..
Да и остальные нетаки не простят, если один из этих гнид из-за него
опарафинится...Рамон выдержал избиение, но в тот же день, по его заявлению,
подкрепленному экспертизой, Гека спустили в трюм, а оттуда принялись таскать
на допросы -- мелькнуло стремительное внутризонное следствие и завершилось
второй судимостью: недоказанная угроза убийством не прошла, но злостное
хулиганство -- было. Так Гек раскрутился еще на два года(взрослых,
естественно, а реально -- еще один год к трем накопленным). Со стороны
Рамона правил игры не было нарушено, козлам положено поступать по козлиному,
но отныне тянуть срок ему не рекомендовалось, особенно на черном взросляке,
хотя даже и скуржавые таких не уважали.
-- Чомбе, слушай, не в падлу: одолжи десятку, -- в четвертом отряде
очередь на портачку подошла, Хирург ждать не будет. Через три недели отдам,
либо с фарта какого, так и пораньше, а, Чомбе? -- Указатель, парнишка лет
пятнадцати, нетак и страстный любитель татуировок уцепился за его плечо и
мешал сделать ход, с мысли сбивал, а позиция на доске и так хреновая...
-- Нету у меня, нету. Позавчера все потратил, до нуля.
-- Ну Чомбе, отдам ведь...
-- Да нету, сказал же! -- Чомбе оторвал взгляд от доски, махнул
подбородком в сторону Тумбы, -- вон, у черножопого попроси, он при деньгах,
наверное...
-- Это кто, это я черножопый!? -- горько поразился толстяк, оторванный
от своего занятия -- письма на волю, домашним. -- Зачем так говоришь? Да
рядом с твоей жопой даже угольная куча сугробом выглядит, мамой клянусь!...
-- Гурам медленно распалялся:
-- Ты, Чомбе-момбе, ты в зеркало себя видел?... Один раз посмотри, да?
Отломи свой хвост...
Чомбе захохотал и не слушая дальше флегматичного армянина, похожего на
носорога в ярости, стал осыпать его новыми насмешками и подколками. Забыты
были письмо, шахматы, Указатель, Гек, крик поднялся чуть ли не на всю
промзону.
Гек повздыхал немного, потом полез в задний карман своей робы, отныне
черной, чистой и выглаженной, и вынул пачку сложенных пополам купюр:
-- Указ, держи, ровно десять, -- он отсчитал десять одноталерных
бумажек, -- только не забудь, не позже чем через месяц -- отдай. Эти до
съема спорить будут, любимое их занятие...
-- Да я раньше, через три недели отдам: мне из дому бердану должны
прислать, без проблем... Ну, Малек, ну выручил! Дай краба, я порыл...
( После суда, когда Гек "расписался" за очередной срок и поднялся в
зону, к нему подошли ребята: Гурам Тумба, Чомбе и Повидло -- из их отряда и
Слон с двумя спутниками из первого. Слон считался Главнетаком зоны. Все
поздоровались за руку, потом Слон сразу перешел к делу:
-- Твоя ходка -- вторая, пацан ты правильный. И вот решили насчет тебя:
отныне мы авторитетно именуем тебя Мальком, а не Мизером. Всем на зоне
неделю на привыкание. А дальше за ошибку сможешь получить с любого...)
Указатель убежал и перебранка моментально прекратилась.
-- Сколько ты ему дал, Малек?
-- Сколько просил, червонец. -- Чомбе зевнул во весь свой щербатый рот:
-- В шахматы -- сдаюсь, тут матешник явный, а деньги -- зря дал.
-- Он же отдаст, при свидетелях брал ведь?
-- Он -- отдаст. Не в этом дело, сердце твое -- слишком мягкое. Вот
смотри: сейчас его прихватят, допустим, довесят годик за татуировку и
наркоту -- а он непременно подкурится в виде анестезии -- как ты с него
получишь? Или пилой его перепилят, или заражение крови будет?
-- Но ты ведь и сам взаймы даешь, я же видел.
-- Мне можно, я ведь могу дать, а могу и отказать. А ты кому в
последний раз отказывал?... Как только почувствуют слабину в тебе, так и с
ногами на шею взгромоздятся, будут по плечу похлопывать, да нахваливать за
доброту...
-- Тут не жадность, тут соображать надо, -- вступил в разговор Тумба.
-- Смотри, да: если кто не вернул деньги -- что с тем будет? Плохо будет,
хуже не бывает. А если так получится, что из-за Малька двое-трое ребят
хороших кожанами улетели -- о тебе хорошо подумают? Плохо подумают...
-- Или так еще, -- перебил его Чомбе, -- если кто-то постоянно твой
должник -- сегодня один, допустим, завтра другой, значит твои бабки -- и не
твои получаются, они всегда у других. И люди не любят тех, кому должны,
только в первый момент радуются...
-- Ну, хорошо, а мы все -- и Тумба, и ты, Чомбе и я отстегиваем в общак
вообще задаром, из него чуть ли не на взросляк подогрев уходит, это как?
