Berlin, 1935, S. 100.
Джемс обращал внимание на то, что результаты огромного ко-
личества опытов не соответствуют затраченным усилиям. И вот на
этом однообразном фоне сверкнуло несколько публикаций в жур-
нале "Архив общей психологии", которые, как оказалось впослед-
ствии, воздействовали на прогресс в изучении психики в большей
степени, чем фолианты Вундта и Титченера. Публикации, о кото-
рых идет речь, принадлежали экспериментаторам, практиковав-
шимся у профессора Освальда Кюльпе в Вюрцбурге (Бавария).
После обучения у Вундта Кюльпе стал его ассистентом (приват-
доцентом) - вторым ассистентом после разочаровавшегося в своем
патроне Кеттела. Сначала Кюльпе приобрел известность как автор
"Очерка психологии" (1893), где излагались идеи, близкие к вунд-
товским. И если судить по этой книге (единственной его книге по
психологии), в идейно-научном плане ничего существенно нового
в Вюрцбург, куда он переехал в 1894 году, Кюльпе не принес.
Почему же в таком случае его лаборатория вскоре резко выдели-
лась среди множества других, а проведенные в ней несколькими
молодыми людьми опыты оказались для первого десятилетия на-
шего века самым значительным событием в экспериментальном ис-
следовании человеческой психики?
Чтобы ответить на этот вопрос, у нас нет другой альтернативы,
кроме как обратиться к логике развития психологического позна-
ния и соотнести с ней то, что произошло в вюрцбургской лабора-
тории.
В наборе ее экспериментальных схем поначалу как будто ничего
примечательного не было. Определялись пороги чувствительности,
измерялось время реакции, проводился ставший после Гальтона и
Эббингауза тривиальным ассоциативный эксперимент. Все это фик-
сировалось с помощью приборов. В протоколы заносились показа-
ния самонаблюдения испытуемых. Одни и те же рутинные опера-
ции, которые можно было бы тогда наблюдать в любой стране, в
любом университете, где практиковались занятия по эксперимен-
тальной психологии.
Все началось с небольшого на первый взгляд изменения инструк-
ции испытуемого (в его роли обычно выступали попеременно сами
экспериментаторы). От него требовалось не только, например, ска-
зать, какой из поочередно взвешиваемых предметов тяжелее (в пси-
хофизических опытах), или отреагировать на одно слово другим (в
ассоциативном эксперименте), но также сообщить, какие именно
процессы протекали в его сознании, перед тем как он выносил суж-
дение о весе предмета или произносил требуемое слово. Испытуе-
мых просили зафиксировать не результат, а процесс, описать, какие
события происходят в их сознании при решении какой-либо экспе-
риментальной задачи.
Различные варианты экспериментов показывали, что в подгото-
вительный период, когда испытуемый получает инструкцию, у него
возникает установка - направленность на решение задачи. В ин-
тервале между восприятием раздражителя (например, слова, на ко-
торое нужно ответить другим) эта установка регулирует ход процес-
са, но не осознается. Что касается функции чувственных образов в
этом процессе, то они либо вообще не замечаются, либо, если воз-
никают, не имеют существенного значения.
Изучение мышления стало приобретать психологические конту-
ры. Прежде считалось, что законы мышления - это законы логики,
выполняемые в индивидуальном сознании по законам ассоциаций.
Поскольку же ассоциативный принцип являлся всеобщим, специ-
фически психологическая сторона мышления вообще не различа-
лась. Теперь же становилось очевидным, что эта сторона имеет соб-
ственные свойства и закономерности, отличные как от логических,
так и от ассоциативных.
Особое строение процесса мышления относилось за счет того, что
ассоциации в этом случае подчиняются детерминирующим тенден-
циям, источником которых служит принятая испытуемым задача.
В итоге вюрцбургская школа вводила в психологическое мышле-
ние новые переменные.
1, Установка, возникающая при принятии задачи.
2. Задача (цель), от которой исходят детерминирующие тенден-
ции.
3. Процесс как смена поисковых операций, иногда приобретаю-
щих аффективную напряженность.
4. Несенсорные компоненты в составе сознания (умственные, а
не чувственные образы).
Эта схема противостояла ставшей к тому времени традицион-
ной, согласно которой детерминантой процесса служит внешний
раздражитель, а сам процесс - "плетение" ассоциативных сеток,
узелками которых являются чувственные образы (первичные - ощу-
щения, вторичные - представления).
