У меня начались неприятности, и скоро их стало
чертовски много. И тогда я отправился бродить по всем Четырем землям, живя
грабежом и воровством. Самое смешное в том, что у меня вдруг оказался
удивительный талант к подобным делам. Я просто наслаждался такой жизнью!
Вот так я и живу, может быть, не очень богато, зато юность моя прошла
счастливо - да и зрелые годы тоже.
- А ты никогда не думал вернуться? - настаивал Шеа, не в силах
поверить, что тот говорит с ним откровенно. - Ты никогда не думал о доме
и?..
- Ради бога, не надо сантиментов, парень! - расхохотался вор. - Если
ты станешь беседовать со мной в таком тоне, я расплачусь, буду ползать на
своих старых больных коленях и просить прощения!
Его охватил такой приступ хриплого смеха, что даже безмолвный тролль
на миг оторвался от еды и задумчиво посмотрел на него. Шеа почувствовал,
как на его лице загорается яркий румянец негодования, и вновь принялся за
еду, яростно терзая зубами мясо. Вскоре хохот превратился в тихие смешки,
и вор начал потрясенно качать головой, пытаясь проглотить кусок пищи.
Затем, обойдясь без дальнейших напоминаний, он тихим голосом продолжил
свой рассказ.
- Хочу сразу предупредить, у Кельцета жизнь сложилась совсем иначе. У
меня не было никаких причин становиться бродягой, а у него - все. Он немой
от рождения, а тролли не любят неполноценных младенцев. Для них, как мне
кажется, это в своем роде шутки. Они всячески издевались над ним, гоняли,
били, когда их раздражало что-то такое, на чем они не могли выместить свою
злобу. Над ним все время смеялись, но он никому не мстил, потому что для
него это были единственные товарищи на свете. Потом он вырос и стал таким
сильным, что все начали его бояться. А однажды ночью они собрались избить
его, всерьез избить, чтобы он ушел прочь из их племени или даже умер. Но
все вышло совсем не так, как они ожидали. Они зашли с ним слишком далеко,
и он потерял самообладание, убил троих и много покалечил. За это его
изгнали из деревни, а у тролля не может быть дома без родного племени, или
как они это называют. Так что он бродил по горам, пока не встретил меня.
Он слабо улыбнулся и взглянул на широкое спокойное лицо тролля,
сосредоточенно склоненное над остатками мяса.
- Он, конечно, знает, чем мы занимается, и я думаю, понимает, что это
не честное ремесло. Но он как ребенок, с которым плохо обращались; он не
испытывает уважения к людям, ведь никто из них не делал ему добра. Кроме
того, мы бродим по этим землям, где обитают только карлики и гномы -
природные враги троллей. Мы держимся подальше от внутренних земель Севера
и редко отклоняемся к югу. Мы знаем меру.
Он вновь принялся за свой кусок мяса, задумчиво двигая челюстями и
глядя на тускнеющие уголья костра, шевеля их носком кожаного ботинка,
отчего к небу взлетали маленькие фонтаны искр, падающих в золу. Шеа молча
занялся своей едой, обдумывая, как можно попробовать вернуть себе
Эльфийские камни, недоумевая, где сейчас находятся его товарищи. Через
пару минут с мясом было покончено, и вор в алой одежде резко встал,
быстрым взмахом ботинка разбросав уголья костра. Массивный скальный тролль
медленно поднялся вслед за ним и молча встал, ожидая следующих действий
своего друга; его громадная фигура нависала над Шеа как скала. Наконец
встал и юноша, глядя, как Панамон Крил подбирает мелкие безделушки и
оружие, складывает их в мешок и протягивает его Кельцету. Затем он
повернулся к Шеа и коротко кивнул.
- Интересно было с тобой познакомиться, Шеа, желаю тебе удачи. Глядя
на маленькие камешки в этом мешочке, я буду вспоминать тебя. Жаль, что так
вышло, что тебе пришлось с ними расстаться, но по крайней мере ты спас
свою жизнь - вернее, я ее спас. Смотри на это как на плату за мои услуги.
Так тебе легче будет смириться с потерей. Но тебе стоит отправляться в
путь, если ты намерен в ближайшие дни добраться до земель Юга. К
юго-западу отсюда лежит город Варфлит, там ты найдешь помощь. Только
держись на открытой местности.
Он повернулся, махнул рукой Кельцету и сделал несколько размашистых
шагов, а затем взглянул назад. Юноша не двинулся с места, словно окаменев,
и не сводил взгляда с удаляющихся путников. Панамон Крил недовольно
покачал головой и прошел еще несколько шагов, затем раздраженно
остановился и обернулся. Он обнаружил, что Шеа все еще неподвижно стоит на
прежнем месте.
