надо
выучить все о делах божеских и человеческих, о прошлом и о будущем, о
проходящем и о вечном, о времени, - а о нем одном, ты сам видишь,
сколько есть вопросов? Первый - есть ли оно само по себе нечто? Потом -
было ли что-нибудь до времени, без времени? Возникло ли оно вместе с ми-
ром? Или прежде возникновения мира, поскольку было нечто, было и время?
(34) И об одной только душе нет числа вопросам: откуда она? какова она?
когда возникает? как долго существует? переходит ли с места на место,
меняет ли обиталища, перебрасываемая во все новые виды одушевленных су-
ществ? или ей суждено только однократное рабство, а потом, отпущенная на
волю, она бродит по вселенной? телесна она или нет? что она будет де-
лать, когда мы перестанем быть ее орудиями? как она воспользуется свобо-
дой, когда убежит из здешней темницы? забудет ли прежнее? познает ли се-
бя, лишь расставшись с телом и удалившись ввысь? (35) Какую бы часть бо-
жественных и человеческих дел ты ни взял, тебя утомит несметное обилие
вещей, требующих исследованья и заучиванья. Чтобы все они, огромные и
многочисленные, могли найти свободный приют, следует изгнать из души все
лишнее. В такую тесноту добродетели не залучить: великому нужен широкий
простор. Всё вон! Пусть сердце будет свободно для нее одной!
- (36) "Но ведь знание многих наук приятно". - Нет, из каждой надле-
жит нам запомнить лишь столько, сколько необходимо. По-твоему, порицанья
заслуживает .тот, кто копит лишнее и хвастливо выставляет в доме драго-
ценные вещи, но не заслуживает загромождающий свой ум ненужной утварью
всяческих наук? Стремиться знать больше, чем требуется, - это тоже род
невоздержности. (37) К тому же погоня за свободными искусствами и наука-
ми делает людей докучными, болтливыми, назойливыми и самодовольными; за-
учив лишнее, они из-за этого неспособны выучить необходимое. Грамматик
Дидим написал четыре тысячи книг 10. Я пожалел бы и того, кто прочел
столько лишнего! В одних книгах исследуется, где родина Гомера, в других
- кто истинная мать Энея, в третьих - чему больше предавался в жизни
Анакреонт, похоти или пьянству, в четвертых - была ли Сафо продажной
распутницей, и прочие вещи, которые, знай мы их, следовало бы забыть.
(38) Вот и говори теперь, что жизнь не долга. Но если ты возьмешь наших,
я и тут покажу тебе много такого, что надо бы отрубить топором.
Большой траты времени, большой докуки для чужих ушей стоит похвала:
"Вот начитанный человек!" Будем же довольны названием попроще: "Вот че-
ловек добра!" (39) Неужто мне развертывать летописи всех племен, отыски-
вая, кто первым стал писать стихи, высчитывать без календаря, сколько
лет прошло между Орфеем и Гомером, узнавать все глупости, которыми Арис-
тарх испещрил чужие стихи", губить свой век на подсчет слогов? Неужто
мне не отводить глаз от песка геометров? Настолько ли я позабуду спаси-
тельное изречение: "Береги время!"? Все это я буду знать, - а чего не
узнаю? (40) Грамматик Апион12, который во времена Гая Цезаря колесил по
всей Греции и в каждую общину был принят во имя Гомера, говорил: "Гомер
исчерпал оба своих предмета в "Илиаде" и в "Одиссее" и присоединил к
своему труду начало, охватывавшее всю Троянскую войну". А доказательство
он приводил такое: "Поэт намеренно поставил в начале первого стиха две
буквы, содержащие число книг"13. (41) Пусть знает такие вещи тот, кто
хочет быть всезнайкой и не желает подумать, сколько времени отнимет у
тебя нездоровье, сколько - дела, общественные и частные, сколько - дела
повседневные, сколько - сон? Измерь свой век! Не так уж много он вмеща-
ет!
(42) Я говорил о свободных искусствах, - но сколько лишнего есть у
философов! Сколько такого, что и не может пригодиться! И философы опус-
кались до разделения слогов, до изучения свойств союзов и предлогов, и
философы завидовали грамматикам и геометрам. Все, что было лишнего в их
науках, они перенесли в свою. Так и вышло, что говорить "ни умели с
большим тщанием, чем жить. (43) Послушай, как много зла в чрезмерной
тонкости и как она враждебна истине! Протагор говорит, что утверждать и
то, и другое можно одинаково о каждой вещи, в том числе и о том, каждая
ли вещь позволяет утверждать о ней и то, и другое. Навсифан14 говорит:
все, что кажется нам существующим, существует в такой же мере, как и не
существует. (44) Парменид говорит: все, что нам кажется, не отличается
от единого. Зенон Элейский15 камня на камне не оставил от всех сложнос-
тей, сказав: ничего не существует. К тому же примерно приходят и после-
дователи Пиррона, и мегарцы, и эритрейцы 16, и академики, которые ввели
новое знание - о том, что мы ничего не знаем. (45) Брось все эчо в ту же
кучу ненужностей, что и многое из свободных искусств! Те преподают мне
науку, от которой не будет пользы, а эти отнимают надежду на всякое зна-
ние. Но уж лучше знать лишнее, чем ничего не знать. Они не идут впереди
со светочем, направляя мой взгляд к истине, - они мне выкалывают глаза.
Если я поверю Протагору, в природе не останется ничего, кроме сомнения;
если Навсифану, - достоверно будет только то, что нет ничего достоверно-
го; если Пармениду, - останется только единое, если Зенону, - и единого
не останется. (46) Но что такое и мы сами, и все, что окружает нас, пи-
тает, держит на себе? Вся природа оказывается тенью, или пустой или об-
манчивой. Нелегко мне сказать, на кого я сержусь больше: на тех ли, что
объявляет нас ничего не знающими, или на тех, кто и возможности ничего
не знать нас лишает. Будь здоров.

Письмо LXXXIX
Сенека приветствует Луцилия!
(1) То, чего ты желаешь, - чтобы я написал о разделении философии,
показал отдельные члены ее огромного тела, - вещь полезная и для стремя-
щегося к мудрости необходимая. Ведь через посредство частей легче подой-
ти к познанию целого. О, если бы вся философия могла предстать, подобно
вселенной, когда она открывает перед нами весь свой лик!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166