Пока что Генделю придется действовать
без нашей помощи. Если дворец падет и они прорвутся с тыла, с нами
покончено. Мессалайн, ты командуешь на правом фланге, Гиннисон - на левом,
я встану в центре фаланги. Враг не пройдет! Молитесь, чтобы Эвентин успел
раньше, чем силы оставят нас.
Мессалайн выбежал наружу и скрылся из вида. Сокрушительные удары
массивного тарана продолжали сотрясать могучие стены; Балинор и Дарин
молча смотрели друг на друга. Серый дневной свет уже начинал тускнеть,
зловещая тень Повелителя Колдунов подползала все ближе к обреченному
городу. Тирсианин медленно протянул руку и коснулся плеча своего
друга-эльфа.
- До свидания, друг мой. Это наш конец. Времени уже почти не
осталось.
- Эвентин не может просто так бросить нас здесь... - запальчиво начал
эльф.
- Знаю, знаю, - ответил Балинор. - И Алланон тоже. Но он не нашел ни
Меч, ни наследника Шаннары. У него тоже не осталось времени.
Настала короткая пауза, нарушенная криками людей на стенах и грохотом
тарана, бьющего в ворота Тирсиса. Балинор вытер кровь с глубокого пореза
над глазом.
- Разыщи своего брата, Дарин. Но прежде чем покинуть Внешнюю Стену,
прикажи вылить на этот таран остатки масла и поджечь. Если мы не можем
остановить их, по крайней мере мы в силах затруднить им работу.
Он мрачно усмехнулся и молча вышел прочь из наблюдательной башни.
Дарин задумчиво глядел ему вслед, недоумевая, что за странный рок
определил им столь несправедливый конец. Балинор был самым замечательным
из всех людей, каких он только встречал за свою жизнь. Однако он потерял
все - свою семью, свой дом, свой город, а теперь стечение судеб отнимало у
него и жизнь. Что же это за мир, где возможна такая жестокая
несправедливость, где добродетельные люди лишаются всего, а бездушные
создания, полные злобы и ненависти, беспечно и славно доживают до
спокойной старости? Раньше он был неколебимо уверен в том, что они
победят, что найдется какой-нибудь способ уничтожить зловещего Повелителя
Колдунов и спасти Четыре Земли. Но мечты развеялись.
Дарин непонимающе взглянул на коренастых механиков Легиона, вошедших
в здание башни и приступивших к безнадежной работе над заклиненным
механизмом ворот. Эльф поспешил покинуть башню и вернуться на укрепления
Стены. Настало время искать Даэля.
Ярость битвы за Внешнюю Стену была невообразима. Несмотря на
смертоносный град стрел, которыми осыпали воинов Граничного Легиона
карлики-лучники, выстроенные рядами под утесом, доблестным защитникам
города удалось сразить часть троллей, сокрушавших расшатанные ворота
ударами огромного тарана. На укрепления над самыми воротами подняли
оставшиеся котлы с маслом и опрокинули на вражеский таран и раскачивавших
его троллей. Со стен полетели факелы, и тут же огромный участок земли
утонул в море пламени и клубящемся черном дыму. Металл дымил и плавился в
этом пекле, и в считанные минуты тролли были сожжены заживо - их доспехи
стали раскаленной ловушкой, из которой не было выхода. Но брешь вскоре
заполнили новые вражеские солдаты, и могучий таран продолжил с грохотом
наносить по городским воротам сокрушительные удары, которые погнули и
начали переламывать железный брус и бревна, удерживающие высокие створки
ворот.
Серое небо почернело от маслянистого дыма, поднимающегося над
охваченными огнем равнинами и застилающего городские стены и их защитников
плотной удушливой пеленой. Запах горелого мяса душил солдат Легиона и
забивал им легкие; у подножия Внешней Стены грудами лежали черные,
обуглившиеся тела троллей. Двое противников отчаянно пытались взять верх
друг над другом, но ни один не мог добиться превосходства. Какое-то время
казалось, что до конца дня ни одной из армий так и не удастся взять верх.
Но затем огромный брус с треском лопнул и распался надвое, упертые в
землю бревна выгнулись и раскололись, и чудовищный таран пробил брешь в
воротах Тирсиса. Северяне потоком хлынули в образовавшийся проем, и их
моментально скосили лучники Легиона, стоявшие на вершине Внутренней Стены.