- Что с тобой такое? - сердито осведомился он. - Только не надо
глупых мыслей следить за нами и пытаться похитить камни! Этот поступок
решительно испортит наши добрые отношения, потому что тогда я буду
вынужден отрезать тебе уши - или поступить еще суровее! А теперь иди,
убирайся отсюда!
- Ты не понимаешь, что значат эти камни! - в отчаянии воскликнул Шеа.
- Нет, понимаю, - быстро ответил тот. - Они значат, что мы с
Кельцетом на некоторое время сможем забыть о нищете и голоде. Они значат,
что нам несколько недель не придется красть или попрошайничать. Они значат
деньги, Шеа.
Шеа в отчаянии бросился вслед за грабителями, не в силах думать ни о
чем, кроме утраты бесценных Эльфийских камней. Панамон Крил изумленно
наблюдал за его приближением, подозревая, что юноша от ярости потерял
голову и решил вернуть себе синие камешки силой. Ни разу за всю свою жизнь
не встречал он подобного упорства. Он спас парню жизнь и милостиво
отпустил на свободу, но того это, казалось, не устраивало. Шеа, задыхаясь,
остановился в нескольких ярдах от двух высоких фигур, и в его голове
вспыхнула мысль, что ему пришел конец. Их терпение истощилось, и теперь
они без промедления расправятся с ним.
- Я не сказал тебе правду, - наконец выдавил он. - Я не мог... Я сам
не все знаю. Но камни очень важны - не только для меня, для всех Четырех
земель. Даже для тебя, Панамон.
Грабитель в алом костюме посмотрел на него со смешанным удивлением и
недоверием; его улыбка исчезла, но в темных глазах так и не вспыхнул гнев.
Он промолчал и стал ждать, когда задыхающийся юноша объяснит свои
непонятные слова.
- Ты должен мне поверить! - горячо воскликнул Шеа. - Эти камни значат
больше, чем ты думаешь.
- Да, ты и в самом деле убежден в этом, - ровным голосом признал тот.
Он взглянул на громадного Кельцета, стоящего рядом, и пожал плечами,
выражая свое недоумение в отношении странной речи Шеа. Скальный тролль
быстро шагнул в сторону юноши, и тот в ужасе попятился, но Панамон Крил
взмахом руки остановил своего могучего спутника.
- Слушай, окажи мне всего одну услугу, - в отчаянии проговорил Шеа,
любыми способами пытаясь выиграть себе время для размышления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
чертовски много. И тогда я отправился бродить по всем Четырем землям, живя
грабежом и воровством. Самое смешное в том, что у меня вдруг оказался
удивительный талант к подобным делам. Я просто наслаждался такой жизнью!
Вот так я и живу, может быть, не очень богато, зато юность моя прошла
счастливо - да и зрелые годы тоже.
- А ты никогда не думал вернуться? - настаивал Шеа, не в силах
поверить, что тот говорит с ним откровенно. - Ты никогда не думал о доме
и?..
- Ради бога, не надо сантиментов, парень! - расхохотался вор. - Если
ты станешь беседовать со мной в таком тоне, я расплачусь, буду ползать на
своих старых больных коленях и просить прощения!
Его охватил такой приступ хриплого смеха, что даже безмолвный тролль
на миг оторвался от еды и задумчиво посмотрел на него. Шеа почувствовал,
как на его лице загорается яркий румянец негодования, и вновь принялся за
еду, яростно терзая зубами мясо. Вскоре хохот превратился в тихие смешки,
и вор начал потрясенно качать головой, пытаясь проглотить кусок пищи.
Затем, обойдясь без дальнейших напоминаний, он тихим голосом продолжил
свой рассказ.
- Хочу сразу предупредить, у Кельцета жизнь сложилась совсем иначе. У
меня не было никаких причин становиться бродягой, а у него - все. Он немой
от рождения, а тролли не любят неполноценных младенцев. Для них, как мне
кажется, это в своем роде шутки. Они всячески издевались над ним, гоняли,
били, когда их раздражало что-то такое, на чем они не могли выместить свою
злобу. Над ним все время смеялись, но он никому не мстил, потому что для
него это были единственные товарищи на свете. Потом он вырос и стал таким
сильным, что все начали его бояться. А однажды ночью они собрались избить
его, всерьез избить, чтобы он ушел прочь из их племени или даже умер. Но
все вышло совсем не так, как они ожидали. Они зашли с ним слишком далеко,
и он потерял самообладание, убил троих и много покалечил. За это его
изгнали из деревни, а у тролля не может быть дома без родного племени, или
как они это называют. Так что он бродил по горам, пока не встретил меня.
Он слабо улыбнулся и взглянул на широкое спокойное лицо тролля,
сосредоточенно склоненное над остатками мяса.
