– Что значит? А должно оно что-то значить? Это просто название, а названия не значат ничего. И, скажу я вам, играл он тем вечером с сэром Персевалом, но кости выпадали не так, и он потерял все, что имел. По конец ему уже нечего было ставить, кроме имения. И хотя он знал, что не владеет им целиком – долг ведь не был выплачен, – он все-таки поставил имение на кон, и дело решал один бросок. Сэр Персевал выбросил пять очков, и это значило, что Джемми тоже нужно не меньше пяти. Но он выкинул крабов и проиграл.
– Крабов?
– Так говорят, когда кто-нибудь выкинет мало очков. И вот Джемми отдал ему имение. Оттого-то Мампси взяли в девиз краба, и еще пять цветков, знак Хафемов. И сэр Персевал начал строить себе тот большой и красивый дом в Хафеме, где уж не знаю сколько бальных залов, и лестниц, и парадных комнат. И план по его указанию был составлен так, что главный корпус и крылья были похожи на пять точек на игральной кости: по точке в углах и одна в середине.
– Но дом совсем не такой! – Я вспомнил, что никто не должен был знать о нашей со Сьюки прогулке туда, и добавил, запинаясь: – То есть мне так говорили.
– Ну да, он выстроил только середину и два передних крыла, и тут даже его больших денег не хватило. Правда, он успел разрушить большую часть старой деревни, чтобы заложить парк, на мили и мили вокруг. Старый Ник на Джемми очень разозлился и, поговаривают, так его напугал, что тот умер. Но пятьдесят тысяч фунтов Джемми не уплатил, и потому…
– Прежде вы говорили тридцать.
– Проценты наросли, и стало пятьдесят. Так или иначе, взял он долговую расписку Джемми и пошел с нею к лорд-канцлеру, чтобы тот истребовал для него у Мампси имение Хафемов.
– В пользу своей жены Софи и ее детей, потому что она была дочь Джемми?
– Вот именно. Все-то вы замечаете, мастер Джонни, но Мампси не хотели уступать, они сказали, что это был честный выигрыш, спор не кончался и не кончался – говорят, идет и по сей день.
– Но ведь у Джона было больше прав, чем у Момпессонов?
– Ох, у меня и из головы вон. Ваша правда, мастер Джонни. А случилось вот что. У сэра Персевал а была красавица дочка, леди Лидди, они с Джоном встретились и полюбили друг друга.
Я вздохнул: история близилась к переломному мигу.
– Понятно, – быстро вставил я. – После глупых недоразумений и размолвок они убежали и поженились. А теперь расскажите, что стало с иском Джона, почему он не вернул себе имение.
– Да, мастер Джонни, ума вам не занимать, – весело отозвалась миссис Белфлауэр и, прежде чем продолжить, хорошенько размешала пудинг. – Они и вправду бежали, но поженились или нет, о том вы узнаете чуть погодя. А перед побегом леди Лидди пришла к Джону и рассказала, как ее отец хвастался, что надул Джемми.
– Я так и знал! Он играл фальшивыми костями!
– Все верно. Больше того, она подписала бумагу, где говорилось, что она это слышала от отца. Потом они бежали в Хафем.
– Но почему? – удивленно спросил я.
– Почему? Да потому, что так уж было в те дни заведено, чтобы влюбленные убегали. Но сэр Персевал их выследил, и на площадке перед старым домом – четыре дерева в углах и статуя в середине – у них состоялась дуэль. А леди Лидди смотрела в окно и молила Бога, чтобы ни с одним ничего не случилось, но победил бы Джон. Так оно и вышло: Джон разоружил сэра Персевала и мог выбирать, казнить его или миловать. Но тут леди Лидди увидела, как ожила статуя, и что это не статуя вовсе, а незнакомец, весь в черном. Не успела она крикнуть возлюбленному, чтобы он остерегся, как незнакомец подобрался к нему сзади и заколол в спину.
– Что? Он был убит?
– Конечно. – С раздражающе довольной улыбкой миссис Белфлауэр энергично размешивала пудинг.
– Но они точно не поженились с леди Лидди и не родили детей?
– Совершенно точно, и она так ни за кого и не вышла, потому что помешалась от горя, бедняжка.
– А кто был его убийца?
– Этого никто не знает. Но верно одно: этот старик и в наши дни показывается окрест Хафема. Одет в черное, лицо – как сама смерть. Люди поговаривают, будто это Старый Ник собственной персоной. А послушать других, так это убитый старик-отец. Находятся и такие, кто говорит, что это Джемми: он, мол, потерял душу и не может покинуть этот свет. Так ли, иначе ли, но с тех пор, как на Мампси свалилось проклятье, канцлерский суд, им ни в чем не везло, вот почему большой дом опустел, земли превращаются в болото, стены разваливаются, на фермах нет арендаторов.
Пока она говорила, я вздрогнул, вспомнив старика, который так напугал мою матушку.
– Ну да все это уже быльем поросло. Не дадите ли мне вот то блюдо?
Протягивая ей блюдо, я подумал о том, что на карете старика имелось изображение краба и пяти роз, а следовательно, он, должно быть, Момпессон. Но нет, это была глупая мысль, ведь он не был привидением, а кроме того, я сомневался в правдивости большей части этой истории – особенно того, что Джон был убит, не оставив потомков. Я не сомневался, что сам являюсь потомком Хаффамов.
Глава 8
Когда мы в тот день отправились со Сьюки на прогулку, погода нам благоприятствовала, за исключением разве что ветра: землю подморозило и слегка обсыпало снегом, отвердевшие колеи на Хай-стрит звенели у нас под ногами. Мы решили отправиться по тропе к Овер-Ли, но прежде Сьюки хотела заглянуть к своей матери, а для этого нужно было пройти через деревню, а потом вернуться.
Она дрожала под своим тонким красным плащом.
– Ленивый этот восточный ветер: не облетает тебя, а забирается внутрь.
– Дурочка, нужно теплее одеваться, – заметил я.
В теплом верхнем сюртуке из мериносовой шерсти я не боялся замерзнуть, а кроме того, знал, что, когда вернусь, миссис Белфлауэр подаст мне с пылу с жару пряный кекс с коринкой и изюмом и дюжину рождественских пирожков. Праздник был уже не за горами, и на дверях многих домиков красовались ветви остролиста и падуба, а в окнах – высокие восковые свечи, пока что не зажженные.
На подходе к церкви Сьюки сказала:
– Перейдем-ка на ту сторону, мастер Джонни, не нравится мне в это время года ходить мимо кладбища.
– Почему? – спросил я.
– А вы разве не знаете, что за день сегодня? – Сьюки обратила ко мне тревожно округлившиеся глаза. – Канун святого Фомы!
– А что это значит, Сьюки?
– Это день, когда по земле гуляют привидения.
– Что такое привидение?
– А то вы не знаете? В этот день встают духи умерших и разыскивают живых, кому назначено за год умереть. – Я вздрогнул и схватил ее за руку. – Если вы увидите привидение, значит, или вы скоро умрете, или кто-нибудь из ваших близких.
Мы ускорили шаг и миновали кладбище, не осмеливаясь поднять глаза. Вскоре мы поравнялись с «Розой и Крабом», и я был удивлен, увидев у дверей нарядный фаэтон с упряжкой.
– Слушай, Эймос, – внезапно обратилась Сьюки к мальчику приблизительно моего возраста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172