-- Это совсем другое, -- усмехнулся Чомбе... -- Шухер!
Вся семерка нетаков подхватилась и ребята брызнули из слесарки в разные
стороны, якобы по рабочим местам. Попус, лояльный к нетакам человек, который
появлялся на промзоне довольно редко(ему и в бараке работы хватало), и здесь
выполнял функции кладовщика, он сразу принялся заметать следы стойбища, --
убрал шахматы, письма, кружки, чифирбак -- консервную четырехсотграммовую
банку, струганные палочки и всякую другую лабуду. Ребята уважали его за
надежность и основательность, но в нетаки он идти не хотел. По промзоне
неторопливо ползла целая стая офицеров, своих и чужих. Во главе ее и в
центре шел седовласый незнакомец в штатском, рядом с ним подчеркнутыми
шестерками держались хозяин зоны, режик (нач. режима), кум, растлитель
(старший воспитатель) незнакомые генералы и полковники , не только с
красными, но и с голубыми петлицами и вся зонная пристяжь от капитана и
ниже. Седовласый скользнул взглядом по Гектору, продвинулся дальше и
остановился возле Чомбе. Гек видел, как до синевы побледнел растлитель, как
растерянно замер и замигал хозяин, как выкатили глаза местные офицеры...
Чомбе зажал в тиски только что отлитую, с еще не обстриженным облоем
(браком), вилку от шнура-удлинителя и напустив на себя деловитость обтачивал
ее рашпилем, который и для морского якоря был бы крупноват. Чомбе был без
кепки(чтобы не снимать перед ними ), в фартуке и токарных очках. Он
словно бы вдруг заметил, что рядом с ним кто-то стоит, обернулся, отложил
рашпиль и браво выпятил грудь:
-- Осужденный Лайонел Гор, статья 244-б, срок два года шесть месяцев,
дата окончания срока -- ноль девятого ноль п...
-- Стой-стой-стой, затараторил, -- добродушно улыбнулся штатский. --
Чем это ты занимаешься, вот что скажи?
-- Согласно инструкции данного рабочего места , пункт четыре, довожу до
товарной кондиции изделие номер два! -- Кум и растлитель синхронно поклялись
про себя сгноить скотину, растереть в пыль, вырвать кадык, убить поганую
гниду -- изделием номер два называли презервативы, но никак не
шнуры-удлинители марки ШВВП-1
-- А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Да и остальные нетаки не простят, если один из этих гнид из-за него
опарафинится...Рамон выдержал избиение, но в тот же день, по его заявлению,
подкрепленному экспертизой, Гека спустили в трюм, а оттуда принялись таскать
на допросы -- мелькнуло стремительное внутризонное следствие и завершилось
второй судимостью: недоказанная угроза убийством не прошла, но злостное
хулиганство -- было. Так Гек раскрутился еще на два года(взрослых,
естественно, а реально -- еще один год к трем накопленным). Со стороны
Рамона правил игры не было нарушено, козлам положено поступать по козлиному,
но отныне тянуть срок ему не рекомендовалось, особенно на черном взросляке,
хотя даже и скуржавые таких не уважали.
-- Чомбе, слушай, не в падлу: одолжи десятку, -- в четвертом отряде
очередь на портачку подошла, Хирург ждать не будет. Через три недели отдам,
либо с фарта какого, так и пораньше, а, Чомбе? -- Указатель, парнишка лет
пятнадцати, нетак и страстный любитель татуировок уцепился за его плечо и
мешал сделать ход, с мысли сбивал, а позиция на доске и так хреновая...
-- Нету у меня, нету. Позавчера все потратил, до нуля.
-- Ну Чомбе, отдам ведь...
-- Да нету, сказал же! -- Чомбе оторвал взгляд от доски, махнул
подбородком в сторону Тумбы, -- вон, у черножопого попроси, он при деньгах,
наверное...
-- Это кто, это я черножопый!? -- горько поразился толстяк, оторванный
от своего занятия -- письма на волю, домашним. -- Зачем так говоришь? Да
рядом с твоей жопой даже угольная куча сугробом выглядит, мамой клянусь!...
-- Гурам медленно распалялся:
-- Ты, Чомбе-момбе, ты в зеркало себя видел?... Один раз посмотри, да?
Отломи свой хвост...
Чомбе захохотал и не слушая дальше флегматичного армянина, похожего на
носорога в ярости, стал осыпать его новыми насмешками и подколками. Забыты
были письмо, шахматы, Указатель, Гек, крик поднялся чуть ли не на всю
промзону.
Гек повздыхал немного, потом полез в задний карман своей робы, отныне
черной, чистой и выглаженной, и вынул пачку сложенных пополам купюр:
-- Указ, держи, ровно десять, -- он отсчитал десять одноталерных
бумажек, -- только не забудь, не позже чем через месяц -- отдай. Эти до
съема спорить будут, любимое их занятие...
