"...тело следует
определять не через непроницаемость, но через протяжение. Это
подтверждается тем фактом, что осязаемость и непроницаемость относятся к
частям и подразумевают деление или ограничение (субстанции); но мы можем
помыслить непрерывное тело неопределенного размера, или неограниченное
тело, в котором не усматривается ничего, кроме протяжения..."
В некоторых отношениях переписка Декарта с Мором предвосхищает полемику
Лейбница с ньютонианцем Кларком, происходившую спустя более 60 лет; как и
Лейбниц, Декарт доказывает, что Бог, так же как и все духовные начала
(ангелы, ум), не является протяженной субстанцией, хотя в переносном смысле
и говорят о вездесущности Бога ("Бог всюду и везде"), но это выражение
нельзя понимать в том смысле, что Бог есть пространство. В моровском
истолковании пространства присутствует пантеистическая тенденция, которую
выявили критики как самого Генри Мора, так и Ньютона, в особенности Лейбниц
и Джордж Беркли. Последний считал, что допущение абсолютного пространства
означает допущение чего-то отличного от Бога, но в то же время обладающего
всеми атрибутами Бога, а именно вечностью, бесконечностью,
несотворенностью, неделимостью и неизменностью. И действительно, как мы
увидим дальше, ньютоновы "Начала" были истолкованы в материалистическом и
атеистическом духе в работах некоторых ученых и философов XVIII в., прежде
всего - французских материалистов.
6. Полемика вокруг ньютоновых "Начал"
С критикой ньютоновской научной программы, как мы уже говорили, выступили
очень многие ученые и философы. Одни из них уделяли больше внимания
принципам механики Ньютона, другие - философским предпосылкам последней. К
числу тех, кто оспаривал важнейшие положения ньютоновской механики,
принадлежал Хр. Гюйгенс. Гюйгенс признавал только относительное движение,
следуя здесь за Декартом. В переписке с Лейбницем, который, как и Гюйгенс,
критиковал Ньютона за допущение абсолютного пространства и абсолютного
времени, Гюйгенс решительно высказывается как против абсолютного
пространства, так и против истинного движения, не считая возможным ни в
каком эксперименте отличить истинное движение от относительного. В письме к
Лейбницу от 29 мая 1694 г. Гюйгенс следующим образом определяет свою
позицию: "Я хотел бы Вам только сказать, что в ваших соображениях по поводу
Декарта я заметил, что Вы считаете "нелепым не признавать никакого
реального движения, а только относительное". Что же касается меня, то мне
это кажется вполне основательным; я не буду останавливаться на рассуждениях
и опытах Ньютона в его "Началах философии", так как я знаю, что там он
заблуждается. Я хочу посмотреть, не пересмотрит ли он их в новом издании
этой книги, которые должен подготовить Давид Грегориус".
В одном отношении Гюйгенс ошибался: второе издание "Начал" подготовил не
Грегори, а Котс, и Ньютон, так же как и его издатель, не отказался от идеи
абсолютного пространства и абсолютного, т.е. реального движения.
Что же касается гюйгенсова убеждения в существовании только относительного
пространства и относительного движения, то в этом вопросе он расходится не
только с Ньютоном, но отчасти и с Лейбницем. Хотя Лейбниц не признавал
ньютонова различения абсолютного и относительного пространств, тем не менее
в своей динамике Лейбниц отличал относительное движение от движения
истинного, или реального, обосновывая это различие иным способом, чем
Ньютон. В критике идеи абсолютного пространства Лейбниц солидаризировался с
Гюйгенсом, но в вопросе о существовании реального, или истинного, движения,
которое отличается от движения математического, или относительного, он был
союзником Ньютона. Вот что пишет Лейбниц Гюйгенсу 22 июня 1694 г.: "Что
касается различия между абсолютным и относительным движением, то я думаю,
что если движение или, скорее, движущая сила тела есть нечто реальное - а с
этим, я полагаю, следует согласиться, - то она необходимо должна
принадлежать некоторому субъекту. Если А и В приближаются друг к другу, то,
правда, все феномены будут одинаковыми, независимо от того, приписать ли
одному или другому из этих тел движение или покой. ...Но ведь это и все,
чего Вы требуете; между тем, я думаю, Вы не станете отрицать, что каждому
телу действительно принадлежит определенная степень движения или, если
угодно, силы, несмотря на равноценность допущений об их разделении. Во
всяком случае, я извлекаю отсюда следствие, что в природе существует еще
нечто иное, кроме того, что может в ней определить геометрия; и это - не
наименьшее среди разнообразных оснований, посредством которых я стараюсь
доказать, что, помимо протяжения и его различных определений, которые суть
нечто чисто геометрическое, следует признать еще и более высокий принцип, а
именно силу. Ньютон признает эквивалентность гипотез для случая
прямолинейного движения, но полагает, что при вращательном движении
стремление тела удалиться от центра или оси вращения позволяет нам
распознать его истинное движение. У меня, однако, есть основания считать,
что всеобщий закон эквивалентности ничто не нарушает. Между тем, мне
кажется, что в отношении вращательного движения Вы сами раньше держались
того же взгляда, что и Ньютон".
