На третьем пальце ее левой ноги было надето серебряное колечко, но Чань и по первому взгляду на волосы узнал ее… Анжелика.
* * *
– Насколько мне известно, вы знакомы с этой дамой, – продолжал д'Орканц. – Конечно, вы знакомы и с другими – мисс Пул, – он кивнул на женщину в середине, – и миссис Марчмур. – Граф сделал движение в сторону женщины перед Чанем, который опустил глаза, пытаясь узнать в ней Маргарет Хук (в последний раз он видел ее на кровати в отеле «Сент-Ройял») – по волосам, росту, цвету кожи, видимой в просветах между шлангами; он почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
Чань выплюнул на платформу кровавый комок и заговорил с графом; сиплый голос выдавал его усталость.
– Что вы сделаете с ними?
– То, что и собирался. Вы ищете Анжелику или мисс Темпл? Как видите, мисс Темпл здесь нет.
– Где она? – хриплым голосом воскликнул Чань.
– Я думаю, у вас есть выбор, – сказал в ответ граф. – Вы хотите спасти Анжелику, но у вас нет ни малейшей возможности – потому что я читаю на вашем лице следы воздействия стекла, Кардинал, – вывести отсюда ее, а потом сделать то же самое с мисс Темпл.
Чань промолчал.
– Это все, конечно, чисто отвлеченный разговор. Вы должны были умереть уже десять раз – разве нет, майор Блах? Вы умрете теперь. И пожалуй, ваша смерть здесь, у ног вашей безнадежной любви, будет вполне уместной.
Глядя прямо в глаза графа, Чань собрал в руку столько шлангов, идущих к телу миссис Марчмур, сколько уместилось, и приготовился рвануть что есть сил.
– Если вы это сделаете, то тем самым убьете ее, Кардинал! Вы этого хотите – погубить беззащитную женщину? С такого расстояния мне вас не остановить. Но неумолимые силы уже приведены в действие! Никто из них не может уйти от своей судьбы, воистину, их жребий – преображение или смерть!
– Какое преображение? – воскликнул Чань, пытаясь перекричать усиливающийся рев труб и шипение газа у него за спиной.
В ответ граф д'Орканц потянулся к шлангу громкоговорителя и резко прикрепил его к маске. Его голос громом разнесся под высокими сводами:
– Ангельское преображение! Силы небесные, обращенные в плоть!
* * *
Граф д'Орканц резко ударил по одной из медных рукоятей короба, а вторую руку опустил, как молот на наковальню. И сразу же шланги вокруг Анжелики, которые до этого висели свободно, напряглись, ожили – в них пошли газ и кипящая жидкость. Тело ее выгнулось на столе, а воздух наполнился усиливающимся воем. Чань не мог отвести от происходящего глаз. Граф повернул еще одну рукоять, и пальцы у нее на ногах и руках начали подергиваться… потом третья рукоять, и, к растущему ужасу Чаня, цвет тела женщины стал изменяться еще сильнее – до смертельной, обмораживающей синевы. Д'Орканц нажал одновременно две кнопки и вернул в прежнее положение первую рукоять. Громкость воя усилилась, теперь он исходил от всех труб и гулким эхом разносился по сводчатому собору. Толпа над ними ахнула, Чань услышал голоса, доносящиеся из камер, – возбужденные, довольные вопли, выкрики одобрения, наконец они переросли в новый гудящий хор. Тело Анжелики выгибалось снова и снова, шланги от этого вибрировали, отчего Чаню вдруг представилась собака, стряхивающая с себя капли дождя, а потом среди гама и шума Чань различил еще один звук, который как стрелой пронзил его сердце: дребезжание собственного голоса Анжелики, бесчувственный стон из самых глубин ее легких, словно последние защитные механизмы ее тела сдавались, не выдержав механического напора. По лицу Кардинала и в самом деле потекли слезы. Что он ни сделай – это убьет ее, но разве ее не убивали на его глазах? Он не мог пошевелиться.
Завывание мгновенно смолкло, и весь зал словно после выстрела погрузился в тишину. Внезапная рябь прошла по ее телу, и Чань не мог поверить своим глазам: волна жидкости будто ринулась ей под кожу, заполняя ее бедра и туловище и наконец захлестывая голову.
Плоть Анжелики преобразилась в сверкающую, блестящую прозрачную голубизну, словно она сама… само ее тело… только что превратилось в стекло.
Граф нажал новые кнопки и включил последнюю рукоять. Он повернулся к толпе зрителей и торжествующе поднял руку:
– Дело сделано!
Толпа взорвалась ликующими возгласами и аплодисментами. Д'Орканц кивнул им, поднял другую руку, а потом повернулся к Блаху и на мгновение отсоединил шланг громкоговорителя от маски:
– Убейте его.