Складывалась новая картина сознания. Ее создали не усилия "чи-
стой" теоретической мысли, отрешенной от лабораторного опыта,
от экспериментального изучения психических явлений.
Или цель действия в волевом акте. Предполагалось, что мыслительный и
волевой акты строятся по общему принципу. Реагирование 8 ответ на раздра-
житель нажатием на ключ (волевой акт) не отличается от реагирования словом
(мыслительный акт).
Молодые энтузиасты, объединившиеся вокруг вчерашнего вер-
ного ученика Вундта - Кюльпе, в своей повседневной работе по
добыванию и анализу конкретных, проверяемых экспериментом
фактов убеждались в неправоте Вундта, считающегося "отцом эк-
спериментальной психологии". Они стали его оппонентами. Он не
оставался в долгу и совместно с лидерами других верных его заве-
там школ инкриминировал им измену принципам научного иссле-
дования.
Вюрцбургцы в возникшем оппонентном кругу держались достой-
но, а один из них, Карл Марбе, автор первой важной эксперимен-
тальной работы школы, выдвинувший понятие об "установке со-
знания" (1901), в дальнейшем вообще отверг саму процедуру ин
троспективного анализа сознания. Эта школа обогатила психоло-
гию множеством новых фактов. Но как уже неоднократно говори-
лось, "чистых" фактов в природе науки не существует. И для объ-
яснения судьбы вюрцбургской школы, ее расцвета и заказа следует
обратиться к понятиям об исследовательской программе, теорети-
ческие контуры которой предопределяли эмпирию, привлекшую
внимание психологического сообщества. Программа в отличие от
других проектировала изучение высших психических функций,
прежними лабораториями не изучавшихся. Понятие о функции бы-
ло противопоставлено понятию о структуре сознания, элементами
которой считались сенсорные феномены (ощущения, восприятия,
представления). В категориальном плане они представляли катего-
рию образа, но чувственного.
Установив, что в сознании имеется несенсорное содержание,
вюрцбургская школа вовлекла в репертуар психологии умственный
образ. Но не только в этом заключались ее инновации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
Джемс обращал внимание на то, что результаты огромного ко-
личества опытов не соответствуют затраченным усилиям. И вот на
этом однообразном фоне сверкнуло несколько публикаций в жур-
нале "Архив общей психологии", которые, как оказалось впослед-
ствии, воздействовали на прогресс в изучении психики в большей
степени, чем фолианты Вундта и Титченера. Публикации, о кото-
рых идет речь, принадлежали экспериментаторам, практиковав-
шимся у профессора Освальда Кюльпе в Вюрцбурге (Бавария).
После обучения у Вундта Кюльпе стал его ассистентом (приват-
доцентом) - вторым ассистентом после разочаровавшегося в своем
патроне Кеттела. Сначала Кюльпе приобрел известность как автор
"Очерка психологии" (1893), где излагались идеи, близкие к вунд-
товским. И если судить по этой книге (единственной его книге по
психологии), в идейно-научном плане ничего существенно нового
в Вюрцбург, куда он переехал в 1894 году, Кюльпе не принес.
Почему же в таком случае его лаборатория вскоре резко выдели-
лась среди множества других, а проведенные в ней несколькими
молодыми людьми опыты оказались для первого десятилетия на-
шего века самым значительным событием в экспериментальном ис-
следовании человеческой психики?
Чтобы ответить на этот вопрос, у нас нет другой альтернативы,
кроме как обратиться к логике развития психологического позна-
ния и соотнести с ней то, что произошло в вюрцбургской лабора-
тории.
В наборе ее экспериментальных схем поначалу как будто ничего
примечательного не было. Определялись пороги чувствительности,
измерялось время реакции, проводился ставший после Гальтона и
Эббингауза тривиальным ассоциативный эксперимент. Все это фик-
сировалось с помощью приборов. В протоколы заносились показа-
ния самонаблюдения испытуемых. Одни и те же рутинные опера-
ции, которые можно было бы тогда наблюдать в любой стране, в
любом университете, где практиковались занятия по эксперимен-
тальной психологии.
