Странный поступок тролля оставался для них
обоих полной загадкой; но в то время, как Шеа был просто сбит с толку,
Панамон Крил был глубоко уязвлен. Что бы ни разделяло их, Кельцет все
равно всегда оставался его другом - таким другом, на которого он мог
положиться. Изумление бывалого бродяги постепенно переходило в ненависть,
а Шеа уже знал, что Панамона Крила при любых обстоятельствах опасно иметь
своим врагом.
Куда их ведут, определить было невозможно. Безлунная северная ночь
была непроглядно темной, и Шеа пришлось сосредоточиться на ходьбе по
невидимой во мраке земле, а тролли все шил и шли на север, петляя между
разбросанных валунов и высоких гребней, покрытых камнями и пластами земли.
Язык троллей был юноше совершенно непонятен. Панамон погрузился в
задумчивое молчание, и Шеа не хотелось спрашивать его, о чем беседуют
между собой тролли. Если у тех есть причина подозревать, кто он такой, то
сейчас они, должно быть, ведут его прямо к Повелителю Колдунов. То, что у
него не отняли Эльфийские камни, могло означать, что их, напротив, приняли
за обычных путников, не поняв, что же им нужно в землях Севера. Эта
возможность слабо успокаивала его; троллям не понадобится много времени,
чтобы выяснить истину. Внезапно он задумался о судьбе пропавшего Орл
Фейна. В том месте, где их поймали, его следы внезапно обрывались - судя
по всему, карлик тоже попал в плен. Но куда его повели? И что стало с
Мечом Шаннары?
Несколько часов они шагали сквозь непроницаемый мрак. Скоро Шеа
потерял чувство времени, и наконец силы покинули его, он упал и остаток
пути один из троллей тащил его на своем широком плече, как мешок с зерном.
Затем его разбудили мерцающие огни тусклых костров, и они вошли в
незнакомый лагерь; потом его опустили на землю и провели в большую
палатку. Внутри тролли еще раз проверили, как крепко связаны его руки, и
скрутили ремнями ему лодыжки. Потом его оставили одного. Панамона и
Кельцета увели куда-то прочь.
Он попробовал распутать кожаные ремни, которыми был связан, но ничего
не добился и вскоре бросил свои попытки. Он чувствовал, что засыпает;
усталость долгого пути захлестнула его мысли. Он попытался бороться с ней,
заставляя себя строить планы побега. Но чем сильнее он боролся, тем
труднее становилось о чем-либо думать, и все в его мыслях начало
расплываться. Через пять минут он заснул.
Казалось, в следующий же миг, грубо тряся за плечи, его вырвали из
глубокого сна, в который он провалился. Он встал, еще не совсем придя в
себя, и кряжистый тролль сказал ему что-то неразборчивое и указал на
тарелку с едой, а затем вышел из палатки на солнечный свет. В полутьме
палатки Шеа прищурился, рассеянно глядя на серое сияние за пологом
палатки, обозначающее начало нового северного дня. С легким удивлением
осознав, что он больше не связан кожаными ремнями, он с силой растер
запястья и лодыжки, восстанавливая ток крови, и быстро съел приготовленный
завтрак.
Вокруг его палатки, судя по всему, царило оживление; утренний воздух
наполняли голоса и крики троллей, торопливо бегающих по лагерю. Юноша
закончил свой завтрак и уже решился рискнуть выглянуть наружу, когда
закрытый полог палатки вдруг резко отбросили в сторону. Внутрь шагнул
приземистый тролль-стражник и жестом велел Шеа идти с ним. Крепко
стискивая одной рукой ткань своей туники, чтобы ощутить под ней
успокаивающую округлость Эльфийских камней, юноша неохотно последовал за
ним.
Эскорт троллей повел его через обширный лагерь, состоящий из
всевозможных палаток и каменных хижин, сооруженных на широком утесе,
окруженном цепью низких скальных хребтов. Взглянув на далекий горизонт, он
понял, что утес расположен высоко над теми голыми равнинами, которые они
пересекли прошлой ночью. Лагерь казался совершенно пустынным, голоса,
которые раньше слышал в палатке Шеа, стихли. Ночные костры превратились в
груды углей, все палатки и хижины были пусты. Испуганного пленника
внезапно пронзил ледяной удар - ему показалось, что его ведут на казнь. Ни
Панамона, ни Кельцета нигде не было видно. Флик, Менион Лих и остальные
его друзья были сейчас где-то на Юге и не догадывались о его судьбе. Он
остался один и готовился к смерти. Страх настолько сковал его, что он даже
не помышлял о бегстве. Он, как кукла, шагал за ведущими его троллями,
петляющими по безмолвному лагерю. Прямо впереди высился небольшой вал,
отмечающий границу поселения; вскоре они оставили позади палатки и хижины
и оказались на широкой открытой площадке. Шеа в изумлении огляделся
вокруг.