* * *
Вся омерзительность того, что д'Орканц совершил с Анжеликой, – разве это не было насилием над самим ее существом? – немедленно подстегнула Чаня к действию и обратила его сердце в камень. Он опрометью обогнул третий стол и оказался перед двумя макленбуржцами, которые стояли в головах мисс Пул. Не останавливаясь ни на мгновение, он набросился на них, сделал ложный выпад – их сабли нацелились ему в грудь со всей четкостью германской муштры, – а потом отбил обе сабли своей тростью. Кинжалом он пропорол лицо ближайшего к нему солдата от основания челюсти до носа (струя крови хлынула на серебряные трубки), и тот рухнул на платформу. Другой солдат попытался нанести сильный ответный удар, метя в грудь Чаня, который, отражая нападение и уводя саблю от своего плеча, сломал трость. Чувствуя, что в результате этого маневра солдат оказался слишком близко к нему, Чань вонзил кинжал в подреберье парню и тут же извлек из тела, одновременно, хотя каждая секунда казалась вечностью, падая на колени. Над его головой просвистела выпущенная Блахом пуля и звякнула о трубчатую стенку. Третий солдат наступал на него от стола мисс Пул, перепрыгивая через своих павших товарищей. Чань развернулся и бросился к Анжелике. Блах встал у ее головы, освобождая себе пространство для стрельбы. Граф д'Орканц находился в ногах девушки. Чань оказался между двух огней – солдат преследовал его по пятам. И тогда он развернулся и перерезал несколько шлангов – омерзительный, вонючий газ хлынул в помещение, мерцая, как северное сияние, и Чань, направив трубки в лицо солдата, отбил его саблю и ударил кулаком в горло, отчего тот замер как вкопанный. Прежде чем Блах успел выстрелить, Чань дернул солдата на себя и закрылся им от майора. Прогремел выстрел, и Чань почувствовал, как солдат пошатнулся. Еще один выстрел, и его обожгло – пуля (или это был осколок кости?) оцарапала Чаню плечо. Он швырнул умирающего на Блаха и мгновенно нырнул к двери.
Но то же самое сделал и Блах, и они оказались лицом друг к другу на расстоянии меньше метра. Блах попытался прицелиться в Чаня, и тот ударил ножом по руке майора. Пуля прошла мимо, а нож порезал пальцы Блаха, и пистолет вывалился из них на пол. Блах вскрикнул от бешенства и прыгнул за пистолетом. Дверь по-прежнему была заблокирована металлической тележкой и двумя людьми за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251
* * *
– Насколько мне известно, вы знакомы с этой дамой, – продолжал д'Орканц. – Конечно, вы знакомы и с другими – мисс Пул, – он кивнул на женщину в середине, – и миссис Марчмур. – Граф сделал движение в сторону женщины перед Чанем, который опустил глаза, пытаясь узнать в ней Маргарет Хук (в последний раз он видел ее на кровати в отеле «Сент-Ройял») – по волосам, росту, цвету кожи, видимой в просветах между шлангами; он почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
Чань выплюнул на платформу кровавый комок и заговорил с графом; сиплый голос выдавал его усталость.
– Что вы сделаете с ними?
– То, что и собирался. Вы ищете Анжелику или мисс Темпл? Как видите, мисс Темпл здесь нет.
– Где она? – хриплым голосом воскликнул Чань.
– Я думаю, у вас есть выбор, – сказал в ответ граф. – Вы хотите спасти Анжелику, но у вас нет ни малейшей возможности – потому что я читаю на вашем лице следы воздействия стекла, Кардинал, – вывести отсюда ее, а потом сделать то же самое с мисс Темпл.
Чань промолчал.
– Это все, конечно, чисто отвлеченный разговор. Вы должны были умереть уже десять раз – разве нет, майор Блах? Вы умрете теперь. И пожалуй, ваша смерть здесь, у ног вашей безнадежной любви, будет вполне уместной.
Глядя прямо в глаза графа, Чань собрал в руку столько шлангов, идущих к телу миссис Марчмур, сколько уместилось, и приготовился рвануть что есть сил.
– Если вы это сделаете, то тем самым убьете ее, Кардинал! Вы этого хотите – погубить беззащитную женщину? С такого расстояния мне вас не остановить. Но неумолимые силы уже приведены в действие! Никто из них не может уйти от своей судьбы, воистину, их жребий – преображение или смерть!
– Какое преображение? – воскликнул Чань, пытаясь перекричать усиливающийся рев труб и шипение газа у него за спиной.
В ответ граф д'Орканц потянулся к шлангу громкоговорителя и резко прикрепил его к маске. Его голос громом разнесся под высокими сводами:
– Ангельское преображение! Силы небесные, обращенные в плоть!