Выстроенная неполным квадратом, открытым со стороны ворот во Внешней
Стене, путь врагу преградила фаланга Легиона, ощетинившаяся копьями поверх
сомкнутых щитов. Таран качнулся вперед, ворота подались еще немного, и
тогда в брешь устремились передние ряды северной армии, бросаясь на копья
легионеров. Те чуть отшатнулись, но выстояли, отбросив нападающих назад, и
те начали топтаться на месте и были уничтожены стрелами, летящими со стен
как сверху, так и сзади. Вскоре участок земли рядом с воротами покрылся
горами мертвых и корчащихся в агонии тел, на время заваливших брешь в
воротах, и огромной армии вторжения больше не удавалось продвинуться ни на
шаг.
Дарин стоял на Внешней Стене рядом с наблюдательной башней, следя
оттуда за тем, как атака северян разбивается о фалангу Легиона. Узнав, что
его брат отправился вместе с Янусом Сенпре во дворец, он неохотно принял
решение оставаться здесь, рядом с Балинором, пока это еще возможно. Теперь
враг пытался вернуть себе утерянное преимущество; матурены посылали к
пролому в воротах осажденного города огромные отряды троллей.
Объединившись в решительном усилии раз и навсегда сокрушить южан, армия
Севера бросила вперед самые мощные свои силы. Со всех сторон на Внешнюю
Стену обрушилась новая волна нападающих, орды карликов и мелких троллей
взбирались на стены по лестницам и веревкам с крючьями. Поредевшие ряды
легионеров, остающихся на укреплениях, отчаянно сражались, чтобы не дать
врагу прорваться, но их люди умирали, а воинство Севера казалось
бесчисленным. Началась битва на истощение, победить в которой у тирсиан не
было надежды.
Затем в сгущающемся мраке неба, к северу от осажденного города,
появились и зловеще закружили две крылатые тени, и Дарин ощутил, как кровь
его стынет в жилах. Носители Черепа! Неужели они так уверены в победе, что
осмеливаются показываться и при свете дня? Сердце эльфа упало. Он сделал
здесь все, что мог; настало время присоединиться к брату. Какая судьба ни
ожидала бы их, они по крайней мере встретят ее вместе.
Он повернулся и проворно двигался, пригнувшись, вдоль стены, пока не
поравнялся с левым флангом фаланги Легиона. Отсюда вниз, к казармам,
стоящим между двумя городскими стенами, в нескольких сотнях футов за
задними рядами легионеров, вела крутая лестница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
без нашей помощи. Если дворец падет и они прорвутся с тыла, с нами
покончено. Мессалайн, ты командуешь на правом фланге, Гиннисон - на левом,
я встану в центре фаланги. Враг не пройдет! Молитесь, чтобы Эвентин успел
раньше, чем силы оставят нас.
Мессалайн выбежал наружу и скрылся из вида. Сокрушительные удары
массивного тарана продолжали сотрясать могучие стены; Балинор и Дарин
молча смотрели друг на друга. Серый дневной свет уже начинал тускнеть,
зловещая тень Повелителя Колдунов подползала все ближе к обреченному
городу. Тирсианин медленно протянул руку и коснулся плеча своего
друга-эльфа.
- До свидания, друг мой. Это наш конец. Времени уже почти не
осталось.
- Эвентин не может просто так бросить нас здесь... - запальчиво начал
эльф.
- Знаю, знаю, - ответил Балинор. - И Алланон тоже. Но он не нашел ни
Меч, ни наследника Шаннары. У него тоже не осталось времени.
Настала короткая пауза, нарушенная криками людей на стенах и грохотом
тарана, бьющего в ворота Тирсиса. Балинор вытер кровь с глубокого пореза
над глазом.
- Разыщи своего брата, Дарин. Но прежде чем покинуть Внешнюю Стену,
прикажи вылить на этот таран остатки масла и поджечь. Если мы не можем
остановить их, по крайней мере мы в силах затруднить им работу.
Он мрачно усмехнулся и молча вышел прочь из наблюдательной башни.
Дарин задумчиво глядел ему вслед, недоумевая, что за странный рок
определил им столь несправедливый конец. Балинор был самым замечательным
из всех людей, каких он только встречал за свою жизнь. Однако он потерял
все - свою семью, свой дом, свой город, а теперь стечение судеб отнимало у
него и жизнь. Что же это за мир, где возможна такая жестокая
несправедливость, где добродетельные люди лишаются всего, а бездушные
создания, полные злобы и ненависти, беспечно и славно доживают до
спокойной старости? Раньше он был неколебимо уверен в том, что они
победят, что найдется какой-нибудь способ уничтожить зловещего Повелителя
Колдунов и спасти Четыре Земли. Но мечты развеялись.