Широким полукругом, лицом к валу сидели дюжины троллей, которые на
миг повернули к нему головы, когда его вывели на площадку. У основания
вала сидели три тролля; они различались размером и, хотя Шеа не был в этом
уверен, видимо, возрастом. Каждый из них держал в руке ярко окрашенный
посох с черным флажком. По одну сторону внутри широкого круга сидел
Панамон Крил. Его необычно задумчивое выражение лица не изменилось даже
при виде Шеа. Общее внимание сосредоточилось на массивной фигуре Кельцета,
неподвижно сидящего в центре круга своих безмолвствующих сородичей, со
сложенными на груди руками глядящего на троих троллей с посохами. Когда
Шеа ввели в круг и усадили рядом с задумчивым Панамоном, тот даже не
обернулся. Настал долгий миг полной тишины. То было самое странное
зрелище, какое только доводилось видеть Шеа. Затем один из троих троллей,
сидящих во главе полукруга, торжественно поднялся и легко стукнул своим
посохом по земле. Собравшиеся дружно встали, резко повернулись к востоку и
хором произнесли несколько коротких фраз на своем языке. Затем все молча
уселись на место.
- Представляешь? Они молились.
Это были первые слова, произнесенные Панамоном, и Шеа с удивлением
взглянул на него. Он быстро повернулся к вору, но тот глядел на Кельцета.
Поднялся еще один из трех троллей, главенствующих на странном собрании, и
что-то кратко сказал внимательным слушателям, несколько раз указав на
Панамона и Шеа. Юноша в ожидании повернулся к своему спутнику.
- Это испытание, Шеа, - неожиданно бесстрастным тоном произнес вор. -
Правда, не для нас с тобой. Нас поведут к Горе Черепа, что лежит за
Лезвием Ножа - в королевство Повелителя Колдунов, и там... не знаю, что
там будет. Не думаю, что они знают, кто мы такие. Повелитель Колдунов
приказал отправлять к нему всех чужеземцев, и мы не исключение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
обоих полной загадкой; но в то время, как Шеа был просто сбит с толку,
Панамон Крил был глубоко уязвлен. Что бы ни разделяло их, Кельцет все
равно всегда оставался его другом - таким другом, на которого он мог
положиться. Изумление бывалого бродяги постепенно переходило в ненависть,
а Шеа уже знал, что Панамона Крила при любых обстоятельствах опасно иметь
своим врагом.
Куда их ведут, определить было невозможно. Безлунная северная ночь
была непроглядно темной, и Шеа пришлось сосредоточиться на ходьбе по
невидимой во мраке земле, а тролли все шил и шли на север, петляя между
разбросанных валунов и высоких гребней, покрытых камнями и пластами земли.
Язык троллей был юноше совершенно непонятен. Панамон погрузился в
задумчивое молчание, и Шеа не хотелось спрашивать его, о чем беседуют
между собой тролли. Если у тех есть причина подозревать, кто он такой, то
сейчас они, должно быть, ведут его прямо к Повелителю Колдунов. То, что у
него не отняли Эльфийские камни, могло означать, что их, напротив, приняли
за обычных путников, не поняв, что же им нужно в землях Севера. Эта
возможность слабо успокаивала его; троллям не понадобится много времени,
чтобы выяснить истину. Внезапно он задумался о судьбе пропавшего Орл
Фейна. В том месте, где их поймали, его следы внезапно обрывались - судя
по всему, карлик тоже попал в плен. Но куда его повели? И что стало с
Мечом Шаннары?
Несколько часов они шагали сквозь непроницаемый мрак. Скоро Шеа
потерял чувство времени, и наконец силы покинули его, он упал и остаток
пути один из троллей тащил его на своем широком плече, как мешок с зерном.
Затем его разбудили мерцающие огни тусклых костров, и они вошли в
незнакомый лагерь; потом его опустили на землю и провели в большую
палатку. Внутри тролли еще раз проверили, как крепко связаны его руки, и
скрутили ремнями ему лодыжки. Потом его оставили одного. Панамона и
Кельцета увели куда-то прочь.