Все началось с небольшого на первый взгляд изменения инструк-
ции испытуемого (в его роли обычно выступали попеременно сами
экспериментаторы). От него требовалось не только, например, ска-
зать, какой из поочередно взвешиваемых предметов тяжелее (в пси-
хофизических опытах), или отреагировать на одно слово другим (в
ассоциативном эксперименте), но также сообщить, какие именно
процессы протекали в его сознании, перед тем как он выносил суж-
дение о весе предмета или произносил требуемое слово. Испытуе-
мых просили зафиксировать не результат, а процесс, описать, какие
события происходят в их сознании при решении какой-либо экспе-
риментальной задачи.
Различные варианты экспериментов показывали, что в подгото-
вительный период, когда испытуемый получает инструкцию, у него
возникает установка - направленность на решение задачи. В ин-
тервале между восприятием раздражителя (например, слова, на ко-
торое нужно ответить другим) эта установка регулирует ход процес-
са, но не осознается. Что касается функции чувственных образов в
этом процессе, то они либо вообще не замечаются, либо, если воз-
никают, не имеют существенного значения.
Изучение мышления стало приобретать психологические конту-
ры. Прежде считалось, что законы мышления - это законы логики,
выполняемые в индивидуальном сознании по законам ассоциаций.
Поскольку же ассоциативный принцип являлся всеобщим, специ-
фически психологическая сторона мышления вообще не различа-
лась. Теперь же становилось очевидным, что эта сторона имеет соб-
ственные свойства и закономерности, отличные как от логических,
так и от ассоциативных.
Особое строение процесса мышления относилось за счет того, что
ассоциации в этом случае подчиняются детерминирующим тенден-
циям, источником которых служит принятая испытуемым задача.
В итоге вюрцбургская школа вводила в психологическое мышле-
ние новые переменные.
1, Установка, возникающая при принятии задачи.
2. Задача (цель), от которой исходят детерминирующие тенден-
ции.
3. Процесс как смена поисковых операций, иногда приобретаю-
щих аффективную напряженность.
4. Несенсорные компоненты в составе сознания (умственные, а
не чувственные образы).
Эта схема противостояла ставшей к тому времени традицион-
ной, согласно которой детерминантой процесса служит внешний
раздражитель, а сам процесс - "плетение" ассоциативных сеток,
узелками которых являются чувственные образы (первичные - ощу-
щения, вторичные - представления).
Складывалась новая картина сознания. Ее создали не усилия "чи-
стой" теоретической мысли, отрешенной от лабораторного опыта,
от экспериментального изучения психических явлений.
Или цель действия в волевом акте. Предполагалось, что мыслительный и
волевой акты строятся по общему принципу. Реагирование 8 ответ на раздра-
житель нажатием на ключ (волевой акт) не отличается от реагирования словом
(мыслительный акт).
Молодые энтузиасты, объединившиеся вокруг вчерашнего вер-
ного ученика Вундта - Кюльпе, в своей повседневной работе по
добыванию и анализу конкретных, проверяемых экспериментом
фактов убеждались в неправоте Вундта, считающегося "отцом эк-
спериментальной психологии". Они стали его оппонентами. Он не
оставался в долгу и совместно с лидерами других верных его заве-
там школ инкриминировал им измену принципам научного иссле-
дования.
Вюрцбургцы в возникшем оппонентном кругу держались достой-
но, а один из них, Карл Марбе, автор первой важной эксперимен-
тальной работы школы, выдвинувший понятие об "установке со-
знания" (1901), в дальнейшем вообще отверг саму процедуру ин
троспективного анализа сознания. Эта школа обогатила психоло-
гию множеством новых фактов. Но как уже неоднократно говори-
лось, "чистых" фактов в природе науки не существует. И для объ-
яснения судьбы вюрцбургской школы, ее расцвета и заказа следует
обратиться к понятиям об исследовательской программе, теорети-
ческие контуры которой предопределяли эмпирию, привлекшую
внимание психологического сообщества. Программа в отличие от
других проектировала изучение высших психических функций,
прежними лабораториями не изучавшихся. Понятие о функции бы-
ло противопоставлено понятию о структуре сознания, элементами
которой считались сенсорные феномены (ощущения, восприятия,
представления). В категориальном плане они представляли катего-
рию образа, но чувственного.
Установив, что в сознании имеется несенсорное содержание,
вюрцбургская школа вовлекла в репертуар психологии умственный
образ. Но не только в этом заключались ее инновации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197