* * *
Граф д'Орканц резко ударил по одной из медных рукоятей короба, а вторую руку опустил, как молот на наковальню. И сразу же шланги вокруг Анжелики, которые до этого висели свободно, напряглись, ожили – в них пошли газ и кипящая жидкость. Тело ее выгнулось на столе, а воздух наполнился усиливающимся воем. Чань не мог отвести от происходящего глаз. Граф повернул еще одну рукоять, и пальцы у нее на ногах и руках начали подергиваться… потом третья рукоять, и, к растущему ужасу Чаня, цвет тела женщины стал изменяться еще сильнее – до смертельной, обмораживающей синевы. Д'Орканц нажал одновременно две кнопки и вернул в прежнее положение первую рукоять. Громкость воя усилилась, теперь он исходил от всех труб и гулким эхом разносился по сводчатому собору. Толпа над ними ахнула, Чань услышал голоса, доносящиеся из камер, – возбужденные, довольные вопли, выкрики одобрения, наконец они переросли в новый гудящий хор. Тело Анжелики выгибалось снова и снова, шланги от этого вибрировали, отчего Чаню вдруг представилась собака, стряхивающая с себя капли дождя, а потом среди гама и шума Чань различил еще один звук, который как стрелой пронзил его сердце: дребезжание собственного голоса Анжелики, бесчувственный стон из самых глубин ее легких, словно последние защитные механизмы ее тела сдавались, не выдержав механического напора. По лицу Кардинала и в самом деле потекли слезы. Что он ни сделай – это убьет ее, но разве ее не убивали на его глазах? Он не мог пошевелиться.
Завывание мгновенно смолкло, и весь зал словно после выстрела погрузился в тишину. Внезапная рябь прошла по ее телу, и Чань не мог поверить своим глазам: волна жидкости будто ринулась ей под кожу, заполняя ее бедра и туловище и наконец захлестывая голову.
Плоть Анжелики преобразилась в сверкающую, блестящую прозрачную голубизну, словно она сама… само ее тело… только что превратилось в стекло.
Граф нажал новые кнопки и включил последнюю рукоять. Он повернулся к толпе зрителей и торжествующе поднял руку:
– Дело сделано!
Толпа взорвалась ликующими возгласами и аплодисментами. Д'Орканц кивнул им, поднял другую руку, а потом повернулся к Блаху и на мгновение отсоединил шланг громкоговорителя от маски:
– Убейте его.
* * *
Вся омерзительность того, что д'Орканц совершил с Анжеликой, – разве это не было насилием над самим ее существом? – немедленно подстегнула Чаня к действию и обратила его сердце в камень. Он опрометью обогнул третий стол и оказался перед двумя макленбуржцами, которые стояли в головах мисс Пул. Не останавливаясь ни на мгновение, он набросился на них, сделал ложный выпад – их сабли нацелились ему в грудь со всей четкостью германской муштры, – а потом отбил обе сабли своей тростью. Кинжалом он пропорол лицо ближайшего к нему солдата от основания челюсти до носа (струя крови хлынула на серебряные трубки), и тот рухнул на платформу. Другой солдат попытался нанести сильный ответный удар, метя в грудь Чаня, который, отражая нападение и уводя саблю от своего плеча, сломал трость. Чувствуя, что в результате этого маневра солдат оказался слишком близко к нему, Чань вонзил кинжал в подреберье парню и тут же извлек из тела, одновременно, хотя каждая секунда казалась вечностью, падая на колени. Над его головой просвистела выпущенная Блахом пуля и звякнула о трубчатую стенку. Третий солдат наступал на него от стола мисс Пул, перепрыгивая через своих павших товарищей. Чань развернулся и бросился к Анжелике. Блах встал у ее головы, освобождая себе пространство для стрельбы. Граф д'Орканц находился в ногах девушки. Чань оказался между двух огней – солдат преследовал его по пятам. И тогда он развернулся и перерезал несколько шлангов – омерзительный, вонючий газ хлынул в помещение, мерцая, как северное сияние, и Чань, направив трубки в лицо солдата, отбил его саблю и ударил кулаком в горло, отчего тот замер как вкопанный. Прежде чем Блах успел выстрелить, Чань дернул солдата на себя и закрылся им от майора. Прогремел выстрел, и Чань почувствовал, как солдат пошатнулся. Еще один выстрел, и его обожгло – пуля (или это был осколок кости?) оцарапала Чаню плечо. Он швырнул умирающего на Блаха и мгновенно нырнул к двери.
Но то же самое сделал и Блах, и они оказались лицом друг к другу на расстоянии меньше метра. Блах попытался прицелиться в Чаня, и тот ударил ножом по руке майора. Пуля прошла мимо, а нож порезал пальцы Блаха, и пистолет вывалился из них на пол. Блах вскрикнул от бешенства и прыгнул за пистолетом. Дверь по-прежнему была заблокирована металлической тележкой и двумя людьми за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251