Позиция Лейбница здесь довольно своеобразная: с одной стороны, он полностью
признает "эквивалентность гипотез" на уровне кинематическом, т.е. считает,
что невозможно распознать на уровне явлений, какое из двух (или множества)
движущихся друг относительно друга тел является реально движущимся, а какое
- лишь относительно. Более того: в отличие от Ньютона Лейбниц (вместе с
Гюйгенсом) считает, что "эквивалентность гипотез" существует не только в
случае прямолинейного движения, но и в случае движения вращательного: на
уровне феноменов принцип относительности движения всегда справедлив, его
"ничто не нарушает". Но в то же время Лейбниц не согласен признать, что
кинематический уровень рассмотрения движения является единственно
возможным; он, как и Ньютон, видит в динамике более высокий способ познания
природы, чем кинематический. Как и Ньютон, он исходит из понятия силы, но
только трактует силу по-своему. Поэтому он признает различие истинного,
реального движения и движения только относительного, но при этом убежден,
что в мире явлений мы не можем никогда с уверенностью определить, какое
тело движется реально, а какое - только относительно.
Гюйгенс однозначнее решает вопрос о движении, чем Лейбниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
определять не через непроницаемость, но через протяжение. Это
подтверждается тем фактом, что осязаемость и непроницаемость относятся к
частям и подразумевают деление или ограничение (субстанции); но мы можем
помыслить непрерывное тело неопределенного размера, или неограниченное
тело, в котором не усматривается ничего, кроме протяжения..."
В некоторых отношениях переписка Декарта с Мором предвосхищает полемику
Лейбница с ньютонианцем Кларком, происходившую спустя более 60 лет; как и
Лейбниц, Декарт доказывает, что Бог, так же как и все духовные начала
(ангелы, ум), не является протяженной субстанцией, хотя в переносном смысле
и говорят о вездесущности Бога ("Бог всюду и везде"), но это выражение
нельзя понимать в том смысле, что Бог есть пространство. В моровском
истолковании пространства присутствует пантеистическая тенденция, которую
выявили критики как самого Генри Мора, так и Ньютона, в особенности Лейбниц
и Джордж Беркли. Последний считал, что допущение абсолютного пространства
означает допущение чего-то отличного от Бога, но в то же время обладающего
всеми атрибутами Бога, а именно вечностью, бесконечностью,
несотворенностью, неделимостью и неизменностью. И действительно, как мы
увидим дальше, ньютоновы "Начала" были истолкованы в материалистическом и
атеистическом духе в работах некоторых ученых и философов XVIII в., прежде
всего - французских материалистов.
6. Полемика вокруг ньютоновых "Начал"
С критикой ньютоновской научной программы, как мы уже говорили, выступили
очень многие ученые и философы. Одни из них уделяли больше внимания
принципам механики Ньютона, другие - философским предпосылкам последней. К
числу тех, кто оспаривал важнейшие положения ньютоновской механики,
принадлежал Хр. Гюйгенс. Гюйгенс признавал только относительное движение,
следуя здесь за Декартом. В переписке с Лейбницем, который, как и Гюйгенс,
критиковал Ньютона за допущение абсолютного пространства и абсолютного
времени, Гюйгенс решительно высказывается как против абсолютного
пространства, так и против истинного движения, не считая возможным ни в
каком эксперименте отличить истинное движение от относительного. В письме к
Лейбницу от 29 мая 1694 г. Гюйгенс следующим образом определяет свою
позицию: "Я хотел бы Вам только сказать, что в ваших соображениях по поводу
Декарта я заметил, что Вы считаете "нелепым не признавать никакого
реального движения, а только относительное". Что же касается меня, то мне
это кажется вполне основательным; я не буду останавливаться на рассуждениях
и опытах Ньютона в его "Началах философии", так как я знаю, что там он
заблуждается. Я хочу посмотреть, не пересмотрит ли он их в новом издании
этой книги, которые должен подготовить Давид Грегориус".
