ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Слишком долго перечислять дороги судьбы. Знаю
только одно: все создания смертных обречены смерти, мы живем среди брен-
ности. (13) Этими и подобными словами я утешаю Либералиса, пылающего ка-
кой-то невероятной любовью к родному городу, который, быть может, сгорел
для того, чтобы подняться еще прекрасней. Часто урон расчищает место
большей удаче; многое пало с тем, чтобы восстать выше и величественней.
Тимаген5, ненавидевший счастье столицы, говорил, что пожары в Риме печа-
лят его по одной причине: он знает, что все сгоревшее будет поднято из
развалин еще краше. (14) И вероятно, что также и в том городе все будут
состязаться, стараясь восстановить утраченное величавей и прочнее. Да
будут нерушимы основания, заложенные ими при добрых знаменьях на долгий
век! Ведь этой колонии от ее начала пошел сотый год, - а такой возраст и
для человека не предел! Выведенная Планком, она окрепла и стала много-
людной благодаря удачному местоположению, но сколько тяжелых напастей
вынесла за тот срок, пока человек успевает состариться!
(15) Пусть же наш дух научится понимать и терпеть свой жребий и зна-
ет, что фортуна отважится на все; у нее столько же прав над державами,
сколько над самодержцами, столько же власти над городами, сколько над
людьми. На это нельзя негодовать: ведь мы пришли в мир, где живут по
этим законам. Нравится - подчиняйся, не нравится - убирайся любой доро-
гой! Негодуй, если несправедливое установление метит только в тебя, но
если одна необходимость опутывает стоящих и высоко, и низко, примирись
со все разрешающим роком! (16) Незачем мерить нас величиной гробниц и
тех памятников, что стоят вдоль дороги, одни больше, другие меньше. Прах
всех уравнивает: рождаемся мы неравными, умираем равными. И о городах я
скажу то же, что о горожанах. Что Ардею6 взяли приступом, что Рим. Учре-
дитель человеческого права разделил нас по родовитости и знатности имен,
лишь покуда мы существуем. А когда смертному приходит конец, он изрека-
ет: "Прочь тщеславие! Для всех отягощающих землю закон да будет один!" И
необходимость все терпеть уравнивает нас: нет ни более хрупких, ни более
уверенных в завтрашнем дне. (17) Александр, царь македонский, принялся
изучать геометрию - несчастный! - только с тем, чтобы узнать, как мала
земля, чью ничтожную часть он захватил. Несчастным я называю его потому,
что он должен был понять ложность своего прозвища, - ибо можно ли быть
великим на ничтожном пространстве? Обучали его всяким тонкостям, требую-
щим прилежного внимания и непосильным для безумца, простирающего свои
помыслы за океан. - "Учи меня чему-нибудь полегче!" - говорил он, и нас-
тавник отвечал: "Эти вещи для всех одинаково трудны!" - (18) Считай же,
что так говорит тебе сама природа: "То, на что ты жалуешься, для всех
одинаково, дать что-нибудь легче никому невозможно, но, кто хочет, может
сам себе все облегчить". - Чем? - Спокойствием духа. Тебе придется и
страдать, и терпеть жажду и голод, и стареть, если отпущен будет тебе
долгий срок среди людей, и болеть, и нести утраты, и умереть. (19) Но
незачем верить тому, о чем шумят вокруг: все это не зло, не тяготы, ко-
торых не перенесть. Страх перед этим - из общего мнения; ты боишься
смерти, как боятся молвы. А кто глупее человека, боящегося слов? Остро-
умно говорит об этом наш Деметрий: "Голоса невежд для меня то же самое,
что испускаемые животом звуки: какая мне разница, спереди они вылетают
или сзади?" (20) Что за безумье - бояться бесславья от бесславных! И как
сама молва, так и все названное мною страшно вам без причины: не будь
приказа молвы, вы бы и не боялись. Какой ущерб человеку добра от враж-
дебных толков? (21) Пусть же и смерти не вредят они в нашем мнении, хоть
слава7 у нее дурная. Никто из обвинителей ее не испытал, а осуждать то,
чего не знаешь, - безрассудно. Зато ты знаешь, сколь многим она принесла
пользу, сколь многих избавила от пыток, нищеты, от жалоб, от казни, от
тоски. Пока смерть подвластна нам, мы никому не подвластны. Будь здоров.

Письмо ХСП
Сенека приветствует Луцилия!
(1) Я думаю, мы с тобою согласны в том, что все внешнее приобретается
ради тела, о теле пекутся во имя души, что в душе есть части прислужива-
ющие, - благодаря им мы движемся и питаемся, но даны они нам ради глав-
ного. А главное в ней состоит из разумной и неразумной части, которая в
подчинении у разумной, она же одна ни с чем не соотносится и все соотно-
сит с собою. Ведь и божественный разум стоит во главе всего и ничему не
подчинен, и наш разум, происходящий от него, таков же. (2) Если в этом
мы согласны, то непременно согласимся и в другом: блаженная жизнь заклю-
чается в том, чтобы разум наш был совершенен. Ведь он один не порабощает
души, противостоит фортуне, охраняет нашу безопасность, как бы ни сложи-
лись обстоятельства. В этом - единственное нерушимое благо. Счастлив,
повторяю, тот, кого ничто не умалит; он стоит на вершине и опирается
только на самого себя, - а кто держится чужой помощью, тот может и
упасть. В ином случае над ними обретает силу многое, нам не принадлежа-
щее. Кто захочет иметь опорой фортуну? Какой здравомыслящий человек ста-
нет собою восхищаться, накопив чужое?
(3) Что есть блаженная жизнь? Безопасность и постоянное спокойствие.
А их дает величье духа, дает упорство и постоянство в том, что хорошо
обдумано. Как прийти к этому? Постичь истину целиком; соблюдать во всех
поступках порядок, меру, приличие и добрую волю, благожелательную, неиз-
менно послушную разуму, достойную и любви, и восхищенья. Чтобы сказать
все коротко и ясно, напишу так: дух мудреца должен быть таким, какой
приличествует и богу. (4) Чего желать тому, кому досталось все честное?
Ведь если что-нибудь, помимо честного, может способствовать благо-
денствию, тогда из того же самого будет состоять и блаженная жизнь, а
без этого ее не бывает. Но что может быть глупее и позорнее, чем пола-
гать, будто благо разумного духа слагается из вещей неразумных? (5) Не-
которые, однако, считают, будто высшее благо можно увеличить, ибо оно
неполно, когда ему противятся вещи случайные. Даже Антипатр, один из ве-
ликих чиноначальников этой школы, сказал, что придает внешнему некоторое
значение, хотя и очень небольшое. Но разве ты не видишь, - это ведь то
же самое, что быть недовольным дневным светом, если не горит еще ка-
кой-нибудь огонек? Много ли значит малая искра при сияющем солнце? (6)
Если ты недоволен только тем, что честно, значит, ты непременно хочешь
прибавить к нему или покой, который греки называют ао^лтрса, или наслаж-
денье. Первый еще можно принять:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166