Он попробовал распутать кожаные ремни, которыми был связан, но ничего
не добился и вскоре бросил свои попытки. Он чувствовал, что засыпает;
усталость долгого пути захлестнула его мысли. Он попытался бороться с ней,
заставляя себя строить планы побега. Но чем сильнее он боролся, тем
труднее становилось о чем-либо думать, и все в его мыслях начало
расплываться. Через пять минут он заснул.
Казалось, в следующий же миг, грубо тряся за плечи, его вырвали из
глубокого сна, в который он провалился. Он встал, еще не совсем придя в
себя, и кряжистый тролль сказал ему что-то неразборчивое и указал на
тарелку с едой, а затем вышел из палатки на солнечный свет. В полутьме
палатки Шеа прищурился, рассеянно глядя на серое сияние за пологом
палатки, обозначающее начало нового северного дня. С легким удивлением
осознав, что он больше не связан кожаными ремнями, он с силой растер
запястья и лодыжки, восстанавливая ток крови, и быстро съел приготовленный
завтрак.
Вокруг его палатки, судя по всему, царило оживление; утренний воздух
наполняли голоса и крики троллей, торопливо бегающих по лагерю. Юноша
закончил свой завтрак и уже решился рискнуть выглянуть наружу, когда
закрытый полог палатки вдруг резко отбросили в сторону. Внутрь шагнул
приземистый тролль-стражник и жестом велел Шеа идти с ним. Крепко
стискивая одной рукой ткань своей туники, чтобы ощутить под ней
успокаивающую округлость Эльфийских камней, юноша неохотно последовал за
ним.
Эскорт троллей повел его через обширный лагерь, состоящий из
всевозможных палаток и каменных хижин, сооруженных на широком утесе,
окруженном цепью низких скальных хребтов. Взглянув на далекий горизонт, он
понял, что утес расположен высоко над теми голыми равнинами, которые они
пересекли прошлой ночью. Лагерь казался совершенно пустынным, голоса,
которые раньше слышал в палатке Шеа, стихли. Ночные костры превратились в
груды углей, все палатки и хижины были пусты. Испуганного пленника
внезапно пронзил ледяной удар - ему показалось, что его ведут на казнь. Ни
Панамона, ни Кельцета нигде не было видно. Флик, Менион Лих и остальные
его друзья были сейчас где-то на Юге и не догадывались о его судьбе. Он
остался один и готовился к смерти. Страх настолько сковал его, что он даже
не помышлял о бегстве. Он, как кукла, шагал за ведущими его троллями,
петляющими по безмолвному лагерю. Прямо впереди высился небольшой вал,
отмечающий границу поселения; вскоре они оставили позади палатки и хижины
и оказались на широкой открытой площадке. Шеа в изумлении огляделся
вокруг.
Широким полукругом, лицом к валу сидели дюжины троллей, которые на
миг повернули к нему головы, когда его вывели на площадку. У основания
вала сидели три тролля; они различались размером и, хотя Шеа не был в этом
уверен, видимо, возрастом. Каждый из них держал в руке ярко окрашенный
посох с черным флажком. По одну сторону внутри широкого круга сидел
Панамон Крил. Его необычно задумчивое выражение лица не изменилось даже
при виде Шеа. Общее внимание сосредоточилось на массивной фигуре Кельцета,
неподвижно сидящего в центре круга своих безмолвствующих сородичей, со
сложенными на груди руками глядящего на троих троллей с посохами. Когда
Шеа ввели в круг и усадили рядом с задумчивым Панамоном, тот даже не
обернулся. Настал долгий миг полной тишины. То было самое странное
зрелище, какое только доводилось видеть Шеа. Затем один из троих троллей,
сидящих во главе полукруга, торжественно поднялся и легко стукнул своим
посохом по земле. Собравшиеся дружно встали, резко повернулись к востоку и
хором произнесли несколько коротких фраз на своем языке. Затем все молча
уселись на место.
- Представляешь? Они молились.
Это были первые слова, произнесенные Панамоном, и Шеа с удивлением
взглянул на него. Он быстро повернулся к вору, но тот глядел на Кельцета.
Поднялся еще один из трех троллей, главенствующих на странном собрании, и
что-то кратко сказал внимательным слушателям, несколько раз указав на
Панамона и Шеа. Юноша в ожидании повернулся к своему спутнику.
- Это испытание, Шеа, - неожиданно бесстрастным тоном произнес вор. -
Правда, не для нас с тобой. Нас поведут к Горе Черепа, что лежит за
Лезвием Ножа - в королевство Повелителя Колдунов, и там... не знаю, что
там будет. Не думаю, что они знают, кто мы такие. Повелитель Колдунов
приказал отправлять к нему всех чужеземцев, и мы не исключение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194