В одном отношении Гюйгенс ошибался: второе издание "Начал" подготовил не
Грегори, а Котс, и Ньютон, так же как и его издатель, не отказался от идеи
абсолютного пространства и абсолютного, т.е. реального движения.
Что же касается гюйгенсова убеждения в существовании только относительного
пространства и относительного движения, то в этом вопросе он расходится не
только с Ньютоном, но отчасти и с Лейбницем. Хотя Лейбниц не признавал
ньютонова различения абсолютного и относительного пространств, тем не менее
в своей динамике Лейбниц отличал относительное движение от движения
истинного, или реального, обосновывая это различие иным способом, чем
Ньютон. В критике идеи абсолютного пространства Лейбниц солидаризировался с
Гюйгенсом, но в вопросе о существовании реального, или истинного, движения,
которое отличается от движения математического, или относительного, он был
союзником Ньютона. Вот что пишет Лейбниц Гюйгенсу 22 июня 1694 г.: "Что
касается различия между абсолютным и относительным движением, то я думаю,
что если движение или, скорее, движущая сила тела есть нечто реальное - а с
этим, я полагаю, следует согласиться, - то она необходимо должна
принадлежать некоторому субъекту. Если А и В приближаются друг к другу, то,
правда, все феномены будут одинаковыми, независимо от того, приписать ли
одному или другому из этих тел движение или покой. ...Но ведь это и все,
чего Вы требуете; между тем, я думаю, Вы не станете отрицать, что каждому
телу действительно принадлежит определенная степень движения или, если
угодно, силы, несмотря на равноценность допущений об их разделении. Во
всяком случае, я извлекаю отсюда следствие, что в природе существует еще
нечто иное, кроме того, что может в ней определить геометрия; и это - не
наименьшее среди разнообразных оснований, посредством которых я стараюсь
доказать, что, помимо протяжения и его различных определений, которые суть
нечто чисто геометрическое, следует признать еще и более высокий принцип, а
именно силу. Ньютон признает эквивалентность гипотез для случая
прямолинейного движения, но полагает, что при вращательном движении
стремление тела удалиться от центра или оси вращения позволяет нам
распознать его истинное движение. У меня, однако, есть основания считать,
что всеобщий закон эквивалентности ничто не нарушает. Между тем, мне
кажется, что в отношении вращательного движения Вы сами раньше держались
того же взгляда, что и Ньютон".
Позиция Лейбница здесь довольно своеобразная: с одной стороны, он полностью
признает "эквивалентность гипотез" на уровне кинематическом, т.е. считает,
что невозможно распознать на уровне явлений, какое из двух (или множества)
движущихся друг относительно друга тел является реально движущимся, а какое
- лишь относительно. Более того: в отличие от Ньютона Лейбниц (вместе с
Гюйгенсом) считает, что "эквивалентность гипотез" существует не только в
случае прямолинейного движения, но и в случае движения вращательного: на
уровне феноменов принцип относительности движения всегда справедлив, его
"ничто не нарушает". Но в то же время Лейбниц не согласен признать, что
кинематический уровень рассмотрения движения является единственно
возможным; он, как и Ньютон, видит в динамике более высокий способ познания
природы, чем кинематический. Как и Ньютон, он исходит из понятия силы, но
только трактует силу по-своему. Поэтому он признает различие истинного,
реального движения и движения только относительного, но при этом убежден,
что в мире явлений мы не можем никогда с уверенностью определить, какое
тело движется реально, а какое - только относительно.
Гюйгенс однозначнее решает вопрос о движении, чем Лейбниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155