Необходимо специально остановиться на понятии, которое играло важную роль
не только у Декарта, но и вообще в математике и механике XVII в. Я имею в
виду понятие функции. Правда, Декарт еще не употребляет термин "функция",
но реально он оперирует понятием функциональной зависимости. Как пишет А.П.
Юшкевич, Декарт вводит "понятие о функции как аналитическом выражении
кинематически построенной кривой".
Касаясь кривых, построенных движением точки, надо отметить то важное
обстоятельство, что Декарт считал несущественным различие между линиями
геометрическими (т.е. построенными с помощью циркуля и линейки) и так
называемыми механическими линиями, такими, как конхоида, циссоида и др.,
описываемыми разными механическими устройствами. Тут проходит водораздел
между Декартом и античными математиками, которые строго различали эти два
вида линий. По Декарту, механические линии ничем принципиально не
отличаются от геометрических при условии, что механические линии "описаны
непрерывным движением или же несколькими такими последовательными
движениями, из которых последующие вполне определяются им предшествующими".
Что касается кривых, "описанных двумя отдельными движениями", то их Декарт
относит не к геометрии, а к механике, ибо, как он говорит, "между ними не
существует никакого отношения, которое можно было бы точно измерить".
Декарт, таким образом, одним из первых разрабатывает математику, в центре
которой находится понятие функции. Введение понятия функции сыграло важную
роль не только в создании новой математики, но и в формировании нового
понятия науки. Отныне ученые все яснее начинают осознавать, что наука - это
не просто познание вечного и неизменного, - цель, какую ставила себе
античная математика, но что она скорее есть постижение законов движения и
изменения, установление закономерностей связи элементов движущегося объекта.
И в самом деле: вводя представление об одновременном изменении двух
величин, из которых одна есть функция другой, Декарт тем самым вносил в
математику принцип движения. Уже из приведенных выше соображений Декарта
относительно так называемых механических линий нетрудно видеть, что понятие
функции обязано своим появлением сближению математики с механикой.
Здесь может возникнуть вопрос: разве в античности физика не изучала
движение, разве Аристотель не устанавливал функциональную зависимость -
скажем, пройденного телом пути от времени и скорости движущегося тела?
Действительно, физика, как ее понимали в рамках перипатетической программы,
была наукой о движении и изменении в природном мире, но это не была наука
математическая. И это не случайно: ведь античная математика не имела своим
предметом движение, она была наукой о вечных и неподвижных структурах,
составляющих неизменную основу всего изменчивого.
Органическое соединение физики как науки о движении с математикой,
соединение, положившее начало экспериментально-математическому
естествознанию нового времени, требовало, во-первых, пересмотра оснований
античной математики, внесения в нее начала движения, а во-вторых,
пересмотра старой физики, освобождения ее от предпосылки, что сфера
реального, природного бытия принципиально отличается от сферы бытия
идеального, каким занимается математика.
В математику вводится принцип движения, а из природы, напротив, изгоняется
начало жизни и души, без которых не мыслили природу ни платоники, ни
перипатетики. Оба эти процесса - пересмотр античной математики, с одной
стороны, и античной физики - с другой, составляют содержание "универсальной
науки" Декарта.
Математика в руках Декарта становится формально-рациональным методом, с
помощью которого можно "считать" любую реальность, устанавливая в ней меру
и порядок с помощью нашего интеллекта. "Если нет налицо какой-либо
определенной единицы измерения, - пишет Декарт, - то мы при решении задачи
можем взять взамен ее или одну из данных уже величин, или любую иную,
которая и будет общей мерой для всех остальных". Декарт ясно дает себе
отчет в том, что для конструирования в понятиях того мира, который он
именует "новым", он поступает как инженер, создающий задуманный механизм, а
потому и к математике он подходит в определенном смысле с меркой инженера,
видящего в ней средство для расчета деталей своей машины в нужных
пропорциях. Единицу измерения при этом естественно брать условную; точка,
линия, поверхность играют роль удобных условных обозначений; алгебра потому
и есть образец для "универсальной науки", что в ней заложено больше всего
возможностей для построения условного мира, который мыслится Декартом как
механизм, воспроизводящий те же следствия, что мы наблюдаем и в реальном
мире.
Как видим, номиналистическое истолкование интеллекта играет в философии
Декарта очень большую роль. Рассматривая понятия математики и ее
определения как абстракции ума, Декарт на первый взгляд оказывается близким
к Аристотелю. Однако Аристотель на этом основании отказывал математике в
праве быть фундаментом физики, считая, что математика в силу абстрактной
односторонности своих понятий не может ухватить сущность природной
реальности. Напротив, Декарт видит в математике, понятой столь
конвенционалистски, теоретическую и методологическую базу для всех наук о
природе. В этом - специфика понимания как математической науки, так и самой
природы в XVII в. в отличие от их понимания в античности и в средние века.
Как справедливо указывает немецкий историк философии К. Фолькман-Шлюк, "в
мышлении греков, которое в определенной мере продолжается и в средневековой
философии, ставился метафизический вопрос о способе бытия числа. Вопрос
этот гласил: являются ли числа, единства из единиц, самостоятельным сущим
наряду со считаемыми вещами и помимо них или же они суть сами вещи, взятые
с точки зрения их единства, или же, наконец, их бытие придается им только
считающим интеллектом? Этот вопрос уже нельзя поставить по отношению к
новым числам, ибо они функционируют только как равенства величин и получают
свое значение только в ходе расчета. Поэтому допускаются и отрицательные
числа, так как символические числа имеют смысл только как равенства
величин". Действительно, у Декарта мы не находим специального обсуждения
вопроса о природе числа; у него число не отличается принципиально от
величины, как это мы видели в античной математике: только благодаря
устранению этого различия число может функционировать "только как равенство
величин", говоря словами Фолькмана-Шлюка.
"Само понятие о числе, - пишет в этой связи А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155