- Он, конечно, знает, чем мы занимается, и я думаю, понимает, что это
не честное ремесло. Но он как ребенок, с которым плохо обращались; он не
испытывает уважения к людям, ведь никто из них не делал ему добра. Кроме
того, мы бродим по этим землям, где обитают только карлики и гномы -
природные враги троллей. Мы держимся подальше от внутренних земель Севера
и редко отклоняемся к югу. Мы знаем меру.
Он вновь принялся за свой кусок мяса, задумчиво двигая челюстями и
глядя на тускнеющие уголья костра, шевеля их носком кожаного ботинка,
отчего к небу взлетали маленькие фонтаны искр, падающих в золу. Шеа молча
занялся своей едой, обдумывая, как можно попробовать вернуть себе
Эльфийские камни, недоумевая, где сейчас находятся его товарищи. Через
пару минут с мясом было покончено, и вор в алой одежде резко встал,
быстрым взмахом ботинка разбросав уголья костра. Массивный скальный тролль
медленно поднялся вслед за ним и молча встал, ожидая следующих действий
своего друга; его громадная фигура нависала над Шеа как скала. Наконец
встал и юноша, глядя, как Панамон Крил подбирает мелкие безделушки и
оружие, складывает их в мешок и протягивает его Кельцету. Затем он
повернулся к Шеа и коротко кивнул.
- Интересно было с тобой познакомиться, Шеа, желаю тебе удачи. Глядя
на маленькие камешки в этом мешочке, я буду вспоминать тебя. Жаль, что так
вышло, что тебе пришлось с ними расстаться, но по крайней мере ты спас
свою жизнь - вернее, я ее спас. Смотри на это как на плату за мои услуги.
Так тебе легче будет смириться с потерей. Но тебе стоит отправляться в
путь, если ты намерен в ближайшие дни добраться до земель Юга. К
юго-западу отсюда лежит город Варфлит, там ты найдешь помощь. Только
держись на открытой местности.
Он повернулся, махнул рукой Кельцету и сделал несколько размашистых
шагов, а затем взглянул назад. Юноша не двинулся с места, словно окаменев,
и не сводил взгляда с удаляющихся путников. Панамон Крил недовольно
покачал головой и прошел еще несколько шагов, затем раздраженно
остановился и обернулся. Он обнаружил, что Шеа все еще неподвижно стоит на
прежнем месте.
- Что с тобой такое? - сердито осведомился он. - Только не надо
глупых мыслей следить за нами и пытаться похитить камни! Этот поступок
решительно испортит наши добрые отношения, потому что тогда я буду
вынужден отрезать тебе уши - или поступить еще суровее! А теперь иди,
убирайся отсюда!
- Ты не понимаешь, что значат эти камни! - в отчаянии воскликнул Шеа.
- Нет, понимаю, - быстро ответил тот. - Они значат, что мы с
Кельцетом на некоторое время сможем забыть о нищете и голоде. Они значат,
что нам несколько недель не придется красть или попрошайничать. Они значат
деньги, Шеа.
Шеа в отчаянии бросился вслед за грабителями, не в силах думать ни о
чем, кроме утраты бесценных Эльфийских камней. Панамон Крил изумленно
наблюдал за его приближением, подозревая, что юноша от ярости потерял
голову и решил вернуть себе синие камешки силой. Ни разу за всю свою жизнь
не встречал он подобного упорства. Он спас парню жизнь и милостиво
отпустил на свободу, но того это, казалось, не устраивало. Шеа, задыхаясь,
остановился в нескольких ярдах от двух высоких фигур, и в его голове
вспыхнула мысль, что ему пришел конец. Их терпение истощилось, и теперь
они без промедления расправятся с ним.
- Я не сказал тебе правду, - наконец выдавил он. - Я не мог... Я сам
не все знаю. Но камни очень важны - не только для меня, для всех Четырех
земель. Даже для тебя, Панамон.
Грабитель в алом костюме посмотрел на него со смешанным удивлением и
недоверием; его улыбка исчезла, но в темных глазах так и не вспыхнул гнев.
Он промолчал и стал ждать, когда задыхающийся юноша объяснит свои
непонятные слова.
- Ты должен мне поверить! - горячо воскликнул Шеа. - Эти камни значат
больше, чем ты думаешь.
- Да, ты и в самом деле убежден в этом, - ровным голосом признал тот.
Он взглянул на громадного Кельцета, стоящего рядом, и пожал плечами,
выражая свое недоумение в отношении странной речи Шеа. Скальный тролль
быстро шагнул в сторону юноши, и тот в ужасе попятился, но Панамон Крил
взмахом руки остановил своего могучего спутника.
- Слушай, окажи мне всего одну услугу, - в отчаянии проговорил Шеа,
любыми способами пытаясь выиграть себе время для размышления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194