Юноша понимающе кивнул, уловив в голосе
Панамона нотки нетерпения, зная, что вор постоянно ожидает от него попытки
вернуть себе камни. Однако он промолчал, стараясь не выдавать того, что
знает о расставленной ему ловушке, а вместо этого собрал свои вещи и
приготовился продолжать поход. Трое путников медленно пробирались между
подножий холмов в невысоким горам, виднеющимся впереди. Шеа был уверен,
что горы далеко слева от них - это лишь отрог неприступных Зубов Дракона,
но эти вершины, казалось, принадлежали совершенно иному хребту, а ущелье
Дженнисона, должно быть, лежало между этими двумя горными цепями. Земли
Севера были уже совсем близко, и пути назад не было.
Панамон Крил приступил к очередной серии бесконечных историй о своих
похождениях. Как ни странно, о Кельцете он в этих рассказах упоминал
редко, что лишний раз подтверждало, что вор знал о скальном тролле меньше,
чем говорил. Шеа начинало казаться, что прошлое громадного тролля было для
его спутника такой же загадкой, как и для него самого. Если бы они и в
самом деле два года вместе вели воровскую жизнь, как утверждал Панамон, то
Кельцет обязан был бы фигурировать хотя бы в части его историй. Более
того, если вначале Шеа казалось, что тролль подобно верному псу всюду
следует за вором, то после более внимательного наблюдения он начал
подозревать, что тот путешествует с Панамоном по совершенно иной причине.
К этому выводу Шеа пришел, не столько слушая Панамона, сколько наблюдая за
поведением немого тролля. Шеа поражала его гордая осанка и независимое
поведение. Кельцет быстро и уверенно расправился с охотничьим отрядом
карликов, но теперь юноше уже начинало казаться, что он лишь совершил то,
что должен был совершить - а не с целью услужить своему спутнику или
завладеть камнями. Шеа трудно было предполагать, кем на самом деле
является Кельцет но он был уверен, что это не бездомный бродяга, не
изгнанник, к которому питало ненависть все его племя.
День выдался удивительно теплый, и вскоре Шеа начал обильно потеть.
Местность упорно не желала становиться более ровной, а карабкаться по
крутым склонам холмов было тяжело и долго. Панамон Крил беспрестанно
болтал, смеялся и шутил, словно они с Шеа были старыми друзьями,
компаньонами в поисках приключений. Он рассказывал юноше о Четырех землях:
он побывал повсюду, видел населяющие мир народы, знал их образы жизни. Шеа
казалось, что о землях Запада вор предпочитает говорить только общие
слова, и он всерьез сомневался, что тому удалось многое узнать о народе
эльфов, но не подчеркивал этого обстоятельства, опасаясь разозлить
Панамона. Он терпеливо выслушивал истории о женщинах, с которыми Панамон
встречался в своих странствиях, включая известный рассказ о прекрасной
королевской дочери, которую он спас от смерти и полюбил, но разгневавшийся
отец, узнав об этом, тут же отправил ее в далекие земли. Юноша вздохнул с
преувеличенным сочувствием, в душе посмеиваясь над этой историей, а вор с
печальным лицом поклялся, что не перестал искать ее и по сей день. Шеа
выразил надежду, что Панамон все же найдет ее и она убедит его сменить
образ жизни. Тот резко взглянул на него, изучил его серьезное лицо и на
несколько мгновений замолк, словно задумался над подобной перспективой.
Примерно два часа спустя они подошли к ущелью Дженнисона. Ущелье
представляло собой проход между двумя смыкающимися горными кряжами,
широкий и легкодоступный путь, ведущий к бескрайним равнинам севера.
Огромный хребет, тянущийся с юга, был отрогом мрачных Зубов Дракона, а
северный кряж был незнаком Шеа. Он знал, что где-то к северу отсюда лежат
Чарнальские горы, где обитают громадные скальные тролли, и этот кряж
вполне мог быть их южным отрогом. Эти голые и относительно неисследованные
горы много веков оставались пустынными и дикими, и в них обитали лишь
племена злобных и воинственных троллей. Хотя скальные тролли считались
самыми крупными из всех, в землях Севера жило также несколько других видов
троллей. Шеа подумал, что если Кельцет действительно относится к скальным
троллям, то они, должно быть, намного более разумны, чем представляют себе
люди. Ему казалось несколько странным, что его соотечественники могут быть
так плохо осведомлены о расе, живущей в одном мире с ними. Даже в книгах,
которые он изучал в детстве, народ троллей назывался диким и
невежественным.