Дарин непонимающе взглянул на коренастых механиков Легиона, вошедших
в здание башни и приступивших к безнадежной работе над заклиненным
механизмом ворот. Эльф поспешил покинуть башню и вернуться на укрепления
Стены. Настало время искать Даэля.
Ярость битвы за Внешнюю Стену была невообразима. Несмотря на
смертоносный град стрел, которыми осыпали воинов Граничного Легиона
карлики-лучники, выстроенные рядами под утесом, доблестным защитникам
города удалось сразить часть троллей, сокрушавших расшатанные ворота
ударами огромного тарана. На укрепления над самыми воротами подняли
оставшиеся котлы с маслом и опрокинули на вражеский таран и раскачивавших
его троллей. Со стен полетели факелы, и тут же огромный участок земли
утонул в море пламени и клубящемся черном дыму. Металл дымил и плавился в
этом пекле, и в считанные минуты тролли были сожжены заживо - их доспехи
стали раскаленной ловушкой, из которой не было выхода. Но брешь вскоре
заполнили новые вражеские солдаты, и могучий таран продолжил с грохотом
наносить по городским воротам сокрушительные удары, которые погнули и
начали переламывать железный брус и бревна, удерживающие высокие створки
ворот.
Серое небо почернело от маслянистого дыма, поднимающегося над
охваченными огнем равнинами и застилающего городские стены и их защитников
плотной удушливой пеленой. Запах горелого мяса душил солдат Легиона и
забивал им легкие; у подножия Внешней Стены грудами лежали черные,
обуглившиеся тела троллей. Двое противников отчаянно пытались взять верх
друг над другом, но ни один не мог добиться превосходства. Какое-то время
казалось, что до конца дня ни одной из армий так и не удастся взять верх.
Но затем огромный брус с треском лопнул и распался надвое, упертые в
землю бревна выгнулись и раскололись, и чудовищный таран пробил брешь в
воротах Тирсиса. Северяне потоком хлынули в образовавшийся проем, и их
моментально скосили лучники Легиона, стоявшие на вершине Внутренней Стены.
Выстроенная неполным квадратом, открытым со стороны ворот во Внешней
Стене, путь врагу преградила фаланга Легиона, ощетинившаяся копьями поверх
сомкнутых щитов. Таран качнулся вперед, ворота подались еще немного, и
тогда в брешь устремились передние ряды северной армии, бросаясь на копья
легионеров. Те чуть отшатнулись, но выстояли, отбросив нападающих назад, и
те начали топтаться на месте и были уничтожены стрелами, летящими со стен
как сверху, так и сзади. Вскоре участок земли рядом с воротами покрылся
горами мертвых и корчащихся в агонии тел, на время заваливших брешь в
воротах, и огромной армии вторжения больше не удавалось продвинуться ни на
шаг.
Дарин стоял на Внешней Стене рядом с наблюдательной башней, следя
оттуда за тем, как атака северян разбивается о фалангу Легиона. Узнав, что
его брат отправился вместе с Янусом Сенпре во дворец, он неохотно принял
решение оставаться здесь, рядом с Балинором, пока это еще возможно. Теперь
враг пытался вернуть себе утерянное преимущество; матурены посылали к
пролому в воротах осажденного города огромные отряды троллей.
Объединившись в решительном усилии раз и навсегда сокрушить южан, армия
Севера бросила вперед самые мощные свои силы. Со всех сторон на Внешнюю
Стену обрушилась новая волна нападающих, орды карликов и мелких троллей
взбирались на стены по лестницам и веревкам с крючьями. Поредевшие ряды
легионеров, остающихся на укреплениях, отчаянно сражались, чтобы не дать
врагу прорваться, но их люди умирали, а воинство Севера казалось
бесчисленным. Началась битва на истощение, победить в которой у тирсиан не
было надежды.
Затем в сгущающемся мраке неба, к северу от осажденного города,
появились и зловеще закружили две крылатые тени, и Дарин ощутил, как кровь
его стынет в жилах. Носители Черепа! Неужели они так уверены в победе, что
осмеливаются показываться и при свете дня? Сердце эльфа упало. Он сделал
здесь все, что мог; настало время присоединиться к брату. Какая судьба ни
ожидала бы их, они по крайней мере встретят ее вместе.
Он повернулся и проворно двигался, пригнувшись, вдоль стены, пока не
поравнялся с левым флангом фаланги Легиона. Отсюда вниз, к казармам,
стоящим между двумя городскими стенами, в нескольких сотнях футов за
задними рядами легионеров, вела крутая лестница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194