Я не отозвался, он тоже ничего не добавил, и только в ризнице, подписав документ, который показал ему клерк, он вдруг обратил внимание на старый сундук, сдвинутый с обычного места.
– Чудное дело, мистер Эдваусон. Вот эта роза на сундуке. Такие я видел прежде всего два раза. – Он повернулся ко мне: – Одна была на той самой гробнице.
– О какой гробнице вы говорите, мистер Пимлотт? – нетерпеливо спросил мистер Эдваусон.
– О той большой, под тисом.
Мистер Эдваусон, суетливо посыпавший пергамент промокательным песком, не обратил внимания на его слова.
– А вторая роза где была? – спросил я.
– Вот это как раз самое чудное. Она была на серебряной шкатулке вашей маменьки, мастер Мелламфи.
В его голосе слышалось странное торжество, и мне почудилось, что он намекает на свое участие во взломе и похищении шкатулки, поскольку ему вряд ли случалось бывать в комнате, где она хранилась.
Мистер Пимлотт вышел, а я взял копию у мистера Эдваусона, задумчиво на меня глядевшего. Я уплатил ему и спросил, не возьмется ли он передать Сьюки деньги, которые я вскоре для нее пришлю; он согласился.
– Мистер Эдваусон, – начал я. – Похоже, я могу оказать вам ответную услугу. Думается, молчать я не вправе: несколько лет назад, когда мистер Пимлотт служил у моей матери, наш дом был ограблен, и у меня есть все основания подозревать, что произошло это не без его участия.
– Да что вы говорите? – ужаснулся клерк. – Большое спасибо, мастер Мелламфи. Я буду помнить ваши слова.
Простившись с ним, я вернулся на кладбище; мистера Пимлотта уже не было видно. Разумеется, я направился к старинному склепу, вновь отодвинул плющ и найденным в траве камешком счистил немного мха. И точно: на центральной каменной плите показался выгравированный знакомый рисунок – видимо, его уже не первый год скрывала растительность. Но это была не одна четырех лепестковая роза, а пять, соединенных в узор, знакомый мне по лицевой стороне печати.
В хижине я отдал Сьюки копию, она бережно завернула ее в кусок мягкой кожи, вместе со своими накоплениями, и спрятала в соломе. Я хотел было поведать ей о встрече с мистером Пимлоттом и услышанном от него намеке, но подумал про Джоба и решил не будить печальные воспоминания.
Вечером, когда мы со Сьюки и детьми (тетушка пошла подежурить к больной соседке) сидели у очага и спокойно закусывали перед сном, в хижину вошел Гарри.
– Помнишь мастера Джонни? – нервно спросила его Сьюки.
Он взглянул на меня исподлобья:
– А, ну да. Помню-помню.
Усевшись перед огнем, он принялся есть, ожесточенно засовывая в рот полные ложки мучного заварного пудинга. Все молчали, пока Гарри не объявил вызывающе:
– На ночь я ухожу.
– Ох, Гарри, ради бога, не надо.
– Можно, я с тобой? – Джем облизал деревянную ложку.
Сьюки вздрогнула.
– Когда подрастешь и от тебя будет толк, – отрезал Гарри. Он поднялся: – Я пошел, мне нужно встретиться с другими в «Быке и глотке». Я возьму, Сьюки, шестипенсовик или два.
Сьюки глядела так виновато, что Гарри кинулся к тайнику, где лежали деньги. Найдя вместо монет лист пергаментной бумаги, он потребовал объяснения, а выслушав рассказ Сьюки, воскликнул:
– Ты не имела права. Это не только твои деньги, но и мои.
– Нет, Гарри, – мягко возразила она.
– И столько монет стоил этот кусок бумаги! – Гарри бросил на меня хмурый взгляд.
– Но, Гарри, ты сам не раз и не два повторял, что клочка бумаги хватило, чтобы отнять у нас общинные земли.
– Что верно, то верно. – Гарри, казалось, еще больше обозлился на Сьюки. – Тем более не нужно мешаться в такие дела. – Он смотрел на меня обличающим взором. – А говорила она вам, как Мампси заплатили за частный закон, который позволил им назначить их собственных уполномоченных, чтобы «честно все уладить»? Честно! В обмен на наши права мы всего только и получили, что кусок тощей земли в доброй миле отсюда; проку от нее не было, и пришлось продать ее за бесценок тем же Мампси.
Он подпрыгнул и пустился танцевать жигу, распевая мне в лицо:
Покаран будет тот злодей,
Кто стащит с выгона гусей.
Но тех, кто сгонит бедняка,
Закон спасет наверняка.
Дети вскочили с мест и пошли в пляс вокруг него, хлопая в ладоши и повторяя в такт фразы из песенки, меж тем как Сьюки тщетно пыталась их унять.
Тяжело дыша, Гарри застыл надо мной:
– Но хуже всего, что они не обрабатывают краденую землю, а пасут на ней скот, а потому большинство мужчин в округе сделались приходскими бедняками, а цена на рабочие руки упала ниже некуда. Я потерял место батрака в Мир-Бассетт оттого, что фермеру Тредголду куда дешевле было нанимать переходящего работника от прихода. А теперь я и сам переходящий работник. Смотритель торгует мной с аукциона, кто больше предложит, словно я черный раб какой-то. И стою я всего-то четыре или пять шиллингов в неделю.
– Это ужасно, – возмутился я. – Фермеры не должны быть такими жадными.
Гарри зло усмехнулся:
– Ну раз уж с других людей дерут налоги, чтобы заплатить работникам добавку к жалованью, то грех этим не воспользоваться. Я бы на их месте не упустил случая. По мне, так дают – бери, бьют – беги. – Помолчав, он с беспечной улыбкой продолжил: – Так я и делаю. Только нынче это ох как опасно, за пойманного в силок кролика можно схлопотать пожизненную ссылку.
– Не может быть!
Убрав с лица улыбку, Гарри зло спросил:
– Разве вы не знаете про нашего отца?
– Нет.
– Он попался на земле Мампси в капкан, приготовленный для людей. С раздробленной ногой пролежал ночь и большую часть дня. Будто лиса или крот какой. Ногу он потерял, а вдобавок его осудили и отправили на остров Норфолк, и он там умер от тюремной лихорадки.
Тут мне многое стало понятно, и я взволнованно обратился к Сьюки:
– Конечно! Так вот почему письмо шло к тебе так долго.
Она кивнула.
– Так не должно быть! – вскричал я.
– Мастер Джон мне рассказывал, – пояснила Сьюки, – как можно наладить жизнь, чтобы всем было хорошо.
Гарри фыркнул:
– Чушь собачья! Богачи хватают все, что могут, и бедняки вслед за ними. Мампси обкрадывают меня, а я обкрадываю их. Вся разница в том, что у них есть деньги на покупку законов.
– Мастер Джон говорит, все должны помогать друг другу, от этого каждому будет лучше.
– Будь он богатым, так бы не говорил.
– А может, и будет, – воскликнула Сьюки, прежде чем я успел ее остановить. – Может, придет такой день, когда мастеру Джону достанется вся земля Мампси. Для того ему и понадобилась копия документа.
– Что? – Резко повернувшись, Гарри всмотрелся мне в лицо. – Как такое возможно?
Поколебавшись, я наконец сказал:
– Как будто бы на эти владения претендовал отец моей матери – их у него отняли обманом.
Глядя на меня, Гарри тихонько присвистнул:
– Ну-ну. Если этот документ, – он взял бумагу, – может принести целое состояние, то, по мне, вам полагается поделиться им со Сьюки и со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172