У начала широкого ущелья Панамон внезапно остановил их и прошел
несколько ярдов один, внимательно вглядываясь в высокие скалистые склоны,
очевидно, подозревая засаду. После нескольких минут пристального изучения
местности он велел невозмутимому Кельцету убедиться, что ущелье в самом
деле безопасно для них. Громадный тролль быстро зашагал вперед и вскоре
скрылся среди пригорков и скал. Панамон предложил Шеа присесть и
подождать, усмехаясь своей непростительно самодовольной улыбкой, которая
говорила, что исключительно умный, по своему мнению, вор удачно принял все
меры предосторожности и избежит любых ловушек, которые расставили на его
пути друзья Шеа. Хотя он и обеспечивал себе безопасность, держа Шеа рядом
с собой, ибо тот сам по себе не представлял для него угрозы, все же он
подозревал, что друзья юноши могут оказаться настолько сильны, что при
первой возможности устроят ему неприятности. Ожидая, пока вернется его
спутник, словоохотливый грабитель принялся излагать очередную леденящую
кровь историю из его вольной воровской жизни. Шеа счел ее, как и все
остальные его истории, невероятной и безмерно преувеличенной. Кажется,
Панамон получал от своих рассказов больше удовольствия, чем самый
внимательный слушатель, словно каждая история была для него первой, а не
пятисотой. Шеа терпеливо выносил его болтовню, молчал и пытался придать
лицу заинтересованное выражение, думая в это время о предстоящих
испытаниях. Сейчас они, должно быть, уже приближаются к границам Паранора,
откуда ему придется путешествовать дальше уже в одиночку. Если он хочет
остаться живым в этих землях, то ему придется быстро отыскать своих
друзей. Повелитель Колдунов и его охотники будут безустанно искать его
следы, и если они доберутся до него прежде, чем он окажется под защитой
Алланона и отряда, то смерти ему не избежать. Конечно, возможно, что к
этому моменту его друзья уже проникли в Крепость друидов и захватили
бесценный Меч Шаннары. Возможно, они уже победили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
Панамона нотки нетерпения, зная, что вор постоянно ожидает от него попытки
вернуть себе камни. Однако он промолчал, стараясь не выдавать того, что
знает о расставленной ему ловушке, а вместо этого собрал свои вещи и
приготовился продолжать поход. Трое путников медленно пробирались между
подножий холмов в невысоким горам, виднеющимся впереди. Шеа был уверен,
что горы далеко слева от них - это лишь отрог неприступных Зубов Дракона,
но эти вершины, казалось, принадлежали совершенно иному хребту, а ущелье
Дженнисона, должно быть, лежало между этими двумя горными цепями. Земли
Севера были уже совсем близко, и пути назад не было.
Панамон Крил приступил к очередной серии бесконечных историй о своих
похождениях. Как ни странно, о Кельцете он в этих рассказах упоминал
редко, что лишний раз подтверждало, что вор знал о скальном тролле меньше,
чем говорил. Шеа начинало казаться, что прошлое громадного тролля было для
его спутника такой же загадкой, как и для него самого. Если бы они и в
самом деле два года вместе вели воровскую жизнь, как утверждал Панамон, то
Кельцет обязан был бы фигурировать хотя бы в части его историй. Более
того, если вначале Шеа казалось, что тролль подобно верному псу всюду
следует за вором, то после более внимательного наблюдения он начал
подозревать, что тот путешествует с Панамоном по совершенно иной причине.
К этому выводу Шеа пришел, не столько слушая Панамона, сколько наблюдая за
поведением немого тролля. Шеа поражала его гордая осанка и независимое
поведение. Кельцет быстро и уверенно расправился с охотничьим отрядом
карликов, но теперь юноше уже начинало казаться, что он лишь совершил то,
что должен был совершить - а не с целью услужить своему спутнику или
завладеть камнями. Шеа трудно было предполагать, кем на самом деле
является Кельцет но он был уверен, что это не бездомный бродяга, не
изгнанник, к которому питало ненависть все его племя.
День выдался удивительно теплый, и вскоре Шеа начал обильно потеть.