-- Да я раньше, через три недели отдам: мне из дому бердану должны
прислать, без проблем... Ну, Малек, ну выручил! Дай краба, я порыл...
( После суда, когда Гек "расписался" за очередной срок и поднялся в
зону, к нему подошли ребята: Гурам Тумба, Чомбе и Повидло -- из их отряда и
Слон с двумя спутниками из первого. Слон считался Главнетаком зоны. Все
поздоровались за руку, потом Слон сразу перешел к делу:
-- Твоя ходка -- вторая, пацан ты правильный. И вот решили насчет тебя:
отныне мы авторитетно именуем тебя Мальком, а не Мизером. Всем на зоне
неделю на привыкание. А дальше за ошибку сможешь получить с любого...)
Указатель убежал и перебранка моментально прекратилась.
-- Сколько ты ему дал, Малек?
-- Сколько просил, червонец. -- Чомбе зевнул во весь свой щербатый рот:
-- В шахматы -- сдаюсь, тут матешник явный, а деньги -- зря дал.
-- Он же отдаст, при свидетелях брал ведь?
-- Он -- отдаст. Не в этом дело, сердце твое -- слишком мягкое. Вот
смотри: сейчас его прихватят, допустим, довесят годик за татуировку и
наркоту -- а он непременно подкурится в виде анестезии -- как ты с него
получишь? Или пилой его перепилят, или заражение крови будет?
-- Но ты ведь и сам взаймы даешь, я же видел.
-- Мне можно, я ведь могу дать, а могу и отказать. А ты кому в
последний раз отказывал?... Как только почувствуют слабину в тебе, так и с
ногами на шею взгромоздятся, будут по плечу похлопывать, да нахваливать за
доброту...
-- Тут не жадность, тут соображать надо, -- вступил в разговор Тумба.
-- Смотри, да: если кто не вернул деньги -- что с тем будет? Плохо будет,
хуже не бывает. А если так получится, что из-за Малька двое-трое ребят
хороших кожанами улетели -- о тебе хорошо подумают? Плохо подумают...
-- Или так еще, -- перебил его Чомбе, -- если кто-то постоянно твой
должник -- сегодня один, допустим, завтра другой, значит твои бабки -- и не
твои получаются, они всегда у других. И люди не любят тех, кому должны,
только в первый момент радуются...
-- Ну, хорошо, а мы все -- и Тумба, и ты, Чомбе и я отстегиваем в общак
вообще задаром, из него чуть ли не на взросляк подогрев уходит, это как?
-- Это совсем другое, -- усмехнулся Чомбе... -- Шухер!
Вся семерка нетаков подхватилась и ребята брызнули из слесарки в разные
стороны, якобы по рабочим местам. Попус, лояльный к нетакам человек, который
появлялся на промзоне довольно редко(ему и в бараке работы хватало), и здесь
выполнял функции кладовщика, он сразу принялся заметать следы стойбища, --
убрал шахматы, письма, кружки, чифирбак -- консервную четырехсотграммовую
банку, струганные палочки и всякую другую лабуду. Ребята уважали его за
надежность и основательность, но в нетаки он идти не хотел. По промзоне
неторопливо ползла целая стая офицеров, своих и чужих. Во главе ее и в
центре шел седовласый незнакомец в штатском, рядом с ним подчеркнутыми
шестерками держались хозяин зоны, режик (нач. режима), кум, растлитель
(старший воспитатель) незнакомые генералы и полковники , не только с
красными, но и с голубыми петлицами и вся зонная пристяжь от капитана и
ниже. Седовласый скользнул взглядом по Гектору, продвинулся дальше и
остановился возле Чомбе. Гек видел, как до синевы побледнел растлитель, как
растерянно замер и замигал хозяин, как выкатили глаза местные офицеры...
Чомбе зажал в тиски только что отлитую, с еще не обстриженным облоем
(браком), вилку от шнура-удлинителя и напустив на себя деловитость обтачивал
ее рашпилем, который и для морского якоря был бы крупноват. Чомбе был без
кепки(чтобы не снимать перед ними ), в фартуке и токарных очках. Он
словно бы вдруг заметил, что рядом с ним кто-то стоит, обернулся, отложил
рашпиль и браво выпятил грудь:
-- Осужденный Лайонел Гор, статья 244-б, срок два года шесть месяцев,
дата окончания срока -- ноль девятого ноль п...
-- Стой-стой-стой, затараторил, -- добродушно улыбнулся штатский. --
Чем это ты занимаешься, вот что скажи?
-- Согласно инструкции данного рабочего места , пункт четыре, довожу до
товарной кондиции изделие номер два! -- Кум и растлитель синхронно поклялись
про себя сгноить скотину, растереть в пыль, вырвать кадык, убить поганую
гниду -- изделием номер два называли презервативы, но никак не
шнуры-удлинители марки ШВВП-1
-- А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111