Около двух ночи Салли, Джек, Мег (в истерике и слезах) и остальные ввалились в дверь с известием, что Пега не оказалось в числе счастливчиков. Его казнь была назначена через шесть дней.
Как только стих шум, вызванный этой новостью, Барни, Джек и Сэм хлопнули в ладоши и Барни прокричал:
– Слушайте. О нашей рождественской вечеринке на Генриетта-стрит. Она переносится на несколько дней вперед.
Под крики удивления и протеста Барни и остальные двое обменялись улыбками.
– На какой день? – спросил Биллингсгейт.
– Неважно.
– С чего это вам вздумалось? – выкрикнул Уилл.
– Из-за Кошачьего Корма, – отозвался Барни. – Он думает, что дело назначено на рождественский Сочельник, вот мы его и кинем.
– Не получится, – мотнул головой Уилл. – Один из нас шпионит для него.
Барни, Сэм и Джек обменялись самодовольными улыбками.
– А вот и нет, – сказал Джек.
На всех троих посыпался град вопросов:
– О чем это ты? Вы ведь раньше говорили, что среди нас есть его шпион?
– Был, – кивнул Барни. – А теперь нет.
– По-твоему, это была Нэн? – возмутился Уилл.
– Верно, – подтвердил Сэм. – Мы с Барни и Джеком дознались, что это она. Мы как раз об этом калякали, и тут приходит парнишка с вестью от Кошачьего Корма; обмозговали мы трое это дело и решили: ну поймаем мы шпиона, ну заткнем ему глотку, а Дэниел тогда будет знать, что нужно подбираться к нам с другого конца. Нет, надо устроить так, чтобы он не догадывался, что его Нэн у нас на крючке. Пусть делает, что задумал. Нэн доложит ему, что ее выгнали из-за Сэл – та, мол, на нее озлилась.
Его прервал Джек:
– Мы порешили на том, что я скажу Сэл: Нэн шпионка Кошачьего Корма, и ты потому сделай вид, будто ревнуешь меня к ней.
Послышались добродушный смех и свистки. Джек улыбнулся Салли, она обвела компанию самоуверенным взглядом, упоенная своей изобретательностью.
– Салли все разыграла как по нотам, – добавил Барни. – Нэн думает, будто Салли хотела ей насолить и потому подкинула побрякушку, а что она шпионка Палвертафта, никто не догадывается.
Пока он говорил, Салли благосклонно принимала дань восхищения своим актерским мастерством.
Не улыбался только Уилл.
– Не верю я, что Нэн шпионка.
– Ах не веришь, Уилл? – ухмыльнулся Барни. – Как-то ночью мы с Джеком ее выследили: она шагала прямиком на хату Дэниела в Олд-Минте.
Потерпев столь решительное поражение, Уилл залился краской злости. Мне вспомнился тот случай, когда я, накануне судилища над Нэн, подслушал разговор Барни и Джека. Вероятно, я получил наконец полное разъяснение смысла их беседы, и все же я немного сбился с толку, пытаясь связать все нити.
– На какой день перенесена афера, мы не сказали, – продолжал Барни. – И не скажем до самой последней минуты. А чтобы кто-нибудь не проболтался Кошачьему Корму хотя бы по ошибке, никому теперь нельзя выходить на улицу в одиночку, пока дело не будет сделано.
– Что? – хмыкнул Уилл. – И тебе тоже?
– Мне, само собой, можно, – отозвался Барни. – Но другим нет. Даже Джеку, даже Сэму. А когда вместе будем выходить по делам, каждый станет следить за каждым, чтобы ни с кем не встречался и не передавал записок. А у двери поставим часового, чтобы никто потихоньку не улизнул.
Это известие было встречено без восторга, но необходимость предложенных мер была очевидна, и все нехотя смирились.
С этого дня у парадной двери (другого выхода на улицу не было) день и ночь кто-нибудь дежурил.
На следующий день – а точнее, после очередного перерыва на сон – ко мне в холле подошла Салли и сказала:
– Пойди приготовься. Нам пора в Вест-Энд.
– Зачем? – спросил я, подумав, что на улице уже глубокая ночь.
– Затем, что так велел Барни. Поторопись.
– Я готов.
Она смерила меня взглядом и поморщилась.
– А получше шмоток у тебя нет? – Сама она была в голубом шелковом платье с кашемировой шалью.
– Это единственные.
– Тогда не удивительно, что тебе надо еще. – Произнеся эту загадочную фразу, она позвала: – Пошли, Сэм. – Когда Сэм вышел из красной комнаты, Уилл, дежуривший на входе, выпустил нас на улицу.
Я удивился, обнаружив, что на улице день. Но, несмотря на это, мне было страшновато выходить за порог, поскольку я привык уже все время проводить дома. Сэму, похоже, было предписано нас сопровождать, однако, пока мы шагали по недостроенным кварталам к Воксхолл-Бридж-роуд, я не получил ответа ни на один свой вопрос, потому что они с Салли с головой ушли во флирт и не обращали на меня внимания.
На первой же стоянке мы взяли карету, и, хотя кучер подозрительно смотрел на мои лохмотья, великолепие моих спутников должно было устранить его сомнения (Сэм тоже выглядел франтом). Сэм распорядился отвезти нас на Шепердз-Маркет и там подождать, чтобы доставить затем на Бонд-стрит, где, как он подчеркнул, у него тоже были дела.
– Что нам нужно на Шепердз-Маркет? – спросил я.
– В таком виде тебя не пустят в респектабельный магазин, – заметила Салли, когда мы садились в карету, но этот ответ ничуть меня не просветил.
Они сели рядышком напротив меня, и, когда карета двинулась с места, Сэм – раз, другой, третий – попытался обнять Салли. Вначале она хихикала и кокетливо уговаривала его бросить эти глупости, потом разозлилась.
– Отвали, Сэм, – огрызнулась она.
Сэм помрачнел и уставился в окно.
На Шепердз-Маркет мы вышли из кареты и отправились в магазин, где продавалась ношеная одежда. Я испытал острое разочарование оттого, что буду одет не так нарядно, как остальные, и все же мне было несколько неловко получать от них подарок. Но спорить не приходилось. И я помог Салли подобрать мне приличное платье.
– Не слишком ли это дорого? – спросил я, когда увидел, что она выбрала.
Она засмеялась:
– Того, что дал Барни, хватит за глаза и за уши.
– С какой стати Барни на меня тратиться?
Салли и Сэм переглянулись.
– Но ведь на Парадное Вздергиванье не явишься в обносках, правда? Кроме того, тебе невдомек, но ты сможешь, наверное, с ним рассчитаться.
Пока я раздумывал, что она имела в виду, лавочник показал мне заднее помещение, где можно было примерить выбранную одежду.
К моему удивлению, Сэм отошел от Салли и встал у задней двери. Сняв свои лохмотья, я облачился в новое платье и показался Салли, которая его одобрила, хотя и не очень довольным тоном.
– Что делать с этим, мисс? – спросил лавочник, показывая на мое старое тряпье.
Салли дернула плечом:
– Сожгите.
Мы вернулись в карету, и она отъехала.
На Пиккадилли Сэм внезапно заявил:
– У меня есть дела. Встретимся в магазине.
Он высунул голову из окошка и окликнул кучера, карета остановилась, Сэм выскочил и скрылся в толпе.
– Зачем нам на Бонд-стрит? – спросил я.
– Заказать тебе новые шмотки, – раздраженно отозвалась Салли. – Бог мой, до чего же ты медленно соображаешь, Джонни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172