Местность упорно не желала становиться более ровной, а карабкаться по
крутым склонам холмов было тяжело и долго. Панамон Крил беспрестанно
болтал, смеялся и шутил, словно они с Шеа были старыми друзьями,
компаньонами в поисках приключений. Он рассказывал юноше о Четырех землях:
он побывал повсюду, видел населяющие мир народы, знал их образы жизни. Шеа
казалось, что о землях Запада вор предпочитает говорить только общие
слова, и он всерьез сомневался, что тому удалось многое узнать о народе
эльфов, но не подчеркивал этого обстоятельства, опасаясь разозлить
Панамона. Он терпеливо выслушивал истории о женщинах, с которыми Панамон
встречался в своих странствиях, включая известный рассказ о прекрасной
королевской дочери, которую он спас от смерти и полюбил, но разгневавшийся
отец, узнав об этом, тут же отправил ее в далекие земли. Юноша вздохнул с
преувеличенным сочувствием, в душе посмеиваясь над этой историей, а вор с
печальным лицом поклялся, что не перестал искать ее и по сей день. Шеа
выразил надежду, что Панамон все же найдет ее и она убедит его сменить
образ жизни. Тот резко взглянул на него, изучил его серьезное лицо и на
несколько мгновений замолк, словно задумался над подобной перспективой.
Примерно два часа спустя они подошли к ущелью Дженнисона. Ущелье
представляло собой проход между двумя смыкающимися горными кряжами,
широкий и легкодоступный путь, ведущий к бескрайним равнинам севера.
Огромный хребет, тянущийся с юга, был отрогом мрачных Зубов Дракона, а
северный кряж был незнаком Шеа. Он знал, что где-то к северу отсюда лежат
Чарнальские горы, где обитают громадные скальные тролли, и этот кряж
вполне мог быть их южным отрогом. Эти голые и относительно неисследованные
горы много веков оставались пустынными и дикими, и в них обитали лишь
племена злобных и воинственных троллей. Хотя скальные тролли считались
самыми крупными из всех, в землях Севера жило также несколько других видов
троллей. Шеа подумал, что если Кельцет действительно относится к скальным
троллям, то они, должно быть, намного более разумны, чем представляют себе
люди. Ему казалось несколько странным, что его соотечественники могут быть
так плохо осведомлены о расе, живущей в одном мире с ними. Даже в книгах,
которые он изучал в детстве, народ троллей назывался диким и
невежественным.
У начала широкого ущелья Панамон внезапно остановил их и прошел
несколько ярдов один, внимательно вглядываясь в высокие скалистые склоны,
очевидно, подозревая засаду. После нескольких минут пристального изучения
местности он велел невозмутимому Кельцету убедиться, что ущелье в самом
деле безопасно для них. Громадный тролль быстро зашагал вперед и вскоре
скрылся среди пригорков и скал. Панамон предложил Шеа присесть и
подождать, усмехаясь своей непростительно самодовольной улыбкой, которая
говорила, что исключительно умный, по своему мнению, вор удачно принял все
меры предосторожности и избежит любых ловушек, которые расставили на его
пути друзья Шеа. Хотя он и обеспечивал себе безопасность, держа Шеа рядом
с собой, ибо тот сам по себе не представлял для него угрозы, все же он
подозревал, что друзья юноши могут оказаться настолько сильны, что при
первой возможности устроят ему неприятности. Ожидая, пока вернется его
спутник, словоохотливый грабитель принялся излагать очередную леденящую
кровь историю из его вольной воровской жизни. Шеа счел ее, как и все
остальные его истории, невероятной и безмерно преувеличенной. Кажется,
Панамон получал от своих рассказов больше удовольствия, чем самый
внимательный слушатель, словно каждая история была для него первой, а не
пятисотой. Шеа терпеливо выносил его болтовню, молчал и пытался придать
лицу заинтересованное выражение, думая в это время о предстоящих
испытаниях. Сейчас они, должно быть, уже приближаются к границам Паранора,
откуда ему придется путешествовать дальше уже в одиночку. Если он хочет
остаться живым в этих землях, то ему придется быстро отыскать своих
друзей. Повелитель Колдунов и его охотники будут безустанно искать его
следы, и если они доберутся до него прежде, чем он окажется под защитой
Алланона и отряда, то смерти ему не избежать. Конечно, возможно, что к
этому моменту его друзья уже проникли в Крепость друидов и захватили
бесценный Меч Шаннары. Возможно, они уже победили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194