Он протянул письмо, матушка вскрыла печать, и я, глядя через ее плечо, прочитал:
«Брук-стрит 48,
19 июля.
Мадам,
Податель сего, мистер Степлайт, является моим доверенным помощником в делах. Он уполномочен мною вручить Вам в обмен на кодицилл 200 фунтов. После установления подлинности документа Вам будет уплачена остающаяся сумма – 1500 фунтов.
Персевал Момпессон, баронет»
Баронет, наверное, продиктовал это письмо секретарю, потому что почерк резко отличался от неразборчивых каракулей, запомнившихся мне по листку, который мы получили в Мелторпе. Переглянувшись, мы с матушкой прочли друг у друга на лицах горькое разочарование из-за того, что могли получить немедленно только часть цены. Однако это было понятно, поскольку я помнил, как сэр Персевал и его жена при нашей встрече упирали на возможность того, что кодицилл является подделкой.
– Что это значит? – спросила матушка.
– Формальность, не более того, уверяю вас, миссис Мелламфи, – сказал мистер Степлайт. – Остаток будет выплачен через день-другой.
– Прежде чем отдать кодицилл, мы должны получить все, – сказал я.
Мистер Степлайт улыбнулся мне:
– Какой не по летам развитой юный джентльмен. Прелестно.
– Помолчи, Джонни, – сказала матушка. – Но я разочарована, мистер Степлайт, что не получу все деньги сразу.
– Заметьте, что в письме обозначена точная сумма, – проговорил мистер Степлайт. – Следовательно, оно, по существу, равносильно долговой расписке. Уверен, вам не придет в голову, будто джентльмен в положении сэра Персевала способен отказаться от выполнения своих денежных обязательств?
Матушка колебалась.
– Мысль нелепая, – вмешалась миссис Фортисквинс. Матушка растерянно обводила взглядом присутствующих.
– Не отдавай, мама, – крикнул я.
Мистер Степлайт и миссис Фортисквинс улыбнулись мне; он подчеркнуто доброжелательно, она – со слегка принужденной любезностью.
– Очень занимательно, – пробормотал доверенный представитель. – Какие прелестные ошибки совершают маленькие человечки.
– Не будь дурачком, Джонни. – Матушка вынула из кармана кодицилл и развернула его.
Мистер Степлайт извлек из бумажника пачку пурпурных с белым двадцатифунтовых билетов банка Англии и тщательно их сосчитал. Протянул их матушке, и она отдала ему документ. Мистер Степлайт пробежал его мельком, как пустяковую записку, и спрятал в бумажник.
Он поднялся на ноги и в изысканных выражениях распрощался, заверив нас, что явится снова через день или два. Я следил из окна, как он сел в карету и она отъехала.
Матушка отдала долг миссис Фортисквинс, а остаток положила в ридикюль, который подарила ей наша добрая хозяйка. В тот день миссис Фортисквинс, дабы отметить начало нашей новой жизни, устроила торжественный обед: жареная птица, седло барашка, пирог с айвой, но, хотя мне было разрешено выпить целый стакан жженого шампанского, я не мог забыть о сомнительности заключенной сделки.
Мы не были удивлены, не получив известий от мистера Степлайта на следующий день, но еще через день, после того как до вечера прождали в приемной его возвращения, начали тревожиться. Так ничего и не дождавшись, я лег в постель, но заснуть не мог, потому что теперь, когда мы отдали документ, положение наше сделалось очень уязвимым. Не мог же кодицилл оказаться подделкой, а ведь другой причины для того, чтобы не выполнить обязательство, не существовало? Вспомнив, что у нас имеется письмо сэра Персевала, я немного успокоился и наконец, хотя тишину нарушало покашливание матушки, погрузился в сон.
Неожиданно меня разбудил громкий стук в парадную дверь.
– Что это? – вскрикнула матушка.
Мы вышли на лестничную площадку, и все вчетвером матушка, миссис Фортисквинс, служанка и я – стали тревожно переглядываться. Потом спустились к двери, и миссис Фортисквинс спросила, кто там.
– Помощники шерифа, – последовал ответ.
Мы с матушкой в испуге уставились друг на друга, а миссис Фортисквинс тем временем осторожно приоткрыла на цепочке дверь, выглянула и, видимо, поняв, кто пришел, распахнула дверь во всю ширь. Как кошмарное повторение сцены в доме миссис Филлибер, в холл ввалилось разом трое чужих мужчин, в знакомых треуголках и с серебряными жезлами.
– Кто здесь миссис Мелламфи? – осведомился один из них. У него было плоское ли до, похожее на стертый пенни.
– Что вам угодно? – спросила миссис Фортисквинс.
– Мы действуем на основе судебного приказа по неуплате долгов.
– Деньги были заплачены! – воскликнула матушка. – Так это вы миссис Мелламфи? – Незнакомец повернулся к матушке и, к моему ужасу, взял ее за локоть.
– У меня есть квитанция! – крикнула матушка.
– Верно, – подтвердила миссис Фортисквинс. – Я сама уплатила ее долг.
Офицер выглядел обескураженным.
– Найди мой ридикюль, Джонни, – попросила матушка.
Я направился со свечой в неосвещенную приемную и нашел ридикюль на столе рядом с окном. Вынул квитанцию, а потом что-то подтолкнуло меня забрать пачку банкнот и спрятать у себя в ночной рубашке. Вернувшись в переполненный народом холл, я отдал матушке ридикюль, она достала оттуда бумагу и отдала бейлифу.
Просмотрев расписку, он усмехнулся:
– Вы не то мне суете! Это другая расписка! – Он всмотрелся в ордер: – Я действую на основании ордера по взысканию долга в связи с банкротством «Консолидейтид-Метрополитан-Билдинг-Компани».
По лицу матушки разлилась смертельная бледность.
– Мистер Сансью, – пробормотала она.
Она была права, так как это было название компании, вовлеченной в строительные спекуляции, той самой, что рекомендовал нам этот джентльмен, и той самой, что нас разорила. Я вспомнил его предупреждение: когда будет установлено, насколько обязательства компании превышают ее активы, матушка, в качестве акционера, будет отвечать по долгам компании пропорционально своей доле акций.
Тут во мне зародилось подозрение.
– Как вы нас нашли? – спросил я бейлифа.
Он удивленно обернулся:
– Выбросьте эти вопросы из головы, молодой господин. Дело в другом: есть ли у вас монета.
– Сколько? – слабым голосом спросила матушка.
– Восемьсот фунтов, – справившись по бумаге, – ответил бейлиф.
– О боже, тут я бессильна! – воскликнула миссис Фортисквинс.
Матушка пошатнулась и рухнула бы на пол, если бы мы с бейлифом не поддержали ее.
– Проходите в приемную, – предложила миссис Фортисквинс, и бейлиф, оставив своих помощников в холле, вместе с миссис Фортисквинс подхватил матушку под руки, отвел ее в комнату и усадил на софу. Потом он устроился у огня, а служанка тем временем зажгла свечи.
Он оглядел комнату:
– Если долг не будет оплачен полностью, от меня требуется наложить арест на личное имущество в размере, приблизительно равном сумме долга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172