Конструировать понятие форономии - это и значит дать наглядный способ
складывания интенсивных величин, в данном случае скоростей. "Такое
конструирование, - пишет Кант - возможно не иначе как путем
опосредствованного сложения двух одинаковых движений, из коих одно есть
движение тела, а другое - относительного пространства в противоположном
направлении". При вычитании скоростей конструирование понятия означает
объединение двух противоположных движений в одном и том же теле, что
невозможно сделать непосредственно, но возможно достигнуть путем сложения
движения тела с движением пространства, как и в первом случае. Форономия,
таким образом, конструирует только понятие сложения скоростей - задача,
которую впервые поставили еще средневековые ученые, занимавшиеся проблемой
наглядного изображения интенсивных величин.
С самого начала механика - еще на уровне форономии - конструирует свой
объект. Если на этом первом уровне мы легко отличаем наш способ
конструирования объекта от самого объекта, как он дан нам в опыте, то на
более высоких уровнях это бывает сделать труднее. А между тем Кант
предупреждает: не следует приписывать понятию о самом объекте то, что по
необходимости относится к способу конструирования понятия.
Если в форономии материя определяется как подвижное в пространстве, то в
динамике она предстает как подвижное, наполняющее пространство. Главное
динамическое определение материи есть, следовательно, способность
сопротивляться движению внутри той части пространства, в которой она
находится. В сущности, это и есть антитипия, которую считали основным
свойством материи прежде всего атомисты, но не только они. Однако в отличие
от атомистов Кант, как и Лейбниц, считает, что материя наполняет
пространство не просто благодаря своему существованию, а благодаря особой
движущей силе. Именно поэтому заполнение пространства есть именно
динамическое определение материи. Здесь Кант выступает как последователь
Лейбница, и в этом пункте он полностью присоединяется к Лейбницу в споре
последнего с Гюйгенсом. Как и Лейбниц, Кант считает, что непроницаемость
материи относительна, а не абсолютна. Абсолютная непроницаемость, говорит
Кант, есть не что иное, как скрытое качество - qualitas occulta. Таким
образом, Кант отвергает идею абсолютно твердых атомов: пространство
заполняется материей благодаря присущей ей силе - силе отталкивания.
Благодаря наличию силы отталкивания "материя может быть сжата до
бесконечности, но в нее никогда не может проникнуть другая материя, как бы
велика ни была сила ее давления".
В отличие от форономии динамика рассматривает также и причины движения.
Таковыми как раз являются изначально присущие материи силы: прежде всего
сила отталкивания, благодаря которой одна часть материи может быть причиной
отдаления других частей материи от нее, а затем противоположная ей сила
притяжения, служащая причиной приближения к данной части материи других ее
частей. Отталкивание - это сила, благодаря которой материя расширяет свое
место в пространстве. Кант называет ее также силой экспансии. Сила
расширения материи имеет степень, которая "никогда не бывает наибольшей или
наименьшей и за пределами которой можно найти бесконечно много и больших, и
меньших степеней". Сила отталкивания, как и всякая сила, есть величина
интенсивная, а интенсивные величины, будучи качествами, требуют для своего
измерения метода инфинитезимального исчисления. Такова скорость, такова
сила отталкивания и притяжения.
Характерно при этом одно замечание Канта. Он говорит, что из двух первичных
присущих материи сил только одна - сила отталкивания - дана нашим чувствам
(чувству осязания - как непроницаемость тел), сила же притяжения чувственно
не воспринимается. Именно этим обстоятельством Кант объясняет, почему силу
притяжения вначале не принимали большинство физиков: не только картезианцы,
но и Лейбниц, и атомисты выступали против предложенной Ньютоном идеи
тяготения, считая ее возрождением оккультных качеств.
Кант не просто принимает важнейший принцип ньютоновской научной программы -
всемирное тяготение, или взаимное притяжение тел. Он идет дальше Ньютона,
приписывая тяготение самой материи, тогда как у Ньютона это сила,
порождаемая сверхматериальным началом. Правда, у Ньютона иногда возникали
колебания. И он тогда наделял материю не только пассивной силой -
непроницаемостью; однако чаще всего источник активности Ньютон искал в
эфире. Во всяком случае, позиция Ньютона здесь не была последовательной.
Наделяя саму материю активной силой притяжения, Кант следует не столько
Ньютону, сколько Лейбницу, признававшему в телах наряду с пассивной также и
активную силу. Точнее было бы сказать, что Кант здесь своеобразно сочетает
принципы Ньютона и Лейбница: у Лейбница он заимствует идею активности
материи, а у Ньютона - само содержание этой активности, принцип тяготения,
которого Лейбниц как раз не признавал. Именно то определение материи,
которое дает Кант в своей метафизике природы, зачеркивает представление о
материи, как оно сложилось в античности. А у Декарта, Ньютона и Лейбница
еще сохранились отдельные реликты античного понятия материи.
Отталкивание отличается от притяжения не только по своему основному
содержанию, но еще и тем, что оно есть сила поверхностная, тогда как
притяжение - глубинная. И далее: сила притяжения действует на бесконечные
расстояния. "Изначальная сила притяжения, от которой зависит сама
возможность материи как таковой, простирается в мировом пространстве от
каждой части этой материи на любую другую часть непосредственно до
бесконечности". Подобно Ньютону, который в "Математических началах
натуральной философии" считает основные определения природы далее ниоткуда
не выводимыми, Кант убежден, что силы притяжения и отталкивания "называются
основными силами именно потому, что их нельзя вывести из каких-либо других,
т.е. их нельзя уяснить посредством понятия".
Считая присущими материи изначальные силы, выступающие как причины
движения, Кант тем самым рассматривает движение как собственный атрибут
материи, тогда как у Декарта, Ньютона и Лейбница движение вело свое
происхождение от имматериального начала; у Декарта - от Бога, у Ньютона -
от мировой души, у Лейбница - от монад. Только атомисты приписывали
движение атомам самим по себе, но даже у них не было единого мнения на этот
счет. Определяя материю как обладающую силой и движением, Кант солидарен с
французскими материалистами. Правда, нельзя забывать, что материя у Канта
есть понятие метафизики природы, а не метафизики общей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155